— Город трудно узнать, — мрачно сказал Стефан, когда они шли по изрытым воронками улицам к Британской миссии. — Это разрушенное здание было королевским дворцом. В нем никто не жил после старого короля Петра. Возможно, Тито разместит здесь свой штаб.
— А дом твоих бабушки с дедушкой? Где он?
— Недалеко отсюда, — сказал Стефан с побелевшими губами, и его сердце сжалось от страха. — Как только я закончу дела в миссии, мы пойдем к ним.
В городе повсюду виднелись следы жестоких боев. На улицах и на площадях чернели обгоревшие танки, повсюду из земли торчали деревянные кресты над могилами погибших.
Он вошел в миссию один, оставив Ольгу у входа.
— В вашем распоряжении всего восемь часов, — сказал ему бригадный генерал в форме шотландских стрелков. — Вы должны прибыть на аэродром к 18.00. Полетите в Северную Италию к тамошним партизанам.
Обрадовавшись, что не надо тратить время на официальный доклад о выполнении задания, Стефан быстро вышел наружу, готовясь по возможности мягче сообщить новость Ольге.
— Это ведь ненадолго, не так ли? — сказала она немного неуверенно, когда он привлек ее к себе.
Его губы коснулись ее шелковистых волос.
— Да, — нежно сказал он. — Немцы бегут не только из Югославии. Они отступают повсюду. Через несколько месяцев война кончится, и тогда мы будем вместе всю оставшуюся жизнь.
Ольга знала, что он говорит искренне. Их пальцы переплелись.
— Пойдем к твоим старикам, — сказала она, зная о его опасениях. — Если их дом разрушен, у нас есть восемь часов, чтобы их отыскать.
Невысказанным осталось то, что они могут их не найти и даже не узнать, что с ними сталось.
Крепко держась за руки, они пошли по разбитым улицам.
Повсюду можно было видеть русских солдат. Их было так много, что, казалось, Белград за одну ночь превратился в русский город. Иногда Стефан и Ольга замечали американский или британский флаг, свисающий из окна, но это русские сражались вместе с Первой партизанской армией Тито и освободили город, и именно они были героями.
С замиранием сердца Стефан свернул на улицу Князя Милана и приблизился к знакомым ажурным воротам особняка Василовичей. Он испытал невероятное облегчение при виде уцелевшего белостенного дома.
Во дворе стоял джип с советским флажком, а рядом валялся разорванный и втоптанный в грязь немецкий флаг.
Когда они поднялись по каменным ступенькам, тяжелая дубовая дверь неожиданно распахнулась. Перед ними стоял исхудавший, оборванный Лаза.
— Я увидел, как вы шли к дому, господин Стефан, — сказал он, когда тот переступил через порог. — Я заметил вас из окна генеральского кабинета.
— Генеральского? — переспросил Стефан, обнимая его.
— Да, — ответил Лаза, приветливо улыбаясь Ольге. — Во время войны здесь располагался главный штаб немцев, а теперь русских. Они разрешили господам пользоваться несколькими комнатами.
— Так, значит, они здесь? — Голос Стефана сорвался от волнения. — Все вместе?
Лаза кивнул, и его глаза подозрительно заблестели.
— Они в итальянской гостиной, господин Стефан. И с ними господин Ксан. Он им сказал, что вы скоро сюда прибудете.
Стефан вытер рукой увлажнившиеся глаза. То, что дедушка, бабушка и тетя живы после трехлетней немецкой оккупации, было сверх его ожиданий. Он повернулся к Ольге, чувствуя, что следующие несколько мгновений будут самыми волнующими в его жизни.
— Пойдем, любовь моя, — сказал он, слегка запинаясь, и взял ее за руку. — Я хочу познакомить тебя с моими родственниками.
Лаза шел впереди по мраморному полу вестибюля и распахнул двустворчатые двери маленькой гостиной.
— Господин Стефан, — провозгласил он с дрожью в голосе. — И их барышня.
Стефан смутно вспомнил, как, будучи маленьким мальчиком, он вошел в солнечную гостиную отеля «Негреско» и был впервые представлен своей бабушке и тете. Тогда, как и сейчас, они сидели вместе за чаем, и он подумал о том, до чего же они элегантны и красивы. На бабушке было нежно-бирюзовое платье, а на тете — кремовая блузка и юбка цвета жженой умбры, в тон ее медно-каштановым волосам.
С комком в горле он увидел, что по причудливому совпадению на бабушке снова было бирюзовое платье, а тетя надела блузку цвета слоновой кости и темно-коричневую юбку, очень похожие по тону на те, что были на ней много лет назад. Правда, их наряды сейчас не выглядели столь роскошно, как тогда, а казались довольно поношенными.
Когда бабушка, вскрикнув, встала и широко раскрыла ему свои объятия, он увидел, что невзгоды, безусловно, повлияли на ее красоту, но не смогли ее победить. Белоснежные волнистые волосы были по-прежнему уложены в высокую прическу, и хотя лицо покрылось паутиной морщин, красивые черты и обворожительная лучистая улыбка делали их незаметными.
— Стефан! — радостно воскликнула она, обнимая внука. — О, Стефан! Мне просто не верится! И Ксан тоже здесь! Он появился всего час назад и сказал, что ты скоро сюда придешь, но я боялась ему верить!
Сидя у окна, выходящего во двор, Ксан улыбнулся Стефану, чрезвычайно довольный, что его двоюродный брат-англичанин смог прийти в их фамильный особняк.
— Ксан принес нам известия о Петре и Максе, — хрипло сказал дед со своего места у камина. — Тито объявил амнистию офицерам, служившим у генерала Михаиловича. Ксан убедил Петра и Макса ею воспользоваться.
Стефан осторожно высвободился из объятий бабушки. Прежде чем перейти к другим семейным новостям, надо было сделать самое важное.
— Я хочу представить вам Ольгу, — сказал он, взяв девушку за руку. — Мы познакомились в отряде Петра, когда тот воевал в Черногории. Мы вместе боролись с немцами, вместе подрывали поезда. На этой девушке я собираюсь жениться.
Катерина восторженно вскрикнула и быстро подошла к ним.
— Так, значит, вы были в отряде моего сына? — спросила она Ольгу, обнимая ее с сияющими глазами. — Вы были вместе с Петром?
Ольге трудно было ответить, потому что в этот момент Ксан издал ликующий свист, а Алексий оживленно заговорил:
— Поздравляем! Поздравляем! За это надо выпить! Где Лаза?
Где, черт побери, бутылка клековахи, которую я припрятал?
— Не могу поверить! — сказала Зита. — Сегодня день удивительных событий! Знаменательный день!
— Когда вы собираетесь пожениться? — спросил Ксан Стефана, когда шум утих и Лаза поспешно принес драгоценную бутылку клековахи. — Сейчас или после окончания войны?
— Когда кончится война. Раньше не получится, так как сегодня вечером я отправляюсь в Италию.
— В таком случае у нас будет двойная свадьба, — сказал Ксан, подойдя к Ольге и сердечно целуя ее в обе щеки. Он явно одобрял выбор своего двоюродного брата. — Думаю, гораздо лучше будет отпраздновать обе свадьбы в мирное время.
— Это прекрасная идея, — сказала Зита, взяв стаканчик клековахи, который протянул ей Алексий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105