– Видишь эти пилюли? – спросил он. – Они содержат яд, сильный, но не смертельный, который может приостанавливать жизнь на шесть часов. Это сон, который похож на смерть и который обманывает даже самого опытного врача.
– И что ты хочешь делать?
– Мы с Джуйоко проглотим по одной, нас примут за мертвых, выбросят в море, но мы очнемся свободными в свободном море.
– А вы не утонете?
– Нет, в этом я рассчитываю на тебя.
– Что я должна сделать? Говори, приказывай, Сандокан, я готова на все, чтобы увидеть тебя свободным.
– Сейчас шесть, – сказал пират, услышав корабельные склянки. – Через час мы проглотим эти пилюли и громко вскрикнем, как бы в предсмертную минуту. Заметь точно по своим часам минуты и секунды, когда этот крик услышишь, отсчитай шесть часов и десятью секундами раньше вели бросить нас в море. Обеспечь, чтобы нас бросили без ядра на ногах и не в мешке; постарайся бросить вслед за нами спасательный круг и, по возможности, спрячь какое-нибудь оружие под нашу одежду. Ты хорошо меня поняла?
– Я запечатлела все в моей памяти, Сандокан. Но куда ты потом направишься?
– Я уверен, что Янес следует за нами и нас подберет. Вместе мы снарядим новые корабли и придем освободить тебя. Даже если мне придется предать весь Лабуан огню и истребить на нем всех до единого, я верну тебя, любимая моя.
Он порывисто обнял ее и крепко прижал к своей мощной груди.
– Будь проклят тот день, когда я назвался Тигром Малайзии, – воскликнул он с горечью. – Будь проклят тот день, когда я стал мстителем и пиратом, вызвав к себе ненависть людей. Как ужасный призрак, она встала между мной и тобой! Если бы я никогда не проливал кровь, я не был бы сейчас пленником на борту этого судна, меня не волокли бы на виселицу, не разлучала с женщиной, которую я так неистово, так безумно люблю!
– Сандокан!.. Не говори так!
– Да, ты права, Жемчужина Лабуана. Дай полюбоваться тобой в последний раз, – сказал он, видя, что лейтенант встал и делает ему знак, что пора.
Он приподнял светловолосую голову Марианны и крепко поцеловал ее в губы, вложив всю свою страсть в этот долгий поцелуй.
– Как я люблю тебя, милая моя! – воскликнул он вне себя. – И мы должны разлучиться!..
Он удержал стон и быстро смахнул слезу, которая ползла по его смуглой щеке.
– Иди, Марианна, иди, – сказал он резко. – Если ты останешься, я заплачу, как мальчишка.
– Сандокан!.. Сандокан!!
Пират закрыл глаза ладонью и сделал два шага назад.
– Ах! Сандокан! – воскликнула Марианна в отчаянии.
Она хотела броситься к нему, но силы изменили ей, и она упала на руки подошедшего лейтенанта.
– Идите! – закричал Тигр Малайзии, отворачиваясь и закрывая лицо.
Когда он повернулся, люк был уже опущен, и прекрасное голубое небо исчезло за ним.
– Все кончено, – произнес он печальным голосом. – Остается последнее средство.
Он сел у подножия лестницы, закрыв лицо руками, и оставался в таком положении почти час, когда Джуйоко вырвал его из этого немого отчаяния.
– Капитан, – сказал он. – Взбодритесь, не будем отчаиваться. Пора подумать о бегстве.
Сандокан поднялся с энергичным жестом.
– Да! Бежим.
Он достал коробочку, вынул из нее две пилюли и протянул одну даяку.
– Нужно проглотить ее по моему сигналу, – сказал он.
– Я готов.
– Сейчас примерно семь. Через шесть часов мы вернемся к жизни в свободном море.
Он закрыл глаза и проглотил пилюлю. Джуйоко сделал вслед за ним то же самое. Тотчас они оба начали корчиться, как под действием неожиданной спазмы, и вскоре свалились на пол, издав два пронзительных крика.
Эти крики, несмотря на шум машины и грохот волн, поднятых мощными колесами, долетели на палубе до всех и в первую очередь до Марианны, которая ждала их, терзаемая страшной тревогой.
Лейтенант поспешно спустился в трюм в сопровождении нескольких офицеров, а также корабельного врача. У подножия лестницы они натолкнулись на два неподвижных тела, не подававших признаков жизни.
– Они мертвы, – сказал лейтенант. – Случилось то, чего я боялся.
Врач осмотрел их и не мог сделать ничего другого, как только констатировать смерть обоих пленников от отравления.
В то время как матросы по приказу командира поднимали их из трюма, лейтенант подошел к Марианне, которая стояла в стороне, делая нечеловеческие усилия, чтобы заглушить в своем сердце тревогу и не потерять самообладания, которое еще должно было понадобиться ей.
– Миледи, – сказал лейтенант, – несчастье случилось с Тигром Малайзии и его товарищем.
– Я догадываюсь… Они мертвы?
– Да, миледи.
– Сударь, – сказала она прерывающимся, но твердым голосом. – Живые, они принадлежали вам, мертвые – они принадлежат мне.
– Я предоставляю вам свободу делать с ними все, что вы сочтете нужным, но хочу дать вам один совет.
– Какой?
– Прикажите похоронить их по морскому обычаю, опустив тела в море, прежде чем корабль придет на Лабуан. Ваш дядя может приказать повесить Сандокана даже мертвого.
– Принимаю ваш совет. Прикажите перенести их тела на корму и оставьте меня с ними одну.
Лейтенант поклонился и отдал необходимые приказания.
Немного спустя оба пирата были положены на доски и перенесены на корму. Оставалось лишь привязать ядра к их ногам и сбросить в море.
Марианна встала на колени возле оцепеневшего тела Сандокана и долго смотрела в его лицо, искаженное болью под сильным действием наркотика, но с печатью гордости и бесстрашия, свойственных ему.
Дождавшись, когда на море опустилась темнота и ничьи глаза не наблюдали за ней, она достала два кинжала и спрятала их под одеждой пиратов.
– По крайней мере вы сможете защищаться, мои храбрецы, – прошептала она в глубоком волнении.
Потом расположилась у их ног и, считая по часам минуту за минутой, терпеливо дожидалась условленного момента.
Без двадцати минут час она поднялась, бледная, но решительная. Подошла к стенке бакборта, незаметно сняла два спасательных круга и бросила их в море. Потом направилась на мостик и остановилась перед лейтенантом, который, заметив, что она поднялась, уже ждал ее там.
– Сударь, – сказал она, – исполните последнюю волю Тигра Малайзии.
По приказу лейтенанта четверо матросов направились на корму и подняли доски, на которых покоились тела, над бортом.
– Нет еще! – сказала Марианна, разражаясь плачем.
Она приблизилась к Сандокану и прикоснулась губами к его лицу. При этом прикосновении она почувствовала легкое тепло и что-то вроде дрожи, исходящие от прежде оцепенелого и холодного тела.
Минуту она колебалась, потом приказала сдавленным голосом:
– Бросайте!
Матросы разом подняли доски, и оба пирата соскользнули с них в море, исчезнув в черной пучине его, в то время как корабль быстро удалялся, унося несчастную девушку к берегам Лабуана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64