А Зоя Уайлдер Вилетт была простой девушкой из Ньюкасла с мозолями на ладонях. Она знала, что такое труд, и умела работать, драться и браниться, и подозревала, что и ее родословную невозможно скрыть, как и происхождение Джульетты. Зоя машинально налила воду в кофейник и поставила его на огонь, на пузатую чугунную печку. Тотчас же в комнате стало невыносимо жарко, и она открыла окно, не заботясь о том, что капли дождя попадут в комнату. На мгновение ее взгляд задержался на ее нечетком, размытом отражении в оконном стекле — это было лицо дуры.
Ей следовало знать, что прекрасные принцы не появляются в жизни таких женщин, как Зоя Уайлдер, и не слагают к их ногам королевства. Что за безумие овладело ею?
— О мама, — пробормотала она чуть слышно, прижимаясь лбом к холодному стеклу. Она предала людей, которых любила. Аристократизм Жан-Жака, его россказни о богатстве и жизнь, которую они вели вместе, жизнь, полная страсти и несбыточных обещаний, заставили ее стыдиться своей семьи. Она заранее чувствовала себя униженной, представляя, что подумают его слуги, увидев ее мать в поношенной старой шляпке и штопаных-перештопаных чулках.
Она никогда не простит Жан-Жаку того, что он заставил ее стыдиться собственной семьи.
— Благодарю вас, прекрасный кофе, — пробормотала Джульетта, когда Зоя разлила его по чашкам. Джульетта держала блюдце и чашку с кофе на коленях так, будто это не составляло для нее ни малейшего труда.
Брови Клары возмущенно поднялись до самой рыжей челки.
— Что вы делаете? Это самая ужасная минута в нашей жизни, а вы расточаете комплименты и болтаете о качестве кофе! — Ее губы скривились, выражая крайнюю степень отвращения, когда она опустила блюдце на пол возле своих уродливых, но прочных башмаков.
Зоя жалела, что поскупилась и не купила стол, который можно было бы поставить перед диваном. Позже Жан-Жак и обе его жены, вероятно, будут смеяться над ней, отпускать на ее счет едкие замечания и вспоминать о том, как они были вынуждены ставить чашки с кофе на пол.
— Мы не должны забывать о хороших манерах только потому, что расстроенны и растерянны, — заявила Джульетта, вздергивая подбородок. — Хорошие манеры — щит цивилизованных людей. В любой трудной ситуации манеры — ваша визитная карточка.
В ответ Клара тяжело вздохнула. Сначала Зоя слушала их, потом до нее наконец дошла вся чудовищность происходящего, и она чуть не потеряла сознание. Должно быть, каждый раз, когда Жан-Жак называл ее леди, он с трудом удерживался, чтобы не рассмеяться. Зоя всегда считала себя умной, расчетливой, проницательной, слишком рассудительной, чтобы так глупо попасть впросак. Но что оскорбляло ее больше всего, так это то, с какой легкостью она отдалась своим чувствам. Несколько нежных взглядов, ласковых слов, польстивших ее самолюбию, и она тотчас же ринулась в любовь, как в пропасть.
— Я собираюсь разыскать его, — сказала она яростно, цедя слова сквозь зубы, — а когда найду, клянусь, я всажу ему пулю между его лживых глаз!
— Я бы была вам очень признательна, если бы вы не спешили так и не сделали меня вдовой до того, как я получу назад свои деньги, — безапелляционно заявила Клара.
— А также до того, как я объяснюсь с ним, — добавила Джульетта.
Клара бросила на Зою яростный взгляд:
— Она отказывается верить, что и на вас он женился из-за денег!
— Ну, если бы речь шла только о деньгах, то почему он не получил с нас больше? — с непривычным для нее жаром возразила Джульетта, сверкнув глазами. — Он мог бы подождать, пока вы продадите свою гостиницу, Клара, и забрать все ваши деньги. А вы, Зоя, вы ведь отдали бы ему все вознаграждение плюс все свои сбережения. Разве не так?
— Да, — ответила Зоя, ненавидя себя за то, что Джульетта права.
— Я согласна, что главным для него было получить деньги, — мягко добавила Джульетта, роняя слезы, — но мне хочется верить, что он немного любил меня. Во всяком случае, он обязан дать нам объяснение.
Зоя подумала, что никогда и ни к кому в жизни не питала такого отвращения, как к этим двум женщинам. Она убеждала себя, что они ни в чем перед ней не провинились и что винить надо Жан-Жака — за его ложь, подлость, за то, что он присвоил их деньги, за то, что этот сукин сын готов был волочиться за каждой юбкой, но сердце отказывалось ей подчиниться.
Вскочив с места, она подбежала к двери и открыла ее:
— Я хочу, чтобы вы ушли. Сейчас же, немедленно!
