И Пэйджен уставился в эти темно-голубые глаза, блестящие от непролитых слез. Красивые, мрачно подумал он. Как он и предполагал.
Вдобавок ко всему обнаженный сосок легко коснулся его плеча, послав новую волну огня в его тело. Ее мягкие бедра шевелились под ним, каждым движением принося ему новые страдания. Ее глаза невидяще посмотрели вокруг.
– Где? Где я?
Пэйджен нахмурился. Эта борьба была смертельно опасна для него!
– Ты дома, – солгал он.
Она замерла под ним. Подняв голову, женщина пыталась вникнуть в смысл его слов.
– Дома? – переспросила она. – В Циннамон-Хилле?
Пэйджен отметил про себя эту частицу информации.
– Нет, не там. В моем доме. В Виндхэвене.
Он напряженно следил за ее реакцией. Но увидел только разочарование. Ее плечи поникли и усталость затопила глаза. Внезапно она показалась очень утомленной... и бесконечно ранимой.
Но прежде чем Пэйджен мог бы отреагировать на эту уязвимость, ее напряженные руки снова сжались в кулаки.
– Ты отплатишь за эту подлость! Даже если это последнее, что я сделаю, я заставлю тебя заплатить!
Как он должен был заплатить, Пэйджену не суждено было узнать, так как в следующий момент ее тело обмякло. Тихонько всхлипнув, она потеряла сознание.
В течение долгого времени Пэйджен смотрел на женщину в его кровати. Он начал ругаться на первом языке, который он узнал, используя хорошие крепкие выражения на хинди. Потом он перешел на тамильский и, наконец, на простонародный английский. Ни один из них не принес ему облегчения. Он едва посмотрел на Нигала, возвратившегося с бинтами и бутылками.
– Откуда появилась мэм-сагиб? Ни одной лодки не было замечено в бухте за последний месяц, не было ни одного обломка дерева или обрывка холста.
– Я не имею ни малейшего представления, – мрачно ответил Сент-Сир, после чего оторвал полоску полотна и опустил ее в таз с горячей водой. Он осторожно начал очищать лоб женщины, радуясь, что она была без сознания. Даже слабый раствор карболовой кислоты причинял жгучую боль. Он надеялся закончить раньше, чем она очнется.
К своей бесконечной ярости, Пэйджен заметил, что его пальцы слегка дрожали. Нигал тоже заметил это.
– Тигр, надо быть поосторожнее с ней. Ничего хорошего не может появиться из бухты. Она наверняка Якини – женщина-дьявол. Ракели уже дважды посылал людей этим путем, mahattaya помнит хорошо.
Глаза Сент-Сира сузились до черных щелочек.
– Спасибо за напоминание, Нигал, но я едва ли когда-нибудь забуду тот случай. Пожалуйста, принеси графин бренди и стакан. Я думаю, что оставил их около сушильного навеса. Женщина скоро придет в себя, и я хотел бы развязать ее язык для допроса. И принеси мне заодно эту проклятую настойку хинной коры.
– Один момент, сагиб. Я уже иду.
Управляющий Пэйджена поклонился и вышел из комнаты, опустив бархатные миндалевидные глаза. Если у него и возникли какие-то соображения по этому поводу, он сохранил их при себе.
Сент-Сир занялся нижними крючками оставшегося предмета одежды. Бледная кожа дразняще светилась в глубоком вырезе корсета, на ее шелковистой поверхности виднелись отметины, сделанные жесткими косточками. Он подавлял желание пройтись губами по этим красноватым полоскам, слизнуть языком всю ее боль. Руки дрожали. Бисеринки пота заблестели на обнаженной груди.
Он остановился, чувствуя приближение очередного приступа малярии. Видения обступили его и смешались перед глазами, внезапно комната начала вертеться. Проклятые москиты, подумал он рассеянно. Теперь он был неспособен ни на какую серьезную работу, пока не пройдет лихорадка. Надо оставить Нигала с винтовкой, мрачно размышлял Пэйджен, наблюдая за женщиной на кровати, разделяющейся на его глазах на два различных смутных образа. Пэйджен неловко справился с последними крючками, как будто во сне ощущая жар ее кожи.
Горячая. Такая горячая...
Его знобило. Внезапно Пэйджен задрожал в тоске по теплу – ее теплу. Он жаждал прикоснуться к рыжевато-золотым волосам, хотел, чтобы ее длинные ноги обвились вокруг его талии, а мягкое лоно принимало в себя его напряженную мужественность. Проклятие сорвалось с его губ.
