По крайней мере на правом. На левом же попадались изредка по несколько убогих хижин, с глиняными стенами и лиственными крышами, под сенью кокосовых пальм.
Янес всматривался в одну из этих нищих деревушек, отделенных от реки изгородью для защиты от крокодилов, когда Сандокан встал и присоединился к нему.
— В этих болотах и живут туги?
— Да, дружище, — ответил Янес.
— Не в этих ли зарослях их логово? Видишь, вон там что-то вроде деревянной башни на сваях?
— Это приют для потерпевших крушение, — ответил Янес.
— А кто его поставил?
— Англо-индийское правительство. Река опаснее, чем кажется на первый взгляд. Здесь много песчаных отмелей, которые постоянно меняются. Кораблекрушения — обычное дело. По берегам много диких зверей — вот и пришлось построить эти башни. В них можно попасть лишь по приставной лестнице, которую втягивают затем наверх.
— А что там, внутри?
— Немного съестного. Эти запасы пополняются каждый месяц служащими на специальном катере.
— Эти берега в самом деле опасны? — спросил Сандокан.
— Они кишат зверьем, и плохо будет тому, кто случайно окажется на них. За этими зарослями и сейчас наверняка затаились тигры, которые наблюдают за нами. Они смелее тех, что в наших лесах. Они умеют охотиться даже в воде, внезапно нападая на лодки с людьми.
— Их что, здесь никто не истребляет?
— Англичане время от времени совершают облавы, но звери так многочисленны, что толку от этого мало.
— У меня идея, — сказал Сандокан.
— Какая?
— Я скажу вечером, когда мы увидимся с Тремаль-Найком.
В этот момент парусник проходил мимо одной из башен, которая стояла на заболоченном берегу, отделенная от джунглей небольшим рвом. Это была крепкая постройка из досок и бамбука, метров шести в высоту. Первого этажа у нее не было, наверх нужно было взбираться по приставной бамбуковой лестнице, видневшейся на площадке.
Сейчас эта башня была пуста. Лишь несколько пар марабу дремали на верхушке ее, втянув голову в плечи и спрятав свой огромные клювы среди перьев на груди.
Только к полудню берега реки сделались приветливее и оживленнее, хотя джунгли по-прежнему простирались куда ни кинь взгляд. Унылая желто-зеленая равнина, покрытая бамбуком и гигантскими тростниками, прерываемая кое-где лишь болотной трясиной и озерцами стоячей воды, чью темную поверхность разнообразили листья лотоса.
Время от времени на берегах, от которых словно несло лихорадкой, можно было увидеть жителей, занятых добычей соли в специально сделанных для этой цели квадратных глинистых водоемах. Это были люди из племени молангов, голые, тощие, как скелеты, почти поголовно больные и больше похожие на детей, чем на мужчин, настолько они были хилые и низкорослые.
С каждой милей, которую покрывал парусник, жизнь на реке становилась все оживленнее. Вверх и вниз по воде двигалось все больше барж и лодок с товарами, встречались и паровые суда, которые дымили и гудками издали оповещали о своем присутствии.
Ближе к шести Янес и Сандокан, которые стояли на баке, уже могли разглядеть в туманной дали верхушки пагод и крыши Черного города, как называли Калькутту, и внушительные бастионы прилегавшего к ней форта Вильям. По правому берегу все чаще появлялись изящные бенгали, небольшие дворцы, выстроенные в характерном для этих мест смешанном англо-индийском стиле, окруженные садами с купами бананов и кокосовых пальм.
Сандокан приказал поднять на главной мачте флаг Момпрачема, где на красном фоне красовалась голова тигра с широко раскрытой пастью, а большей части экипажа велел спрятаться в кубрике. Пушки на корме и на носу накрыли от чужих глаз брезентом.
— Неужели Каммамури нас не встретит? — встревоженно спрашивал он Янеса, стоявшего рядом со своей вечной сигаретой во рту. Но тот как раз поднял руку, указывая на шлюпку, двигавшуюся навстречу им.
— Вон он, верный слуга Тремаль-Найка!
Сандокан последовал взглядом за его рукой и увидел маленькое, но изящное суденышко, с шестью гребцами и рулевым, украшенное резной головой слона на носу. Шлюпка уверенно маневрировала среди многочисленных судов и суденышек, буквально загромождавших здесь реку. На корме у нее плескался точно такой же, как у них, красный флаг с головой тигра. Заметив шлюпку, Янес сразу же отдал приказ бросить якорь.
— Ты видишь его? — спросил он радостно.
— Глаза Тигра Малайзии еще не ослабели, — ответил ему Сандокан. — Да, это он. Он сидит на руле. Спускайте трап. Сейчас мы узнаем от него все подробности.
