Деревни часто сливались друг с другом, простираясь на сотни метров. Населены они были, однако, сотнями семейств, которые строили свои жилища в трехстах-четырехстах шагах от берега, а то и ближе.
Лагуна становилась все оживленней.
Каноэ, выдолбленные из ствола кедра, быстро скользили по воде с почти голыми индейцами, по озеру неторопливо ходили под парусами мелкие каравеллы, ожидая прилива, чтобы войти в крошечные порты островка.
— С подветренной или наветренной? — спросил гамбуржец.
— Держись ближе к берегу, — ответил Кармо. — Пойдем между Сапарой и берегом.
Глава III
Флибустьерский флот
В восемь утра шлюпка вошла в пролив, образованный восточной оконечностью острова Сапара и берегом Капатариды, и двинулась в залив Маракайбо.
Хотя оба флибустьера повстречались с двумя крупными военными каравеллами и даже с одним галеоном, никто их не задержал и не спросил, кто они и куда следуют.
Сети, которые они выбросили за борт, должно быть, наводили испанцев на мысль, что это обычные рыбаки и связываться с ними не стоит.
Едва выйдя из пролива, Кармо и Ван Штиллер повернули на восток и несколько отдалились от берега, изобиловавшего здесь мелями, на которых теснилось немало карибских селений.
Но тут раздался раскатистый чих. Дон Рафаэль открыл глаза и делал отчаянные усилия, чтобы освободиться от пут, связывавших его по рукам и ногам.
— Добрый день, сеньор, — приветствовал его Кармо. — Отменное, видать, было вчера аликанте.
Несчастный плантатор вытаращил на него глаза и скрипя зубами хрипло проговорил:
— Негодяи.
— Негодяи? Боже! Вы ошибаетесь, сеньор, — возразил Кармо. — Мы гораздо порядочнее, чем вы думаете. Вы убедитесь в этом, когда ощупаете свои карманы, как только мы развяжем вам руки.
— Что же вам от меня нужно? Зачем вы меня утащили с собой? Надеюсь, вы не станете опять рассказывать байки о председателе Королевского суда в Панаме.
— По правде говоря, этот господин не имеет к нам отношения. Мы везем вас к не менее могущественному человеку, с которым тоже шутки плохи.
— К кому же?
— К весьма большому человеку, который тоже близко к сердцу принимает судьбу дочери Черного корсара и который сделает все для ее спасения.
— Отнять ее у губернатора!.. Да он не выпустит ее из своих когтей.
— Посмотрим, что он скажет, когда пушки разнесут в дребезги форты Маракайбо, — ответил Кармо. — Шестнадцать лет назад те же стволы уложили здесь весь гарнизон.
Дон Рафаэль смертельно побледнел.
— Так вы флибустьеры? — промямлил он.
— К вашим услугам, сеньор.
— Боже милостивый!.. Я пропал!..
— Не сейчас, по крайней мере, — с иронией сказал Кармо.
— Кто ваш предводитель?
— Морган.
— Покоритель Портобелло?
— Он самый.
— Бедный я, бедный!.. — вздохнул несчастный.
— Не падайте духом, сеньор, — подбодрил его Кармо. — Капитан Морган никого не съел, и безупречней джентльмена нет на свете.
— Да, джентльмена, обрекшего на гибель монахов и монахинь Портобелло. Все вы мерзавцы! Сатанинское отродье!
— Да, да, порождение ада, — поддакнул гамбуржец со смехом. — Так ведь говорят ваши святые отцы.
— Сеньор, смените гнев на милость и съешьте бутерброд. У нас осталось немного сухарей, отличная утка, зажаренная вчера утром, а также пара бутылок вина — ничуть не хуже того, которое мы распили в таверне.
Кармо вытащил из ящика провизию, разделил ее поровну на троих и развязал руки пленнику.
Дон Рафаэль, у которого от морского ветерка слегка разгулялся аппетит, хотя и продолжал ворчать и таращить глаза, принялся за еду, не отказавшись от пары стаканчиков портвейна, с насмешливой любезностью предложенных ему Кармо.