Он все же нетвердо поднялся на ноги и откупорил драгоценную бутылку с карболовой кислотой. Его руки дрожали так сильно, что потребовалось целых десять минут, чтобы очистить рану. Наконец это было сделано. С потемневшим от напряжения лицом Пэйджен нашел одну из ее брошенных нижних юбок и прикрыл ей грудь. Он не сделал ничего больше, боясь прикоснуться к женщине. Боясь, что, если он прикоснется к ее коже однажды, он уже не сможет остановиться. Затаив дыхание, он опустил сетку вокруг кровати, которая скрыла лежащую женщину под пологом, подобно спящей красавице в заколдованном королевстве.
«Слишком загадочно, старина. И она вовсе не спящая красавица. Сказка есть сказка. А ты совсем не принц».
Глава 14
Лампа, заправленная кокосовым маслом, резко качнулась, когда Пэйджен распахнул дверь в свою комнату двенадцать часов спустя. Он опустил свой фонарь и нагнулся посмотреть на женщину в его кровати. Она все еще не просыпалась. Между приступами лихорадки он прочищал ее рану на голове и дважды промывал ее раствором карболовой кислоты, привезенной из Лондона.
Чистота, как он хорошо знал, в тропиках могла решить вопрос жизни и смерти. Нахмурясь, он принялся растирать мускулы, побаливающие после целого дня, проведенного на солнце. Скоро он должен уехать в Виндхэвен. Если женщина все еще будет слишком слабой для путешествия, ему придется оставить ее здесь с Нигалом, хотя ему эта идея не нравилась, поскольку он хотел получить какие-то разгадки к этой убийственной путанице.
В танцующем свете лампы его лицо представлялось сочетанием меди и теней. Даже трехдневная задержка могла стоить слишком дорого, если учесть, что уже дважды его люди видели тигра, появившегося в джунглях, а их соплеменники на холмах все больше попадали под опасное влияние проклятого шамана. Да, он может дать ей только два дня, решил Пэйджен. Он не мог сейчас задерживаться на более долгое время из-за приближения муссонных ливней.
Пэйджен проверил льняные повязки на ее лбу, стараясь не смотреть на шелковистую кожу под ними. Он собрался было снять с нее тугой корсет, но отказался от этой попытки. Он все еще не доверял себе: начав раздевать ее, он мог не остановиться. Поэтому он постарался сконцентрировать свое внимание на ране. В центре все еще немного сочилась кровь, но не так сильно, как он боялся. К счастью, не было никаких признаков заражения. Конечно, останется довольно уродливый шрам. Похоже, это было сделано веревкой, если он не ошибается. У его Евы были не очень покладистые приятели.
Сотни вопросов готовы были сорваться с губ Пэйджена, как только он в очередной раз сменил повязку и закрепил ее узлом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Вдобавок ко всему обнаженный сосок легко коснулся его плеча, послав новую волну огня в его тело. Ее мягкие бедра шевелились под ним, каждым движением принося ему новые страдания. Ее глаза невидяще посмотрели вокруг.
– Где? Где я?
Пэйджен нахмурился. Эта борьба была смертельно опасна для него!
– Ты дома, – солгал он.
Она замерла под ним. Подняв голову, женщина пыталась вникнуть в смысл его слов.
– Дома? – переспросила она. – В Циннамон-Хилле?
Пэйджен отметил про себя эту частицу информации.
– Нет, не там. В моем доме. В Виндхэвене.
Он напряженно следил за ее реакцией. Но увидел только разочарование. Ее плечи поникли и усталость затопила глаза. Внезапно она показалась очень утомленной... и бесконечно ранимой.
Но прежде чем Пэйджен мог бы отреагировать на эту уязвимость, ее напряженные руки снова сжались в кулаки.
– Ты отплатишь за эту подлость! Даже если это последнее, что я сделаю, я заставлю тебя заплатить!
Как он должен был заплатить, Пэйджену не суждено было узнать, так как в следующий момент ее тело обмякло. Тихонько всхлипнув, она потеряла сознание.
В течение долгого времени Пэйджен смотрел на женщину в его кровати. Он начал ругаться на первом языке, который он узнал, используя хорошие крепкие выражения на хинди. Потом он перешел на тамильский и, наконец, на простонародный английский. Ни один из них не принес ему облегчения. Он едва посмотрел на Нигала, возвратившегося с бинтами и бутылками.
– Откуда появилась мэм-сагиб? Ни одной лодки не было замечено в бухте за последний месяц, не было ни одного обломка дерева или обрывка холста.
– Я не имею ни малейшего представления, – мрачно ответил Сент-Сир, после чего оторвал полоску полотна и опустил ее в таз с горячей водой. Он осторожно начал очищать лоб женщины, радуясь, что она была без сознания. Даже слабый раствор карболовой кислоты причинял жгучую боль. Он надеялся закончить раньше, чем она очнется.
К своей бесконечной ярости, Пэйджен заметил, что его пальцы слегка дрожали. Нигал тоже заметил это.
