Но, так или иначе, а это произошло, и теперь мы уже ждем не дождемся, когда наш карапуз появится на свет. Я уже говорил Сэлли, что если родится девочка, то мы назовем ее Лэйси. Она не против.
У нас скоро будет свой собственный салун, с комнатами наверху, как мы и планировали. Правда, он небольшой, но вполне приличный. Никаких замарашек!
Пожалуйста, напиши мне. Дай знать, как ты живешь. Если от меня что-нибудь нужно – мой адрес на конверте.
С приветом Итэн».
Губы Лэйси невольно растянулись в улыб­ке. Сложив письмо, она подняла взгляд на Нэлли, которой не терпелось узнать, кто же это пишет.
– Это от Итэна Рида, – пояснила моло­дая женщина и вкратце передала содержание письма.
– Ну разве это не здорово! – только и вымолвила Нэлли. По лицу Лэйси она поняла, что та не горит желанием обсуждать эту тему. Что же, ее можно понять: полгода эта певица, жена Рида, стояла между ней и Трэем.
По пути домой молодая женщина обдумы­вала прочитанное. «Слава Богу, что и у них все устроилось. Он любил свою жену, и у той хва­тило ума поставить крест на своей связи с Трэем и организовать все так, что впереди у них те­перь была совсем другая, новая жизнь».
«А почему бы и тебе не поступить так же? – обратился к ней ее внутренний голос. – Даже если твой муж до сих пор не произнес тех слов, которые ты хочешь от него услышать. Разве ты вправе предъявлять к нему претензии относительно всего остального? Ведь не появись тогда вовремя Трэй, одному Богу известно, где была бы ты сейчас. Скорее всего на том свете. Сочти грехи свои, девушка», – мелькнуло у Лэйси в голове, когда она, подъехав к ранчо, слезала с лошади.
Утром того дня, когда заканчивалось клей­мение телят, сын так сцепился с отцом, что Лэйси с испугу сбежала к себе в спальню. Она страшно боялась, что дело дойдет до рукоприкладства.
Столкновение было обусловлено старой те­мой: ее свекор пожелал привести в дом в качестве домработницы очередную молодую ин­дианку.
– Ты мне мозги не крути, старый, – не желал слушать его Трэй, когда Булл затронул эту тему.
– Лэйси держит дом в чистоте и готовит так, что пальчики оближешь. Тебе эта индиан­ка нужна для твоих утех, для того, чтобы здесь распутничать самым мерзким образом, – продолжал он. – А я не желаю, чтобы ты оскорб­лял Лэйси присутствием в доме какой-то твари. Достаточно того, что ты оскорблял и унижал мою мать.
Спор затянулся и скоро перешел в ожесто­ченную перебранку. Трэй обвинял. Булл все отрицал. В конце концов старик Сондерс не выдержал и, хлопнув дверью, ушел из дома, отчаянно бранясь.
Парень, как обычно, не обратил внимания на поток брани, извергающейся из уст отца, зато Лэйси, которая вышла к тому времени из спальни и, стоя в прихожей, видела, как уходил Булл, сумела разглядеть в его глазах раскален­ную добела ненависть к сыну.
Трэй, чмокнув ее в макушку, собрался ухо­дить, и она проводила его до дверей. Когда он садился на маленькую, низкорослую лошадку у крыльца, Лэйси подошла к нему и очень серьезно сказала:
– Пожалуйста, будь сегодня осторожнее, Трэй. Я понимаю, что он – твой отец, но я больше не доверяю ему и не сомневаюсь, что, если у него появится возможность, он постарается что-нибудь предпринять.
– За меня не беспокойся, родная. – Муж вскочил в седло. – За все эти годы я научился быть осторожным, когда этот старый подонок находится поблизости.
Когда она смотрела вслед отъезжавшему Трэю, какая-то тяжесть камнем легла ей на сердце.
К своему большому облегчению, Лэйси уви­дела подъезжающую к их ранчо Энни.
Слава Богу! Милая, веселая болтовня с подругой и немного сплетен на местную тема­тику как раз то, что в данный момент так не­обходимо.
– Доброе утро, Энни, – улыбнулась Лэйси миссис Стамп, когда та слезла со своего мула. – Надеюсь, ты только в гости – наша корова те­перь уже молока не дает.
– Знаю, знаю, – махнула рукой женщина, поднимаясь по ступенькам. – Трэй позаботил­ся о ее потомстве и доставил к нашему быку. Время подошло, понимаете ли! Тут уж ничего не поделаешь.
– Да, помню, Трэй мне говорил – ответила молодая женщина, провожая свою гостью в кухню. – Сейчас он с утра до ночи на клей­мении. Слава Богу, сегодня они должны все закончить.
– Да, я видела, что парни работают около костра, – кивнула Энни. – И знаешь, что самое удивительное? Эта чертовка Руби Долтон крутится там. Они с Буллом стояли и о чем-то говорили, вроде как сговаривались. Рассмеявшись, женщина добавила: – Видимо, строили коварные планы, насчет того, где и как им встречаться.
Когда Лэйси наливала приятельнице кофе, та поинтересовалась:
– Это правда, что Трэй больше не разре­шает Руби приходить сюда?
– Правда, – кивнула молодая женщина. – Теперь он ее ближе амбара не подпускает.
– Спорить могу, что старый Сондерс бе­сится, – усмехнулась Энни. – Ты ведь знаешь, что о них говорят, да?
– Да. Трэй мне рассказывал. Он не счита­ет это просто сплетней, все так и есть. И продолжается уже не один год.
– Булл Сондерс – очень нехороший чело­век, Лэйси. Он на что угодно способен. Если ему в башку что-нибудь взбредет, он ни перед чем не остановится. Может даже на родного сына руку поднять. Смотри, ведь ничего не наладилось после смерти матери Трэя. Этот старый дьявол не рассчитывал, что она свою половину завещает сыну. Для него это был страшный удар. А когда сын запретил ему таскать сюда девок, так и говорить нечего – худшего оскорбления для него и придумать не­возможно.
Женщина отпили из чашки кофе и, серьез­но посмотрев на Лэйси, продолжала:
– Ведь не будешь же ты ходить за Трэем по пятам и охранять его.
– Знаю, – печально кивнула та. – Никак не могу понять, как отец может так ненавидеть собственного сына. Ему бы гордиться им. Трэй же работает как вол на этом ранчо.
Энни покачала головой.
– Этого никто понять не может, просто бессмыслица какая-то.
Она сменила тему разговора и стала расска­зывать о своей семье.
– Вчера поработали немного на огороде. Моя Глори, которой всего десять лет, взяла на себя дойку и тому подобное, а Франклин, ко­торому четырнадцать, – всю отцовскую работу делает, Толли, – тут Энни покачала головой, – самый ленивый из всех, кого мне когда-либо приходилось видеть.
Лэйси пришлось скрыть свою улыбку. То, что Толли Стамп был отпетый лентяй, хоть и добряк по натуре, известно было всем в округе. Его отец, умирая, завещал ему прекрасное ранчо, но по причине своей нерадивости, он очень быстро потерял почти все, за исключением небольшого кусочка земли. Тогда за дело взя­лась Энни, и очень скоро несчастный лоскуток превратился в процветающую ферму. Толли же большую часть времени проводил на рыбалке и охоте.
Но зато с какой любовью все относились друг к другу в этой семье! Даже о лени мужа Энни Стамп говорила с юмором и долей вос­хищения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75