Голос, взывавший о помощи, указывал ему путь.
С треском ломая сучья, норманн ускорил бег. Ветки хлестали его по лицу, но он не обращал на это внимания. Наконец, слуха коснулся надтреснутый, старческий голос ведьмы, нараспев читающей какие-то сатанинские заклинания, прерываемые пронзительным криком…
Одетый в короткие штаны, Максен неожиданно выскочил из-за деревьев, возвестив о своем появлении ревом. Чутье и хватка воина направляли его руку. Рыцарь ударил первого попавшегося ему сакса по голове учебным мечом. Он был таким тупым, что его с большой натяжкой можно было назвать оружием. Но сила, вложенная в удар, оказалась так велика, что череп раскололся с диким хрустом — и сакс рухнул, чтобы уже больше никогда не подняться.
— А-а-а, мнимый монах! — взвизгнула Дора. — Убейте его!
И тут огромная тень рядом с ней раздвоилась — и саксы, держа наготове мечи, бросились на Пендери.
Кровь Максена забурлила, как в давние славные дни, когда он был могучим и свирепым воином. Норманн ринулся на одного из саксов, отбил его меч в сторону и ударил противника в грудь. Тот зашатался, закричав от боли, но устоял на ногах.
Думая покончить с ним, Максен высоко поднял меч, но пришлось отбиваться от нападения второго сакса, который хотел дубиной размозжить ему голову. Тот хотя и выронил палицу, бросился на рыцаря, и они оба покатились по земле. Максен оказался внизу, а сакс на нем.
Отбросив ставший ненужным меч, Пендери перехватил руку сакса, пытавшегося ударить его кулаком в лицо, потом вывернулся и подмял противника под себя.
— Ну, вот и все! — закричал он. — Молись! Максен крутанул его голову вправо, влево, потом назад. Хрустнули шейные позвонки — и человек затих. Все. Радостное и свирепое торжество воина, выигравшего схватку. Но в последний миг сакс успел вонзить ему в бок кинжал и уже мертвый продолжал сжимать рукоятку.
Второй обезоруженный Максеном рыцарь навис над ним, и монаху осталось лишь одно — вытащить кинжал и метнуть его в нападавшего. Он попал ему в плечо. Рана, конечно, была не смертельной, но воин пустился наутек.
Прижав ладонь к ране, пытаясь остановить кровь, норманн отыскал глазами колдунью. Та, встав на колени, засыпала яму. Райна! Забыв о пронизывающей боли, он рванулся к Доре, которая вскочила на ноги.
— Наша смерть! — завопила она и бросилась в чащу.
Пендери очень хотел догнать и прикончить ведьму, но сейчас было не до того. Могила оказалась слишком узкой. Рыцарь лег поближе к ее краю, протянул руку девушке, неподвижно лежащей на дне и присыпанной землей. Неужели все кончено? Сколько времени прошло с той минуты, когда он последний раз слышал ее крик?
Максен взял ее за плечи, приподнял, но вытащить из ямы не смог. Что-то там держало девушку. Разгребая землю, он наткнулся на камень. Монах убрал его, но это оказалось непростым делом. Только после этого он смог поднять Райну из могилы.
— Райна, — окликнул он, но она молчала.
«Неужели опоздал?» — в ужасе подумал норманн и приложил руку к ее груди, стараясь уловить биение сердца. Но ничего не уловил.
Пендери вновь ощутил гнев. Не ради же мертвой женщины он убил двоих людей!
— Райна! — закричал он.
Схватив ее за плечи, Максен сильно встряхнул девушку.
«Господи, не допусти, чтобы я зря лишил жизни несчастных обманутых саксов».
Тут он вспомнил слова, сказанные ему сэром Гаем: «Старая колдунья вытащила Эдвина с того света, вдохнув в него жизнь».
Вдохнув жизнь…
Опустив Райну на землю, Максен открыл ей рот и приник к нему губами. Он сделал один вдох, второй, третий, но каждый раз его дыхание возвращалось к нему. Потом он зажал ей нос и вдохнул еще раз. Наконец, рыцарь уловил слабый стон, вырвавшийся из груди девушки.
Обрадовавшись, норманн держал голову девушки, пока та кашляла. Растерянно моргая глазами, она хрипло прошептала:
— Что произошло?
Пендери глухо ответил:
— Старая ведьма пыталась убить вас.
Он почувствовал, что девушка все вспомнила и ужаснулась той участи, которая ее ожидала:
— Похоронили меня заживо. — Она заплакала. Пендери осторожно отвел намокшую белокурую прядь с ее лица, приложил ладонь к ее шее.
— Вы живы, Райна, — говорил он, чувствуя, что рука стала влажной от струившихся по ее лицу слез. — Вы живы…
«Я жива! — удивилась девушка. — Выдержит ли мой рассудок, не потеряет ли он ясность после ужасов этой ночи?»
— Я не могу дышать, — пожаловалась она, — когда я звала, никто не пришел.
— Я пришел, — возразил монах.
