Только с помощью рук и ног, ощупывающих влажные камни, можно было найти путь, который скорее заведет их в какой-то тупик, чем укажет выход из пещеры.
За огоньками светильников справа чернел темный провал, скрывая влажные стены; возможно, там находилась очередная ниша или галерея. Навалившаяся со всех сторон чернота казалась почти удушающе густой. Лишь легкий ток воздуха свидетельствовал о том, что этот коридор соединялся с внешним миром. Эйле захотелось взять Джондалара за руку.
По мере продвижения к светильникам учеников добавились новые источники света. Каменные чаши с горящими фитилями располагались через определенные промежутки по краям коридора, и их точечные огоньки казались пронзительно яркими в этом пещерном мраке. Однако порой они угрожающе потрескивали и шипели, словно собирались погаснуть. Нужно либо добавить в них жира, либо вставить новые фитили, подумала Эйла, надеясь, что кто-то вскоре позаботится об этом.
Но вид этого слабо освещенного коридора вызвал у Эйлы жуткое ощущение, что она уже бывала здесь раньше, и необъяснимый страх перед будущим посещением. Ей не хотелось идти за указывающей путь женщиной. В общем-то она не боялась пещер, но здесь ощущалось нечто такое, от чего ей хотелось развернуться и убежать или хоть дотронуться до Джондалара для обретения некоей уверенности. Потом ей вспомнился темный коридор другой пещеры, по которой она прошла, следуя за огоньками светильников и факелов, и внезапно осознала, что наблюдает за Кребом и другими Мог-урами. Поежившись от этих воспоминаний, Эйла вдруг поняла, что замерзла.
– Может, остановимся, и вы наденете теплую одежду, – оборачиваясь, сказала идущая впереди ученица, осветив факелом Эйлу и Джондалара. – В глубине пещеры можно изрядно замерзнуть, особенно в теплый сезон. Зимой, когда снаружи снег и лед, воздух здесь кажется сравнительно теплым. В глубоких пещерах круглый год одинаково холодно.
Остановившись, Эйла натянула куртку с длинными рукавами, и это обычное действие успокоило ее. Конечно, ей очень хотелось развернуться и выбежать из пещеры, но когда ученица вновь повела их вперед, Эйла сделала глубокий вдох и последовала за ней.
Длинный пещерный коридор был очень узким, и в нем становилось все холоднее, однако после очередных пятидесяти футов каменистая галерея стала еще уже. Воздух стал более влажным, на стенах поблескивали капли воды, а свисающие с потолка сталактитовые сосульки нацелили острия на сталагмитовые столбики, выросшие на каменистом дне. Когда примерно две сотни футов темного, сырого и холодного коридора остались позади, пол его начал повышаться, он не закрыл проход, но идти по нему стало труднее. Именно здесь опять возникло искушение повернуть назад, и многие обычно проявляли на этом подъеме малодушие, решив, что уже и так достаточно натерпелись. Для того чтобы следовать дальше, нужна была твердая решимость и воля.
Подняв факел, ученица первой забралась по каменному склону к узкому отверстию. Эйла смотрела, как колеблются отблески пламени, затем глубоко вздохнула и, взобравшись по этому крутому подъему, встала рядом с факельщицей. Потом она протиснулась вслед за ней в узкий лаз, переползла через какие-то камни и вылезла из следующего отверстия, за которым начинался спуск в глубину этого каменного мира.
Если раньше почти подсознательно ощущался ток воздуха, то теперь была заметна разве что его нехватка. После этого узкого лаза движение воздуха уже совершенно не ощущалось. Первым свидетельством того, что здесь ступала нога человека, стали три красных пятна, намалеванные на левой стене. Вскоре Эйла заметила еще какой-то рисунок в неровном свете факела, который несла идущая впереди женщина. Она едва могла поверить своим глазам, и ей захотелось попросить ученицу остановиться, чтобы рассмотреть стену в лучшем свете. Она подождала идущего за ней высокого мужчину.
– Джондалар, – тихо сказала она, – мне показалось, что я видела мамонта на стене!
– Да, и он там не один, – сказал Джондалар. – Я думаю, Зеландони сочла необходимым провести обряд поиска как можно скорее, иначе тебе показали бы эту пещеру с должной торжественностью. Многих из нас приводили сюда в детстве. Не совсем маленькими, а когда мы способны были уже что-то понимать. Когда впервые попадаешь в это место, то оно пугает тебя, но одновременно потрясает до глубины души. Даже сознавая, что всего лишь участвуешь в ритуале, человек все равно испытывает огромное потрясение.
– Зачем мы идем сюда, Джондалар? – спросила она. – О каком обряде ты говорил?
