Джек не знал, почему она хромает, но подозревал, что ее покалечил какой-то негодяй — возможно даже, родной отец.
Если бы он присутствовал при этом, то, не задумываясь, прикончил бы ублюдка.
Вид Шарлотты, неуклюже примостившейся на стуле, вытянув перед собой изувеченную ногу, и тщетно пытающейся размягчить ложкой большой кусок масла в миске, сломил упрямство Джека. Тонкие пряди рыжеватых волос девочки свисали на лоб из-под выцветшей зеленой ленты, молочно-белая кожа покраснела от напряжения, словно эта простая работа действительно была для нее утомительной. Но больше всего на Джека подействовал взгляд ее карих с зеленоватым оттенком глаз, обрамленных черными ресницами. Он никогда не замечал, какие они большие и красивые. Шарлотта смотрела на него — и взгляд ее был настороженным, как будто она опасалась, что Джек огрызнется или вообще ничего не ответит, бросив на нее презрительный взгляд. Судя по его обращению с остальными обитателями дома, подобного вполне можно было ожидать.
Джеку стало стыдно. Он подошел к Шарлотте, взял у нее миску и ложку и начал разминать непокорное масло.
— Спасибо. — Голос Шарлотты был еле слышен. Джек молча кивнул. Когда с маслом было покончено, он принес яйца и молоко в кувшине.
— Вот, — сказал Джек, пристроив все это на столе. — Разбей яйцо и в миску, а я взобью масло. — Он пристально смотрел на девочку, давая понять, что делает это ради нее, а не потому, что ему приказала Юнис,
Неуверенно улыбнувшись, Шарлотта наклонила голову и осторожно постучала яйцом о край миски.
— Думаю, пудинг получится вкусный, — сказала она.
— Всем добрый день. — Женевьева, войдя в кухню, улыбнулась своим подопечным. Кухня была полна народу, поэтому Женевьеве почти не пришлось притворяться, будто она не замечает Хейдона.
Невозможно было полностью избегать лорда Рэдмонда, но в течение последних дней, после того как Женевьева объявила его своим супругом в присутствии полицейских, она ни разу не оставалась с ним наедине. Хейдон вполне поправился и не нуждался больше в постоянном уходе. Дорин любезно предложила: «А не перебраться ли мне в комнату Юнис, и тогда его лордство устроится в моей». Сначала Женевьева беспокоилась, что такие условия никак не удовлетворят лорда Рэдмонда. Вряд ли ему понравится жить на втором этаже, где располагались комнаты прислуги. Однако комната его вполне устроила, и он выразил благодарность Дорин, заверив, что не будет слишком долго злоупотреблять ее любезностью. Женевьева подумала, что после тесной сырой камеры светлая и аккуратная комнатка Дорин и впрямь могла показаться почти роскошной. Хотя перебрался туда он все-таки из ее спальни, куда более комфортной.
— Господи, Джейми, ты выглядишь так, словно упал в ящик с углем! — Женевьева уставилась на изрядно перемазанного сажей братишку.
— Я чищу утюг, — гордо заявил Джейми.
— Вижу. Вопрос в том, кто теперь почистит тебя. Джейми посмотрел на свои почерневшие руки и рубашку.
— Ничего страшного, — успокоил он ее. — Возьму у Юнис обмылочек, и все будет в порядке.
— Обмылочек! Похоже, тебе не хватит целого куска, — усмехнулась Дорин. — Не волнуйтесь, мисс Женевьева. Как только Джейми закончит с утюгом, я засуну его в ванну и хорошенько отдраю. Он будет беленький, как ангелочек.
— Ладно, Дорин.
Женевьева ласково провела рукой по волосам Джейми, которые выглядели сравнительно чистыми. За восемь лет возни с детьми она успела усвоить, что, если где-нибудь есть грязь, мальчики непременно в нее влезут. — Когда вы закончите работу, мы можем пойти прогуляться. Сейчас пошел снег и…
Громкий стук в дверь прервал ее.
— Оливер, посмотри, пожалуйста, кто там, — попросила Женевьева.
Она постаралась сдержать дрожь в голосе. Теперь, после появления Хейдона, она каждый раз тряслась от страха, когда кто-нибудь приходил в дом. Даже регулярная доставка молока и масла вызывала у нее панические мысли, будто полиция узнала о присутствии здесь лорда Рэдмонда и пришла, чтобы забрать его в тюрьму.
— Вытрите лампы как следует, девочки, и поставьте стекла на место, — сказал Оливер.
Он демонстрировал традиционную неторопливость, всякий раз нападавшую на него при необходимости открыть входную дверь.
— Когда фитили высохнут, мы вставим их, и вы увидите, как они отлично будут гореть, — добавил он, ничуть не спеша выполнить просьбу Женевьевы.
— Дверь, Оливер, — напомнила Женевьева. Стук стал громче.
— Иду, — заверил ее Оливер и бросил задумчивый взгляд на Хейдона. — Может, спрячетесь где-нибудь на всякий случай?
