Том продолжал ей улыбаться.
— Ты и Клара становитесь местными знаменитостями. Здесь, на трассе, нет ни одного мужчины, который бы хотел оказаться у вас на дороге. Все знают, что ты умеешь стрелять и держишь в палатке ружье, а теперь им стало известно, что и в кулачном бою ты умеешь постоять за себя.
— Я не хочу говорить об этом, — заявила Зоя, ступая на лед.
Клара сказала ей, что он уже стал надежным и прочным. Похоже, Клара знала все, и это усугубляло раздражение Зои против нее.
— Скажи, что мы собираемся делать?
Том последовал за ней, и она почувствовала на себе его мрачный взгляд.
В течение следующего часа он учил ее управлять санями на льду. Четверо из его клиентов повернули назад к озеру Кратер, поэтому теперь у него оказались лишние сани и собаки.
— Раз у нас стало меньше клиентов и груза, мы сможем продвигаться вперед быстрее.
У чилкутов был план поставить полотняные паруса на лишние сани и доверить попутному ветру толкать сани с грузом через озеро. Если удача будет им сопутствовать, к тому времени, когда Зоя и ее спутницы прибудут на место, для них уже будет разбит лагерь и поставлены палатки. И они поедут на санях, в которые будут впряжены собаки.
— В таком случае зачем мне знать, как ставить паруса?
— Любое дело, которое ты освоишь здесь, сноровка в любом ремесле — все равно что деньги в банке.
Его слова показались Зое разумными.
— Почему у наших саней не металлические, а деревянные полозья в отличие от других? — спросила она, оглядываясь вокруг.
— Металлические полозья примерзают ко льду в сильные морозы.
Том показал ей, как смачивать водой деревянные полозья, после чего они покрывались тонкой корочкой льда. Потом продемонстрировал, как запрягать собак. Показал, где следует стоять и как управлять животными. Через час она узнала столько нового, что все начало путаться у нее в голове. Единственное, что застряло в памяти Зои, было предупреждение, что погонщик собак не должен добавлять собственный вес к грузу на санях.
— Ну, об этом можно не беспокоиться. Собаки будут мчаться вперед и тащить за собой сани. Я буду на передних санях, а Медведь Барретт согласился управлять последней упряжкой. Бен Дир поведет сани вслед за Джульеттой, чтобы не спускать с нее глаз. Ни ты, ни другие леди не будут подвергаться опасности.
Зоя уставилась на него:
— Послушай, я все-таки хочу уяснить. Я должна буду бежать за санями весь путь до Длинного озера? Потом бежать через озеро Линдерман до озера Беннетт?
Со смехом он кивнул ей.
— Ты можешь остаться в этом лагере, пока не наступит весна и не растает лед, и тогда ты сможешь взять лодку или плот и спуститься на них вниз по реке.
— Ни один из вариантов меня не устраивает. — Но, вспомнив свой несчастный опыт путешествия на «Аннасетт», она подумала, что пробег в сто миль представляется ей желаннее. — Ты знаешь, я прихожу в ярость от такого предложения.
Ее щеки пылали от холода, а под своими многочисленными одежками она вся покрылась потом. Собаки ее немного пугали. Она не была уверена в том, что лед толщиной в фут — достаточно прочная поверхность, и не могла, просто не могла представить, что это значит — пробежать сто миль вслед за санями, за исключением того, что опыт этот будет не очень приятным, скорее наоборот.
— Никто не может рассказать вам обо всем до того, как вы покинете Штаты.
Она махнула рукой в сторону озера:
— Я готова держать пари, что эти люди не были бы здесь, если бы могли представить, что их ожидает.
Том потянул Зою за шарф, чтобы высвободить ее рот, потом наклонился и поцеловал ее:
— Помни, что ты крепкий орешек!
— Ты меня поцеловал! — Испуганная и разгневанная, Зоя оттолкнула его. — У всех на глазах! — Она терла перчаткой губы, все еще ощущавшие его поцелуй. — Как ты смеешь компрометировать меня!
— Я думал о том, что ты говорила мне возле ледников, на пикнике. И решил, что недаром судьба свела нас снова. Я хочу быть для тебя, Зоя, больше чем другом, поэтому принял решение начать ухаживать за тобой. — Его ясные зеленые глаза смотрели на нее серьезно. — Что касается поцелуев на людях, то я сделал это намеренно. Я застолбил территорию, сделал заявку на тебя. Сомневаюсь в том, что я единственный мужчина, считающий тебя привлекательной женщиной, обладающей к тому же боевым задором и темпераментом. Я подал сигнал возможным соперникам, что не потерплю их ухаживаний за тобой.
Должно быть, он потерял разум!
— Я не хочу, чтобы за мной ухаживали! — настаивала Зоя, когда гнев ее поостыл. — Мне казалось, я достаточно ясно это выразила.
— Да, выразила. — Он выпряг собак из саней и передал поводки одному из чилкутов. — Изменить твои взгляды на ухаживание — одна из моих задач.
— Одна из твоих задач?!
Зоя все еще пылала гневом. Она была в ярости оттого, что он скомпрометировал ее на глазах у всех. Он обошелся с ней как с продажной девкой!
— Если бы на мне не было перчаток и варежек, я дала бы тебе пощечину!
Он рассмеялся:
— Перец пополам с уксусом! Люблю таких женщин!
Все еще разжеванная и возмущенная, Зоя направилась к берегу, моля Бога, чтобы ей удалось добраться до места, не поскользнувшись и не испортив то, что она сочла прекрасным окончанием драматического разговора. Если бы она оказалась распростертой на льду, это испортило бы весь эффект.
— Научи своих подруг тому, чему я сегодня научил тебя! — крикнул он ей вслед. — И знаешь, Зоя…
Ей не хотелось оборачиваться и смотреть на него, но она не могла его не слышать.
— Мы будем вместе — ты и я. И тебе придется с этим примириться.
— Никогда! — бросила она через плечо.
Зоя уже совершила одну ужасную ошибку и не собиралась ее повторять.
Глава 14
В одной из своих любимых книг Джульетта прочла, что, когда человек тонет, все его прошлое мгновенно проносится перед его глазами, но с ней этого не произошло.
— Джульетта, выходите. Нам надо сложить палатку. Все остальное уже уложено.
Она оглядела маленькую тесную палатку. Все, чем они обладали, весь их скудный скарб, вся нехитрая мебель были упакованы.
Она ненавидела спать в спальном мешке на узкой походной кровати, ненавидела тесноту, ненавидела, когда было слишком жарко или слишком холодно. Она ненавидела то, что приходилось изо дня в день носить одно и то же, ненавидела тошнотворный вкус бобов, бекона и бисквитов, составлявших их каждодневный рацион. Она ненавидела то, что не имела возможности вымыть волосы, и то, что приходилось довольствоваться крошечной лоханью, — все это было отвратительным суррогатом нормальной жизни. Но больше всего ее раздражало общество Клары и Зои, от которого, как ей казалось, нервы ее были обнажены и даже стерты до крови.
Теперь по крайней мере Джульетта могла сказать, что где-то побывала и что-то сделала по своей воле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80