Наконец, в голове его воз­ник более или менее приемлемый текст и он вздохнул с облегчением. Трэй решил просто положить подарок под дверь коттеджа, в расче­те на то, что завтра Лэйси, по пути в сарай, обязательно его обнаружит.
А сейчас он, словно ребенок, едва освоив­ший азы каллиграфии, высунув от усердия язык, старательно выводил крупными, прописными буквами: «Счастливого Рождества, Лэйси. От твоего мужа». С футлярчиком в руке Трэй прошел в кухню. На Булла, оккупировавшего гостиную, он не желал обращать внимания. Не спеша, молодой человек надел куртку и шляпу и уже через пять минут галопировал вовсю в направлении коттеджа Джасперса.
Он остановил Принца в нескольких десят­ках ярдов от домика, там, откуда стал заметен свет на кухне. Спешившись, Трэй привязал поводья к дереву, а затем неторопливо напра­вился к коттеджу.
Занавески на окнах еще не были задерну­ты, и поэтому, стоя на крыльце, можно было видеть все, что происходило в гостиной. Лэйси сидела в кресле спиной к нему. Напротив нее, на чьей-то очень знакомой раскладушке, полу­лежал незнакомый мужчина. Пальцы ковбоя невольно сжали пакет с подарком. «Да, этот чертов приблуда, вероятно, и впрямь неотразим для женского пола», – не без зависти подумал он, рассмотрев незнакомца.
Трэй подошел поближе к окну, пытаясь разобрать, что тот говорит Лэйси. Слов он разобрать так и не сумел, а вот ее задорный смех услышал. Трэй не помнил, чтобы она так смеялась его шуткам или вообще в его присутст­вии.
Парень стоял в темноте и всем сердцем жаждал оказаться сейчас на месте того мужчи­ны, чьим остротам так самозабвенно смеялась его жена. Тяжело вздохнув, он положил короб­ку с жемчугом подле двери и незаметно уда­лился.
Усевшись на Принца, Трэй повернул коня в город. Да, ему необходимо было выпить в компании своих друзей, чтобы, развеять тоску, охватившую его при созерцании чужой идиллии. В таком настроении ему дома лучше не показываться, малейшая безделица может вывести его из себя и тогда, пиши пропало – он запросто сможет укокошить своего папеньку. Ведь именно по милости этого старого недо­носка Лэйси сейчас торчит в этом коттедже. Если б ее тогда, в самый первый день, радушно приняли на ранчо, все было бы иначе.
«Это было бы иначе, если бы ты не пота­щился перегонять скот от нечего делать и не вынудил бы ее один на один сражаться с этим старым, упертым быком», – эта мысль неотвязно грызла Трэя на протяжении всего его пути в Маренго.
Когда он вошел в салун, за стойкой сидело всего несколько человек из обычной компании его собутыльников. Только сейчас Трэй сообра­зил, что сегодня – канун Рождества и женатые ковбои проводят его в кругу родных и близких. Заказывая себе виски, он очень захотел быть одним из таких.
В последнее время Трэй убедился, что ему уже скучно проводить в шумной компании своих приятелей столько времени, сколько он проводил прежде; мало того, постепенно эта публика вообще перестала существовать для него. Но сегодня он в них нуждался – сегодня Трэй был согласен на любое общество, кроме общества человека, который произвел его на свет.
Вливая в себя алкоголь, который огненной волной проходил по его глотке, парень постепенно приходил к неутешительному выводу – даже самая развеселая попойка в компании его дружков ни в малейшей мере не сможет унять ту боль, которая пригнала его в это заведение. Пожалуй, здесь эта боль станет даже острее.
Он сделал знак Питу налить ему еще, удив­ляясь при этом, почему до сих пор нет его старого приятеля Мэтта. У него ведь семьи не было. «Черт бы его побрал, и где его только носит?» – Трэю сейчас как никогда нужен был этот человек – опытный и разумный, который выслушивал его всегда, с самого детства.
– Трэй, – обратился к нему Пит, затыкая бутылку с пробкой. – Больше я тебе не налью. Тебе далеко добираться, и я не хочу, чтобы ты свалился с лошади и замерз в каком-нибудь сугробе.
Молодой человек попытался возражать, до­казывать, что он якобы трезв, но вдруг Пит начал двоиться у него в глазах. Парень умолк, внезапно осознав, что выпил сегодня значительно больше, чем следовало.
Он отодвинул от себя стакан, допивать ко­торый ему, собственно, и не хотелось, и поднялся. Походка его была не очень ровной. Выйдя из салуна, Трэй пьяно огляделся по сторонам и направился к платной конюшне, где отдыхал, дожидаясь его, Принц. После двух неудачных попыток ему все же с грехом попо­лам, удалось взобраться на него и, натянув поводья, направить коня в сторону от города.
Свет в окнах коттеджа Лэйси неудержимо тянул Трэя снова заглянуть в окошко. Может быть, на этот раз ему повезет и он сможет увидеть ее родное личико. Привязав жеребца к тому самому дереву, к которому Трэй привязы­вал его по пути в город, он неслышно взошел на небольшое крыльцо.
Первое, что парень заметил, это то, что его подарок исчез. «Стало быть, Лэйси уже обнаружила его. Интересно, довольна ли она им? – гадал он. – А может быть, просто взяла да и швырнула его в огонь?»
Приглушенный смех, донесшийся из гости­ной, буквально заставил его припасть к стеклу. Занавески были на этот раз задернуты, но все же небольшая, с пару дюймов, щель оставалась.
Теперь в гостиной находились уже трое. Они ели какой-то пирог и смеялись. Трэю был ви­ден профиль Лэйси, и сломанная нога ее гос­тя. Он чуть подвинулся и увидел Мэтта. Тот тоже покатывался со смеху.
Ссутулившись, молодой человек повернулся и медленно спустился с крыльца. Он никогда в жизни еще не чувствовал себя настолько оди­ноким. Трэй готов был сейчас отдать все что угодно за то, чтобы сидеть за этим столом со всеми в уютном коттеджике у Лэйси. Глубочайшее уныние охватило его, когда он сел на жеребца и направился к дому.
Незадолго до того, как Трэй в первый раз заглядывал к ней в окно по пути в Маренго, Лэйси зажгла лампу и присела к камину рядом с раскладушкой Джейсона.
– Мэтт придет попозже, – сказала она, – и тогда мы вместе снимем пробу с того гоголь-моголя, который нам принесла сегодня Энни.
– Неужели она не догадалась плеснуть в него виски? – с надеждой спросил Джейсон.
– Думаю, что не догадалась, – разочаро­вала его молодая женщина. – Мне кажется, что она у себя спиртного не держит.
– Да, но вы-то держите, – резонно возразил он, хитровато улыбнувшись. – Может, все-таки залезете в неприкосновенный фонд Мэтта? Тогда мы оживим рождественское подно­шение Энни.
– А что? Мэтт будет в восторге! – Щеки Лэйси зарделись от удовольствия.
Мэтт Карлтон постучал в дверь, когда в жид­кий гоголь-моголь была добавлена изрядная пор­ция виски. Войдя в дом, он с улыбкой вручил хозяйке два пакета.
– Счастливого рождества, Лэйси!
– Спасибо, Мэтт, – поблагодарила его она, глядя на удлиненный плоский сверток, кото­рый тот держал под мышкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75