Потом я приехал сюда, чтобы рассказать вам, где она находится.
— И где же?
— Я оставил ее, когда они свернули к трактиру “Терн” в двадцати милях отсюда. Но прежде чем вы поедете туда, милорд, мы должны поговорить. Мне не хотелось бы, чтобы переговоры между вами и лордом Уотертоном закончились трагически. В трактире полно народу.
Я уверен, что еще некоторое время мисс Кемпбелл ничто не грозит.
— Ладно, я слушаю, но говорите быстрее.
— Как вам известно, я послал своих людей следить за мистером Джарвисом. Решение оказалось правильным. Они видели его с тремя людьми. Я думаю, что один из них и есть наш подозреваемый.
— Кто эти люди?
— Один из них — сэр Джозеф Ромли. Джон удивленно поднял брови. Скибнер заметил его реакцию и продолжил:
— Я порылся в его прошлом. Ромли уже успел разорить несколько компаний. Он покупает по дешевке акции, потом вступает во владение предприятием. Таким образом он и приобрел свой банк.
— О нем я никак не думал, но факт остается фактом. — Джон скрипнул зубами, чувствуя, что боль в голове усилилась.
— Далее Джарвис разговаривал с Генри Томасом.
— Генри никогда не стал бы…
— Простите, милорд, но доверять нельзя никому. Он занимал пост управляющего корабельной конторой в Вест-Индии и мог войти в соглашение с капитанами, получая с них неплохую прибыль. Капитаны же могли обидеться на свою долю и пожелать сообщить вам о состоянии дел. Томас мог нанять мистера Джарвиса потопить корабли и избавиться от сообщников. Пока мы разговариваем, мой человек выясняет его финансовое положение.
— Кто же третий?
Скибнер помолчал, потом произнес:
— Уотертон.
— Я ничуть не сомневаюсь, что он подходит больше всех из троих.
Скибнер отошел на шаг и поднял руки.
— Пожалуйста, милорд, не делайте ничего второпях! Позвольте мне продолжить мое расследование.
Мы не можем обвинить Уотертона только потому, что он разговаривал с Джарвисом.
— Матильда сказала, что слышала, как он упрекал Джарвиса за его появление в Лондоне так скоро после того, как он нанял его потопить корабли, — сообщил Тедди, подходя к Джону.
Скибнер повернулся к нему.
— Боюсь, что некоторые женщины любят мстить тем, кого ненавидят, распространяя подобные слухи. Я бы предпочел выждать и прошу позволить мне продолжить расследование.
— Вы что-нибудь узнали о прошлом мисс Кемпбелл?
— Нет, но я написал письмо одному моему другу, который живет в Мэриленде. И еще я послал наблюдателя в доки следить за судами, приходящими из Ричмонда. Обязательно на борту окажется кто-нибудь, знающий нашу мисс Кемпбелл.
Джон направился к двери.
— Постойте, милорд! — крикнул Скибнер ему в спину.
— Я достаточно ждал. И собираюсь теперь добраться до мисс Кемпбелл.
— Но вы не должны вмешиваться в мое расследование. Пожалуйста, не делайте ничего необдуманного в отношении лорда Уотертона. Он нужен мне живым, чтобы продолжать расследование. Вы ведь хотите найти доказательства, что он стоит за кораблекрушениями, не так ли?
— Я ничуть не сомневаюсь, что Уотертон — тот, кого вы ищете, — заявил Джон. — Он меня всегда ненавидел.
— Я поеду с тобой, — поддержал брата Тедди, шагая за ним.
— Нет, от тебя уже и так достаточно было беспокойства. Оставайся здесь и узнай, куда все подевались.
— На конюшню можешь не ходить. — Тедди замолчал, иронично улыбнулся, потом медленно начал цедить слова — словно кинжалы бросал в цель. — Холли взяла Шепота.
— Она взяла мою лошадь?
— Я видел ее на Шепоте сегодня утром.
Джон устремил на брата укоризненный взгляд.
— И ты ничего не сделал? Ты позволил ей ехать на лошади, которая могла бы ее убить?
— Да, черт побери, Джон, я же не виноват, что она взяла твою лошадь. И не смотри на меня так. Я бы остановил ее, но она сбила меня с ног. Что мне оставалось делать? Отчасти ты сам виноват. Как могла она взять Шепота без твоего ведома?
Джон потер пульсирующий висок, сознавая, что признаться Тедди он не может.
— Как же ты попал сюда?
— Я одолжил лошадь у Ренвика. — Тедди заметил в глазах брата выражение решимости. — Ты не можешь взять лошадь Ренвика в такую метель. Она же его любимица. Я обещал вернуть ее в целости и сохранности.
— Ты и вернешь ее в целости и сохранности. Если у меня получится, Уотертон не останется ни в целости, ни в сохранности. — Джон повернулся и пошел к лошади, а Скибнер и Тедди так и стояли, глядя ему вслед.
