Она живет у него с тех пор, как он вернулся с проверки ловушек, и, возможно, забыла об этой вечеринке.
Грета старалась рассмотреть лицо Стена в тусклом мерцании звезд, увидеть, огорчен ли он тем, что его любовница развлекается с другим.
– Ты говоришь о ней так пренебрежительно, потому что она обманывает тебя? Ты очень переживаешь?
– Черт возьми, о чем ты говоришь, детка? – Спенсер весело засмеялся. – Труди Геррод мне совершенно безразлична, и поэтому она просто не может обманывать меня.
Он придвинулся еще ближе, положив свою сильную ладонь на ее хрупкое плечо. Голос его звучал низко и угрожающе:
– Меня больше волновало – поцелуешь ли ты молодого Греди?
Грета резко отстранилась от его ласкающей руки и огрызнулась:
– Не твое дело, кого я захочу поцеловать.
– Может, и не мое. Но если бы ты поцеловала его, я свернул бы шею этому сопливому щенку.
– А позволь тебя спросить, по какому праву? – Глаза девушки сердито сверкали. – Я не принадлежу тебе, Спенсер Эйткинс!
Спенсер схватил ее за плечи и развернул к себе лицом.
– Нет, ты принадлежишь мне, – сказал он твердо.
– Ты гнусный эгоист, женский баловень! – Грета размахнулась и ударила ладошкой по его щеке. – Я не принадлежу тебе. Никогда не принадлежала и не буду.
– Это так, – прорычал Спенсер, плотно прижимая ее к своему могучему телу. Он наклонил голову, и его губы захватили ее рот со свирепой страстью.
Девушка сопротивлялась изо всех сил, но он зажал ее руки между их телами. Она крутила головой, стремясь избежать требовательного поцелуя, но он обхватил рукой, которая, казалось, была высечена из гранита, ее затылок так, что девушке пришлось смириться. Его нетерпеливый язык вторгался в ее нежный рот. Ее тело, ощутив твердый гребень его члена, который упирался ей в живот, стало податливым. Ее язычок невольно стал поглаживать губы мужчины, когда вдруг тот поднял голову и отпустил ее.
– Ты все еще говоришь, что не принадлежишь мне? – спросил он насмешливо.
Пока она удивленно смотрела на него, пытаясь владеть собою, пытаясь прекратить трепет тела, он вдруг повернулся кругом и исчез в темноте, не произнеся больше ни единого слова.
– Я ненавижу тебя, ненавижу! – рыдала Грета. Ее гордость была уязвлена. Он слишком хорошо знал, что может вывести ее из равновесия. Она горячо молилась, чтобы этот невозможный человек поскорее ее забыл и оставил в покое.
Она приказала себе не плакать и вытащила из рукава носовой платок, чтобы приложить к мокрым от слез глазам. Убедившись, что последние следы слез исчезли, девушка пошла назад в амбар и села возле Бесси.
Грета заметила, что кое-что изменилось с тех пор, как она вышла. Женщины, замужние и незамужние, улыбались ей и охотно включали в свои разговоры. Она заметила, что Коллин сидит рядом с Элли. Только Агата бросала на нее леденящие душу взгляды.
Похоже, молодой фермер понял, что Грета не испытывает к нему нежных чувств. Вскоре она обратила внимание и на то, что теперь все холостяки бросали на нее теплые, внимательные взгляды. Прежде они только украдкой посматривали в ее сторону. Она тяжело вздохнула про себя. Ей так хотелось, чтобы все оставили ее в покое.
«И даже Спенсер?» – дразнил девушку дьявольский внутренний голос.
«Он – в первую очередь», – подумалось ей.
Кто-то вытащил последний красный початок, и вечеринка стала заканчиваться. Люди снимали с крючков свои фонари, и вот уже только фонарь Кревфорда тускло освещал амбар.
Бен, аккуратно держа свой фонарь, взял Грету за руку и повел к кабриолету. Еще долго им вслед раздавались пожелания счастливой дороги.
Девушка зябко кутала плечи в теплую шаль, когда, нарушая мерный стук копыт, Бен сказал:
– Я заметил, что женщины к тебе переменились.
Грета ничего не ответила. Она крепко спала, доверчиво склонив кудрявую головку на плечо старика. Он усмехнулся и щелкнул вожжами по толстому крупу Джимбо.
– Двигайся живее, старина, – приказал он. – Похоже, одному из нас срочно требуется постель.
