— Мне пришлось ужинать в одиночестве, — наконец произнес он. — Макс сказал, что вы не очень хорошо себя чувствуете.
— Я чувствую себя превосходно! — раздраженно ответила Лилиана.
Интересно. Совсем не похоже на ее обычно сдержанные ответы. Его пальцы лениво прошлись по бедру, затем по ноге.
— Может, вы не столь восхищены талантом нашего повара, как я? — вежливо спросил он, вдыхая нежный запах розовой воды, исходящий от ее роскошных волос.
Она пожала плечами.
— Или вам не нравится мое общество? Эдриан отвел ее волосы в сторону и начал покрывать легкими поцелуями нежную шею. Лилиана попыталась отодвинуться от него, но он положил руку ей на живот, крепко прижал к себе и коснулся губами ее щеки. Соленый вкус немало удивил его. Он понятия не имел, что могло так расстроить жену. Кроме того, одной из вещей, которые он не выносил, были женские слезы. Правда, Эдриан видел их лишь однажды — у Элоизы, французской проститутки, влюбившейся в него после особо памятной ночи. Он никогда не любил слез, не нравились они ему и теперь. Мягко, но решительно убрав руки жены от ее лица, граф поцеловал ее глаза.
— Не плачь, Лили. Пожалуйста, не плачь.
Однако слезы потекли еще сильнее. Эдриан осушал их поцелуями, а его руки тем временем скользили по шелковистой коже ее тела. Лилиана неохотно стала гладить его по плечам, по спине, затем ее пальцы неожиданно очутились у него между ног и обхватили напрягшуюся плоть.
Забыв обо всем на свете, Эдриан со стоном вошел в нее. Она попыталась воспротивиться, но руки сами гладили его спину, ягодицы, а бедра поднимались навстречу, требуя, чтобы он до конца заполнил ее.
Когда они достигли вершины наслаждения, он лег рядом и, услышав горестный вздох, привлек жену к себе.
— Что тебя расстроило? — тихо спросил он. — В чем дело, Лилиана?
— Я… я хочу быть хорошей женой, — прошептала она.
— Ты хорошая жена, — быстро заверил Эдриан, опасаясь новых слез.
— Нет, я хочу быть женой, которой ты мог бы гордиться.
Он чуть замешкался с ответом, и Лилиана грубо оттолкнула его.
— Ты жена, которой гордился бы любой мужчина. — Граф осторожно подбирал слова.
Жалкий лжец! Эдриан напрягал мозги, чтобы как-то подтвердить свое заявление, однако на ум не приходило ничего путного, ибо в пользующихся дурной славой будуарах он научился только лести.
— Ты знаешь, что у тебя много прекрасных качеств? Ты очень добрая, ., и внимательная. У тебя необыкновенной красоты волосы. Представляю, как другие им завидуют.
— Благодарю, — буркнула Лилиана.
Вот и хорошо, с удовлетворением подумал он. Что бы сейчас ни удручало его жену, утром все пройдет — она, как он заметил, не относится к категории плаксивых женщин. Но Лилиана так и не повернулась, когда он встал с кровати и надел халат.
— Приятных снов, Лилиана.
Он поцеловал ее в висок и вышел из комнаты. Его желание удовлетворено, совесть спокойна.
А она, сдвинув брови, смотрела на закрывшуюся дверь.
— Он восхищен моими волосами, — сказала она себе. — Моими волосами!
Лилиана задохнулась от ярости. Проклятие! Он же сам приехал к ней в Блэкфилд-Грейндж, заявил, что они подходят друг другу, но с момента венчания проявлял только равнодушие и лишь ночью заставлял ее поверить, что она желанна, хотя ни разу не сказал этого вслух, а единственным прекрасным качеством у нее считает проклятые волосы.
Она его ненавидит!
Сбросив одеяло, Лилиана вскочила с кровати, зажгла канделябр и порылась в корзинке для шитья. Эдриан обожает ее волосы, да? Ладно, пусть любуется ими! Отхватив ножницами густую прядь, она медленно опустила руку и с ужасом воззрилась на длинный светлый локон, оставшийся у нее в пальцах. Ее волосы! Да, ну и что? Всего лишь одно из ее «прекрасных качеств»! Лилиана в бешенстве срезала вторую прядь.
Полли Дисмьюк застыла у двери и несколько раз моргнула, не веря своим глазам. Но увы, то, что устилало пол спальни, было чудесными золотыми локонами хозяйки. Видимо, леди Олбрайт лишилась рассудка.
— Миледи, что вы наделали? — ужаснулась Полли, влетая в комнату.
— Остригла волосы, — спокойно ответила та.
— Но зачем?
— Они мне надоели, и я подумала, что пора изменить прическу, — весело улыбнулась леди Олбрайт.
У Полли отвисла челюсть. Затем она заметила приготовленную хозяйкой одежду, и бедную женщину чуть не хватил удар.
— Брюки? — выдохнула она, не в силах поверить в увиденное.
Леди Олбрайт кивнула:
— Они удобны для верховой езды.
— Вы собираетесь их надеть? — все еще не верила служанка. Кивок.
— Я решила прокатиться верхом. День прекрасный, к тому же я уже целый месяц не садилась на лошадь. Вы любите верховую езду, Полли?
Нет, она не любила. А если бы и любила, то определенно не в брюках! Горничная покачала головой, боясь вымолвить хоть слово.
— Правда? А я обожаю! — воскликнула леди Олбрайт и направилась в гардеробную.
Когда хозяйка вышла оттуда, Полли Дисмьюк почувствовала, что сейчас упадет в обморок. Ее светлость была в узких брюках, обтягивающих ноги и бедра, в тонкой батистовой рубашке и мужском жилете, которые она неизвестно где взяла. Полли, служившая девочкам покойного лорда Олбрайта, была уверена, что это нарушение всех приличий, и сочла своим долгом предостеречь ее светлость от ошибки.
— Леди Олбрайт, я бы совершила непростительную ошибку, не указав вам на то, что женщине совершенно невозможно появляться на людях в… брюках, — с трудом выговорила она.
— Нет? — Хозяйка удивленно раскрыла зеленые глаза, и Полли энергично затрясла головой. — Тогда, полагаю, мне не стоит покидать усадьбу. — Усмехнувшись, она направилась к двери.
— Н-но… поместье большое! — кричала едва поспевавшая за ней горничная. — Вы забыли про арендаторов. Графиня остановилась.
— Вы абсолютно правы, — произнесла она, и Полли облегченно вздохнула. — Мне давно следовало им представиться, благодарю за напоминание. Сегодня я познакомлюсь с каждым из них.
Полли была не единственной, кто думал, что хозяйка сошла с ума.
— Кошмар! — возмущенно шепнул Макс, столкнувшийся с горничной в холле.
— Да уж, — пробормотала та.
— Я могу потерять свое место!
— А в чем дело? — сердито осведомилась Полли.
— Рано утром ее светлость поставила меня в известность, что намерена сделать выкройку для платья, и я ничего плохого не подумал. Она ведь хозяйка дома, разве не так? О Господи, я же видел, как она входила в библиотеку, должен был ей сказать… и не сказал! Не могу поверить, хотя видел это собственными глазами!
— Не возьму в толк, о чем ты говоришь, — нетерпеливо фыркнула Полли.
— Она трогала его бумаги!
— Бумаги? Какие бумаги?
— Все! — задохнулся Макс. — У него все бухгалтерские отчеты разложены по датам… А она… она их трогала!
— Эка важность, — пожала плечами Полли, глядя на открытую входную дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67