Раффин — в унизительном, дурацком положении валяется на земле.
— Может, вызвать доктора? — спросила миссис Робардс, с тревогой глядя на пальцы Деймона.
Он сам взглянул на них и только сейчас заметил, что они сильно кровоточат. Левой рукой он полез в карман за носовым платком.
— Не надо доктора. Все будет в порядке.
— Но нам понадобится лед, миссис Робардс, — уверенным тоном сказала Нелли, взяв дело в свои руки. — Пожалуйста, достаньте, если можно.
— Конечно. Сейчас же пришлю. — И она тут же направилась на кухню.
— Ты ей понравился, — сказала Нелли, вытаскивая что-то из своего ридикюля. — Ведь Раффина она не спросила, нужен ли ему доктор.
Деймон нащупал в кармане платок, но Нелли, взяв его раненую руку, уже обвязывала ее небольшим кусочком обшитой кружевом ткани.
Ее прикосновения были нежными, но руки холодными, а губы сжаты — так сосредоточенна она была на своем занятии.
— Я чувствую себя средневековой леди, награждающей почетной лентой своего любимого рыцаря, — сказала Нелли с еле заметной улыбкой на губах.
— А я чувствую себя рыцарем, получающим эту самую почетную награду, — ответил Деймон, прежде всего, желая увидеть сейчас ее улыбку. Конечно, его носовой платок больше подходил для перевязки, но он решил, что куда приятнее носить на руке ее платочек.
Наконец-то она ему улыбнулась — прелестной, трогательной улыбкой, и Деймон тут же забыл о боли в пальцах.
— Спасибо тебе, что ты защитил меня от Чарльза.
Ему безумно захотелось поцеловать ее прямо сейчас, здесь, но он подавил в себе этот порыв. Ему многое надо было узнать. Прежде чем он снова прикоснется к ней, ему следовало знать всю правду. Левой рукой он расслабил шейный платок.
— Тебе предстоит объяснить какие-то невероятные вещи.
Нелли кивнула, вид у нее был встревоженный, но в глазах светилось какое-то непонятное ему чувство.
— Да, ты заслуживаешь знать правду.
— Садись и не вставай с места, пока все не расскажешь.
Развязав ленты шляпки и отложив ее в сторону, она послушно села на одно из скрипучих испанских кресел. Лицо ее оставалось бледным и выдавало внутреннюю напряженность. Деймон сел напротив, на диван, обитый ветхим бархатом.
— Я хочу знать обо всем, на что намекал Раффин. Какие долги ты ему выплачиваешь и за что? Что он имел в виду, когда упоминал твоего отца?
— Это все довольно сложно, — начала Нелли, сжав руками плечи, словно предстоящий ей рассказ лег на них всей своей тяжестью. Она избегала прямого взгляда Деймона.
— Я постараюсь понять, — заверил он, подумав, что она даже представить себе не может, как он жаждет все понять. Раффин мог использовать нечто содеянное ею, чтобы запугать и заполучить ее. Но она выбрала его, Деймона, и отдалась ему. Он понял вдруг, что верит этому больше, чем всему другому.
Нелли наконец подняла на него глаза.
— С самого начала?
Деймон кивнул.
— Мой отец несколько лет назад был врачом бабушки Чарльза. Она долго болела, и он часто бывал в их доме. Почти каждый день. Собственно говоря, папа мало что мог сделать для старой леди, но семья хотела, чтобы он почаще ее навещал. Так он и делал. Иногда я сопровождала его.
— Продолжай.
— Как ты, наверное, знаешь, Раффины — очень богатая семья. Владеют многими плантациями и несколькими складами в Чарлстоне.
— Да, я слышал об этом, — подтвердил Деймон, вспомнив благоговейный трепет, с каким портье в отеле говорил о Раффинах.
— Но дело в том… — Нелли остановилась и уставилась на свои дрожащие руки, сложенные на коленях. — Дело в том, что моя мама тоже была очень больна. У нее было слабое сердце, почти такое, как у мисс Изетты. Я всячески ухаживала за ней, делала все возможное, но она становилась все слабее. И тут мы услышали о чудесных целебных свойствах минеральных вод на одном из австрийских курортов.
— И твой отец захотел отвезти ее туда?
— Да, но сама поездка стоила очень дорого. Так совпало, что в то же самое время, когда маме стало хуже, Чарльз дал мне понять, что я ему небезразлична. Не знаю почему.
Деймон знал почему, но жестом попросил ее продолжать.
— Люди говорили мне, что я самая везучая девушка в Чарлстоне. В обществе нас поздравляли. Но родители Чарльза отнеслись ко мне весьма прохладно, хотя и смирились. Ведь мой отец был всего лишь доктором, зато мама — из рода Эшли. — Нелли посмотрела на Деймона умоляющим взглядом. — Это правда. Здесь нет ни слова лжи.
Деймон кивнул.
— Рассказывай дальше.
