Вообще-то, — он взглянул на Девила, расположившегося по другую сторону кровати, — если бы не Себастьян, они бы ни за что не согласились остаться.
Ричард с неподдельным ужасом покачал головой:
— Я все-таки не могу понять, как ты-то сюда попал?
— Мы, — сказал Уэйн, явно имея в виду себя и Пейшенс, — возвращались из Норвича и заехали в Сомершем, чтобы сообщить приятную новость.
Девил поднял брови.
— Какую же?
— О прибавлении в семействе.
— Да ну? — Девил усмехнулся и хлопнул Уэйна по плечу. — Отлично. Еще один товарищ для Себастьяна.
Ричард и Уэйн, с радостными улыбками пожимавшие друг другу руки, дружно повернулись к старшему брату.
— Еще один? — переспросил Уэйн. Улыбаясь до ушей, Девил прислонился к столбику кровати.
— Вы же не думали, что я остановлюсь на одном?
— Когда? — поинтересовался Ричард.
Девил небрежно пожал плечами:
— Летом.
Поколебавшись, Ричард откинулся на подушки.
— Похоже, наши мамаши и тетушки будут в восторге. Их хлебом не корми, дай только повозиться с младенцем, а лучше с двумя. — Или тремя, но об этом пока молчок. — Так что случилось, когда вы прибыли в Сомершем? — обратился он к Уэйну.
— Мы приехали в полдень, через час после того, как Элен с близнецами вернулись от Эшфордлеев. Нам не дали даже снять верхнюю одежду. Твоя мать прочитала записку Онории и закусила удила — решила, что должна немедленно мчаться к твоему смертному одру, как она изволила выразиться. Остановить ее, как всегда, не представлялось возможным, а отпустить одну, лишь в компании близнецов, я, естественно, не мог. Думаю, — Уэйн развел руками, — ты можешь себе представить, что там творилось. Миссис Хал на крыльце с Себастьяном на руках, оплакивающая твою безвременную кончину. Заламывающий руки Уэбстер с его нелепыми советами, как лучше добраться до предгорья. Перепуганные близнецы с охами и ахами. И в центре всего твоя мать, твердо собравшаяся ползти на коленях через снежные заносы, лишь бы вовремя добраться до тебя. Для чего вовремя, я не рискнул спросить.
Короче, остановить ее было не в человеческих силах. К моменту нашего приезда порыв двинуться на север достиг максимальной мощности.
Ричард скорчил понимающую гримасу. — Но близнецов-то зачем было тащить сюда?
Уэйн посмотрел на него в упор.
— Когда ты в последний раз пытался повлиять на них — вместе или по отдельности?
Ричард растерянно заморгал.
— Но они же еще дети.
— Я пытался убедить их в этом, но они, похоже, придерживаются другого мнения.
— Хм! — Ричард поерзал, устраиваясь поудобнее. — По крайней мере здесь у них не будет возможности опробовать свои чары. Тихое местечко, почти монастырь.
Час спустя Катриона оказалась на самом шумном обеде, который могла припомнить. Не то чтобы кто-нибудь повышал голос или позволял себе вольности, выходившие за рамки приличий. Но неожиданное присутствие Кинстеров, их элегантная непринужденность и остроумие дали толчок возникновению множества увлекательных разговоров как за главным столом, так и за теми, где восседали многочисленные домочадцы.
Все оживленно болтали.
Стоявший в зале гомон, однако, не раздражал Катриону. Атмосфера была напоена взаимными вниманием и интересом, открытыми выражениями привязанности. Кинстеры привнесли в долину человеческое тепло, которого раньше недоставало.
Исполняя привычную роль хозяйки дома, она присматривала за сменой блюд, заботилась о нуждах гостей. Все шло гладко — несмотря на неожиданное столпотворение, никаких проблем не возникло.
Задержавшись взглядом на внушительной фигуре Элен, Катриона усмехнулась. Все и должно идти гладко в присутствии вдовствующей герцогини и Онории. Пейшенс казалась менее сильной личностью, во всяком случае, с виду. Но даже она легко добивалась чего хотела, что наглядно доказала нынешним утром, командуя своим мужем и близнецами.
Катриона нахмурилась. Энергичные, деятельные женщины плохо вписывались в рамки ее былых представлений о женах Кинстеров. Вспомнив, что послужило основанием для столь поспешных, как теперь выяснилось, выводов, Катриона взглянула на Онорию.
— Мне известны, — вполголоса сказала она, — обстоятельства рождения Ричарда. Но я не совсем понимаю, почему семья его признала.
