Он не мог объяснить почему, но это смущало его. Он никогда не знал этого чувства, и оно ему не нравилось.
Между тем Руперт все еще не удовлетворил своих потребностей и не нашел ни одной привлекательной женщины в этом городе, полном соблазнов. Поэтому он выбрал другое стоящее занятие — драку.
Дафна с ружьем в руке расхаживала взад и вперед по палубе. Лина и Нафиза с голым младенцем на плече, как принято в Египте, расхаживали рядом с ней.
— Он вернется живым и здоровым, — уверяла Дафну Нафиза. — Мангуста — хороший знак. Все это признают.
— Мальчик скажет что-нибудь неправильно, — сказала Лина. — Кашеф оскорбится и отрежет ему язык или, может быть, голову. Вам не следовало позволять вашему англичанину идти сегодня утром, госпожа. Вам следовало лечь к нему в постель и снять одежду. Если бы вы сделали его таким образом счастливым, он бы не заметил или его бы не интересовало, что судно отошло от берега. К восходу солнца мы могли бы уже покинуть это проклятое место. Что мы будем делать, если весь город будет против нас, а ветер упадет? Все мужчины будут убиты, а нас продадут на невольничьем рынке. Или они обесчестят нас и бросят в пустыне на съедение хищным птицам и шакалам.
Не было заметно никаких признаков изменения ветра. Даже более того, он с наступлением утра усиливался. Если город станет враждебным, «Изида» мгновенно снимется с якоря. На рассвете Дафна и Руперт совещались с Раисом Рашадом. Все было готово к поспешному отплытию.
Если не спадет ветер.
— Не отчаивайтесь, леди, — сказала Дафне Нафиза. — Это заколдованный корабль. Вы умеете лечить колдовством, а английский господин имеет власть над змеями.
— Никто не боится заклинателей змей, — пренебрежительно фыркнула Лина.
— Но в Саккара его слушалась дикая змея, а не ручная без зубов, каких показывают на базарах заклинатели змей, — сказала Нафиза. — Здесь все слышали, как он околдовал змею у ступенчатой пирамиды в Саккара. Все слышали, что он силен как джинн. Почему, как вы думаете, только один человек хотел ограбить судно в ту ночь? Другие боялись. Дафна остановилась.
— В самом деле? Какое разочарование для мистера Карсингтона. Ему так хотелось сразиться с бандитами.
— Он ищет драки, — мрачно сказала Лина. — Это каждому видно. — Понизив голос так, что ее еле было слышно, она добавила, обращаясь к Нафизе: — Они хотят друг друга. Но они, видишь ли, англичане, а у англичан странные…
Ее прервал крик. Дафна взглянула на берег. Человек, которого они так горячо обсуждали, неторопливыми шагами спускался к причалу, за ним семенил Том. Юсуф, сошедший на берег, бежал им навстречу.
«Изида» отчалила от берега, как только мистер Карсингтон и его преданный слуга ступили на палубу. К этому моменту Дафна уже владела собой.
— Вы живы, — сказала она с поразительным спокойствием. — И не ранены. И не видно никаких синяков.
— Это Том виноват, — сказал Руперт. — Как только разговор стал интересным, он начал нести всякий вздор. И не мог остановиться. Что-то о джиннах и ифритах, по-моему. Во всяком случае, кашеф побледнел и выслал всех вон, кроме своего переводчика. Затем неожиданно его честь начал «вспоминать» прошлое.
Звук, раздавшийся у его ног, заставил его опустить глаза. Мангуста, стоя на задних лапках, смотрела на него. В мелких острых зубах она по-прежнему держала кусок рубашки Майлса.
Предыдущей ночью она поссорилась с котами, но больше ничего не произошло. Повар, не без основания опасаясь за своих кур, накормил ее. И команда, казалось, не возражала против ее присутствия. Все на борту, если не считать котов, видели в мангусте добрый знак, как и говорила Нафиза.
— Все еще с нами, как я вижу, — заметил Руперт.
Намного важнее было то, что он сам все еще был с ними. Живой. Невредимый. Только когда Дафна увидела, как он неторопливой походкой спускается к причалу, она поняла, как волновалась в его отсутствие.
— Кажется, она хочет остаться, — чуть задыхаясь, сказала Дафна. — И Нафиза тоже. Она не хочет возвращаться в деревню покойного мужа. Видите ли, там начались переговоры о том, чтобы сделать ее еще одной женой соседа, того самого, которому принадлежала мангуста.
— Она теперь наша, — сказал Карсингтон. — Как мы назовем ее?
— Нафиза, — ответила Дафна. — Вам, конечно, нетрудно произнести ее имя.
— Я говорю о мангусте.
— О! — Дафна посмотрела на зверька, по-прежнему сидевшего у ног Карсингтона. Разве мог кто-нибудь устоять перед ним?
Коты — Гог и Магог. Они были величественно равнодушны к нему, как и ко всем, находившимся на судне. «Почему только я не кошка?» — подумала Дафна.
— Златоцвет, — предложил он. — Что вы думаете об этом имени.
— Глупое имя, — сказала Дафна, — и очень ей подходит. О такой глупой мангусте я никогда не слышала.
Он присел на корточки.
— Златоцветка? — спросил Руперт. Мангуста пожевала кусок ткани. Он встал:
— Она над этим подумает.
— А пока она думает, вы, может быть, окажете мне любезность и расскажете, о чем же вспоминал кашеф, — сказала Дафна.
— О, об этом? — Он нахмурился. — Пойдемте в каюту. Умираю, так хочется кофе.
Принесли кофе, а также и еду. Поднос, заставленный блюдами — ни одно из них даже отдаленно не походило на английское, — напомнил Руперту, что после короткого завтрака на рассвете он ничего не ел. В перерывах между глотками он подробнее описал миссис Пембрук свою встречу с кашефом Миньи.
Когда Руперт изобразил картину своих дипломатических усилий, демонстрацию полетов, она широко раскрыла свои зеленые глаза. Его поступок ошеломил ее. Затем ее бледное лицо покраснело от гнева.
— Как вы могли вести себя так безрассудно? Они могли бы убить вас… и Тома. И где бы мы оказались? Вы забыли, что на судне несколько женщин, одна почти еще девочка и другая — маленький ребенок?
Она резко встала, взметнув муслиновые юбки.
— Но зачем, я вас спрашиваю? Конечно, вы безответственный человек. Иначе вы бы не оказались в той темнице в Каире. Если бы у вас было чувство ответственности, если бы вы были мыслящей личностью, мистер Солт не ухватился бы за возможность избавиться от вас.
Как и следовало ожидать, ее мозг был в прекрасном рабочем состоянии — она была права.
— Ну, не сердитесь же, — сказал он. — Признаюсь, это была глупость, но у меня было отвратительное настроение, и я плохо соображал.
— Мы не можем позволить себе вашего дурного настроения. Одна я не справлюсь. Я полагаюсь на вас, мистер Карсингтон. Мне не хочется… давить на вас. Я знаю, вы человек действия, должно быть, слишком большая ответственность угнетает вас. Но я должна попросить в-вас… — Ее голос задрожал.
— О нет, — сказал он.
Дафна предостерегающе подняла руку:
— Я не собираюсь плакать.
— Нет, собираетесь.
Она подошла к дивану и села, прикусив губу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83