Обнаружив, что спутники отстали, проводница вернулась за ними.
– Разве вам еще не сказали? – спросила она.
– Джоконол просто сказал, что Зеландони хочет видеть Джондалара и меня, – сказала Эйла.
– Я не совсем уверен, – сказал Джондалар, – но, по-моему, мы пришли сюда, чтобы помочь Зеландони найти дух Тонолана, если он заблудился в ином мире. Ведь только мы видели то место, где он умер, а благодаря тому камешку, что ты посоветовала мне захватить с собой – кстати, Зеландони сказала, что это была отличная мысль, – она надеется, что обряд поиска пройдет успешно, – сказал Джондалар.
– А что это за пещера? – спросила Эйла.
– Ее называют по-разному, – сказала проводница. Джоконол и второй ученик догнали их. – Большинство называют ее Лабиринтом Родниковой Скалы, или, реже, Вертепом Дони. Жрецам известно и другое священное название, как и большинству людей, хотя его редко упоминают. Эту пещеру называют «Вход в Чрево Матери». Есть еще несколько подобных особо почитаемых пещер.
– Всем известно, конечно, что вход одновременно подразумевает выход, – добавил Джоконол. – Это означает, что вход в чрево является также родовым путем.
– То есть мы идем по одному из родовых путей Великой Земной Матери, – уточнил молодой ученик.
– Помните, как Зеландони пела на похоронах Шевонара… «Чрево Матери породило детей целый сонм», должно быть, именно о таком месте говорилось в той песне, – сказала Эйла.
– Она понимает, – сказала проводница, кивнув другим ученикам. – Как ты хорошо знаешь Песню Матери, – добавила она, обращаясь к Эйле.
– Она впервые услышала ее во время последних похорон, – с улыбкой заметил Джондалар.
– Это не совсем так, Джондалар, – возразила Эйла. – Разве ты не помнишь? У Лосадунаи есть подобная баллада, только они не поют ее. Лосадуни рассказал мне ее на их языке, и я постаралась запомнить. Ваша песня немного отличается, но, в сущности, говорит о том же.
– Может, Лосадуни просто не умеет петь, как Зеландони, – предположил Джондалар.
– У нас тоже не все умеют петь ее, – сказал Джоконол. – Многие просто рассказывают. Я, к примеру, не пою, и ты поняла бы почему, если бы услышала мое пение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272
За огоньками светильников справа чернел темный провал, скрывая влажные стены; возможно, там находилась очередная ниша или галерея. Навалившаяся со всех сторон чернота казалась почти удушающе густой. Лишь легкий ток воздуха свидетельствовал о том, что этот коридор соединялся с внешним миром. Эйле захотелось взять Джондалара за руку.
По мере продвижения к светильникам учеников добавились новые источники света. Каменные чаши с горящими фитилями располагались через определенные промежутки по краям коридора, и их точечные огоньки казались пронзительно яркими в этом пещерном мраке. Однако порой они угрожающе потрескивали и шипели, словно собирались погаснуть. Нужно либо добавить в них жира, либо вставить новые фитили, подумала Эйла, надеясь, что кто-то вскоре позаботится об этом.
Но вид этого слабо освещенного коридора вызвал у Эйлы жуткое ощущение, что она уже бывала здесь раньше, и необъяснимый страх перед будущим посещением. Ей не хотелось идти за указывающей путь женщиной. В общем-то она не боялась пещер, но здесь ощущалось нечто такое, от чего ей хотелось развернуться и убежать или хоть дотронуться до Джондалара для обретения некоей уверенности. Потом ей вспомнился темный коридор другой пещеры, по которой она прошла, следуя за огоньками светильников и факелов, и внезапно осознала, что наблюдает за Кребом и другими Мог-урами. Поежившись от этих воспоминаний, Эйла вдруг поняла, что замерзла.
– Может, остановимся, и вы наденете теплую одежду, – оборачиваясь, сказала идущая впереди ученица, осветив факелом Эйлу и Джондалара. – В глубине пещеры можно изрядно замерзнуть, особенно в теплый сезон. Зимой, когда снаружи снег и лед, воздух здесь кажется сравнительно теплым. В глубоких пещерах круглый год одинаково холодно.
Остановившись, Эйла натянула куртку с длинными рукавами, и это обычное действие успокоило ее. Конечно, ей очень хотелось развернуться и выбежать из пещеры, но когда ученица вновь повела их вперед, Эйла сделала глубокий вдох и последовала за ней.