Онория усмехнулась:
— Это нелегко понять, пока не встретишь Элен. Ну а позже… все кажется возможным. — Она понизила голос. — Девил рассказывал, что, когда Ричарда подкинули герцогу на порог, Элен услышала детский плач и, прежде чем отец успел скрыть свидетельство своих прегрешений, буквально вырвала орущего младенца из его рук. — Она помолчала, бросив теплый взгляд на свекровь. — Видите ли, Элен любит детей, но после Девила не могла иметь собственных. Она страстно мечтала о ребенке, желательно мальчике, так что, когда появился Ричард, решила, что это дело рук провидения и объявила его своим. К тому времени она уже освоилась в роли герцогини и обладала значительным весом в свете. Естественно, никто не посмел ей перечить. Элен достаточно повести бровью, чтобы уничтожить общественный статус человека.
— Меня удивляет, что отец Девила оказался настолько… кротким.
— Кротким? Исходя из того, что я слышала о нем, едва ли это определение здесь уместно. Но он искренне любил Элен. Рождение Ричарда — скорее следствие сочувствия, проявленного к его матери, чем преднамеренной неверности. Герцог любил жену и позволил ей то, что сделало ее абсолютно и безоговорочно счастливой, — объявить Ричарда своим и воспитать как собственного сына. В общем, — заключила Онория, — в течение тридцати лет происхождение Ричарда было общеизвестным секретом, и никого это больше не интересует. Он просто брат Девила — и если семья ничего не имеет против, то кому какое дело.
Улыбнувшись, Катриона с признательностью коснулась ее руки.
— Спасибо, что рассказали.
Онория улыбнулась в ответ и повернулась к мужу, услышав раскаты его голоса. Она тут же призвала его к порядку, встав на защиту близнецов. Глава семьи был недоволен их внешним видом, но отказывался уточнить, что именно ему не нравится.
Катриона подавила усмешку. Жены Кинстеров определенно не были пустышками, смазливыми дополнениями к своим незаурядным мужьям. Наблюдая за тремя из них, Катриона пришла к выводу, что по каким-то неведомым причинам мужчины рода Кинстеров тяготели к сильным женщинам.
Более того, это было непременным условием счастливой семейной жизни. Они получали истинное удовольствие, потворствуя своим женам. Чтобы убедиться в этом, достаточно было перехватить взгляд Девила, обращенный на Онорию, или взгляд Уэйна, устремленный на Пейшенс.
Или взгляд Ричарда, когда он наблюдал за ней.
Внезапное озарение повергло ее в трепет. Причина столь терпеливого отношения Кинстеров к спутницам жизни сияла в их глазах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Ричард с неподдельным ужасом покачал головой:
— Я все-таки не могу понять, как ты-то сюда попал?
— Мы, — сказал Уэйн, явно имея в виду себя и Пейшенс, — возвращались из Норвича и заехали в Сомершем, чтобы сообщить приятную новость.
Девил поднял брови.
— Какую же?
— О прибавлении в семействе.
— Да ну? — Девил усмехнулся и хлопнул Уэйна по плечу. — Отлично. Еще один товарищ для Себастьяна.
Ричард и Уэйн, с радостными улыбками пожимавшие друг другу руки, дружно повернулись к старшему брату.
— Еще один? — переспросил Уэйн. Улыбаясь до ушей, Девил прислонился к столбику кровати.
— Вы же не думали, что я остановлюсь на одном?
— Когда? — поинтересовался Ричард.
Девил небрежно пожал плечами:
— Летом.
Поколебавшись, Ричард откинулся на подушки.
— Похоже, наши мамаши и тетушки будут в восторге. Их хлебом не корми, дай только повозиться с младенцем, а лучше с двумя. — Или тремя, но об этом пока молчок. — Так что случилось, когда вы прибыли в Сомершем? — обратился он к Уэйну.
— Мы приехали в полдень, через час после того, как Элен с близнецами вернулись от Эшфордлеев. Нам не дали даже снять верхнюю одежду. Твоя мать прочитала записку Онории и закусила удила — решила, что должна немедленно мчаться к твоему смертному одру, как она изволила выразиться. Остановить ее, как всегда, не представлялось возможным, а отпустить одну, лишь в компании близнецов, я, естественно, не мог. Думаю, — Уэйн развел руками, — ты можешь себе представить, что там творилось. Миссис Хал на крыльце с Себастьяном на руках, оплакивающая твою безвременную кончину. Заламывающий руки Уэбстер с его нелепыми советами, как лучше добраться до предгорья. Перепуганные близнецы с охами и ахами. И в центре всего твоя мать, твердо собравшаяся ползти на коленях через снежные заносы, лишь бы вовремя добраться до тебя. Для чего вовремя, я не рискнул спросить.
Короче, остановить ее было не в человеческих силах. К моменту нашего приезда порыв двинуться на север достиг максимальной мощности.
