Тогда Абби написала Гэлену в Портсмут, что с нетерпением будет ждать его визита, поскольку Майкл попросил ее не покидать поместье. Однажды, когда день выдался холодный и дождливый, Майкл и Сэм большую его часть провели в библиотеке за ра­ботой. Но, как это часто случалось в последнее время, Майкл никак не мог сосредоточиться. Его привязанность к Абби ста­новилась все сильнее. Абби была такой забавной и совершен­но необычной, что он просто не мог не увлечься ею. А с того самого дня, когда на лугу прогремел выстрел, его переполняло инстинктивное желание защищать ее от всех бед. Это желание лишь усилилось после того, как в «Тайме» появилось объявление об их свадьбе и письма и приглашения начали приходить пачками. Кстати, от тех самых людей, кото­рые когда-то избегали любого члена их семьи. Несмотря на/ приличествующие случаю поздравления, он понимал, что все эти лицемеры жаждут увидеть молодую жену таинственного дарфилдского дьявола, чтобы потом, уединившись в своих го­стиных, обсуждать ее происхождение, связи и то, стоит ли при­нять ее в свой избранный круг. Поэтому он скрепя сердце согласился на ее просьбу при­гласить этим вечером к ужину Хавершемов. Было ясно, что она считает этих эксцентричных супругов своими друзьями, и он разрывался между желанием угодить ей и необходимостью ее защитить. Слишком легко он сдался в ответ на полный на­дежды взгляд ее фиалковых глаз. От Сэма не ускользнуло, что Майкл рассеян.
– Черт побери, Дарфилд, ты уже третий раз пересчитыва­ешь этот столбик. С каких это пор у тебя начались трудности с математикой?
– Примерно с месяц назад, – сухо ответил Майкл, про­сматривая лежащую перед ним бухгалтерскую книгу.
. – Всего с месяц назад ты был закоренелым холостяком с ярко выраженными математическими способностями. Сегодня ты женат и не в состоянии сложить два и два.
– В силу обстоятельств я вынужден был жениться, но вряд ли это повлияло на мои способности к арифметике. Сэм усмехнулся.
– Мне кажется, ты одурманен.
– Одурманен! – возмутился Майкл. – Господи, Хант я не влюбленный мальчишка. Но должен признаться, я приятно удивлен. Оказывается, Абби уже не тот маленький дьяволенок, которого я когда-то знал.
– Слабо сказано. Если хочешь знать мое мнение, ты полу­чил жену, о которой мог только мечтать.
– По-моему, я не спрашивал твоего мнения, – заметил Майкл, усмехнувшись, поскольку сам думал точно так же. В тот вечер Абби старательно одевалась к ужину – Майкл явно не хотел приглашать Хавершемов, просто уступил ее просьбе. Видимо, сомневался в ее умении принимать гостей. Другого объяснения Абби не могла придумать. Он считал, что она не получила должного воспитания, не то что другие знако­мые ему женщины. Конечно, это смешно. Она принимала го­стей вместе с отцом и посетила столько пышных приемов, что всех и не запомнила. Но она скорее дала бы себя четвертовать, чем разочаровала бы Майкла. Это будет идеальный ужин. Абби провела все послеобеденное время, обсуждая летали с кухаркой, Сарой и Джоунзом. Все они уверяли ее, что ужин с Хавершемами – дело совсем несложное, но Абби настаивала, что все должно быть безупречно. Зная увлечение Хавершемов всем восточным, она остановилась на египетской кухне. Даже помогла кухарке приготовить египетские блюда и несколько видов восточных сладостей. В красной гостиной они с Сарой развесили на шторах про­зрачные полосы красного и золотистого шелка, принесли из ее гостиной подушки и разложили на полу. В результате комната приобрела восточный вид. Абби надела платье из лилового бархата и шифо­на, отделанного золотом, которое гармонировало с цветом ее глаз. Это был экзотический наряд, плотно облегавший фигуру и выгодно подчеркивавший ее красивую грудь, тонкую талию и стройные бедра. Сара пришла в восторг. – Ну прямо королева! – воскликнула она. Довольная, Абби показала ей маленькие бриллиантовые сережки.
– Как ты думаешь? У меня есть к ним такое же колье.
Сара задумалась, склонив голову набок, потом медленно покачала головой.
– Мне кажется, аметистовые сережки подошли бы больше. Абби покраснела. Она не надевала эти сережки с тех пор, как обнаружила предательство отца.
– Они мне не нравятся. Лучше надену бриллианты, – ска­зала она и вдела серьги и уши.
– Не нравятся? Но они такие красивые! Раньше вы часто их надевали.
– В самом деле, Сара, мне они не нравятся. Хочешь, возьми их себе? – внезапно предложила она. Глаза Сары широко раскрылись, в то время как Абби от­крыла маленькую коробочку с украшениями, вынула сережки и протянула горничной.
– Я не могу, миледи, просто не могу. Абби сунула их Саре в руку и сжала ее пальцы в кулак. – Я дарю их тебе, – настаивала она.
– Я просто не могу, – слабым голосом пробормотала Сара, вдевая их в уши. Ее изумление сменилось счастливой улыбкой, когда она посмотрела на себя в зеркало. Сара порывисто по­вернулась к Абби и поцеловала ее: – Ох, миледи, это самый прекрасный подарок в моей жизни! Хавершемы приехали раньше, чем это принято, и сидели с Сэмом в золотой гостиной. Когда вошел Майкл, леди Хавершем вскочила и быстро присела в глубоком реверансе – таком глубо­ком, что лорду Хавершему пришлось помочь ей подняться.
– Добрый вечер, лорд Дарфилд! Это такое огромное удо­вольствие посетить ваш прекрасный дом! – выпалила Кора Хавершем. Склоняясь к ее руке, Майкл опасался, как бы она от восторга не рухнула в обморок прямо на него. Стоящий рядом тучный Уильям Хавершем поправил мо­нокль и поклонился.
– Давно не имели счастья навещать вас, лорд Дарфилд. Вас вышибли из общества, правда? – спросил он. – Майкл пожал ему руку.
– Я бы не сказал «вышибли», лорд Хавершем. Просто я был в плавании, – вежливо ответил он и взял бокал своего обычного хереса у Джоунза.
– Лорд Хавершем рассказывал мне о довольно необычной игре в дартс, свидетелем которой он стал в Пемберхете, – за­метил Сэм, стоящий у окна.
Майкл направился к камину.
– В самом деле? Надеюсь, не о той игре, в которой уча­ствовала леди Дарфилд? – сухо спросил он.
– О той самой, сэр! Она очень искусна в этой игре, просто на удивление! Могла бы запросто выиграть тот матч, но мне кажется, нарочно проиграла ради матроса, Линдси, уж очень он переживал, что ему не удается ее обыграть, – сказал Хавер­шем и занялся своим виски.
– Эти матросы очень настаивали, чтобы она дала им отыг­раться, – вступила в разговор Кора, – так настаивали, что мне даже стало не по себе, правда, Уильям? Но леди Дарфилд со­храняла полное самообладание. Я чуть не умерла от страха, потому что они выглядели такими грубиянами, если вы пони­маете, что я имею в виду. К счастью, их так потрясли ее спо­собности, что они стояли разинув рот, правда, Уильям?
Уши лорда Хавершема ярко алели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87