Холли оглядела пивной зал. Для трактира “Терн” зал был слишком мал, но сама постройка привлекала к себе тем, что представляла собой старинный симпатичный дом с соломенной крышей и толстыми дубовыми потолочными балками. В нем каждый чувствовал себя как дома. За многие годы дым закоптил балки, и они стали угольно-черными. Сосновые гирлянды свешивались с балок, расцвечивая их темно-зеленым цветом. Очаг также украсили гирляндами и венками из остролиста, а посередине висели сосновые шишки. Очаг дымил и наполнял комнату тонкой дымкой, смешивавшейся с острым запахом сигары, которую курил какой-то джентльмен.
Холли наморщила нос и увидела двух молодых девушек, сновавших вокруг семи столов, разнося горячий чай. Она причислила их к дочерям трактирщика. Примерно за
тРиДЦать минут до появления Холли и Уотертона к трактиру подъехала почтовая карета с десятком замерзших голодных пассажиров.
В помещении стоял такой гвалт, что Холли, обратившейся к. Уотертону, пришлось кричать:
— Кажется, трактир полон до предела. Вам повезло, что вы захватили два последних стола.
— Чертовски жаль, что нельзя получить отдельную комнату. — Уотертон поднес к глазам монокль и раздраженно окинул взглядом сидевших за столами.
— Не думаю, что в трактире найдутся отдельные комнаты. Вы действительно сноб. — Холли усмехнулась, вспомнив, как он пытался подкупить трактирщика. Но тот остался непоколебим. Уотертон все еще дулся на то, что ему не дали поступить по-своему и что приходится сидеть в одной комнате с представителями низших классов.
— Вы на самом деле думаете, что я сноб? — Уотертон, кажется, искренне удивился ее замечанию.
— Да, но вы по крайней мере добрый. Я рада, что вы разрешили войти в дом лакеям и кучеру.
— Я сделал так только потому, что вы настояли. — Уотертон посмотрел на нее через свой монокль и заметил фальшивым голосом: — В вашем обществе мое великодушие не знает границ.
— А я знаю, что вы действительно не хотели, чтобы они оставались на холоде, пока вы сидите здесь в тепле и уюте. — Холли поджала губы, посмотрела на Уотертона, потом на стол, за которым сидели кучер и лакеи.
Те улыбнулись и кивнули ей.
Внезапно дверь распахнулась.
Леди Матильда пронеслась мимо лакея, державшего перед ней дверь. Красивая, как всегда, она стряхнула на ходу снег со своего синего плаща и такого же платья и сняла шляпу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
— И где же?
— Я оставил ее, когда они свернули к трактиру “Терн” в двадцати милях отсюда. Но прежде чем вы поедете туда, милорд, мы должны поговорить. Мне не хотелось бы, чтобы переговоры между вами и лордом Уотертоном закончились трагически. В трактире полно народу.
Я уверен, что еще некоторое время мисс Кемпбелл ничто не грозит.
— Ладно, я слушаю, но говорите быстрее.
— Как вам известно, я послал своих людей следить за мистером Джарвисом. Решение оказалось правильным. Они видели его с тремя людьми. Я думаю, что один из них и есть наш подозреваемый.
— Кто эти люди?
— Один из них — сэр Джозеф Ромли. Джон удивленно поднял брови. Скибнер заметил его реакцию и продолжил:
— Я порылся в его прошлом. Ромли уже успел разорить несколько компаний. Он покупает по дешевке акции, потом вступает во владение предприятием. Таким образом он и приобрел свой банк.
— О нем я никак не думал, но факт остается фактом. — Джон скрипнул зубами, чувствуя, что боль в голове усилилась.
— Далее Джарвис разговаривал с Генри Томасом.
— Генри никогда не стал бы…
— Простите, милорд, но доверять нельзя никому. Он занимал пост управляющего корабельной конторой в Вест-Индии и мог войти в соглашение с капитанами, получая с них неплохую прибыль. Капитаны же могли обидеться на свою долю и пожелать сообщить вам о состоянии дел. Томас мог нанять мистера Джарвиса потопить корабли и избавиться от сообщников. Пока мы разговариваем, мой человек выясняет его финансовое положение.
— Кто же третий?
Скибнер помолчал, потом произнес:
— Уотертон.
— Я ничуть не сомневаюсь, что он подходит больше всех из троих.
Скибнер отошел на шаг и поднял руки.
— Пожалуйста, милорд, не делайте ничего второпях! Позвольте мне продолжить мое расследование.
Мы не можем обвинить Уотертона только потому, что он разговаривал с Джарвисом.
— Матильда сказала, что слышала, как он упрекал Джарвиса за его появление в Лондоне так скоро после того, как он нанял его потопить корабли, — сообщил Тедди, подходя к Джону.
Скибнер повернулся к нему.
— Боюсь, что некоторые женщины любят мстить тем, кого ненавидят, распространяя подобные слухи. Я бы предпочел выждать и прошу позволить мне продолжить расследование.