Ричард скорчил понимающую гримасу. — Но близнецов-то зачем было тащить сюда?
Уэйн посмотрел на него в упор.
— Когда ты в последний раз пытался повлиять на них — вместе или по отдельности?
Ричард растерянно заморгал.
— Но они же еще дети.
— Я пытался убедить их в этом, но они, похоже, придерживаются другого мнения.
— Хм! — Ричард поерзал, устраиваясь поудобнее. — По крайней мере здесь у них не будет возможности опробовать свои чары. Тихое местечко, почти монастырь.
Час спустя Катриона оказалась на самом шумном обеде, который могла припомнить. Не то чтобы кто-нибудь повышал голос или позволял себе вольности, выходившие за рамки приличий. Но неожиданное присутствие Кинстеров, их элегантная непринужденность и остроумие дали толчок возникновению множества увлекательных разговоров как за главным столом, так и за теми, где восседали многочисленные домочадцы.
Все оживленно болтали.
Стоявший в зале гомон, однако, не раздражал Катриону. Атмосфера была напоена взаимными вниманием и интересом, открытыми выражениями привязанности. Кинстеры привнесли в долину человеческое тепло, которого раньше недоставало.
Исполняя привычную роль хозяйки дома, она присматривала за сменой блюд, заботилась о нуждах гостей. Все шло гладко — несмотря на неожиданное столпотворение, никаких проблем не возникло.
Задержавшись взглядом на внушительной фигуре Элен, Катриона усмехнулась. Все и должно идти гладко в присутствии вдовствующей герцогини и Онории. Пейшенс казалась менее сильной личностью, во всяком случае, с виду. Но даже она легко добивалась чего хотела, что наглядно доказала нынешним утром, командуя своим мужем и близнецами.
Катриона нахмурилась. Энергичные, деятельные женщины плохо вписывались в рамки ее былых представлений о женах Кинстеров. Вспомнив, что послужило основанием для столь поспешных, как теперь выяснилось, выводов, Катриона взглянула на Онорию.
— Мне известны, — вполголоса сказала она, — обстоятельства рождения Ричарда. Но я не совсем понимаю, почему семья его признала.
Онория усмехнулась:
— Это нелегко понять, пока не встретишь Элен. Ну а позже… все кажется возможным. — Она понизила голос. — Девил рассказывал, что, когда Ричарда подкинули герцогу на порог, Элен услышала детский плач и, прежде чем отец успел скрыть свидетельство своих прегрешений, буквально вырвала орущего младенца из его рук. — Она помолчала, бросив теплый взгляд на свекровь. — Видите ли, Элен любит детей, но после Девила не могла иметь собственных. Она страстно мечтала о ребенке, желательно мальчике, так что, когда появился Ричард, решила, что это дело рук провидения и объявила его своим. К тому времени она уже освоилась в роли герцогини и обладала значительным весом в свете. Естественно, никто не посмел ей перечить. Элен достаточно повести бровью, чтобы уничтожить общественный статус человека.
— Меня удивляет, что отец Девила оказался настолько… кротким.
— Кротким? Исходя из того, что я слышала о нем, едва ли это определение здесь уместно. Но он искренне любил Элен. Рождение Ричарда — скорее следствие сочувствия, проявленного к его матери, чем преднамеренной неверности. Герцог любил жену и позволил ей то, что сделало ее абсолютно и безоговорочно счастливой, — объявить Ричарда своим и воспитать как собственного сына. В общем, — заключила Онория, — в течение тридцати лет происхождение Ричарда было общеизвестным секретом, и никого это больше не интересует. Он просто брат Девила — и если семья ничего не имеет против, то кому какое дело.
Улыбнувшись, Катриона с признательностью коснулась ее руки.
— Спасибо, что рассказали.
Онория улыбнулась в ответ и повернулась к мужу, услышав раскаты его голоса. Она тут же призвала его к порядку, встав на защиту близнецов. Глава семьи был недоволен их внешним видом, но отказывался уточнить, что именно ему не нравится.
Катриона подавила усмешку. Жены Кинстеров определенно не были пустышками, смазливыми дополнениями к своим незаурядным мужьям. Наблюдая за тремя из них, Катриона пришла к выводу, что по каким-то неведомым причинам мужчины рода Кинстеров тяготели к сильным женщинам.
Более того, это было непременным условием счастливой семейной жизни. Они получали истинное удовольствие, потворствуя своим женам. Чтобы убедиться в этом, достаточно было перехватить взгляд Девила, обращенный на Онорию, или взгляд Уэйна, устремленный на Пейшенс.
Или взгляд Ричарда, когда он наблюдал за ней.
Внезапное озарение повергло ее в трепет. Причина столь терпеливого отношения Кинстеров к спутницам жизни сияла в их глазах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89