— Сегодня мы планируем начать выезжать в поле. Надеюсь, ты не возражаешь. Новый слуга сказал, что ему все равно нужно тренировать жеребца.
Отчим неожиданно улыбнулся, причем весело, почти загадочно.
— Разумеется, нет. Какие могут быть возражения? Это великолепная идея. Акробату нужна тренировка, если мы хотим, чтобы он выиграл скачки. Я так понимаю… тебе нравится этот парень? Ведь ты проводишь с ним каждый день столько времени.
— Вовсе нет, — чопорно ответила Уитни. Выражение лица отчима явно раздражало ее. Его улыбка подчеркивала темные круги под глазами, и неожиданно Мередит заметила, как устало он выглядит. Теперь, когда она подумала об этом, ей показалось, что Дэниэл находится в таком состоянии уже в течение длительного времени. Озабоченность Харли сдержала колкий ответ, уже готовый сорваться с ее губ.
— Дэниэл, с тобой все в порядке?
— Ну, конечно, — прогудел он. — А в чем дало?
— Да нет, просто… просто ты выглядишь немного усталым.
— Не обращай внимания. Сейчас пора сбора урожая, поэтому много хлопот.
Лидия вскинула голову, нахмурилась; казалось, она вот-вот заговорит. Но Чандлер сильно сжала губы и… промолчала.
— Ты должен больше отдыхать, — пожурила отчима Мередит. — Знаешь, я даже могла бы дать тебе одно лекарство…
— Нет!
Глаза Уитни вспыхнули от столь резкого тона разговора. Почему Дэниэл так упорно пытается уйти от этой темы? Его поведение насторожило ее.
— В чем дело? Если ты болен или плохо себя чувствуешь, то должен лечь в постель. Я постараюсь подобрать нужное снадобье. Только скажи, что у тебя болит.
Отчим резко поднялся.
— Ну, ладно! Хватит говорить о чепухе. Я абсолютно здоров!
Он насупился и резко вышел из комнаты.
— М-да! — воскликнула Уитни, изумленно поглядывая ему вслед, затем обернулась к Лидии. — Ты случайно не знаешь, что с ним?
— А разве ты не веришь Дэниэлу? Мередит пренебрежительно махнула рукой.
— Конечно, нет. Мужчины не терпят признаваться в собственных болезнях. По крайней мере, те, кого я хорошо знаю. Но я уверена: его что-то беспокоит. Даже когда мы ездили в Чарлстон, он выглядел бледным и изможденным.
В глазах Лидии блеснули слезинки, и она опустила голову, чтобы скрыть их.
— Не знаю. Может, он просто стареет? Мередит недоуменно взглянула на собеседницу.
— Нет, Лидия, я не согласна с таким предположением. Вдруг с ним что-то более серьезное. — В животе все сжалось от этой мысли; в сознании промелькнуло: «Дэниэл болен? Нет! Не может быть! Это же нелепо. Кроме того, он еще не так стар…
— Нет-нет, — успокаивающе пробормотала Чандлер. — Он бы обязательно сказал нам.
— Да, конечно, — с готовностью согласилась Уитни, с облегчением отметая все тревожные думы. — Наверняка Дэниэл обратился бы ко мне за помощью, будь все так плохо. Скорее всего, у него расстройство желудка или нечто подобное, о нем не хочется говорить вслух. — Она торопливо поднялась из-за стола. — Прости, я должна позаботиться об одном из больных рабов.
Мередит вышла в холл, где ее терпеливо ждала Бетси, нагруженная медицинской сумкой. Они прошли через лужайку к маленькой хижине, в которой жила Эм, портниха. Уже несколько дней женщина жаловалась на боли в животе. Вначале она «угостила» ее смесью коры иерусалимско дуба и меда, что прекрасно помогало от глистов. Когда же это не помогло, Мередит прибегла к винной настойке змеиного корня, но и она не сняла боли.
Однако этим утром Эм, кажется, стало намного лучше, и она даже улыбнулась Уитни, когда та вошла в лачугу.
«Это лишь доказывает, — с кислой улыбкой подумала Мередит, — иногда мои пациенты поправляются, несмотря на врачебные ухищрения. К несчастью, этого нельзя было сказать о другом больном, которого она видела сегодня утром. Маленький Джим, называемый так, чтобы не путать мальчика с его дядей, Большим Джимом, увядал от чахотки. Уитни кормила его черепашьим мясом, поила противоастматическими каплями из аптеки, но ничего не помогало. С каждым днем он становился слабее и слабее. Когда Мередит вошла в хижину, он сразу же с веселым видом начал с жаром рассказывать о своем прекрасном самочувствии, но сокрушительный приступ кашля прервал бодрый поток слов. Она, конечно, согласилась, что мальчик выглядит лучше, но внешняя сторона дела не подняла ее настроение. Уитни я раньше видела здоровый румянец на чахоточных щеках; обычно он сигнализировал об ухудшении состояния организма.
Мередит с облегчением ушла из душной лачуги, подальше от обманчивого оптимизма умирающего мальчика. Она поспешила через лужайку к кухне, где собрались дети рабов. Организовав и отправив их собирать лавровые ягоды, Уитни почувствовала какое-то душевное облегчение.
Вскоре после полудня Мередит появилась на конюшне. Джереми тут же натянул жесткие ботфорты и оседлал лошадей, а затем помог Уитни сесть в седло. К этому жесту мужской вежливости она уже начала привыкать и не могла оставаться равнодушной.
Девлин вскочил на горячего скакуна, и они тронулись по подъездной аллее. Время от времени Уитни поглядывала на своего спутника, восхищаясь, с какой легкостью он управляет лошадью. Со стороны казалось, это не составляет для него никакого труда.
— Где вы научились верховой езде? — поинтересовалась Мередит.
Он резко повернулся, бросив ошеломленный взгляд на нее.
— Какая учтивость!
Губы Уитни сжались от напряжения.
— Я вполне способна на нее, чего, по-видимому, нельзя сказать о вас.
Джереми усмехнулся.
— Если вы можете, то обещаю, что смогу и я. Заключим перемирие? Трудновато ездить вместе, перебрасываясь одними колкостями. Куда приятнее проводить время в дружеских беседах.
Мередит пожала плечами.
— Я никогда не ищу повода для ссоры.
Его ироническая улыбка отражала сильнейшее сомнение в ее словах, но он этого не сказал.
— Отвечая на ваш вопрос, хотелось бы… Впрочем… Я научился сему искусству у моего отца, который считался одним из лучших наездников Англии.
— В самом деле?
— Да. Почтенный Джереми Уэксхэм, признанный знаток лошадей и женщин, слишком любивший и тех и других. Единственное, что нравилось ему больше, так это бренди.
Мередит поразилась услышанному.
— Почтенный… Ваш отец принадлежал к знати?! Девлин ухмыльнулся.
— Не слишком-то вежливо так изумляться подобному открытию.
— Но вы… Вы же наемный работник! Зачем джентльмену…
— А, вот в этом-то все и дело. Как я уже уверял вашего отчима, меня нельзя считать истинным джентльменом. Сударыня, я ублюдок, что, без сомнения, вы давно смогли узнать. Однако ублюдок не только по характеру, но и по закону.
— О-о-о…
Мередит покраснела до корней волос и отвернулась, силясь изобразить холодное безразличие.
— Скажите, это хуже, чем предполагаемое вами, или лучше?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123