Сафиро кивнула и закрыла глаза. Слезинка покатилась по щеке.
– Как-то ночью, когда все спали, я вдруг проснулась. Мне казалось, что должна случиться какая-то беда. Только я не знала, что она случится со мной. Я открыла глаза и увидела Луиса. Он зажал мне рот рукой, подтащил к своей лошади и увез из лагеря.
– По дороге он меня ударил, – продолжала девушка, – помню, щека у меня пылала, как в огне. Потом он сказал, что скоро сколотит собственную банду, и я должна использовать свой дар им на пользу. Он...
– Дар? Какой дар?
Забыв, что они скованы наручниками, Сафиро вскочила на ноги. Сойеру пришлось встать тоже. Вдвоем они принялись мерить шагами хлев.
– У меня есть особый дар, – объясняла она. – Много раз он спасал нас от беды, но именно из-за него Луис и увез меня в ту ночь. Если бы не мой дар, отец был бы сейчас жив. В ту ночь он погнался за Луисом. Тогда Луис отпустил меня, выхватил свой револьвер и выстрелил...
– Погоди, Сафиро, – Сойер заставил ее остановиться, – про какой дар ты говоришь?
– Я могу предвидеть опасность. Если должно случиться что-то плохое, я чувствую это заранее. У меня появляются жуткие ощущения: сердце сильно колотится, во рту становится сухо, дышать трудно... Если я сплю, то обязательно просыпаюсь. Я много раз предупреждала дедушку о близкой опасности, и мы успевали скрыться. Только однажды мой дар меня подвел – когда нас нашел Повелитель Ночи и забрал наше золото. Но мне кажется, это потому, что он не собирался никого трогать. Вот я и не почувствовала опасности. Ему нужно было только наше золото. Он взял его и уехал.
Сойер видел в глазах Сафиро страх, и страх этот был неподдельным.
– Как я понял, ты и сейчас тоже чувствуешь близость опасности?
– Да, уже давно. Это чувство появилось еще до того, как я увидела тебя в монастыре. Вот почему я хотела убить тебя, узнав, что Макловио проболтался о нашей банде. Я думала, что опасность исходит от тебя. Ты мог быть полицейским или еще кем-нибудь... Теперь-то я знаю: все дело в Луисе. Он скоро будет здесь.
– Но откуда ты знаешь, что он все еще охотится за тобой? Прошло столько лет...
– Он поклялся меня найти. – По щекам Сафиро покатились слезы. – Когда он застрелил моего отца, прибежали дедушка и остальные. Они еще не успели понять, что случилось, а Луис прокричал свою клятву. Он сказал, что будет искать меня до конца своих дней и обязательно найдет. Тогда он не мог меня схватить, потому что я уже была с дедушкой. Он ускакал. Макловио, Педро и Лоренсо погнались за ним. Их не было несколько дней, но они так и не нашли Луиса.
– Отец умер у меня на руках, – продолжала девушка. – Его голова лежала у меня на коленях. Одной рукой я гладила его по щеке, а другой зажимала рану на груди. Умирая, он говорил, что любит меня, что ему очень жаль покидать меня и что он желает мне счастья.
Девушка всхлипнула. Сойер привлек ее к себе.
– Мне очень жаль, – прошептал он, – очень. Сафиро прижалась к своему будущему спасителю, ее охватило чувство надежности, забытое с тех пор, как банда Кинтана превратилась в слабоумных стариков.
– Года три спустя мы услышали, как один человек, по описанию очень похожий на Луиса, ограбил банк в одном маленьком городке. Прежде чем уехать оттуда, он убил четырех человек. После этого случая мы часто слышали о его злодействах. Он убил очень много людей, Сойер, и дедушка стал осторожен. Он тщательно продумывал наши поездки, а по ночам клал меня спать рядом с собой.
Сафиро посмотрела Сойеру в глаза.
– Теперь ты понимаешь, почему дедушка построил Ла-Эскондиду. Он хотел спрятать здесь не только банду, но и меня – от Луиса. Но Луис уже близко, Сойер, я знаю! Я чувствую. Вот почему мне надо, чтобы ты научил моих стариков сражаться.
– Сафиро, – тихо сказал Сойер, – я тебя понимаю, милая, но где ты возьмешь лошадей и оружие?
– У нас есть Корахе. Он подходит на свист...
– Ты не хуже меня знаешь, что этот конь никого к себе не подпускает. Даже когда я его кормлю, он так и норовит укусить меня. Что с того, что он подходит на свист? От него все равно нет никакого проку.
– Что ж, может быть, лошади нам вообще не понадобятся. У меня есть оружие, Сойер. Оно старое, но ты, наверное, сумеешь его починить. Тогда останется только найти пули.
Сафиро повела Сойера к ящикам, достала револьвер и дала Сойеру.
– Где-то здесь есть еще оружие, но это револьвер моего отца. Как ты думаешь, из него еще можно стрелять?
Сойер посмотрел на револьвер. Сердце его тревожно заныло. Он положил палец на курок. Оружие вселяло в него почти ужас, как будто у револьвера были зубы и он укусил Сойера.
Перед глазами молодого человека встала картина из прошлого. Невероятно отчетливая. Сойеру даже показалось, что он видит все это наяву.
Дом – дом с белыми занавесками. На полу лежат мужчина и женщина. Рядом – двое детей.
Все мертвы.
Пот выступил на лбу у Сойера.
Он услышал револьверный выстрел! Казалось, он раздался прямо у него над ухом.
Сойер уронил револьвер и закрыл рукой глаза.
– Нет, – прошептал он, – я... я не могу учить твоих людей. Я не умею стрелять.
– Сойер...
– Убери эти револьверы.
– Но...
– Пожалуйста, убери, – взмолился он.
Услышав в его голосе страдальческие нотки, Сафиро не стала больше спорить.
– Ты что-то вспомнил, Сойер? – взволнованно прошептала она. – Эти револьверы... Может быть, они напомнили тебе...
– Я не могу вас защитить, – сказал молодой человек срывающимся голосом, – ни тебя, ни твоих стариков. Даже с этим оружием. Если я попытаюсь... у меня ничего не выйдет.
– Ничего не выйдет? Почему? Сойер, что...
– Ничего.
– И все-таки ты что-то вспомнил! – Сафиро схватила его за плечи. – Ты сказал, что не желаешь мне и моим людям плохого. Я тоже не желаю тебе плохого. Давай поговорим, Сойер. Скажи мне, что ты вспомнил. Если ты поделишься, может быть...
– Где ключ от наручников?
Она не сразу поняла, о чем он спрашивает.
– Ключ?
– Ключ.
В ящике, где лежали наручники, она не видела никакого ключа... О Господи, его там и не было!
– Я... Ох, Сойер...
– Что «ох, Сойер»?
Сафиро зажмурилась. Сейчас он ей устроит...
– Ключа нет, – выпалила она.
Глава 11
Сойер не сказал ни слова. Он схватил фонарь и пошел из хлева. Сафиро едва поспевала за ним.
Девушка чувствовала, что он не в духе, и безропотно бежала рядом. Когда они вошли в хижину, Сойер подошел к Тья. Женщина жарила пирожки с картошкой: лепила их, выкладывала на противень, который стоял на огне, и снимала готовые. На столе в большом блюде высилась горка горячих пирожков.
– Где Лоренсо? – спросил Сойер. Тья нахмурилась:
– Мне не нравится твой тон, nino. – Женщина положила пирожок, взяла длинную деревянную ложку и погрозила ему. – Если ты еще раз заговоришь со мной таким тоном, я...
Сойер тихо выругался и сердито зашагал по лестнице наверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64