— Говори, — коротко велел он.
— Нога Роберта почти зажила, но он все еще хромает, как инвалид.
Лицо Уоррика мгновенно стало каменным.
— Ты смеешь намекать, что мой сын трус?
У старика был такой свирепый вид, что Хоксбладу показалось, будто тот собирается пронзить его двуручным мечом. И на секунду сердце Кристиана обожгла зависть: как бы он хотел, чтобы отец защищал его так же безоглядно.
Во взгляде Уоррика сверкала угрюмая неприязнь. Но Кристиан рискнул продолжать. Зная, что терять ему нечего, стоял на своем.
— Я предоставлю тебе принять решение после того, как увидишь его ногу.
— Иду и немедленно, — вызывающе бросил Уоррик. Они нашли Роберта в его спальне в Башне Бошемов в компании пухленькой девицы, извивавшейся и пыхтевшей под весом тяжелого тела.
— Ха! Пусть никто не говорит, что я произвел на свет кого-то еще, кроме похотливых жеребцов, — громогласно провозгласил Уоррик и шлепнул девчонку по круглому заду, та поспешно накинула тунику и выскользнула из комнаты.
Роберт понимал, что пойман на месте преступления, однако презрительный взгляд незаконнорожденного брата вызвал жгучее желание превратить его лицо в кровавую маску.
Уоррик побагровел от гнева: сын развлекается с девками и, значит, достаточно здоров, чтобы тренировать своих солдат.
— Я решил взять людей принца Лайонела во Францию, но, поскольку он слишком молод, чтобы командовать ими, эта честь принадлежит тебе.
— Спасибо, отец. Я надеялся, что ты призовешь меня, — кивнул Роберт, пряча ненависть за холодным взглядом суженных бирюзовых глаз.
— Тебе что-нибудь нужно, братец?
Хоксблад, легко прочитав мысли Роберта, знал, что тот взбешен настолько, что готов на все.
— Я пришел полечить твою ногу, но вижу, что прежние бодрость и сила вернулись к тебе, и поэтому удаляюсь.
После ухода Хоксблада, Уоррик озабоченно нахмурился. Он всю жизнь командовал солдатами и знал, что война подчас влияет на людей самым неожиданным образом.
— Война заставляет нас думать о собственной смерти. Она неизбежна, но я советовал бы не мучить себя подобными мыслями.
Роберт рассмеялся, желая развеять подозрения отца.
— Я де Бошем. Мне больше пристало сражаться, чем просиживать за пиршественными столами. В отличие от вас, у меня нет сына, который бы унаследовал мое доброе имя, если со мной что-то случится.
Уоррик изучал его из-под опущенных ресниц.
— Мы должны составить брачный контракт. Прочти его сам, перед тем как вручить леди Бедфорд.
Вечером, когда Брайенна в сопровождении Адели отправилась по приказу короля в его личные покои, лицо ее было белее снега. Девушка понимала, зачем ее зовут: Роберт настоял на церемонии помолвки, и Ад ель должна была стать свидетельницей. Она ожидала, что Уоррик и король тоже будут присутствовать, но удивилась, увидев рядом с Робертом принца Лайонела. Брайенна и раньше не питала к нему симпатии еще до того, как принц обесчестил Элизабет Грей, но теперь сама мысль о том, что Роберт выбрал его свидетелем помолвки, вызывала отвращение.
Брайенна надела платье цвета темно-красного вина, расшитое по рукавам и подолу золотой нитью. Золотистые волосы ниспадали на спину и плечи, не заплетенные в косы и тщательно расчесанные, как подобает девственнице, и Брайенна сцепила руки, моля Бога о том, чтобы от угрызений совести у нее не перехватило дыхание во время произнесения обетов. К тому же она теперь жалела, что надела такое темное платье, на фоне которого лицо казалось почти безжизненным.
В роскошно обставленной спальне, озаренной светом высоких свечей, Брайенна выглядела неземным созданием. Даже мужчины постарше, король Эдуард и Уоррик, на мгновение почувствовали острую зависть к Роберту де Бошему. Его будущая жена была поистине прекрасной.
Первым делом жених и невеста должны были подписать брачные контракты. Брайенне протянули пергамент, но перед глазами все расплывалось, а рука, державшая перо, дрожала. Наконец Брайенне удалось прочитать слова: «Дочь дома Бедфордов и сын дома Уорриков», разглядеть позолоченные королевские печати, скрепленные лентами, пустые места для подписей обрученной пары и свидетелей. Основной текст был на латинском.
Чувства Брайенны смешались. Она сознавала, что должна навсегда забыть о Кристиане, преодолеть отвращение к Роберту, но легче сказать, чем сделать это. Она молча молила Бога даровать ей силу исполнить свой долг. Внешне девушка выглядела сдержанной, но сердце ее разрывалось на части.
После невесты на пергаменте поставили подписи все присутствующие. Обмен клятвами занял всего несколько минут, и не успела Брайенна опомниться, как Роберт приколол к ее корсажу тяжелую золотую брошь — подарок жениха — и наклонился, чтобы скрепить обеты поцелуями.
Брайенна подняла глаза на высокий цветной витраж. Темноликий святой направил указующий перст прямо на нее, будто хотел в чем-то уличить. Как он похож на Хоксблада! Сознание тяжелой вины пронзило девушку. Она почувствовала, что сейчас упадет в обморок, и уже покачнулась, но Роберт успел подхватить невесту, прежде чем та упала. Король был потрясен выражением тревоги и нежности на лице Уоррика. За много лет он впервые смог убедиться, что и свирепый граф способен на человеческие чувства.
Кристиан в тот же час узнал о помолвке своей возлюбленной, поскольку незадолго до того ему явилось видение: Брайенна дрожащей рукой подписывает контракт, шепотом дает обеты и падает в обморок, когда сводный брат касается губами ее губ.
Кристиан сверхчеловеческим усилием подавил гнев. В своей ярости он хотел уничтожить человека, осмелившегося поднять глаза на его даму и мечтать о ней как о будущей жене. Но Хоксблад продолжал уверять себя, что помолвка еще не свадьба и Брайенне и Роберту никогда не суждено соединиться брачными узами.
Хоксблад был почти благодарен судьбе за то, что вот-вот начнется война с Францией. Невозможно оставаться в Виндзоре и не попытаться вновь проникнуть в ее спальню. Он продолжал любить Брайенну до беспамятства готов был даже, если придется, силой овладеть ею — так велико его желание, так сильна любовь.
Кристиан горько рассмеялся про себя. Он считал себя хозяином положения, думал, что сможет добиться всего, чего желает, но так было до встречи с Брайенной Бедфорд. Будь прокляты ее прекрасные глаза!
Кристиан, вне себя, мерил шагами комнату, задыхаясь, словно посаженный в клетку зверь. Охваченный отчаянием, он занялся медитацией, применяя древние приемы, усвоенные у рыцарей Ордена Золотой Зари. Хотя он и смог сосредоточиться, все же не достиг ничего, похожего на мир и покой.
Разум предал его. Перед глазами возник образ дамы. Спящая Брайенна лежала на постели с распущенными золотистыми волосами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138