Сначала женщины и дети взбирались на лодки, слабые и бледные от дизентерии и трех недель постоянного обстрела. А потом, как в кошмарном сне, мятежники начали их расстреливать. На глазах ошеломленного Пэйджена они вошли в воду и добивали всех, кто сопротивлялся.
Канпур. Как будто это было только вчера. Постоянно повторяющийся кошмар в течение последних восьми лет.
Когда все наконец закончилось, Пэйджен отвернулся к кустам и изверг то немногое, что было в его желудке, поскольку он и его подопечные уже две недели скитались, скрываясь в джунглях. И когда резня у речной пристани была закончена, он тоже был мертв. Мертв из-за всего, что он сделал и что осталось недоделанным.
– Нет. Поворачивайте обратно!
Баррет испуганно открыла глаза, как только раздался хриплый крик из темноты. Она села в кровати, понимая, что ненадолго задремала. Она подошла к Пэйджену и увидела, что он сидит в кровати, его дыхание опять стало слишком частым и прерывистым. Он горел от лихорадки, мучившей его уже несколько часов подряд.
– Поворачивайте, черт побери! Нет, не к лодкам! Не туда! Они спрятались, неужели вы их не видите? Нет, не к лодкам... – Его голос прервался душераздирающим стоном.
– Пэйджен! – Баррет схватила его лицо ладонями, пытаясь привлечь его внимание. – Все кончено. Ты в безопасности, все ужасы остались в прошлом!
Он смотрел в прошлое, сжав зубы, схватившись пальцами за свои полусогнутые колени.
– Остановитесь. Господи, пожалуйста, дай им увидеть.
– Они остановились. Ты в безопасности теперь. – Баррет отчаянно искала способ проникнуть в его сознание. – Ты... Ты в Виндхэвене, – прошептала она.
Пэйджен прислушался.
– Виндхэвен?
– Виндхэвен. Зеленые поля, богатые чаем. Голубой туман стекает с гор. Ты видишь, Пэйджен?
– Виндхэвен... – повторил он медленно. Вопрос и молитва. И благословение. Его пальцы слегка расслабились. – А Нигал?
– Ждет поблизости.
Пэйджен медленно выдохнул. Закрыв глаза, он устало откинулся на спину.
– Angrezi?
Горло Баррет внезапно перехватило. Она едва справилась с собой, пробормотав что-то в ответ. Он нашел руку Баррет и сжал ее так сильно, что она чуть не закричала от боли. И тогда Пэйджен погрузился наконец в пространство, где не было ни прошлого, ни будущего, только глубокие, беззвучные коридоры сна.
– Я только что договорился взять на время двух слонов из деревушки на холме, мэм-сагиб. Животные скоро будут здесь, и мне ужасно жаль, но я могу задержаться здесь только на два часа.
Маленький, обветренный управляющий Пэйджена расстроено пожал плечами.
– Да, у нас не больше двух часов, потом будет слишком опасно. Вы понимаете, Тигр дал мне строгий приказ на случай его... его болезни. Он приказал во что бы то ни стало благополучно добраться до Виндхэвена. С ним – или без него.
Сердитый протест трепетал на губах Баррет, но она знала, что Нигал говорил правду. Как похоже на Пэйджена дать такое определенное и самоотверженное распоряжение. Невозможный, замечательный человек! И, вместо того чтобы спорить, она вернулась к мужчине, распростертому на кровати, отказываясь допустить, что она может потерпеть неудачу.
Но время шло, а Пэйджен продолжал метаться и сражаться, горя в лихорадочном бреду. Баррет охватил страх. Его лицо расплывалось у нее перед глазами из-за подступивших слез.
– Выкарабкивайся, черт побери! Ты слышишь меня, Деверил Пэйджен?
Но он не слышал и не мог ответить. Баррет нехотя поднялась, не в силах дольше выносить вида этого изможденного неподвижного лица. Потирая болевшую от долгого бессменного сидения на стуле у его кровати шею, она подошла к откидной створке палатки.
Снаружи носильщики были заняты погрузкой последних ящиков на спины двух огромных, наводящих страх слонов. Баррет наблюдала, как худощавый погонщик слонов заставил одного из них опуститься на колени, а потом водрузил на его спину громоздкое сооружение из деревянных досок. Это было что-то вроде сиденья под потрепанным холщовым тентом для защиты от солнца.
Перед глазами Баррет разворачивалась живописная шумная сцена, яркая и полная жизни. Но Баррет не видела ничего, кроме измученного, заострившегося лица, пересеченного парой рваных шрамов. Она отдала бы что угодно, чтобы увидеть на этом лице признаки сознания и гнева, даже если он будет направлен на нее.
За много миль от нее, под раскидистым деревом, в мерцающем мареве полуденного зноя сидел на корточках изможденный старик и внимательно изучал далекий горизонт. С непроницаемо-спокойным лицом он наблюдал за скользящими по небу облаками и прислушивался к ветру. Результаты наблюдений, видимо, удовлетворили его, и слабая улыбка появилась на тонких губах.
Да, все происходило так, как предсказывал шаман. Внезапно над ним пронеслась крылатая тень и с негромким шорохом села на соседнее дерево. Желтоглазый сокол танцевал на изогнутой ветке, тщательно складывая свои крылья. Блестящие золотые глаза встретились с карими. Что бы это значило? – спрашивал себя старик. Неужели он допустил какую-то ошибку?
Он нахмурился и посмотрел вниз на россыпь отполированных камешков, лежащих перед ним на земле. Лучи солнечного света отражались от их сверкающих граней кроваво-красным, зеленым и голубым светом. Да, все было так, как предсказывал и ритуальный огонь. И все же...
Один из камешков сверкнул ярче остальных. Старый шаман изумленно поднял брови. Это было что-то новое и совершенно неожиданное. Новый элемент виделся ему темным и искаженным, приносящим невыразимое зло. Шаман медленно выдохнул. Да, этот новый вариант заслуживал самого тщательного изучения.
Полузакрыв глаза, старик начал дышать глубоко и равномерно, его пристальный взгляд был обращен внутрь. Когда сокол пронзительно крикнул и сорвался с ветки, взмыв в голубое небо, старый шаман был далек отсюда, он погрузился в пространство, где прошлое, настоящее и будущее сплелись вместе, как скрюченные корни большой смоковницы, и объединились в одно целое.
Настало время уходить. Баррет поняла это по внезапной напряженности на лицах носильщиков, по напряженному красновато-коричневому лицу Нигала. Он молча посмотрел в глаза Баррет и с сожалением покачал головой. Два часа прошли. Она с разочарованием смотрела, как Нигал поворачивается спиной, чтобы дать команду к отправлению. Первым порывом Баррет было догнать его и заставить остаться на месте, пытаясь защитить Пэйджена от того, что должно было случиться. Но почти немедленно она отказалась от своего намерения, понимая, что это будет бесполезно. Нигал был прав, настаивая на продолжении путешествия. Если они останутся здесь, они все могут погибнуть, так как уже через час или два их враги возвратятся. Боль сожаления обожгла ее, и Баррет пришлось смахнуть с глаз горячую пелену слез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129