Хейдон покачал головой. Если власти каким-то образом выяснили, что Максуэлл Блейк в действительности беглый заключенный, он не бросит Женевьеву и ее подопечных, предоставив им объяснять, почему они приютили его, а останется здесь и постарается убедить полицию, что он силой принудил Женевьеву оказать ему помощь.
— Я подниму шум, если мне покажется, что пришел кто-то, с кем вам не хочется встречаться. — Оливер расправил потрепанный сюртук и вышел из кухни.
— Ладно, детки, давайте работать, — попыталась отвлечь всех от дурных мыслей Юнис. — Это вас развеселит.
Все молча приступили к своим обязанностям.
— Это старый Хамфрис из банка, — доложил Оливер, вернувшись в кухню. — Он говорит, что ему срочно нужно поговорить с вами и с вашим мужем, мистером Блейком. Похоже, новость о вашем браке уже распространилась по всему Инверэри. Несомненно, он пришел вас поздравить. — В голосе старика звучало презрение.
— Спасибо, Оливер. — Женевьева неуверенно посмотрела на Хейдона. — Полагаю, мистеру Хамфрису покажется странным, если я буду разговаривать с ним одна, без вас. Но если вы не хотите, то…
— Я охотно познакомлюсь с управляющим банком моей жены. — Хейдон протянул ей руку.
Женевьева осторожно положила ладонь на его рукав, чувствуя, как напряглись его мышцы, словно мускулы пантеры перед прыжком. Ей хотелось крепче сжать руку Хейдона, но она справилась с собой и, едва касаясь дрожащими пальцами дорогой ткани темного костюма, отправилась вместе с Хейдоном в гостиную.
— Рада видеть вас, мистер Хамфрис, — сказала Женевьева, когда они вошли. — Хочу представить вам моего мужа, мистера Максуэлла Блейка. Максуэлл, это мистер Джералд Хамфрис, управляющий филиалом Королевского банка Шотландии в Инверэри.
Хейдон с удивлением разглядывал управляющего.
Мистер Хамфрис был сморщенным маленьким старичком. Тонкие ноги, казалось, с трудом выдерживали даже его хрупкую фигурку. Редкие седые волосы были аккуратно разделены пробором над левым ухом и кое-как прикрывали розовую макушку. Мистер Хамфрис, несомненно, пользовался помадой для волос. Отдельные пряди удержать не удавалось, и возникало впечатление, будто лысина прорастает сквозь прорехи белого головного убора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Если бы он присутствовал при этом, то, не задумываясь, прикончил бы ублюдка.
Вид Шарлотты, неуклюже примостившейся на стуле, вытянув перед собой изувеченную ногу, и тщетно пытающейся размягчить ложкой большой кусок масла в миске, сломил упрямство Джека. Тонкие пряди рыжеватых волос девочки свисали на лоб из-под выцветшей зеленой ленты, молочно-белая кожа покраснела от напряжения, словно эта простая работа действительно была для нее утомительной. Но больше всего на Джека подействовал взгляд ее карих с зеленоватым оттенком глаз, обрамленных черными ресницами. Он никогда не замечал, какие они большие и красивые. Шарлотта смотрела на него — и взгляд ее был настороженным, как будто она опасалась, что Джек огрызнется или вообще ничего не ответит, бросив на нее презрительный взгляд. Судя по его обращению с остальными обитателями дома, подобного вполне можно было ожидать.
Джеку стало стыдно. Он подошел к Шарлотте, взял у нее миску и ложку и начал разминать непокорное масло.
— Спасибо. — Голос Шарлотты был еле слышен. Джек молча кивнул. Когда с маслом было покончено, он принес яйца и молоко в кувшине.
— Вот, — сказал Джек, пристроив все это на столе. — Разбей яйцо и в миску, а я взобью масло. — Он пристально смотрел на девочку, давая понять, что делает это ради нее, а не потому, что ему приказала Юнис,
Неуверенно улыбнувшись, Шарлотта наклонила голову и осторожно постучала яйцом о край миски.
— Думаю, пудинг получится вкусный, — сказала она.
— Всем добрый день. — Женевьева, войдя в кухню, улыбнулась своим подопечным. Кухня была полна народу, поэтому Женевьеве почти не пришлось притворяться, будто она не замечает Хейдона.
Невозможно было полностью избегать лорда Рэдмонда, но в течение последних дней, после того как Женевьева объявила его своим супругом в присутствии полицейских, она ни разу не оставалась с ним наедине. Хейдон вполне поправился и не нуждался больше в постоянном уходе. Дорин любезно предложила: «А не перебраться ли мне в комнату Юнис, и тогда его лордство устроится в моей». Сначала Женевьева беспокоилась, что такие условия никак не удовлетворят лорда Рэдмонда. Вряд ли ему понравится жить на втором этаже, где располагались комнаты прислуги. Однако комната его вполне устроила, и он выразил благодарность Дорин, заверив, что не будет слишком долго злоупотреблять ее любезностью. Женевьева подумала, что после тесной сырой камеры светлая и аккуратная комнатка Дорин и впрямь могла показаться почти роскошной. Хотя перебрался туда он все-таки из ее спальни, куда более комфортной.