— Состояние мамы все ухудшалось, и мы уже боялись, что не сумеем довезти ее до Австрии.
Нелли остановилась в замешательстве, задумалась и с опаской взглянула на Деймона.
— Я не знаю, как сказать тебе все это.
— Просто возьми и скажи, — посоветовал ей Деймон, испытывая облегчение оттого, что сейчас, наконец, услышит правду из ее уст. — Я не хочу больше никакой лжи между нами.
Деймон не представлял себе, что можно быть еще бледнее, но ее лицо стало белым как полотно, когда она, прежде чем продолжить, подняла на него глаза.
— Попробую догадаться, — предложил он, желая облегчить ей признание. — Твой отец совершил какой-то бесчестный поступок?
Он начинал понимать, на что способен доведенный до полного отчаяния мужчина, если он сильно любит.
Нелли кивнула и опустила глаза на свои руки, зажатые между колен.
— Он украл на эту поездку деньги у Раффинов? — спросил Деймон.
Нелли медленно подняла голову, взглянула на него, и чувство облегчения смыло напряженность с ее лица. Она энергично закивала:
— Да, именно так. Он украл деньги у Раффинов. У них было их так много, что, я подозреваю, он даже не думал, что они это заметят.
— А тебя не удивило, откуда они взялись?
Нелли отрицательно покачала головой.
— Он сказал, что ему кто-то одолжил. Мне и в голову не приходило спрашивать его, от кого. Я же была еще совсем юной девицей и ничего в этом не смыслила. Зато слышала о людях, которые помогают нуждающимся.
— Итак, ты поехала на курорт вместе со своей матерью?
— Да. Чарльз не хотел, чтобы я ехала, но маме нужна была сиделка, и я не собиралась оставлять ее в такое время. Тогда Чарльз заявил, что хочет поехать с нами, и нам с папой еле удалось отговорить его.
— А курорт помог твоей матери?
Лицо Нелли посветлело.
— Ей действительно стало лучше. Мы несколько месяцев пробыли в Европе. Папа и я были так рады, что она поправляется. К тому же мы многое повидали там, в частности, работы великих художников. Это были прекрасные месяцы. — Тоскливая улыбка воспоминаний заиграла на лице Нелли.
— Что было дальше, дорогая?
— Мама умерла.
Деймон ожидал, что она сейчас заплачет. Но слезы не появились.
— Умерла в Германии, во сне. Так мирно и спокойно. Мы с папой были рады, что оказались в этот момент рядом с ней.
Нелли замолчала, и Деймон решил не подталкивать ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
— Может, вызвать доктора? — спросила миссис Робардс, с тревогой глядя на пальцы Деймона.
Он сам взглянул на них и только сейчас заметил, что они сильно кровоточат. Левой рукой он полез в карман за носовым платком.
— Не надо доктора. Все будет в порядке.
— Но нам понадобится лед, миссис Робардс, — уверенным тоном сказала Нелли, взяв дело в свои руки. — Пожалуйста, достаньте, если можно.
— Конечно. Сейчас же пришлю. — И она тут же направилась на кухню.
— Ты ей понравился, — сказала Нелли, вытаскивая что-то из своего ридикюля. — Ведь Раффина она не спросила, нужен ли ему доктор.
Деймон нащупал в кармане платок, но Нелли, взяв его раненую руку, уже обвязывала ее небольшим кусочком обшитой кружевом ткани.
Ее прикосновения были нежными, но руки холодными, а губы сжаты — так сосредоточенна она была на своем занятии.
— Я чувствую себя средневековой леди, награждающей почетной лентой своего любимого рыцаря, — сказала Нелли с еле заметной улыбкой на губах.
— А я чувствую себя рыцарем, получающим эту самую почетную награду, — ответил Деймон, прежде всего, желая увидеть сейчас ее улыбку. Конечно, его носовой платок больше подходил для перевязки, но он решил, что куда приятнее носить на руке ее платочек.
Наконец-то она ему улыбнулась — прелестной, трогательной улыбкой, и Деймон тут же забыл о боли в пальцах.
— Спасибо тебе, что ты защитил меня от Чарльза.
Ему безумно захотелось поцеловать ее прямо сейчас, здесь, но он подавил в себе этот порыв. Ему многое надо было узнать. Прежде чем он снова прикоснется к ней, ему следовало знать всю правду. Левой рукой он расслабил шейный платок.
— Тебе предстоит объяснить какие-то невероятные вещи.
Нелли кивнула, вид у нее был встревоженный, но в глазах светилось какое-то непонятное ему чувство.
— Да, ты заслуживаешь знать правду.
— Садись и не вставай с места, пока все не расскажешь.
Развязав ленты шляпки и отложив ее в сторону, она послушно села на одно из скрипучих испанских кресел. Лицо ее оставалось бледным и выдавало внутреннюю напряженность. Деймон сел напротив, на диван, обитый ветхим бархатом.