«Да, он пришел, но как и зачем? Монах…» Райна взглянула на него: перед ней был полуголый мужчина с широкой, мускулистой грудью.
Девушка подняла связанные руки и, движимая странным чувством, дотронулась до выпукло вырисовывавшихся мышц на его животе. На ощупь они оказались твердыми, как камень, а тело — влажным от пота.
— Мнимый монах, — прошептала она. — Я слышала, Дора так называла вас. Вы в самом деле мнимый служитель Господа, брат Юстас?
Прищурившись, Максен отвел ее руки:
— Я убил, а этого не позволит себе ни один монах.
Повернув голову, Райна посмотрела на тела, распростертые неподалеку от нее. «Двое мертвы, но где же третий? — с испугом подумала она. — Неужели спрятался где-то в лесу, готовясь убить нас обоих?»
— С Дорой было трое, а я вижу только двоих.
— Третьего я ранил, — ответил брат Юстас, — если бы он не сбежал, я бы и его отправил к праотцам.
Райна была благодарна ему за спасение, но испытывала странное чувство беспокойства за этого или из-за этого человека.
— Вы служитель Господа? — напрямик спросила девушка.
Монах помолчал и посмотрел ей в глаза:
— Я был им, но сейчас нет.
— Но…
— Нам надо бежать, — хриплым голосом перебил он ее. — Скоро Дора возвратится, ведя с собой остальных, а для нас это означает неминуемую смерть.
— Но куда же мы пойдем? — воскликнула девушка.
Куда могут направиться женщина, заклейменная саксами и ненавидимая норманнами, и монах, ставший убийцей? Она смотрела, как брат Юстас, одетый в одни штаны, подошел к мертвецу.
— Я знаю одно место, — проговорил он, став на колени перед убитым. — Туда мы и пойдем.
Звук рвущейся ткани удивил Райну, но затем девушка поняла, зачем это ему нужно. Как же она не заметила кровь, текущую из раны в его боку?
— Вы ранены?
— Не смертельно…
Наклонив голову, норманн перевязал рану. Потом, подойдя ко второму мертвецу, такому же крупнотелому, как он, мнимый монах раздел его и натянул его одежду на себя.
— Ваши руки, — повернулся он к Райне.
Та послушно подняла их и поморщилась, когда холодное лезвие кинжала коснулось ее запястий и брат Юстас начал разматывать веревки.
Девушка мгновенно оценила прелесть свободы, ощутив себя птицей, выпущенной из клетки.
Она начала растирать запястья, затекшие от веревок, стараясь разогнать кровь по жилам, а монах тем временем развязал ей ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
С треском ломая сучья, норманн ускорил бег. Ветки хлестали его по лицу, но он не обращал на это внимания. Наконец, слуха коснулся надтреснутый, старческий голос ведьмы, нараспев читающей какие-то сатанинские заклинания, прерываемые пронзительным криком…
Одетый в короткие штаны, Максен неожиданно выскочил из-за деревьев, возвестив о своем появлении ревом. Чутье и хватка воина направляли его руку. Рыцарь ударил первого попавшегося ему сакса по голове учебным мечом. Он был таким тупым, что его с большой натяжкой можно было назвать оружием. Но сила, вложенная в удар, оказалась так велика, что череп раскололся с диким хрустом — и сакс рухнул, чтобы уже больше никогда не подняться.
— А-а-а, мнимый монах! — взвизгнула Дора. — Убейте его!
И тут огромная тень рядом с ней раздвоилась — и саксы, держа наготове мечи, бросились на Пендери.
Кровь Максена забурлила, как в давние славные дни, когда он был могучим и свирепым воином. Норманн ринулся на одного из саксов, отбил его меч в сторону и ударил противника в грудь. Тот зашатался, закричав от боли, но устоял на ногах.
Думая покончить с ним, Максен высоко поднял меч, но пришлось отбиваться от нападения второго сакса, который хотел дубиной размозжить ему голову. Тот хотя и выронил палицу, бросился на рыцаря, и они оба покатились по земле. Максен оказался внизу, а сакс на нем.
Отбросив ставший ненужным меч, Пендери перехватил руку сакса, пытавшегося ударить его кулаком в лицо, потом вывернулся и подмял противника под себя.
— Ну, вот и все! — закричал он. — Молись! Максен крутанул его голову вправо, влево, потом назад. Хрустнули шейные позвонки — и человек затих. Все. Радостное и свирепое торжество воина, выигравшего схватку. Но в последний миг сакс успел вонзить ему в бок кинжал и уже мертвый продолжал сжимать рукоятку.
Второй обезоруженный Максеном рыцарь навис над ним, и монаху осталось лишь одно — вытащить кинжал и метнуть его в нападавшего. Он попал ему в плечо. Рана, конечно, была не смертельной, но воин пустился наутек.
Прижав ладонь к ране, пытаясь остановить кровь, норманн отыскал глазами колдунью. Та, встав на колени, засыпала яму. Райна! Забыв о пронизывающей боли, он рванулся к Доре, которая вскочила на ноги.
— Наша смерть! — завопила она и бросилась в чащу.