Джульетта отпрянула, сохраняя на лице неодобрительное выражение, губы ее дрожали. Она поставила чашку с блюдцем на пол и грациозно поднялась. Клара тоже встала.
— Мы понимаем ваши чувства. Мы…
— Не знаете вы ни меня, ни моих чувств! Я не могу видеть вас обеих! — Осознав, что стены ее комнаты слишком тонкие и что крик могут услышать соседи, Зоя продолжала, понизив голос: — Вы разрушили мою жизнь, а теперь убирайтесь! Я надеюсь, что никогда больше вас не увижу!
— Благодарю за кофе, — сдержанно сказала Джульетта, выходя в коридор.
Клара остановилась:
— Мы не обсудили, что нам делать дальше!
Зоя с ненавистью смотрела на них.
— Ни о каких «нам» не может быть и речи! — Она с грохотом захлопнула дверь, больше не заботясь о том, что подумают другие жильцы.
Бранясь вполголоса, Зоя пыталась стащить с пальца ставшее ненавистным обручальное кольцо, потом отказалась от бесплодной затеи и разразилась бурными, отчаянными рыданиями, от которых сотрясалось все ее тело. Упав на колени перед окном, она закрыла лицо руками и раскачивалась взад и вперед, а из глаз ее все лились и лились обжигающие слезы. Она любила Жан-Жака, но оказалось, что она любила человека, которого никогда не существовало. Он был всего лишь отражением ее мечты.
Когда слезы утихли, а желание мучить и бичевать себя прошло, она вспомнила все, что должна была вспомнить, и обдумала все, что ей давно следовало обдумать. Зоя поняла, что совершила еще одну глупость, отослав прочь двух других жен своего мужа и сочтя это счастливым избавлением. Если и они намеревались искать Жан-Жака на Клондайке, то разумнее путешествовать вместе. Им бы хватило одного набора кухонных принадлежностей, одного утюга на троих и одной пары щипцов для завивки. Достаточно будет и одной палатки. Зоя отчаянно хотела совершить что-нибудь разумное, чтобы хоть отчасти восстановить уважение к себе и почувствовать себя достойной доверия матери. Признаться ей, что она стала жертвой вымогателя, было бы для нее самым тяжелым испытанием в жизни.
Джульетта и Клара сидели спиной друг к другу за разными столиками в ресторане отеля. Вчера они вышли из дверей пансиона, где обитала Зоя, бросая друг на друга суровые взгляды, потом разошлись в разные стороны. Теперь не было никакого смысла соблюдать вежливость. Джульетта питала отвращение к Кларе, Клара к ней, и обе они терпеть не могли Зою.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Ей следовало знать, что прекрасные принцы не появляются в жизни таких женщин, как Зоя Уайлдер, и не слагают к их ногам королевства. Что за безумие овладело ею?
— О мама, — пробормотала она чуть слышно, прижимаясь лбом к холодному стеклу. Она предала людей, которых любила. Аристократизм Жан-Жака, его россказни о богатстве и жизнь, которую они вели вместе, жизнь, полная страсти и несбыточных обещаний, заставили ее стыдиться своей семьи. Она заранее чувствовала себя униженной, представляя, что подумают его слуги, увидев ее мать в поношенной старой шляпке и штопаных-перештопаных чулках.
Она никогда не простит Жан-Жаку того, что он заставил ее стыдиться собственной семьи.
— Благодарю вас, прекрасный кофе, — пробормотала Джульетта, когда Зоя разлила его по чашкам. Джульетта держала блюдце и чашку с кофе на коленях так, будто это не составляло для нее ни малейшего труда.
Брови Клары возмущенно поднялись до самой рыжей челки.
— Что вы делаете? Это самая ужасная минута в нашей жизни, а вы расточаете комплименты и болтаете о качестве кофе! — Ее губы скривились, выражая крайнюю степень отвращения, когда она опустила блюдце на пол возле своих уродливых, но прочных башмаков.
Зоя жалела, что поскупилась и не купила стол, который можно было бы поставить перед диваном. Позже Жан-Жак и обе его жены, вероятно, будут смеяться над ней, отпускать на ее счет едкие замечания и вспоминать о том, как они были вынуждены ставить чашки с кофе на пол.
— Мы не должны забывать о хороших манерах только потому, что расстроенны и растерянны, — заявила Джульетта, вздергивая подбородок. — Хорошие манеры — щит цивилизованных людей. В любой трудной ситуации манеры — ваша визитная карточка.
