— Да, — кивнула она, поняв, что этим еще больше возбуждает его. — Видеть это — все равно что испить чашу крепкого вина. Я точно захмелела. Но не думаю, чтобы мне хотелось постоянно припадать к такому кубку, мой господин жеребец.
— Ты была пьяна собственной похотью, — поддразнил Колин, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. — И металась, точно сука в течке, так что я почувствовал — ты стала моей навсегда, ибо ничего от меня не утаила.
Фиона протестующе пробормотала что-то, хотя сознавала его правоту. Она была так заворожена увиденным, что не подумала сопротивляться, пусть и притворно.
— Как же я могу устоять перед вами, господин мой? Вы такой огромный и сильный, — с деланной наивностью произнесла она.
— Я слишком хорошо знаю женщин, сладкая моя, — рассмеялся он, — чтобы не распознать ту, что остается равнодушной ко мне, когда я ее объезжаю. Фиона порывисто вскочила.
— Ждешь, что я признаюсь в вечной любви человеку, укравшему меня? И когда пройдет этот год, Колин Макдоналд, не воображай, что я пойду с тобой к алтарю! Не выйдет!
— Ошибаешься, дорогая, через год ты будешь влюблена как кошка, — поддел Колин. — Не сможешь прожить без меня и минуты, клянусь!
И муж снова принялся целовать ее, а она отбивалась, как в ту ночь, когда думала, что он собирается ее изнасиловать. Но Найрн только смеялся. Когда ему надоело отмахиваться, он придавил ее к кровати и сжал запястья. И уже через секунду ее ярость снова превратилась в кипучую страсть. Они сливались в экстазе вновь и вновь и, обессиленные, заснули, лишь когда рассвет поднялся над Айлей.
Супруги прогостили на острове несколько дней, и каждый вечер в зеркале отражались их любовные игры. Найрн повернул серебряное стекло к кровати, чтобы Фиона могла наблюдать их сладострастные схватки на смятых простынях. Фиона не могла насытиться завораживающим зрелищем. Колин же привел ее в немалое смущение, рассказав обо всем брату. Она не привыкла обсуждать подобные вещи с посторонними и долго краснела от стыда.
Прошел месяц, и Фиона потеряла аппетит, а по утрам ее мутило. Колин сразу же заметил, что с ней творится.
— Кажется, мое семя пустило корни в твоем чреве, дорогая, — довольно сказал он. — У тебя не шли крови с той ночи, когда я впервые взял тебя. Разве не подозреваешь, что понесла от меня?
— Я не была уверена, — пролепетала Фиона, — поскольку никогда еще не беременела.
Нелли охнула. Лицо ее побелело как полотно, и Фиона поспешно шагнула к ней.
— Госпожа? — едва выдавила девушка.
— Оставь нас, — велела Фиона мужу. — Я должна успокоить бедную Нелли: она, очевидно, потрясена столь неожиданным известием.
Дождавшись, пока Найрн скроется, она повела Нелли в маленькую каморку, где та обычно ночевала.
— Это не его дитя, Нелли, — чуть слышно призналась Фиона. — Понимаешь? Знай я все заранее, наотрез отказала бы королю, но тогда все было так непонятно! Не могла я отвергнуть королевское повеление, а позже обнаружить, что тревога оказалась ложной. Что, если бы он выместил злобу на Черном Энгусе? Я не имела права рисковать. Ты не осуждаешь меня?
— А если Макдоналд все узнает? — дрожащим голосом спросила Нелли.
— Каким образом? — презрительно бросила Фиона. — Если малыш родится темноволосым, Найрн посчитает, что он удался в меня, и всего лишь. Мы прожили с Энгусом два года, и все это время я оставалась бесплодной. Ты не выдашь меня, Нелли?
— Конечно, нет, госпожа, — заверила немного успокоенная девушка. — Но что, если у вас будут еще дети?
— Надеюсь, к тому времени когда появится на свет этот, мы сумеем ускользнуть от Макдоналда и вернуться домой. Король сказал, что потребуется всего один год, — вздохнула Фиона. — Ну как, девушка, ты пришла в себя?
— Да, только вы перепугали меня до смерти. Почему не сказали раньше?
— Хотела, чтобы этот верзила сам обо всем догадался. Видела, как он доволен? Наверняка отправился к брату, чтобы похвастаться своей мужской силой.
— Все они такие, эти Макдоналды. Родерик Ду с утра до вечера твердит о своем великолепном мужском достоинстве, предназначенном исключительно для меня. И стоит мне сказать слово, как он окажется в моей постели, — хихикнула Нелли. Морковно-рыжие косички весело заплясали. — Но я предупредила этого олуха, что он имеет дело с порядочной девушкой, которая отдаст свою вишенку только тому, кто на ней женится. Выслушав меня, он мгновенно исчез, словно растаял. Ох уж эти мужчины! Наговорят девушке с три короба, а как дойдет до алтаря, тут же бегут прочь! Но Колин Макдоналд не таков. Он с самого начала говорил, что женится на вас, и сдержал слово.
— Это всего лишь шотландский брак, Нелли. Через год все будет кончено. Если я не могу получить своего Черного Энгуса, не нужен мне никакой муж.
Они покинули Айлей серым осенним утром и переправились на Джуру. Море было неспокойным, и Фионе стало нехорошо. Провожал родичей сам Александр Макдоналд, намеревавшийся поохотиться на оленей. Он сердечно распрощался с золовкой.
— Я рада, что вы готовы сохранить мир в стране, братец, — сказала ему Фиона. — Я нахожу утешение в том, что ношу наследника моего супруга. По-моему, война — тяжелое испытание не только для мужчин, которым приходится сражаться на поле брани, но и для их жен и детей.
Она поцеловала его в щеку.
— Я ничего еще не решил, красавица моя, — напомнил ей владетель Островов. — Посмотрим, что будет весной.
— Король на следующий год созывает в Инвернесс северные кланы. Возможно, к тому времени вам будет ясно, как поступить? Если Яков Стюарт не бросает вам вызова, почему вы считаете своей обязанностью бороться с ним?
Мужчины, что с них взять! Совершеннейшие дети — и останутся таковыми до самой смерти. Необъявленная война между королем и Макдоналдами походила на постоянные свары двух мальчишек, пытавшихся доказать, что каждый может помочиться на большее расстояние. Просто смешно!
Глава 10
После месячного отсутствия в конце октября лэрд Лох-Бре вернулся ко двору, выполнив приказ короля. Пришлось путешествовать не спеша, поскольку кузина королевы оказалась хрупкой девицей и могла выносить тяготы пути всего несколько часов в день. Всадница из нее тоже была неважная, и она предпочитала не садиться в седло, поэтому они отправлялись в дорогу около полудня и рано останавливались на ночлег. Энгусу смертельно все это надоело, и он искренне обрадовался, когда кортеж наконец прибыл в Скоп. Назавтра он решил отправиться в Бре к своей дорогой ведьмочке. Он так стосковался по ней, что решил признаться Фионе, как любит ее, и чем скорее состоится венчание, тем счастливее он будет.
Управитель замка вежливо приветствовал прибывших.
— Я сам провожу мистрис Уильяме к ее величеству, — пообещал он, — а вы сию секунду отправляйтесь к его величеству, господин мой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88