— сердито прикрикнул на него капитан.
— Что? — продолжал Жермен. — Если не мне, так кому же и говорить вам правду в глаза?
Несмотря на то, что капитан топал в бешенстве ногами и бросал грозные взгляды, лакей продолжал:
— Говоря по чести, я считал вас способным на большие глупости, но та, которую вы совершите завтра, превосходит даже мои ожидания.
— О какой глупости ты говоришь?
— Да о вашей дуэли!
— Как! Разве тебе и это известно.
— Неужели же вы думаете, что я разыгрываю роль почтового ящика, не интересуясь содержанием посланий, которые мне доверяют? Бумага была прозрачная… можно было прочесть насквозь.
— Негодяй!
— Вот тебе на! Зачем вы меня оскорбляете, когда я хочу подать вам совет?
— Совет?
— Да, и к тому же превосходный!
— Говори! — крикнул капитан, будучи не в силах вынести нахального взгляда своего лакея.
— Мой совет таков: вы давно уже плохо спите по ночам… если вы послушаетесь меня, то проспите завтра до позднего утра.
— Ты с ума сошел!
— Нисколько.
— А моя дуэль?
— Я и советую вам спать подольше, имея в виду вашу дуэль.
В глазах капитана мелькнула ненависть.
— Нет, никогда! — воскликнул он. — Я ненавижу этого человека и хочу убить его…
— Чтобы доставить удовольствие «той даме», не правда ли?
— По ее приказанию.
— Гм!
— Я сказал: по ее приказанию, — повторил Гектор Лемблен.
— А! Вот оно что! Но постойте, — продолжал Жермен, — будем последовательны, дорогой барин.
— Я последователен.
— Нисколько. Вы хотите убить того молодого человека?
— Да.
— Зачем?
— Затем, что я его ненавижу.
— И потому, что «та дама» его любит…
— Ты ошибаешься…
— Неужели!
— Она его ненавидит так же, как и я.
— По крайней мере, она так говорит…
— А что она говорит, то правда.
— Ну, пусть будет по-вашему, — сказал с видом недоверия Жермен, — а что, если вместо того, чтобы убить его, он убьет вас?..
— Так что ж.
— Как что? Тогда он женится на ней.
— О, никогда! — вскричал капитан вне себя с загоревшимися от гнева глазами.
— Ну, это мы увидим!
Слова Жермена произвели сильное впечатление на капитана. Он задумался и замолчал.
— Отлично! — наконец воскликнул он. — Еще одним основанием более, чтобы убить его!
Жермен промолчал и только постукивал пальцами о мраморный камин, рассеянно поглядывая на потолок гостиной.
— В котором часу господин капитан отправляется завтра? — спросил он.
— Ровно в семь.
— Прикажете мне отправиться с вами?
— Конечно.
— А вы захватите с собою оружие?
— Да, пару шпаг.
Камердинер оглядел своего барина с головы до ног.
— Прежде-то вы ловко владели оружием, но теперь оно, пожалуй, у вас заржавело… а ваш противник молод…
Капитан пожал плечами и, повернувшись к Жермену спиной, пошел спать. Но камердинер последовал за ним.
— Я помню, — заметил он, — что состою в услужении у господина капитана, и если господин капитан отказывается от моих советов, то, по крайней мере, он не откажется от моих услуг.
Жермен помог капитану раздеться, уложил его в постель, зажег алебастровый ночник, поставил его на столик, потушил свечи на камине и сделал вид, что хочет уйти.
— Ты разбудишь меня в шесть часов, — приказал капитан.
— О, это лишнее!
— Лишнее?
— Если господин капитан поразмыслит о том, что я ему сказал, то, я уверен, он не сомкнет глаз всю ночь.
После этого дерзкого замечания Жермен вышел из комнаты. Однако лакей был прав: Гектор Лемблен не мог заснуть ни на минуту. Как лезвие отравленного кинжала, речи Жермена проникли в самую глубину его души. Не играла ли им Дама в черной перчатке, как то утверждал лакей, и действительно ли она ненавидела незнакомца, чья шпага встретится завтра с его шпагой?
На рассвете Жермен вошел в комнату капитана и застал его уже одетым и погруженным в писание какой-то бумаги, точно он желал привыкнуть к грозившей ему опасности. Капитан хотел было спросить камердинера о чем-то, но Жермен ответил ему грубо:
— Ей-богу же, мне надоело предупреждать вас обо всем и давать советы на свою же голову. Я поклялся не вмешиваться больше в ваши дела. Вы хотели драться, так идемте.
— Понятно, я хочу драться, но…
— А если соперник убьет вас?
«О, — гордо сказал про себя капитан, кровь которого закипела при слове „соперник“, — я принадлежал к обществу „Друзей шпаги“, а члена этого страшного когда-то общества убить не так-то легко!"
