»
Как она была счастлива в детстве! Как ей нравилось проводить лето на берегу океана, который урчал за окнами ее спальни, как дружелюбный и ласковый лев. Как хорошо было купаться и валяться на песке. А по выходным они ездили в Кармел за покупками и обязательно ели мороженое у Свенсона. Бабушка представляла ее своим подругам.
«А это маленькая Анна, моя внучка».
«Боже! Да она же просто копия своей матери!»
Полное света и песка лето. Снежные зимы.
«Ну почему, почему мы должны обязательно быть здесь? Я ненавижу Дипвуд. Здесь нечего делать! Почему мы не можем все время жить в Калифорнии?»
«Из-за твоего отца, дорогая! Мы ему нужны здесь».
«Но он же сюда никогда не приезжает!»
Впоследствии она часто вспоминала, как тяжело вздыхала ее мать при этих словах, и понимала, почему. «Ты видишь, он очень занят на работе. И перестань, пожалуйста, докучать мне глупыми расспросами».
После этого все ее годы проходили в различных школах – самых лучших, самых привилегированных, самых закрытых. И в Дипвуде, который стал ей еще более ненавистен.
– Нет-нет, дорогая! Пока никаких вопросов! – Гаррис помог Анне выйти из самолета и пересесть в частный вертолет. Сев рядом, он сжал ее руку и держал до тех пор, пока они не взлетели. К тому времени Анну начало клонить ко сну, и ей стало почти безразлично, куда именно они летят. Положив голову на плечо Гарриса, она вдыхала запах дорогого одеколона и сквозь сон чувствовала, как его пальцы слегка ласкают ее грудь.
– Теперь уже совсем близко, – прошептал он, и вскоре Анна увидела внизу огни небольшой посадочной полосы.
– Где мы? – теперь вертолет быстро опускался, и Анна решила, что она вправе наконец задать вопрос, который назревал уже давно. Но Гаррис лишь улыбнулся и напомнил ей о ремнях безопасности.
– Мы едем домой, Анна. Потерпи еще немного.
Внизу их ждал удобный крытый пикап, за рулем которого сидел смуглый, вежливый, невыразительный человек. Анна смотрела вверх. Темное небо было усеяно россыпью звезд, которые постепенно таяли в тумане. Дорога спускалась все ниже и ниже. Теперь Анна чувствовала себя совершенно уставшей и лишь ради Гарриса продолжала по-прежнему изображать любопытство.
. – Осталось совсем недолго, – Гаррис еще крепче обнял ее за плечи, а потом произошло чудо. Туман почти рассеялся, как бы для усиления драматического эффекта, и у Анны возникло таинственное и жутковатое ощущение возвращения в прошлое. Дорога нырнула вниз, немного расширилась – они въехали в темную аллею, обсаженную кипарисами и дубами. Деревья были старыми и кривыми, и Анна снова почувствовала себя ребенком, так же, как и тогда, повторяя про себя: «Еще один поворот, и мы приедем».
А потом, совсем как в ее многочисленных снах, показался такой хорошо знакомый дом. Все окна ярко светились – он ждал ее после долгой разлуки. Нет, этого просто не может быть наяву! Наверное, все это во сне!
– Добро пожаловать домой, Анна, – тихо сказал Гаррис, стоявший рядом с ней. Его голос эхом отозвался на ее беспорядочные мысли. – Понимаешь, я очень хотел, чтобы мой первый подарок тебе был не совсем обычным.
Гараж когда-то был каретным сараем. Его тяжелые деревянные двери почти всегда были открыты. Теперь же они закрывались и открывались – беззвучно и автоматически. Внутри тоже стало более просторно. Неизменным осталось только одно – несмолкающий шум океана внизу, который был отчетливо слышен, когда выключали мотор. Он глухо ворчал; волны тяжело и сердито бились о берег и отступали лишь для того, чтобы начать новый приступ.
«Но если внизу есть пещеры, то почему я не могу туда залезть?»
«Потому что это может быть очень опасно. К тому же они почти всегда заполнены водой».
«Но, дедушка, разве ты сам не залезал туда, когда был маленьким?»
«Хватит, Анна! Об этом не может быть и речи!»
Тогда она еще любила океан и зачарованно смотрела из своего окна на вздымающиеся внизу волны. Ей хотелось плыть по ним на корабле. Все мужчины в семье матери принадлежали морю; все они нашли свою смерть или в его глубинах, или на его берегу. Так же, как и ее мать. Но сейчас совсем не время вспоминать об этом. Лучше подумать о том, как поблагодарить Гарриса за такой фантастический подарок.
Это место называли Китовым островом» а задолго до этого – Островом Потерпевших Крушение. Это действительно был почти остров. Лишь узкая полоска земли связывала его с побережьем. В свое время ее прадедушка даже построил мост, чтобы можно было добраться до основного берега во время высокого прилива.