— Я хочу знать обо всем, на что намекал Раффин. Какие долги ты ему выплачиваешь и за что? Что он имел в виду, когда упоминал твоего отца?
— Это все довольно сложно, — начала Нелли, сжав руками плечи, словно предстоящий ей рассказ лег на них всей своей тяжестью. Она избегала прямого взгляда Деймона.
— Я постараюсь понять, — заверил он, подумав, что она даже представить себе не может, как он жаждет все понять. Раффин мог использовать нечто содеянное ею, чтобы запугать и заполучить ее. Но она выбрала его, Деймона, и отдалась ему. Он понял вдруг, что верит этому больше, чем всему другому.
Нелли наконец подняла на него глаза.
— С самого начала?
Деймон кивнул.
— Мой отец несколько лет назад был врачом бабушки Чарльза. Она долго болела, и он часто бывал в их доме. Почти каждый день. Собственно говоря, папа мало что мог сделать для старой леди, но семья хотела, чтобы он почаще ее навещал. Так он и делал. Иногда я сопровождала его.
— Продолжай.
— Как ты, наверное, знаешь, Раффины — очень богатая семья. Владеют многими плантациями и несколькими складами в Чарлстоне.
— Да, я слышал об этом, — подтвердил Деймон, вспомнив благоговейный трепет, с каким портье в отеле говорил о Раффинах.
— Но дело в том… — Нелли остановилась и уставилась на свои дрожащие руки, сложенные на коленях. — Дело в том, что моя мама тоже была очень больна. У нее было слабое сердце, почти такое, как у мисс Изетты. Я всячески ухаживала за ней, делала все возможное, но она становилась все слабее. И тут мы услышали о чудесных целебных свойствах минеральных вод на одном из австрийских курортов.
— И твой отец захотел отвезти ее туда?
— Да, но сама поездка стоила очень дорого. Так совпало, что в то же самое время, когда маме стало хуже, Чарльз дал мне понять, что я ему небезразлична. Не знаю почему.
Деймон знал почему, но жестом попросил ее продолжать.
— Люди говорили мне, что я самая везучая девушка в Чарлстоне. В обществе нас поздравляли. Но родители Чарльза отнеслись ко мне весьма прохладно, хотя и смирились. Ведь мой отец был всего лишь доктором, зато мама — из рода Эшли. — Нелли посмотрела на Деймона умоляющим взглядом. — Это правда. Здесь нет ни слова лжи.
Деймон кивнул.
— Рассказывай дальше.
— Состояние мамы все ухудшалось, и мы уже боялись, что не сумеем довезти ее до Австрии.
Нелли остановилась в замешательстве, задумалась и с опаской взглянула на Деймона.
— Я не знаю, как сказать тебе все это.
— Просто возьми и скажи, — посоветовал ей Деймон, испытывая облегчение оттого, что сейчас, наконец, услышит правду из ее уст. — Я не хочу больше никакой лжи между нами.
Деймон не представлял себе, что можно быть еще бледнее, но ее лицо стало белым как полотно, когда она, прежде чем продолжить, подняла на него глаза.
— Попробую догадаться, — предложил он, желая облегчить ей признание. — Твой отец совершил какой-то бесчестный поступок?
Он начинал понимать, на что способен доведенный до полного отчаяния мужчина, если он сильно любит.
Нелли кивнула и опустила глаза на свои руки, зажатые между колен.
— Он украл на эту поездку деньги у Раффинов? — спросил Деймон.
Нелли медленно подняла голову, взглянула на него, и чувство облегчения смыло напряженность с ее лица. Она энергично закивала:
— Да, именно так. Он украл деньги у Раффинов. У них было их так много, что, я подозреваю, он даже не думал, что они это заметят.
— А тебя не удивило, откуда они взялись?
Нелли отрицательно покачала головой.
— Он сказал, что ему кто-то одолжил. Мне и в голову не приходило спрашивать его, от кого. Я же была еще совсем юной девицей и ничего в этом не смыслила. Зато слышала о людях, которые помогают нуждающимся.
— Итак, ты поехала на курорт вместе со своей матерью?
— Да. Чарльз не хотел, чтобы я ехала, но маме нужна была сиделка, и я не собиралась оставлять ее в такое время. Тогда Чарльз заявил, что хочет поехать с нами, и нам с папой еле удалось отговорить его.
— А курорт помог твоей матери?
Лицо Нелли посветлело.
— Ей действительно стало лучше. Мы несколько месяцев пробыли в Европе. Папа и я были так рады, что она поправляется. К тому же мы многое повидали там, в частности, работы великих художников. Это были прекрасные месяцы. — Тоскливая улыбка воспоминаний заиграла на лице Нелли.
— Что было дальше, дорогая?
— Мама умерла.
Деймон ожидал, что она сейчас заплачет. Но слезы не появились.
— Умерла в Германии, во сне. Так мирно и спокойно. Мы с папой были рады, что оказались в этот момент рядом с ней.
Нелли замолчала, и Деймон решил не подталкивать ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96