Капитан тщательно оделся, точно военный, готовящийся к сражению. Он надел светло-серые широкие брюки и синий сюртук и застегнул его на все пуговицы; к шести с половиной часам капитан был уже совершенно готов. Ровно в семь он в сопровождении Жермена вышел из замка; лакей нес под мышкой пару шпаг. Они прошли площадку и направились по тропинке, которая спускалась с утеса к месту поединка. Дорогой Жермен был мрачен и все время шел впереди. Он, казалось, хотел избежать объяснений со своим барином. Но когда им оставалось пройти каких-нибудь сотню шагов до назначенного места, которое не было им видно за выступом скалы, Жермен обернулся и спросил капитана:
— Простите, дорогой господин капитан, мне хочется задать вам вопрос. Вы позволите?
— Спрашивай.
— Сделали ли вы завещание?
— Да.
— Когда?
— Сегодня утром.
— В таком случае, — заметил Жермен, — бесполезно спрашивать, кто ваш единственный наследник: это «она»!
— Да.
— О, какая прекрасная и нелепая вещь — любовь! — пробормотал Жермен.
И, видя, что капитан нахмурил брови, он продолжал:
— А все-таки было бы лучше, если бы вы послушались меня и убили бы этого юношу, а то в один прекрасный день он может, чего доброго, оказаться счастливым обладателем замка Рювиньи.
Капитан позеленел. Он хотел что-то ответить, но у него сжалось горло.
— Боже мой! — наивно заметил Жермен. — Ведь подобные вещи случались на свете… и даже нередко… По завещанию все оставляется обыкновенно любимой женщине, дерутся с тем, кого она предпочла вам; тот убивает вас, как барана, затем женится на ней и мирно поселяется в вашем доме.
— О, замолчи, замолчи, демон! — прохрипел капитан нетвердым голосом. — Ты клевещешь на самую благородную из женщин.
Жермен не ответил ни слова и продолжал путь, насвистывая какой-то мотив. Через несколько минут они поднялись на возвышенность, откуда с расстояния двух— или трехсот шагов можно было видеть дерево, у подножия которого должен был произойти поединок.
— Эге! — воскликнул Жермен. — Мне кажется, кто-то сидит под деревом. Должно быть, это он.
Капитан, до тех пор бледный как полотно, вдруг побагровел, почувствовав, как вся кровь прилила у него к сердцу. Он пошел быстрее, желая как можно скорее сразиться, но, однако, Жермен опередил его и, не дойдя десяти шагов до дерева, остановился в изумлении. Около дерева сидел не Арман, а старик с седой бородой, согбенный под тяжестью жизни;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
— Что? — продолжал Жермен. — Если не мне, так кому же и говорить вам правду в глаза?
Несмотря на то, что капитан топал в бешенстве ногами и бросал грозные взгляды, лакей продолжал:
— Говоря по чести, я считал вас способным на большие глупости, но та, которую вы совершите завтра, превосходит даже мои ожидания.
— О какой глупости ты говоришь?
— Да о вашей дуэли!
— Как! Разве тебе и это известно.
— Неужели же вы думаете, что я разыгрываю роль почтового ящика, не интересуясь содержанием посланий, которые мне доверяют? Бумага была прозрачная… можно было прочесть насквозь.
— Негодяй!
— Вот тебе на! Зачем вы меня оскорбляете, когда я хочу подать вам совет?
— Совет?
— Да, и к тому же превосходный!
— Говори! — крикнул капитан, будучи не в силах вынести нахального взгляда своего лакея.
— Мой совет таков: вы давно уже плохо спите по ночам… если вы послушаетесь меня, то проспите завтра до позднего утра.
— Ты с ума сошел!
— Нисколько.
— А моя дуэль?
— Я и советую вам спать подольше, имея в виду вашу дуэль.
В глазах капитана мелькнула ненависть.
— Нет, никогда! — воскликнул он. — Я ненавижу этого человека и хочу убить его…
— Чтобы доставить удовольствие «той даме», не правда ли?
— По ее приказанию.
— Гм!
— Я сказал: по ее приказанию, — повторил Гектор Лемблен.
— А! Вот оно что! Но постойте, — продолжал Жермен, — будем последовательны, дорогой барин.
— Я последователен.
— Нисколько. Вы хотите убить того молодого человека?
— Да.
— Зачем?
— Затем, что я его ненавижу.
— И потому, что «та дама» его любит…
— Ты ошибаешься…
— Неужели!
— Она его ненавидит так же, как и я.
— По крайней мере, она так говорит…
— А что она говорит, то правда.
— Ну, пусть будет по-вашему, — сказал с видом недоверия Жермен, — а что, если вместо того, чтобы убить его, он убьет вас?..
— Так что ж.
— Как что? Тогда он женится на ней.
— О, никогда! — вскричал капитан вне себя с загоревшимися от гнева глазами.
— Ну, это мы увидим!
Слова Жермена произвели сильное впечатление на капитана. Он задумался и замолчал.
— Отлично! — наконец воскликнул он. — Еще одним основанием более, чтобы убить его!