— Вы что-нибудь узнали о прошлом мисс Кемпбелл?
— Нет, но я написал письмо одному моему другу, который живет в Мэриленде. И еще я послал наблюдателя в доки следить за судами, приходящими из Ричмонда. Обязательно на борту окажется кто-нибудь, знающий нашу мисс Кемпбелл.
Джон направился к двери.
— Постойте, милорд! — крикнул Скибнер ему в спину.
— Я достаточно ждал. И собираюсь теперь добраться до мисс Кемпбелл.
— Но вы не должны вмешиваться в мое расследование. Пожалуйста, не делайте ничего необдуманного в отношении лорда Уотертона. Он нужен мне живым, чтобы продолжать расследование. Вы ведь хотите найти доказательства, что он стоит за кораблекрушениями, не так ли?
— Я ничуть не сомневаюсь, что Уотертон — тот, кого вы ищете, — заявил Джон. — Он меня всегда ненавидел.
— Я поеду с тобой, — поддержал брата Тедди, шагая за ним.
— Нет, от тебя уже и так достаточно было беспокойства. Оставайся здесь и узнай, куда все подевались.
— На конюшню можешь не ходить. — Тедди замолчал, иронично улыбнулся, потом медленно начал цедить слова — словно кинжалы бросал в цель. — Холли взяла Шепота.
— Она взяла мою лошадь?
— Я видел ее на Шепоте сегодня утром.
Джон устремил на брата укоризненный взгляд.
— И ты ничего не сделал? Ты позволил ей ехать на лошади, которая могла бы ее убить?
— Да, черт побери, Джон, я же не виноват, что она взяла твою лошадь. И не смотри на меня так. Я бы остановил ее, но она сбила меня с ног. Что мне оставалось делать? Отчасти ты сам виноват. Как могла она взять Шепота без твоего ведома?
Джон потер пульсирующий висок, сознавая, что признаться Тедди он не может.
— Как же ты попал сюда?
— Я одолжил лошадь у Ренвика. — Тедди заметил в глазах брата выражение решимости. — Ты не можешь взять лошадь Ренвика в такую метель. Она же его любимица. Я обещал вернуть ее в целости и сохранности.
— Ты и вернешь ее в целости и сохранности. Если у меня получится, Уотертон не останется ни в целости, ни в сохранности. — Джон повернулся и пошел к лошади, а Скибнер и Тедди так и стояли, глядя ему вслед.
Холли оглядела пивной зал. Для трактира “Терн” зал был слишком мал, но сама постройка привлекала к себе тем, что представляла собой старинный симпатичный дом с соломенной крышей и толстыми дубовыми потолочными балками. В нем каждый чувствовал себя как дома. За многие годы дым закоптил балки, и они стали угольно-черными. Сосновые гирлянды свешивались с балок, расцвечивая их темно-зеленым цветом. Очаг также украсили гирляндами и венками из остролиста, а посередине висели сосновые шишки. Очаг дымил и наполнял комнату тонкой дымкой, смешивавшейся с острым запахом сигары, которую курил какой-то джентльмен.
Холли наморщила нос и увидела двух молодых девушек, сновавших вокруг семи столов, разнося горячий чай. Она причислила их к дочерям трактирщика. Примерно за
тРиДЦать минут до появления Холли и Уотертона к трактиру подъехала почтовая карета с десятком замерзших голодных пассажиров.
В помещении стоял такой гвалт, что Холли, обратившейся к. Уотертону, пришлось кричать:
— Кажется, трактир полон до предела. Вам повезло, что вы захватили два последних стола.
— Чертовски жаль, что нельзя получить отдельную комнату. — Уотертон поднес к глазам монокль и раздраженно окинул взглядом сидевших за столами.
— Не думаю, что в трактире найдутся отдельные комнаты. Вы действительно сноб. — Холли усмехнулась, вспомнив, как он пытался подкупить трактирщика. Но тот остался непоколебим. Уотертон все еще дулся на то, что ему не дали поступить по-своему и что приходится сидеть в одной комнате с представителями низших классов.
— Вы на самом деле думаете, что я сноб? — Уотертон, кажется, искренне удивился ее замечанию.
— Да, но вы по крайней мере добрый. Я рада, что вы разрешили войти в дом лакеям и кучеру.
— Я сделал так только потому, что вы настояли. — Уотертон посмотрел на нее через свой монокль и заметил фальшивым голосом: — В вашем обществе мое великодушие не знает границ.
— А я знаю, что вы действительно не хотели, чтобы они оставались на холоде, пока вы сидите здесь в тепле и уюте. — Холли поджала губы, посмотрела на Уотертона, потом на стол, за которым сидели кучер и лакеи.
Те улыбнулись и кивнули ей.
Внезапно дверь распахнулась.
Леди Матильда пронеслась мимо лакея, державшего перед ней дверь. Красивая, как всегда, она стряхнула на ходу снег со своего синего плаща и такого же платья и сняла шляпу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92