В ответ Клара тяжело вздохнула. Сначала Зоя слушала их, потом до нее наконец дошла вся чудовищность происходящего, и она чуть не потеряла сознание. Должно быть, каждый раз, когда Жан-Жак называл ее леди, он с трудом удерживался, чтобы не рассмеяться. Зоя всегда считала себя умной, расчетливой, проницательной, слишком рассудительной, чтобы так глупо попасть впросак. Но что оскорбляло ее больше всего, так это то, с какой легкостью она отдалась своим чувствам. Несколько нежных взглядов, ласковых слов, польстивших ее самолюбию, и она тотчас же ринулась в любовь, как в пропасть.
— Я собираюсь разыскать его, — сказала она яростно, цедя слова сквозь зубы, — а когда найду, клянусь, я всажу ему пулю между его лживых глаз!
— Я бы была вам очень признательна, если бы вы не спешили так и не сделали меня вдовой до того, как я получу назад свои деньги, — безапелляционно заявила Клара.
— А также до того, как я объяснюсь с ним, — добавила Джульетта.
Клара бросила на Зою яростный взгляд:
— Она отказывается верить, что и на вас он женился из-за денег!
— Ну, если бы речь шла только о деньгах, то почему он не получил с нас больше? — с непривычным для нее жаром возразила Джульетта, сверкнув глазами. — Он мог бы подождать, пока вы продадите свою гостиницу, Клара, и забрать все ваши деньги. А вы, Зоя, вы ведь отдали бы ему все вознаграждение плюс все свои сбережения. Разве не так?
— Да, — ответила Зоя, ненавидя себя за то, что Джульетта права.
— Я согласна, что главным для него было получить деньги, — мягко добавила Джульетта, роняя слезы, — но мне хочется верить, что он немного любил меня. Во всяком случае, он обязан дать нам объяснение.
Зоя подумала, что никогда и ни к кому в жизни не питала такого отвращения, как к этим двум женщинам. Она убеждала себя, что они ни в чем перед ней не провинились и что винить надо Жан-Жака — за его ложь, подлость, за то, что он присвоил их деньги, за то, что этот сукин сын готов был волочиться за каждой юбкой, но сердце отказывалось ей подчиниться.
Вскочив с места, она подбежала к двери и открыла ее:
— Я хочу, чтобы вы ушли. Сейчас же, немедленно!
Джульетта отпрянула, сохраняя на лице неодобрительное выражение, губы ее дрожали. Она поставила чашку с блюдцем на пол и грациозно поднялась. Клара тоже встала.
— Мы понимаем ваши чувства. Мы…
— Не знаете вы ни меня, ни моих чувств! Я не могу видеть вас обеих! — Осознав, что стены ее комнаты слишком тонкие и что крик могут услышать соседи, Зоя продолжала, понизив голос: — Вы разрушили мою жизнь, а теперь убирайтесь! Я надеюсь, что никогда больше вас не увижу!
— Благодарю за кофе, — сдержанно сказала Джульетта, выходя в коридор.
Клара остановилась:
— Мы не обсудили, что нам делать дальше!
Зоя с ненавистью смотрела на них.
— Ни о каких «нам» не может быть и речи! — Она с грохотом захлопнула дверь, больше не заботясь о том, что подумают другие жильцы.
Бранясь вполголоса, Зоя пыталась стащить с пальца ставшее ненавистным обручальное кольцо, потом отказалась от бесплодной затеи и разразилась бурными, отчаянными рыданиями, от которых сотрясалось все ее тело. Упав на колени перед окном, она закрыла лицо руками и раскачивалась взад и вперед, а из глаз ее все лились и лились обжигающие слезы. Она любила Жан-Жака, но оказалось, что она любила человека, которого никогда не существовало. Он был всего лишь отражением ее мечты.
Когда слезы утихли, а желание мучить и бичевать себя прошло, она вспомнила все, что должна была вспомнить, и обдумала все, что ей давно следовало обдумать. Зоя поняла, что совершила еще одну глупость, отослав прочь двух других жен своего мужа и сочтя это счастливым избавлением. Если и они намеревались искать Жан-Жака на Клондайке, то разумнее путешествовать вместе. Им бы хватило одного набора кухонных принадлежностей, одного утюга на троих и одной пары щипцов для завивки. Достаточно будет и одной палатки. Зоя отчаянно хотела совершить что-нибудь разумное, чтобы хоть отчасти восстановить уважение к себе и почувствовать себя достойной доверия матери. Признаться ей, что она стала жертвой вымогателя, было бы для нее самым тяжелым испытанием в жизни.
Джульетта и Клара сидели спиной друг к другу за разными столиками в ресторане отеля. Вчера они вышли из дверей пансиона, где обитала Зоя, бросая друг на друга суровые взгляды, потом разошлись в разные стороны. Теперь не было никакого смысла соблюдать вежливость. Джульетта питала отвращение к Кларе, Клара к ней, и обе они терпеть не могли Зою.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80