– Тигр, надо быть поосторожнее с ней. Ничего хорошего не может появиться из бухты. Она наверняка Якини – женщина-дьявол. Ракели уже дважды посылал людей этим путем, mahattaya помнит хорошо.
Глаза Сент-Сира сузились до черных щелочек.
– Спасибо за напоминание, Нигал, но я едва ли когда-нибудь забуду тот случай. Пожалуйста, принеси графин бренди и стакан. Я думаю, что оставил их около сушильного навеса. Женщина скоро придет в себя, и я хотел бы развязать ее язык для допроса. И принеси мне заодно эту проклятую настойку хинной коры.
– Один момент, сагиб. Я уже иду.
Управляющий Пэйджена поклонился и вышел из комнаты, опустив бархатные миндалевидные глаза. Если у него и возникли какие-то соображения по этому поводу, он сохранил их при себе.
Сент-Сир занялся нижними крючками оставшегося предмета одежды. Бледная кожа дразняще светилась в глубоком вырезе корсета, на ее шелковистой поверхности виднелись отметины, сделанные жесткими косточками. Он подавлял желание пройтись губами по этим красноватым полоскам, слизнуть языком всю ее боль. Руки дрожали. Бисеринки пота заблестели на обнаженной груди.
Он остановился, чувствуя приближение очередного приступа малярии. Видения обступили его и смешались перед глазами, внезапно комната начала вертеться. Проклятые москиты, подумал он рассеянно. Теперь он был неспособен ни на какую серьезную работу, пока не пройдет лихорадка. Надо оставить Нигала с винтовкой, мрачно размышлял Пэйджен, наблюдая за женщиной на кровати, разделяющейся на его глазах на два различных смутных образа. Пэйджен неловко справился с последними крючками, как будто во сне ощущая жар ее кожи.
Горячая. Такая горячая...
Его знобило. Внезапно Пэйджен задрожал в тоске по теплу – ее теплу. Он жаждал прикоснуться к рыжевато-золотым волосам, хотел, чтобы ее длинные ноги обвились вокруг его талии, а мягкое лоно принимало в себя его напряженную мужественность. Проклятие сорвалось с его губ.
Он все же нетвердо поднялся на ноги и откупорил драгоценную бутылку с карболовой кислотой. Его руки дрожали так сильно, что потребовалось целых десять минут, чтобы очистить рану. Наконец это было сделано. С потемневшим от напряжения лицом Пэйджен нашел одну из ее брошенных нижних юбок и прикрыл ей грудь. Он не сделал ничего больше, боясь прикоснуться к женщине. Боясь, что, если он прикоснется к ее коже однажды, он уже не сможет остановиться. Затаив дыхание, он опустил сетку вокруг кровати, которая скрыла лежащую женщину под пологом, подобно спящей красавице в заколдованном королевстве.
«Слишком загадочно, старина. И она вовсе не спящая красавица. Сказка есть сказка. А ты совсем не принц».
Глава 14
Лампа, заправленная кокосовым маслом, резко качнулась, когда Пэйджен распахнул дверь в свою комнату двенадцать часов спустя. Он опустил свой фонарь и нагнулся посмотреть на женщину в его кровати. Она все еще не просыпалась. Между приступами лихорадки он прочищал ее рану на голове и дважды промывал ее раствором карболовой кислоты, привезенной из Лондона.
Чистота, как он хорошо знал, в тропиках могла решить вопрос жизни и смерти. Нахмурясь, он принялся растирать мускулы, побаливающие после целого дня, проведенного на солнце. Скоро он должен уехать в Виндхэвен. Если женщина все еще будет слишком слабой для путешествия, ему придется оставить ее здесь с Нигалом, хотя ему эта идея не нравилась, поскольку он хотел получить какие-то разгадки к этой убийственной путанице.
В танцующем свете лампы его лицо представлялось сочетанием меди и теней. Даже трехдневная задержка могла стоить слишком дорого, если учесть, что уже дважды его люди видели тигра, появившегося в джунглях, а их соплеменники на холмах все больше попадали под опасное влияние проклятого шамана. Да, он может дать ей только два дня, решил Пэйджен. Он не мог сейчас задерживаться на более долгое время из-за приближения муссонных ливней.
Пэйджен проверил льняные повязки на ее лбу, стараясь не смотреть на шелковистую кожу под ними. Он собрался было снять с нее тугой корсет, но отказался от этой попытки. Он все еще не доверял себе: начав раздевать ее, он мог не остановиться. Поэтому он постарался сконцентрировать свое внимание на ране. В центре все еще немного сочилась кровь, но не так сильно, как он боялся. К счастью, не было никаких признаков заражения. Конечно, останется довольно уродливый шрам. Похоже, это было сделано веревкой, если он не ошибается. У его Евы были не очень покладистые приятели.
Сотни вопросов готовы были сорваться с губ Пэйджена, как только он в очередной раз сменил повязку и закрепил ее узлом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129