Жермен промолчал и только постукивал пальцами о мраморный камин, рассеянно поглядывая на потолок гостиной.
— В котором часу господин капитан отправляется завтра? — спросил он.
— Ровно в семь.
— Прикажете мне отправиться с вами?
— Конечно.
— А вы захватите с собою оружие?
— Да, пару шпаг.
Камердинер оглядел своего барина с головы до ног.
— Прежде-то вы ловко владели оружием, но теперь оно, пожалуй, у вас заржавело… а ваш противник молод…
Капитан пожал плечами и, повернувшись к Жермену спиной, пошел спать. Но камердинер последовал за ним.
— Я помню, — заметил он, — что состою в услужении у господина капитана, и если господин капитан отказывается от моих советов, то, по крайней мере, он не откажется от моих услуг.
Жермен помог капитану раздеться, уложил его в постель, зажег алебастровый ночник, поставил его на столик, потушил свечи на камине и сделал вид, что хочет уйти.
— Ты разбудишь меня в шесть часов, — приказал капитан.
— О, это лишнее!
— Лишнее?
— Если господин капитан поразмыслит о том, что я ему сказал, то, я уверен, он не сомкнет глаз всю ночь.
После этого дерзкого замечания Жермен вышел из комнаты. Однако лакей был прав: Гектор Лемблен не мог заснуть ни на минуту. Как лезвие отравленного кинжала, речи Жермена проникли в самую глубину его души. Не играла ли им Дама в черной перчатке, как то утверждал лакей, и действительно ли она ненавидела незнакомца, чья шпага встретится завтра с его шпагой?
На рассвете Жермен вошел в комнату капитана и застал его уже одетым и погруженным в писание какой-то бумаги, точно он желал привыкнуть к грозившей ему опасности. Капитан хотел было спросить камердинера о чем-то, но Жермен ответил ему грубо:
— Ей-богу же, мне надоело предупреждать вас обо всем и давать советы на свою же голову. Я поклялся не вмешиваться больше в ваши дела. Вы хотели драться, так идемте.
— Понятно, я хочу драться, но…
— А если соперник убьет вас?
«О, — гордо сказал про себя капитан, кровь которого закипела при слове „соперник“, — я принадлежал к обществу „Друзей шпаги“, а члена этого страшного когда-то общества убить не так-то легко!"
Капитан тщательно оделся, точно военный, готовящийся к сражению. Он надел светло-серые широкие брюки и синий сюртук и застегнул его на все пуговицы; к шести с половиной часам капитан был уже совершенно готов. Ровно в семь он в сопровождении Жермена вышел из замка; лакей нес под мышкой пару шпаг. Они прошли площадку и направились по тропинке, которая спускалась с утеса к месту поединка. Дорогой Жермен был мрачен и все время шел впереди. Он, казалось, хотел избежать объяснений со своим барином. Но когда им оставалось пройти каких-нибудь сотню шагов до назначенного места, которое не было им видно за выступом скалы, Жермен обернулся и спросил капитана:
— Простите, дорогой господин капитан, мне хочется задать вам вопрос. Вы позволите?
— Спрашивай.
— Сделали ли вы завещание?
— Да.
— Когда?
— Сегодня утром.
— В таком случае, — заметил Жермен, — бесполезно спрашивать, кто ваш единственный наследник: это «она»!
— Да.
— О, какая прекрасная и нелепая вещь — любовь! — пробормотал Жермен.
И, видя, что капитан нахмурил брови, он продолжал:
— А все-таки было бы лучше, если бы вы послушались меня и убили бы этого юношу, а то в один прекрасный день он может, чего доброго, оказаться счастливым обладателем замка Рювиньи.
Капитан позеленел. Он хотел что-то ответить, но у него сжалось горло.
— Боже мой! — наивно заметил Жермен. — Ведь подобные вещи случались на свете… и даже нередко… По завещанию все оставляется обыкновенно любимой женщине, дерутся с тем, кого она предпочла вам; тот убивает вас, как барана, затем женится на ней и мирно поселяется в вашем доме.
— О, замолчи, замолчи, демон! — прохрипел капитан нетвердым голосом. — Ты клевещешь на самую благородную из женщин.
Жермен не ответил ни слова и продолжал путь, насвистывая какой-то мотив. Через несколько минут они поднялись на возвышенность, откуда с расстояния двух— или трехсот шагов можно было видеть дерево, у подножия которого должен был произойти поединок.
— Эге! — воскликнул Жермен. — Мне кажется, кто-то сидит под деревом. Должно быть, это он.
Капитан, до тех пор бледный как полотно, вдруг побагровел, почувствовав, как вся кровь прилила у него к сердцу. Он пошел быстрее, желая как можно скорее сразиться, но, однако, Жермен опередил его и, не дойдя десяти шагов до дерева, остановился в изумлении. Около дерева сидел не Арман, а старик с седой бородой, согбенный под тяжестью жизни;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107