Шлюпка быстро подошла и пришвартовалась к «Марианне» с правого борта, где был заранее спущен трап. Пока гребцы вынимали весла и привязывали лодку, рулевой проворно, как обезьяна, вскарабкался по трапу и ступил на палубу.
— Ах, господин Сандокан! Господин Янес! Какое счастье снова увидеть вас! — восклицал он взволнованно.
Это был смуглый индиец лет тридцати или тридцати двух, довольно высокий, крепкотелый, в отличие от других бенгальцев, которые обычно бывают худыми, с бронзовым от загара лицом, которое особенно выделялось на фоне белого одеяния, а подвески в ушах придавали ему изящный, но несколько экзотический вид.
Сандокан сжал руку, протянутую индийцем, и заключил его в объятия.
— Ты здесь, на моей груди, дружище!
— Ах! Господин! — воскликнул индиец прерывающимся от волнения голосом.
Янес, более сдержанный, не столь экспансивный, лишь крепко от всей души пожал ему руку.
— Что с Тремаль-Найком? — спросил Сандокан с беспокойством.
— Ах! Господин! — горестно сказал индеец. — Боюсь, мой хозяин сходит с ума! Эти мерзавцы причинили ему страшное горе.
— Ты нам скоро расскажешь все это, — перебил его Янес. — А пока укажи, где встать на якорь?
— Только не на виду, — сказал Каммамури. — Туги наблюдают за нами. Эти негодяи не должны знать о вашем приезде.
— Тогда мы поднимемся вверх по реке до места, которое ты укажешь.
— По ту сторону форта Вильям, перед отмелью. Мои матросы отведут вас туда.
— Но когда мы увидим Тремаль-Найка? — нетерпеливо спросил Сандокан.
— После полуночи, когда город уснет. Нужна предельная осторожность.
— Твоим людям можно доверять?
— Да, они опытные моряки.
— Пусть они поднимутся на борт и возьмут на себя управление судном, а сам приходи в мою каюту. Я хочу знать обо всем, что здесь у вас произошло.
Каммамури свистком позвал на палубу своих людей, обменялся с ними несколькими словами и сразу же последовал за Сандоканом и Янесом в их салон на корме.
Глава 2
ПОХИЩЕНИЕ ДАРМЫ
Если «Марианна» была великолепна снаружи, то салон на корме представлял собой еще более блестящее зрелище. Стоило переступить порог, как сразу же бросалось в глаза, что владелец не пожалел денег и на внутреннюю отделку и убранство своего судна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Янес всматривался в одну из этих нищих деревушек, отделенных от реки изгородью для защиты от крокодилов, когда Сандокан встал и присоединился к нему.
— В этих болотах и живут туги?
— Да, дружище, — ответил Янес.
— Не в этих ли зарослях их логово? Видишь, вон там что-то вроде деревянной башни на сваях?
— Это приют для потерпевших крушение, — ответил Янес.
— А кто его поставил?
— Англо-индийское правительство. Река опаснее, чем кажется на первый взгляд. Здесь много песчаных отмелей, которые постоянно меняются. Кораблекрушения — обычное дело. По берегам много диких зверей — вот и пришлось построить эти башни. В них можно попасть лишь по приставной лестнице, которую втягивают затем наверх.
— А что там, внутри?
— Немного съестного. Эти запасы пополняются каждый месяц служащими на специальном катере.
— Эти берега в самом деле опасны? — спросил Сандокан.
— Они кишат зверьем, и плохо будет тому, кто случайно окажется на них. За этими зарослями и сейчас наверняка затаились тигры, которые наблюдают за нами. Они смелее тех, что в наших лесах. Они умеют охотиться даже в воде, внезапно нападая на лодки с людьми.
— Их что, здесь никто не истребляет?
— Англичане время от времени совершают облавы, но звери так многочисленны, что толку от этого мало.
— У меня идея, — сказал Сандокан.
— Какая?
— Я скажу вечером, когда мы увидимся с Тремаль-Найком.
В этот момент парусник проходил мимо одной из башен, которая стояла на заболоченном берегу, отделенная от джунглей небольшим рвом. Это была крепкая постройка из досок и бамбука, метров шести в высоту. Первого этажа у нее не было, наверх нужно было взбираться по приставной бамбуковой лестнице, видневшейся на площадке.
Сейчас эта башня была пуста. Лишь несколько пар марабу дремали на верхушке ее, втянув голову в плечи и спрятав свой огромные клювы среди перьев на груди.
Только к полудню берега реки сделались приветливее и оживленнее, хотя джунгли по-прежнему простирались куда ни кинь взгляд. Унылая желто-зеленая равнина, покрытая бамбуком и гигантскими тростниками, прерываемая кое-где лишь болотной трясиной и озерцами стоячей воды, чью темную поверхность разнообразили листья лотоса.