— Господи, Джейми, ты выглядишь так, словно упал в ящик с углем! — Женевьева уставилась на изрядно перемазанного сажей братишку.
— Я чищу утюг, — гордо заявил Джейми.
— Вижу. Вопрос в том, кто теперь почистит тебя. Джейми посмотрел на свои почерневшие руки и рубашку.
— Ничего страшного, — успокоил он ее. — Возьму у Юнис обмылочек, и все будет в порядке.
— Обмылочек! Похоже, тебе не хватит целого куска, — усмехнулась Дорин. — Не волнуйтесь, мисс Женевьева. Как только Джейми закончит с утюгом, я засуну его в ванну и хорошенько отдраю. Он будет беленький, как ангелочек.
— Ладно, Дорин.
Женевьева ласково провела рукой по волосам Джейми, которые выглядели сравнительно чистыми. За восемь лет возни с детьми она успела усвоить, что, если где-нибудь есть грязь, мальчики непременно в нее влезут. — Когда вы закончите работу, мы можем пойти прогуляться. Сейчас пошел снег и…
Громкий стук в дверь прервал ее.
— Оливер, посмотри, пожалуйста, кто там, — попросила Женевьева.
Она постаралась сдержать дрожь в голосе. Теперь, после появления Хейдона, она каждый раз тряслась от страха, когда кто-нибудь приходил в дом. Даже регулярная доставка молока и масла вызывала у нее панические мысли, будто полиция узнала о присутствии здесь лорда Рэдмонда и пришла, чтобы забрать его в тюрьму.
— Вытрите лампы как следует, девочки, и поставьте стекла на место, — сказал Оливер.
Он демонстрировал традиционную неторопливость, всякий раз нападавшую на него при необходимости открыть входную дверь.
— Когда фитили высохнут, мы вставим их, и вы увидите, как они отлично будут гореть, — добавил он, ничуть не спеша выполнить просьбу Женевьевы.
— Дверь, Оливер, — напомнила Женевьева. Стук стал громче.
— Иду, — заверил ее Оливер и бросил задумчивый взгляд на Хейдона. — Может, спрячетесь где-нибудь на всякий случай?
Хейдон покачал головой. Если власти каким-то образом выяснили, что Максуэлл Блейк в действительности беглый заключенный, он не бросит Женевьеву и ее подопечных, предоставив им объяснять, почему они приютили его, а останется здесь и постарается убедить полицию, что он силой принудил Женевьеву оказать ему помощь.
— Я подниму шум, если мне покажется, что пришел кто-то, с кем вам не хочется встречаться. — Оливер расправил потрепанный сюртук и вышел из кухни.
— Ладно, детки, давайте работать, — попыталась отвлечь всех от дурных мыслей Юнис. — Это вас развеселит.
Все молча приступили к своим обязанностям.
— Это старый Хамфрис из банка, — доложил Оливер, вернувшись в кухню. — Он говорит, что ему срочно нужно поговорить с вами и с вашим мужем, мистером Блейком. Похоже, новость о вашем браке уже распространилась по всему Инверэри. Несомненно, он пришел вас поздравить. — В голосе старика звучало презрение.
— Спасибо, Оливер. — Женевьева неуверенно посмотрела на Хейдона. — Полагаю, мистеру Хамфрису покажется странным, если я буду разговаривать с ним одна, без вас. Но если вы не хотите, то…
— Я охотно познакомлюсь с управляющим банком моей жены. — Хейдон протянул ей руку.
Женевьева осторожно положила ладонь на его рукав, чувствуя, как напряглись его мышцы, словно мускулы пантеры перед прыжком. Ей хотелось крепче сжать руку Хейдона, но она справилась с собой и, едва касаясь дрожащими пальцами дорогой ткани темного костюма, отправилась вместе с Хейдоном в гостиную.
— Рада видеть вас, мистер Хамфрис, — сказала Женевьева, когда они вошли. — Хочу представить вам моего мужа, мистера Максуэлла Блейка. Максуэлл, это мистер Джералд Хамфрис, управляющий филиалом Королевского банка Шотландии в Инверэри.
Хейдон с удивлением разглядывал управляющего.
Мистер Хамфрис был сморщенным маленьким старичком. Тонкие ноги, казалось, с трудом выдерживали даже его хрупкую фигурку. Редкие седые волосы были аккуратно разделены пробором над левым ухом и кое-как прикрывали розовую макушку. Мистер Хамфрис, несомненно, пользовался помадой для волос. Отдельные пряди удержать не удавалось, и возникало впечатление, будто лысина прорастает сквозь прорехи белого головного убора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72