Глава 17
Стоял сырой и ветреный день. По низкому небу ползли мрачные серые тучи, угрожая в любую минуту пролиться холодным осенним дождем. Грета печально сидела в своей постели, обхватив руками голые колени. Она очень надеялась, что дождя не будет, пока старый Бен не возвратится домой. Холодный проливной дождь – это совсем не то, что может пойти на пользу его, и без того обострившемуся ревматизму. И так бедный старик по утрам еле встает с кровати. Она не раз слышала из своей мансарды, как он, кряхтя и постанывая от боли, поднимается с постели и, шаркая по полу негнущимися ногами, подбрасывает дрова в огонь, который теперь поддерживается по ночам. Она вообще посчитает великим чудом, если, когда выпадет глубокий снег, он будет в состоянии ставить свои охотничьи ловушки.
Грета нисколько не сомневалась, что Спенсер захочет помочь отцу, но также ей было известно, что гордый и упрямый старик не примет его помощи.
Она посмотрела затуманенными печалью глазами на унылый осенний пейзаж, который открывался из окна. Что-то надо было делать для того, чтобы сын вернулся к отцу. Хотя, возможно, понадобится настоящее стихийное бедствие, чтобы это случилось. Ей никогда прежде не удавалось встречать более упрямых людей, чем Бен и Спенсер Эйткинсы. В этом случае, как никогда, была права народная мудрость: яблоко от яблоньки недалеко падает.
Девушка соскочила с кровати и, натянув шерстяной халат, спустилась по лестнице, бесшумно пройдя на кухню, чтобы приготовить поесть. Она поставила сковородку на груду красных углей и, оставив ее там нагреваться, быстро умылась. Пока она умывалась, сковорода разогрелась, как следует, и Грета положила на нее два куска бекона. Потом, немного подумав, добавила еще два. В последние дни у нее появился прямо-таки волчий аппетит.
Пока бекон шипел, брызгая во все стороны жиром и распространяя вкусный аромат, она маленькими глотками выпила чашку кофе. Наверное, Бен его сварил незадолго до своего ухода. Когда мясо покрылось аппетитной корочкой, девушка поджарила еще пару яиц и отрезала несколько ломтей хлеба от каравая, который испекла только вчера. Усевшись за стол, она с большим удовольствием позавтракала, запивая обильную еду кофе, и раздумывая, что предстоит сегодня сделать.
С тех пор, как она себя помнила, у нее никогда не было избытка свободного времени. В приюте его не было совсем. Практически каждая минута там была подчинена беспрерывной работе. А сейчас вдруг его оказалось даже больше, чем она хотела. Все работы на дворе были уже закончены. Оставалось только принести воды и накормить Джимбо и Красотку. И она немного скучала, сидя за ткацким станком или со спицами в руках. Может быть, именно поэтому она в последнее время так часто баловала старика пирогами и лепешками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Грета старалась рассмотреть лицо Стена в тусклом мерцании звезд, увидеть, огорчен ли он тем, что его любовница развлекается с другим.
– Ты говоришь о ней так пренебрежительно, потому что она обманывает тебя? Ты очень переживаешь?
– Черт возьми, о чем ты говоришь, детка? – Спенсер весело засмеялся. – Труди Геррод мне совершенно безразлична, и поэтому она просто не может обманывать меня.
Он придвинулся еще ближе, положив свою сильную ладонь на ее хрупкое плечо. Голос его звучал низко и угрожающе:
– Меня больше волновало – поцелуешь ли ты молодого Греди?
Грета резко отстранилась от его ласкающей руки и огрызнулась:
– Не твое дело, кого я захочу поцеловать.
– Может, и не мое. Но если бы ты поцеловала его, я свернул бы шею этому сопливому щенку.
– А позволь тебя спросить, по какому праву? – Глаза девушки сердито сверкали. – Я не принадлежу тебе, Спенсер Эйткинс!
Спенсер схватил ее за плечи и развернул к себе лицом.
– Нет, ты принадлежишь мне, – сказал он твердо.
– Ты гнусный эгоист, женский баловень! – Грета размахнулась и ударила ладошкой по его щеке. – Я не принадлежу тебе. Никогда не принадлежала и не буду.
– Это так, – прорычал Спенсер, плотно прижимая ее к своему могучему телу. Он наклонил голову, и его губы захватили ее рот со свирепой страстью.
Девушка сопротивлялась изо всех сил, но он зажал ее руки между их телами. Она крутила головой, стремясь избежать требовательного поцелуя, но он обхватил рукой, которая, казалось, была высечена из гранита, ее затылок так, что девушке пришлось смириться. Его нетерпеливый язык вторгался в ее нежный рот. Ее тело, ощутив твердый гребень его члена, который упирался ей в живот, стало податливым. Ее язычок невольно стал поглаживать губы мужчины, когда вдруг тот поднял голову и отпустил ее.
– Ты все еще говоришь, что не принадлежишь мне? – спросил он насмешливо.
Пока она удивленно смотрела на него, пытаясь владеть собою, пытаясь прекратить трепет тела, он вдруг повернулся кругом и исчез в темноте, не произнеся больше ни единого слова.