Длинный пещерный коридор был очень узким, и в нем становилось все холоднее, однако после очередных пятидесяти футов каменистая галерея стала еще уже. Воздух стал более влажным, на стенах поблескивали капли воды, а свисающие с потолка сталактитовые сосульки нацелили острия на сталагмитовые столбики, выросшие на каменистом дне. Когда примерно две сотни футов темного, сырого и холодного коридора остались позади, пол его начал повышаться, он не закрыл проход, но идти по нему стало труднее. Именно здесь опять возникло искушение повернуть назад, и многие обычно проявляли на этом подъеме малодушие, решив, что уже и так достаточно натерпелись. Для того чтобы следовать дальше, нужна была твердая решимость и воля.
Подняв факел, ученица первой забралась по каменному склону к узкому отверстию. Эйла смотрела, как колеблются отблески пламени, затем глубоко вздохнула и, взобравшись по этому крутому подъему, встала рядом с факельщицей. Потом она протиснулась вслед за ней в узкий лаз, переползла через какие-то камни и вылезла из следующего отверстия, за которым начинался спуск в глубину этого каменного мира.
Если раньше почти подсознательно ощущался ток воздуха, то теперь была заметна разве что его нехватка. После этого узкого лаза движение воздуха уже совершенно не ощущалось. Первым свидетельством того, что здесь ступала нога человека, стали три красных пятна, намалеванные на левой стене. Вскоре Эйла заметила еще какой-то рисунок в неровном свете факела, который несла идущая впереди женщина. Она едва могла поверить своим глазам, и ей захотелось попросить ученицу остановиться, чтобы рассмотреть стену в лучшем свете. Она подождала идущего за ней высокого мужчину.
– Джондалар, – тихо сказала она, – мне показалось, что я видела мамонта на стене!
– Да, и он там не один, – сказал Джондалар. – Я думаю, Зеландони сочла необходимым провести обряд поиска как можно скорее, иначе тебе показали бы эту пещеру с должной торжественностью. Многих из нас приводили сюда в детстве. Не совсем маленькими, а когда мы способны были уже что-то понимать. Когда впервые попадаешь в это место, то оно пугает тебя, но одновременно потрясает до глубины души. Даже сознавая, что всего лишь участвуешь в ритуале, человек все равно испытывает огромное потрясение.
– Зачем мы идем сюда, Джондалар? – спросила она. – О каком обряде ты говорил?
Обнаружив, что спутники отстали, проводница вернулась за ними.
– Разве вам еще не сказали? – спросила она.
– Джоконол просто сказал, что Зеландони хочет видеть Джондалара и меня, – сказала Эйла.
– Я не совсем уверен, – сказал Джондалар, – но, по-моему, мы пришли сюда, чтобы помочь Зеландони найти дух Тонолана, если он заблудился в ином мире. Ведь только мы видели то место, где он умер, а благодаря тому камешку, что ты посоветовала мне захватить с собой – кстати, Зеландони сказала, что это была отличная мысль, – она надеется, что обряд поиска пройдет успешно, – сказал Джондалар.
– А что это за пещера? – спросила Эйла.
– Ее называют по-разному, – сказала проводница. Джоконол и второй ученик догнали их. – Большинство называют ее Лабиринтом Родниковой Скалы, или, реже, Вертепом Дони. Жрецам известно и другое священное название, как и большинству людей, хотя его редко упоминают. Эту пещеру называют «Вход в Чрево Матери». Есть еще несколько подобных особо почитаемых пещер.
– Всем известно, конечно, что вход одновременно подразумевает выход, – добавил Джоконол. – Это означает, что вход в чрево является также родовым путем.
– То есть мы идем по одному из родовых путей Великой Земной Матери, – уточнил молодой ученик.
– Помните, как Зеландони пела на похоронах Шевонара… «Чрево Матери породило детей целый сонм», должно быть, именно о таком месте говорилось в той песне, – сказала Эйла.
– Она понимает, – сказала проводница, кивнув другим ученикам. – Как ты хорошо знаешь Песню Матери, – добавила она, обращаясь к Эйле.
– Она впервые услышала ее во время последних похорон, – с улыбкой заметил Джондалар.
– Это не совсем так, Джондалар, – возразила Эйла. – Разве ты не помнишь? У Лосадунаи есть подобная баллада, только они не поют ее. Лосадуни рассказал мне ее на их языке, и я постаралась запомнить. Ваша песня немного отличается, но, в сущности, говорит о том же.
– Может, Лосадуни просто не умеет петь, как Зеландони, – предположил Джондалар.
– У нас тоже не все умеют петь ее, – сказал Джоконол. – Многие просто рассказывают. Я, к примеру, не пою, и ты поняла бы почему, если бы услышала мое пение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272