– Мой дедушка был капитаном корабля. А его дедушка был китобоем. Он-то впервые и увидел этот остров. Тогда еще на берегу зажигали огни, чтобы заманивать корабли… Он был очень оригинальным человеком. Думаю, даже понемножку занимался контрабандой, хотя, конечно, никогда бы мне в этом не признался. Однажды он отправился в плавание и вскоре женился на дочери испанца, которому принадлежал и этот остров вместе с довольно обширным участком побережья. Его земли простирались до самых гор. Одно время я думала написать книгу о своей семье… – Анна внезапно замолчала, спохватившись, что и так наговорила слишком много. Наверное, от нервного потрясения.
Гаррис наблюдал за ней со снисходительной улыбкой. В свете огромной хрустальной люстры его глаза казались очень светлыми.
Смешавшись, Анна почувствовала, что краснеет.
– Гаррис! Я даже не представляю себе, как тебе удалось обо всем узнать и… и купить этот дом. А ты называешь это подарком, как будто речь идет о… о коробке конфет! Я даже не знаю, могу ли я…
– Я могу позволить себе исполнять собственные маленькие прихоти, тем более что обстоятельства играли мне на руку. Это поместье продавалось как раз тогда, когда я искал участок на побережье. А оно по праву принадлежит тебе. Помнишь, мы однажды говорили с тобой о семейных традициях и корнях? Дома, подобные этому, – тоже наши корни. В них, как нигде, ощущается преемственность поколений.
Анна все еще не могла справиться с потрясением.
– Гаррис! Я просто никак не могу осознать все до конца. Да и покупку такого дома вряд ли можно назвать «прихотью»! Мне еще трудно оправиться от шока, и я действительно не могу…
Гаррис наклонился через стол и коснулся ее руки, судорожно сжатой в кулак.
– Эта покупка была сделана только ради тебя, Анна. И ты сама должна признать, что для съемок нашего фильма лучшего места не найти! Не бойся, тебя это ни к чему не обязывает. Этот дом по праву принадлежит тебе и только тебе, – он улыбнулся. – А теперь, пока мы будем пить кофе, расскажи мне еще что-нибудь о твоем прадедушке.
А ей ведь показалось, что она наконец начала понимать Гарриса Фелпса! И что же? Оказалось, что он стал для нее еще большей загадкой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
Как она была счастлива в детстве! Как ей нравилось проводить лето на берегу океана, который урчал за окнами ее спальни, как дружелюбный и ласковый лев. Как хорошо было купаться и валяться на песке. А по выходным они ездили в Кармел за покупками и обязательно ели мороженое у Свенсона. Бабушка представляла ее своим подругам.
«А это маленькая Анна, моя внучка».
«Боже! Да она же просто копия своей матери!»
Полное света и песка лето. Снежные зимы.
«Ну почему, почему мы должны обязательно быть здесь? Я ненавижу Дипвуд. Здесь нечего делать! Почему мы не можем все время жить в Калифорнии?»
«Из-за твоего отца, дорогая! Мы ему нужны здесь».
«Но он же сюда никогда не приезжает!»
Впоследствии она часто вспоминала, как тяжело вздыхала ее мать при этих словах, и понимала, почему. «Ты видишь, он очень занят на работе. И перестань, пожалуйста, докучать мне глупыми расспросами».
После этого все ее годы проходили в различных школах – самых лучших, самых привилегированных, самых закрытых. И в Дипвуде, который стал ей еще более ненавистен.
– Нет-нет, дорогая! Пока никаких вопросов! – Гаррис помог Анне выйти из самолета и пересесть в частный вертолет. Сев рядом, он сжал ее руку и держал до тех пор, пока они не взлетели. К тому времени Анну начало клонить ко сну, и ей стало почти безразлично, куда именно они летят. Положив голову на плечо Гарриса, она вдыхала запах дорогого одеколона и сквозь сон чувствовала, как его пальцы слегка ласкают ее грудь.
– Теперь уже совсем близко, – прошептал он, и вскоре Анна увидела внизу огни небольшой посадочной полосы.
– Где мы? – теперь вертолет быстро опускался, и Анна решила, что она вправе наконец задать вопрос, который назревал уже давно. Но Гаррис лишь улыбнулся и напомнил ей о ремнях безопасности.
– Мы едем домой, Анна. Потерпи еще немного.
Внизу их ждал удобный крытый пикап, за рулем которого сидел смуглый, вежливый, невыразительный человек. Анна смотрела вверх. Темное небо было усеяно россыпью звезд, которые постепенно таяли в тумане. Дорога спускалась все ниже и ниже. Теперь Анна чувствовала себя совершенно уставшей и лишь ради Гарриса продолжала по-прежнему изображать любопытство.