– Я ненавижу тебя, ненавижу! – рыдала Грета. Ее гордость была уязвлена. Он слишком хорошо знал, что может вывести ее из равновесия. Она горячо молилась, чтобы этот невозможный человек поскорее ее забыл и оставил в покое.
Она приказала себе не плакать и вытащила из рукава носовой платок, чтобы приложить к мокрым от слез глазам. Убедившись, что последние следы слез исчезли, девушка пошла назад в амбар и села возле Бесси.
Грета заметила, что кое-что изменилось с тех пор, как она вышла. Женщины, замужние и незамужние, улыбались ей и охотно включали в свои разговоры. Она заметила, что Коллин сидит рядом с Элли. Только Агата бросала на нее леденящие душу взгляды.
Похоже, молодой фермер понял, что Грета не испытывает к нему нежных чувств. Вскоре она обратила внимание и на то, что теперь все холостяки бросали на нее теплые, внимательные взгляды. Прежде они только украдкой посматривали в ее сторону. Она тяжело вздохнула про себя. Ей так хотелось, чтобы все оставили ее в покое.
«И даже Спенсер?» – дразнил девушку дьявольский внутренний голос.
«Он – в первую очередь», – подумалось ей.
Кто-то вытащил последний красный початок, и вечеринка стала заканчиваться. Люди снимали с крючков свои фонари, и вот уже только фонарь Кревфорда тускло освещал амбар.
Бен, аккуратно держа свой фонарь, взял Грету за руку и повел к кабриолету. Еще долго им вслед раздавались пожелания счастливой дороги.
Девушка зябко кутала плечи в теплую шаль, когда, нарушая мерный стук копыт, Бен сказал:
– Я заметил, что женщины к тебе переменились.
Грета ничего не ответила. Она крепко спала, доверчиво склонив кудрявую головку на плечо старика. Он усмехнулся и щелкнул вожжами по толстому крупу Джимбо.
– Двигайся живее, старина, – приказал он. – Похоже, одному из нас срочно требуется постель.
Глава 17
Стоял сырой и ветреный день. По низкому небу ползли мрачные серые тучи, угрожая в любую минуту пролиться холодным осенним дождем. Грета печально сидела в своей постели, обхватив руками голые колени. Она очень надеялась, что дождя не будет, пока старый Бен не возвратится домой. Холодный проливной дождь – это совсем не то, что может пойти на пользу его, и без того обострившемуся ревматизму. И так бедный старик по утрам еле встает с кровати. Она не раз слышала из своей мансарды, как он, кряхтя и постанывая от боли, поднимается с постели и, шаркая по полу негнущимися ногами, подбрасывает дрова в огонь, который теперь поддерживается по ночам. Она вообще посчитает великим чудом, если, когда выпадет глубокий снег, он будет в состоянии ставить свои охотничьи ловушки.
Грета нисколько не сомневалась, что Спенсер захочет помочь отцу, но также ей было известно, что гордый и упрямый старик не примет его помощи.
Она посмотрела затуманенными печалью глазами на унылый осенний пейзаж, который открывался из окна. Что-то надо было делать для того, чтобы сын вернулся к отцу. Хотя, возможно, понадобится настоящее стихийное бедствие, чтобы это случилось. Ей никогда прежде не удавалось встречать более упрямых людей, чем Бен и Спенсер Эйткинсы. В этом случае, как никогда, была права народная мудрость: яблоко от яблоньки недалеко падает.
Девушка соскочила с кровати и, натянув шерстяной халат, спустилась по лестнице, бесшумно пройдя на кухню, чтобы приготовить поесть. Она поставила сковородку на груду красных углей и, оставив ее там нагреваться, быстро умылась. Пока она умывалась, сковорода разогрелась, как следует, и Грета положила на нее два куска бекона. Потом, немного подумав, добавила еще два. В последние дни у нее появился прямо-таки волчий аппетит.
Пока бекон шипел, брызгая во все стороны жиром и распространяя вкусный аромат, она маленькими глотками выпила чашку кофе. Наверное, Бен его сварил незадолго до своего ухода. Когда мясо покрылось аппетитной корочкой, девушка поджарила еще пару яиц и отрезала несколько ломтей хлеба от каравая, который испекла только вчера. Усевшись за стол, она с большим удовольствием позавтракала, запивая обильную еду кофе, и раздумывая, что предстоит сегодня сделать.
С тех пор, как она себя помнила, у нее никогда не было избытка свободного времени. В приюте его не было совсем. Практически каждая минута там была подчинена беспрерывной работе. А сейчас вдруг его оказалось даже больше, чем она хотела. Все работы на дворе были уже закончены. Оставалось только принести воды и накормить Джимбо и Красотку. И она немного скучала, сидя за ткацким станком или со спицами в руках. Может быть, именно поэтому она в последнее время так часто баловала старика пирогами и лепешками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85