Пендери очень хотел догнать и прикончить ведьму, но сейчас было не до того. Могила оказалась слишком узкой. Рыцарь лег поближе к ее краю, протянул руку девушке, неподвижно лежащей на дне и присыпанной землей. Неужели все кончено? Сколько времени прошло с той минуты, когда он последний раз слышал ее крик?
Максен взял ее за плечи, приподнял, но вытащить из ямы не смог. Что-то там держало девушку. Разгребая землю, он наткнулся на камень. Монах убрал его, но это оказалось непростым делом. Только после этого он смог поднять Райну из могилы.
— Райна, — окликнул он, но она молчала.
«Неужели опоздал?» — в ужасе подумал норманн и приложил руку к ее груди, стараясь уловить биение сердца. Но ничего не уловил.
Пендери вновь ощутил гнев. Не ради же мертвой женщины он убил двоих людей!
— Райна! — закричал он.
Схватив ее за плечи, Максен сильно встряхнул девушку.
«Господи, не допусти, чтобы я зря лишил жизни несчастных обманутых саксов».
Тут он вспомнил слова, сказанные ему сэром Гаем: «Старая колдунья вытащила Эдвина с того света, вдохнув в него жизнь».
Вдохнув жизнь…
Опустив Райну на землю, Максен открыл ей рот и приник к нему губами. Он сделал один вдох, второй, третий, но каждый раз его дыхание возвращалось к нему. Потом он зажал ей нос и вдохнул еще раз. Наконец, рыцарь уловил слабый стон, вырвавшийся из груди девушки.
Обрадовавшись, норманн держал голову девушки, пока та кашляла. Растерянно моргая глазами, она хрипло прошептала:
— Что произошло?
Пендери глухо ответил:
— Старая ведьма пыталась убить вас.
Он почувствовал, что девушка все вспомнила и ужаснулась той участи, которая ее ожидала:
— Похоронили меня заживо. — Она заплакала. Пендери осторожно отвел намокшую белокурую прядь с ее лица, приложил ладонь к ее шее.
— Вы живы, Райна, — говорил он, чувствуя, что рука стала влажной от струившихся по ее лицу слез. — Вы живы…
«Я жива! — удивилась девушка. — Выдержит ли мой рассудок, не потеряет ли он ясность после ужасов этой ночи?»
— Я не могу дышать, — пожаловалась она, — когда я звала, никто не пришел.
— Я пришел, — возразил монах.
«Да, он пришел, но как и зачем? Монах…» Райна взглянула на него: перед ней был полуголый мужчина с широкой, мускулистой грудью.
Девушка подняла связанные руки и, движимая странным чувством, дотронулась до выпукло вырисовывавшихся мышц на его животе. На ощупь они оказались твердыми, как камень, а тело — влажным от пота.
— Мнимый монах, — прошептала она. — Я слышала, Дора так называла вас. Вы в самом деле мнимый служитель Господа, брат Юстас?
Прищурившись, Максен отвел ее руки:
— Я убил, а этого не позволит себе ни один монах.
Повернув голову, Райна посмотрела на тела, распростертые неподалеку от нее. «Двое мертвы, но где же третий? — с испугом подумала она. — Неужели спрятался где-то в лесу, готовясь убить нас обоих?»
— С Дорой было трое, а я вижу только двоих.
— Третьего я ранил, — ответил брат Юстас, — если бы он не сбежал, я бы и его отправил к праотцам.
Райна была благодарна ему за спасение, но испытывала странное чувство беспокойства за этого или из-за этого человека.
— Вы служитель Господа? — напрямик спросила девушка.
Монах помолчал и посмотрел ей в глаза:
— Я был им, но сейчас нет.
— Но…
— Нам надо бежать, — хриплым голосом перебил он ее. — Скоро Дора возвратится, ведя с собой остальных, а для нас это означает неминуемую смерть.
— Но куда же мы пойдем? — воскликнула девушка.
Куда могут направиться женщина, заклейменная саксами и ненавидимая норманнами, и монах, ставший убийцей? Она смотрела, как брат Юстас, одетый в одни штаны, подошел к мертвецу.
— Я знаю одно место, — проговорил он, став на колени перед убитым. — Туда мы и пойдем.
Звук рвущейся ткани удивил Райну, но затем девушка поняла, зачем это ему нужно. Как же она не заметила кровь, текущую из раны в его боку?
— Вы ранены?
— Не смертельно…
Наклонив голову, норманн перевязал рану. Потом, подойдя ко второму мертвецу, такому же крупнотелому, как он, мнимый монах раздел его и натянул его одежду на себя.
— Ваши руки, — повернулся он к Райне.
Та послушно подняла их и поморщилась, когда холодное лезвие кинжала коснулось ее запястий и брат Юстас начал разматывать веревки.
Девушка мгновенно оценила прелесть свободы, ощутив себя птицей, выпущенной из клетки.
Она начала растирать запястья, затекшие от веревок, стараясь разогнать кровь по жилам, а монах тем временем развязал ей ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84