. – Осталось совсем недолго, – Гаррис еще крепче обнял ее за плечи, а потом произошло чудо. Туман почти рассеялся, как бы для усиления драматического эффекта, и у Анны возникло таинственное и жутковатое ощущение возвращения в прошлое. Дорога нырнула вниз, немного расширилась – они въехали в темную аллею, обсаженную кипарисами и дубами. Деревья были старыми и кривыми, и Анна снова почувствовала себя ребенком, так же, как и тогда, повторяя про себя: «Еще один поворот, и мы приедем».
А потом, совсем как в ее многочисленных снах, показался такой хорошо знакомый дом. Все окна ярко светились – он ждал ее после долгой разлуки. Нет, этого просто не может быть наяву! Наверное, все это во сне!
– Добро пожаловать домой, Анна, – тихо сказал Гаррис, стоявший рядом с ней. Его голос эхом отозвался на ее беспорядочные мысли. – Понимаешь, я очень хотел, чтобы мой первый подарок тебе был не совсем обычным.
Гараж когда-то был каретным сараем. Его тяжелые деревянные двери почти всегда были открыты. Теперь же они закрывались и открывались – беззвучно и автоматически. Внутри тоже стало более просторно. Неизменным осталось только одно – несмолкающий шум океана внизу, который был отчетливо слышен, когда выключали мотор. Он глухо ворчал; волны тяжело и сердито бились о берег и отступали лишь для того, чтобы начать новый приступ.
«Но если внизу есть пещеры, то почему я не могу туда залезть?»
«Потому что это может быть очень опасно. К тому же они почти всегда заполнены водой».
«Но, дедушка, разве ты сам не залезал туда, когда был маленьким?»
«Хватит, Анна! Об этом не может быть и речи!»
Тогда она еще любила океан и зачарованно смотрела из своего окна на вздымающиеся внизу волны. Ей хотелось плыть по ним на корабле. Все мужчины в семье матери принадлежали морю; все они нашли свою смерть или в его глубинах, или на его берегу. Так же, как и ее мать. Но сейчас совсем не время вспоминать об этом. Лучше подумать о том, как поблагодарить Гарриса за такой фантастический подарок.
Это место называли Китовым островом» а задолго до этого – Островом Потерпевших Крушение. Это действительно был почти остров. Лишь узкая полоска земли связывала его с побережьем. В свое время ее прадедушка даже построил мост, чтобы можно было добраться до основного берега во время высокого прилива.
– Мой дедушка был капитаном корабля. А его дедушка был китобоем. Он-то впервые и увидел этот остров. Тогда еще на берегу зажигали огни, чтобы заманивать корабли… Он был очень оригинальным человеком. Думаю, даже понемножку занимался контрабандой, хотя, конечно, никогда бы мне в этом не признался. Однажды он отправился в плавание и вскоре женился на дочери испанца, которому принадлежал и этот остров вместе с довольно обширным участком побережья. Его земли простирались до самых гор. Одно время я думала написать книгу о своей семье… – Анна внезапно замолчала, спохватившись, что и так наговорила слишком много. Наверное, от нервного потрясения.
Гаррис наблюдал за ней со снисходительной улыбкой. В свете огромной хрустальной люстры его глаза казались очень светлыми.
Смешавшись, Анна почувствовала, что краснеет.
– Гаррис! Я даже не представляю себе, как тебе удалось обо всем узнать и… и купить этот дом. А ты называешь это подарком, как будто речь идет о… о коробке конфет! Я даже не знаю, могу ли я…
– Я могу позволить себе исполнять собственные маленькие прихоти, тем более что обстоятельства играли мне на руку. Это поместье продавалось как раз тогда, когда я искал участок на побережье. А оно по праву принадлежит тебе. Помнишь, мы однажды говорили с тобой о семейных традициях и корнях? Дома, подобные этому, – тоже наши корни. В них, как нигде, ощущается преемственность поколений.
Анна все еще не могла справиться с потрясением.
– Гаррис! Я просто никак не могу осознать все до конца. Да и покупку такого дома вряд ли можно назвать «прихотью»! Мне еще трудно оправиться от шока, и я действительно не могу…
Гаррис наклонился через стол и коснулся ее руки, судорожно сжатой в кулак.
– Эта покупка была сделана только ради тебя, Анна. И ты сама должна признать, что для съемок нашего фильма лучшего места не найти! Не бойся, тебя это ни к чему не обязывает. Этот дом по праву принадлежит тебе и только тебе, – он улыбнулся. – А теперь, пока мы будем пить кофе, расскажи мне еще что-нибудь о твоем прадедушке.
А ей ведь показалось, что она наконец начала понимать Гарриса Фелпса! И что же? Оказалось, что он стал для нее еще большей загадкой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136