Время от времени на берегах, от которых словно несло лихорадкой, можно было увидеть жителей, занятых добычей соли в специально сделанных для этой цели квадратных глинистых водоемах. Это были люди из племени молангов, голые, тощие, как скелеты, почти поголовно больные и больше похожие на детей, чем на мужчин, настолько они были хилые и низкорослые.
С каждой милей, которую покрывал парусник, жизнь на реке становилась все оживленнее. Вверх и вниз по воде двигалось все больше барж и лодок с товарами, встречались и паровые суда, которые дымили и гудками издали оповещали о своем присутствии.
Ближе к шести Янес и Сандокан, которые стояли на баке, уже могли разглядеть в туманной дали верхушки пагод и крыши Черного города, как называли Калькутту, и внушительные бастионы прилегавшего к ней форта Вильям. По правому берегу все чаще появлялись изящные бенгали, небольшие дворцы, выстроенные в характерном для этих мест смешанном англо-индийском стиле, окруженные садами с купами бананов и кокосовых пальм.
Сандокан приказал поднять на главной мачте флаг Момпрачема, где на красном фоне красовалась голова тигра с широко раскрытой пастью, а большей части экипажа велел спрятаться в кубрике. Пушки на корме и на носу накрыли от чужих глаз брезентом.
— Неужели Каммамури нас не встретит? — встревоженно спрашивал он Янеса, стоявшего рядом со своей вечной сигаретой во рту. Но тот как раз поднял руку, указывая на шлюпку, двигавшуюся навстречу им.
— Вон он, верный слуга Тремаль-Найка!
Сандокан последовал взглядом за его рукой и увидел маленькое, но изящное суденышко, с шестью гребцами и рулевым, украшенное резной головой слона на носу. Шлюпка уверенно маневрировала среди многочисленных судов и суденышек, буквально загромождавших здесь реку. На корме у нее плескался точно такой же, как у них, красный флаг с головой тигра. Заметив шлюпку, Янес сразу же отдал приказ бросить якорь.
— Ты видишь его? — спросил он радостно.
— Глаза Тигра Малайзии еще не ослабели, — ответил ему Сандокан. — Да, это он. Он сидит на руле. Спускайте трап. Сейчас мы узнаем от него все подробности.
Шлюпка быстро подошла и пришвартовалась к «Марианне» с правого борта, где был заранее спущен трап. Пока гребцы вынимали весла и привязывали лодку, рулевой проворно, как обезьяна, вскарабкался по трапу и ступил на палубу.
— Ах, господин Сандокан! Господин Янес! Какое счастье снова увидеть вас! — восклицал он взволнованно.
Это был смуглый индиец лет тридцати или тридцати двух, довольно высокий, крепкотелый, в отличие от других бенгальцев, которые обычно бывают худыми, с бронзовым от загара лицом, которое особенно выделялось на фоне белого одеяния, а подвески в ушах придавали ему изящный, но несколько экзотический вид.
Сандокан сжал руку, протянутую индийцем, и заключил его в объятия.
— Ты здесь, на моей груди, дружище!
— Ах! Господин! — воскликнул индиец прерывающимся от волнения голосом.
Янес, более сдержанный, не столь экспансивный, лишь крепко от всей души пожал ему руку.
— Что с Тремаль-Найком? — спросил Сандокан с беспокойством.
— Ах! Господин! — горестно сказал индеец. — Боюсь, мой хозяин сходит с ума! Эти мерзавцы причинили ему страшное горе.
— Ты нам скоро расскажешь все это, — перебил его Янес. — А пока укажи, где встать на якорь?
— Только не на виду, — сказал Каммамури. — Туги наблюдают за нами. Эти негодяи не должны знать о вашем приезде.
— Тогда мы поднимемся вверх по реке до места, которое ты укажешь.
— По ту сторону форта Вильям, перед отмелью. Мои матросы отведут вас туда.
— Но когда мы увидим Тремаль-Найка? — нетерпеливо спросил Сандокан.
— После полуночи, когда город уснет. Нужна предельная осторожность.
— Твоим людям можно доверять?
— Да, они опытные моряки.
— Пусть они поднимутся на борт и возьмут на себя управление судном, а сам приходи в мою каюту. Я хочу знать обо всем, что здесь у вас произошло.
Каммамури свистком позвал на палубу своих людей, обменялся с ними несколькими словами и сразу же последовал за Сандоканом и Янесом в их салон на корме.
Глава 2
ПОХИЩЕНИЕ ДАРМЫ
Если «Марианна» была великолепна снаружи, то салон на корме представлял собой еще более блестящее зрелище. Стоило переступить порог, как сразу же бросалось в глаза, что владелец не пожалел денег и на внутреннюю отделку и убранство своего судна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63