Он был нетерпелив, как школьник. И ему было наплевать, что он может выглядеть при этом не слишком достойно, – она, похоже, тоже не заботилась о таких мелочах.
Франческа запустила пальцы в его шевелюру и шептала ему всякие двусмысленные фразы – сначала на английском, а затем, что действовало на него еще более возбуждающе, – на своем английском с итальянским акцентом. Джеймс тоже смеялся. Он не мог сдержаться. Но это был не обычный смех – его подогревали нетерпение, безумная страсть и радость близости с ней. Джеймс пришел в восторг от того, что может прикасаться к ней, что ее нежное лоно увлажнилось и изнывает по его ласкам. Постепенно его гнев унялся, и Джеймс снова забылся, проникнув в нее, наслаждаясь ее телом. На этот раз он и не пытался держать себя под контролем. Быстрое испепеляющее соитие стремительно вознесло их на вершину наслаждения.
Джеймс перекатился на спину, прижимая к себе Франческу. Он крепко держал ее, при этом ее ягодицы прижимались к его гениталиям. Ее тело так хорошо подходило к его телу, словно они были созданы друг для друга. Джеймс старался не думать о будущем. И отказывался спрашивать себя о том, что он будет делать, когда она возненавидит его.
Пока что она не испытывает к нему подобного чувства. Пока…
Но скоро ей придется узнать правду… скоро, очень скоро. Он не сможет долго играть с ней в игры. У них нет на это времени. Франческа находится в большой опасности, положение очень серьезное.
Однако она может и немного подождать.
У них впереди целая ночь.
Пока их тела сливались в неистовом экстазе, поднялась луна, и ее голубоватый свет проникал в комнату сквозь высокие окна. В этом свете кожа Франчески светилась, как жемчуг.
Джеймс поцеловал ее за ушком – он уже знал, что ей нравится, когда ее целуют именно туда. Он целовал ее шею, а затем стал расстегивать застежки на ее платье. Когда он стянул с нее лиф, его взору предстала шокирующая татуировка. Даже она ему нравилась.
Он медленно избавил ее от платья, сорочки, нижних юбок и корсета. Франческа позволила ему исполнять роль горничной и улыбалась, когда он поворачивал ее в разные стороны и наклонял, пока она не оказалась совсем нагой. После этого Джеймс медленно разделся сам – на сей раз ему не нужно было торопиться.
Франческа легла на спину, закинув руки за голову, и стала смотреть на него. Ей достаточно было обвести его фигуру своими зелеными глазами, чтобы он снова возбудился.
Но на этот раз можно не спешить.
Джеймс двигался медленно, изучая ее, пытаясь запомнить каждую клеточку ее тела.
Он наслаждался каждым дюймом ее шелковистой кожи, исходящим от нее ароматом, который, похоже, навсегда запечатлелся в его памяти. Его пальцы скользили по ее нежным изгибам – стройной и гибкой шее, точеным плечам, по округлой груди, которую так приятно было брать в руки, по ее упругим ягодицам. Он провел руками по всей длине ее потрясающих ног.
Джеймс целовал пальчики на ее ногах, ее лодыжки, колени… Постепенно он приближался к самому нежному, самому сладкому уголку. Франческа постанывала от наслаждения, и ее стоны смешивались со страстными стонами Джеймса.
Вскоре Франческа и сама захотела принять участие в этой сладкой пытке. Встав на колени, она осыпала Джеймса мелкими поцелуями, ласкала его грудь, плечи и, конечно же, его естество. Наконец, когда терпеть уже было невмоготу, он резким толчком вошел в нее, они перевернулись, и их тела слились в божественном экстазе…
Во второй раз за этот неполный день Франческа спала как убитая. Она проспала бы еще дольше, если бы лежавший рядом с ней Джеймс не зашевелился. И только потом она услышала какой-то шум за окном.
Франческа еще не успела толком проснуться, а Кордер уже встал, натянул панталоны и подошел к окну.
– Вот сучка! – промолвил он. – Она сошла с ума? Или… А-а-а, понятно!..
Франческу словно водой холодной окатили. Спотыкаясь, она нашарила свою сорочку и, натянув ее на себя, подошла к окну.
На противоположной стороне канала весь первый этаж палаццо Нерони был объят огнем.
– Господи! – Несколько мгновений Франческа смотрела на пожар, оцепенев от ужаса. Затем она отвернулась и принялась лихорадочно разыскивать свою одежду.
– Остановись! – сказал, подходя к ней, Джеймс. И, взяв Франческу за плечо, привлек ее к себе. – Сначала меня тоже удалось провести. Но твой дом не сгорит – они не рискнут. Это диверсия. – Он снова подвел ее к окну. – Посмотри! Они воспользовались какими-то специальными приспособлениями. Возможно, это были петарды или шутихи. Да можно было взять что угодно, лишь бы произвести побольше шуму и нагнать страху. Задача одна – разбудить людей посреди ночи и заставить их паниковать. Твои слуги разбегутся кто куда и оставят дом без охраны, а…
– Что ты такое говоришь?! – воскликнула Франческа. – Мы не можем оставаться здесь. Кто-нибудь может пострадать.
Франческа подумала, что Джеймс попытается что-то объяснить, но он молчал, а его взор устремился куда-то вдаль, сквозь нее. Наконец он добавил:
– Очень возможно, что это ловушка. Последнее, что тебе стоит делать, так это спешить туда. Не исключено, что кто-то ждет от тебя именно этого.
– От меня? – удивилась она.
– Да.
Тревога за слуг и дом уступила место какому-то другому темному чувству, зародившемуся в глубине ее существа. У нее было такое ощущение, будто земля у нее под ногами зашевелилась и она не знала, куда ступить, да и можно ли, безопасно ли вообще куда-то двигаться.
– Что ты имеешь в виду? – спросила она. – При чем тут я? Что тебе известно об этом?
– Я тебе все расскажу, – сказал Джеймс, отпуская ее. – И ты меня возненавидишь.
– Кордер… – Ее слегка затошнило. Она все еще доверяла ему! Но при этом не оставляло ощущение, что она стоит на зыбучих песках. Что он должен ей сказать? Франческа вспомнила ту ночь, когда они познакомились. Когда он с такой легкостью убил человека.
– Но прежде чем я тебе что-то скажу, – промолвил Джеймс, – мне нужно забрать твою одежду.
– Что-о?!
Джеймс не ответил на этот вопрос, и ей оставалось лишь смотреть на него, пытаясь понять, что же он имел в виду. Он мог сказать ей что-то хорошее или совсем уж неприемлемое, но такого она и предположить не могла.
Франческа осталась стоять, открыв рот, а Джеймс торопливо собрал ее одежду с пола. Наконец он выпрямился, прижимая к себе ее вещи.
– Я должен стать тобой, – заявил он.
Липкий страх как водой смыло. Франческа уже не понимала, плакать ей или смеяться. Она слышала о мужчинах, которые любят одеваться в женские вещи. Некоторые из них были очень мужественными. Но все равно это не утешало ее.
– Мои вещи тебе не подойдут, – заметила она.
Джеймс приложил к себе что-то из ее одежды.
– Мы что-нибудь придумаем, – сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81