Четвертый виконт Стоунли ходил взад-вперед возле софы в гостиной своего уютного дома на Ямайке. – Если бы я предполагал, что такое может случиться, сразу пристрелил бы этого ублюдка. Тем более что у меня был шанс.
– Успокойся, Рейн. Может оказаться, что все не так плохо. – Джослин вынула из стиснутых пальцев мужа листок бумаги и молча перечитала письмо. Оно пришло в Кингстон с последним кораблем из Англии. На плантацию его доставили вместе с недельной партией продовольствия. Послание полковника Дугласа Бьюика было датировано третьим июля, то есть Бьюик написал его спустя двое суток с момента похищения Александры. – Посмотри, что он пишет. Твоя сестра находится во Франции вместе со своим мужем.
– С мужем?! Не смей упоминать об этом подонке. Я больше знать не хочу предателя и французского шпиона. Как я мог позволить ему жениться на ней!
Темно-карие глаза Рейна метали молнии. Ожесточение и тревога придавали его чертам еще большую резкость.
– И все же не надо так сердиться. Может быть, произошла какая-то ошибка. Ты же всегда говорил, что знаешь цену Бьюику. Насколько я помню, ты сам называл его лицемером и трусом. Разве это не твои слова? Может быть, он клевещет на графа. Подумай сам, ведь Александра поверила графу. Именно поэтому она согласилась выйти за него замуж.
– Поверила. Оттого, наверное, и выдала его властям. Единственный здравый поступок с ее стороны.
– Все равно, я думаю, не стоит сейчас сгоряча валить все на графа. Тогда возле гостиницы он сказал, что любит ее. Пусть Фэлон – французский шпион, но если он любит ее, то позаботится, чтобы она была в целости и сохранности.
– Почему ты так уверена, что он станет о ней заботиться? Я бы не удивился, если бы узнал, что он женился на ней из-за денег. Сначала безжалостно соблазнил, а потом принудил. Если это действительно так, на что тогда может рассчитывать моя сестра?
– Мы не должны так думать. Давай надеяться на лучшее, пока не вернемся домой. А это возможно только через несколько недель.
– Пусть он только посмеет обидеть ее. Если с головы Александры упадет хоть один волос, я разыщу этого негодяя на краю земли. И не успокоюсь, пока не увижу его мертвым.
Джослин положила руку на мускулистое плечо мужа. В каждой его мышце, каждой жилке чувствовалось напряжение.
– Все образуется, Рейн, – сказала она. – Вот увидишь. До нашего возвращения Александра поживет во Франции. А приедем домой, поговоришь со своим другом Стриклендом. Генерал поможет тебе организовать обмен. Или сам найдешь какой-нибудь способ вернуть ее. Я уверена, у тебя все получится.
Рейн пропускал между пальцами ее длинные шелковистые волосы. В солнечном свете, струившемся через окно их спальни, они блестели наподобие черного оникса.
– Милая моя женушка! Ненаглядная моя оптимистка! Как мне благодарить Бога за то, что ты есть?
– Рейн, я еще раз говорю тебе: с твоей сестрой все будет в порядке.
Он улыбнулся и кивнул, хотя у него не было такой уверенности, как у Джо. Он слишком хорошо знал свою сестру. Александра всегда была эксцентричной и нетерпеливой. После смерти Питера она изменилась и стала тише воды, ниже травы. Но только на время. Смирение было не в ее характере. И по логике вещей она должна была люто ненавидеть французов. Они убили Криса, и он сам достаточно натерпелся, пока сидел в их тюрьме.
Теперь Александра вынуждена жить среди французов. Сможет ли она обуздать свой гнев и скрывать истинные чувства? Вынесет ли она жестокое обращение, если ей придется столкнуться с таковым?
Где она сейчас? И где тот паршивец, за которого она вышла замуж?
Эти мысли не давали ему покоя. Он проклинал тот день и час, когда позволил им пожениться, и на чем свет стоит ругал Фэлона.
Отговаривать ее было совершенно бесполезно.
– Чего мы ждем? – настойчиво спрашивала она. – Что нам мешает прямо сейчас отправиться к этому конструктору? Взломаем его контору, заберем чертежи и уйдем.
– Это слишком опасно. Нужно выбрать подходящее время.
Дамиан вышагивал по каменному полу террасы. Эхо от стука его сапог уносилось в глубь сада. Его лицо было таким же строгим и непроницаемым, как в тот вечер на берегу Сены.
– Но если мы будем тянуть, это потеряет всякий смысл. Мы до сих пор ничего не знаем. Не имеем ни малейшего представления, сколько таких кораблей уже построено. Зато можем ожидать, что в любой день суда могут выйти в море.
– Я сказал – надо подождать. Нужно продумать все до мельчайших деталей. Проработать маршрут для бегства. Осечки быть не должно.
– Но…
– Хватит, Александра. Точка. И прошу тебя не вмешиваться. Сколько раз тебя предупреждать? Мы с тобой не знаем, кто и откуда в этом чертовом доме может нас подслушивать.
Александра понимала, что во многом он прав. Вместе с тем она была убеждена и в обоснованности своих доводов.
В результате после их разговора у нее сложилось мнение, что Дамиан почти не продвинулся в осуществлении своих намерений. Вопрос о возвращении на родину повис в воздухе. И даже если муж собирался что-то предпринимать в ближайшее время, ей не было об этом известно.
Александра предвидела такое развитие событий и отчасти поэтому до сих пор ни разу не упомянула о Сент-Оуэне. В той безумно рискованной игре, которую она задумала, Жюль оставался ее единственным козырем. По мере того как сомнения все глубже проникали в ее мозг, она все больше убеждалась, что у нее нет другого спасительного мостика к выходу на свободу. Ей было сказано, что в случае провала ее планов она всегда может обратиться за помощью.
Александра кусала губу. Интересно, как поведет себя Жюль, если узнает о чертежах, которые она видела в письменном столе генерала?
Сможет ли он помочь ей добыть те бумаги? Ведь он так же, как она, настроен положить конец кровопролитию. Он работает вместе с Бьюиком и Уилкоксом. Он пытался помочь ей вернуться домой. И наконец, он является владельцем судна, которое должно покинуть Францию в конце следующей недели.
Стоя у окна своей спальни, Александра размышляла, нужно ли ей рассказать мужу о предложении Сент-Оуэна. Может быть, после этого они смогут скорее выкрасть бумаги и вместе отплыть на родину?
И вновь возникли сомнения, мешавшие ей склониться к тому или иному решению. Что, если по злой воле рока Жюль прав в своих подозрениях?
Если Дамиан действительно предатель, он не допустит, чтобы документы ушли из Франции.
Она не понимала, что происходит с Дамианом. С того вечера, когда они молниеносно скрылись из замка, он так и не приходил к ней. Александра не знала, что муж думает об их отношениях. Может быть, он жалел о тех, второпях сказанных словах?
У нее не было уверенности, что Дамиан вкладывал в них тот же смысл, что и она.
Может быть, для такого человека, как Дамиан, произнести «я люблю тебя» было значительно проще, чем она предполагала?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104