В полдень китолов находился уже в водах залива Коро, образованного с одной стороны венесуэльским берегом, а с другой — полуостровом Парагуаной.
Гамбуржец, продолжавший сидеть у руля и ориентировавшийся по карманному компасу, направил лодку к мысу Кардон, уже маячившему на горизонте.
Залив был пустынен. Испанские корабли редко отваживались заплывать так далеко, боясь угодить в лапы к грозным пиратам с Тортуги. Они оставляли хорошо защищенные порты, только если плыли не в одиночку или, по крайней мере, в сопровождении высокобортных кораблей.
Весь день китолов шел все дальше на север, пользуясь попутным ветром и довольно спокойным морем. К закату солнца он подошел к бухте Амней, в то время совершенно необитаемой и редко посещаемой кораблями, искавшими в ней убежища лишь от сильных бурь.
— Приехали, — сказал Кармо, обращаясь к дону Рафаэлю.
Несчастный плантатор, рта не разевавший после завтрака, глубоко вздохнул и ничего не ответил.
Проскользнув мимо подводных камней, едва выглядывавших из воды, шлюпка через несколько минут смело ринулась в бухту, в глубине которой виднелись какие-то темные силуэты с мачтами и реями.
— Что это? Корабли? — спросил бледнея дон Рафаэль.
— Это флот капитана Моргана, — ответил Кармо.
— Даже флот?
— Да, и он готов помериться силами с фортами Маракайбо. К кораблю адмирала, — приказал он затем, обращаясь к Ван Штиллеру.
За скалистым утесом неожиданно возник огромный фрегат, преграждавший путь к другим кораблям, стоявшим на якоре в бухте.
— Эй! — крикнул Кармо, сложив рупором руки.
— Кто там? — донесся голос с корабля.
— Береговые братья — Кармо и Ван Штиллер. Спустите трап.
Китолов подошел с правого борта к кораблю и пришвартовался к веревочной лестнице, которая тут же была спущена вахтенными.
— Мужайтесь, сеньор, и вперед! — сказал Кармо, развязывая веревки, которыми были спутаны ноги плантатора.
— Да, навстречу смерти, — мрачно пошутил дон Рафаэль.
Несмотря на дрожь в коленках, бедняга уцепился за лестницу и после бесконечных и все более глубоких вздохов очутился на флагмане пиратского флота. Плантатора окружили вооруженные до зубов люди с фонарями в руках и тут же принялись разглядывать его с нескрываемым любопытством.
— Где капитан? — спросил Кармо.
— У себя в каюте.
— Посветите нам. Пойдемте, сеньор, и не тряситесь так сильно.
Он взял плантатора под руку и, то подталкивая, то волоча его за собой, довел до капитанской каюты и вошел с ним в освещенный серебряной лампой салон с развешанным на стенах холодным и огнестрельным оружием.
За столом сидел мужчина средних лет, отличавшийся крепким телосложением. У него были живые черные глаза. С большим вниманием он рассматривал лежавшие перед ним морские карты.
При виде обоих мужчин он пружинисто привстал со стула.
— Кого ты привел, Кармо?
— Человека, сеньор, который может поведать все, что вы пожелаете узнать о дочери пьемонтского кавалера.
Неожиданная радость на миг осветила гордые черты грозного корсара.
— Она ведь там? — спросил он Кармо.
— Да, капитан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Лагуна становилась все оживленней.
Каноэ, выдолбленные из ствола кедра, быстро скользили по воде с почти голыми индейцами, по озеру неторопливо ходили под парусами мелкие каравеллы, ожидая прилива, чтобы войти в крошечные порты островка.
— С подветренной или наветренной? — спросил гамбуржец.
— Держись ближе к берегу, — ответил Кармо. — Пойдем между Сапарой и берегом.
Глава III
Флибустьерский флот
В восемь утра шлюпка вошла в пролив, образованный восточной оконечностью острова Сапара и берегом Капатариды, и двинулась в залив Маракайбо.
Хотя оба флибустьера повстречались с двумя крупными военными каравеллами и даже с одним галеоном, никто их не задержал и не спросил, кто они и куда следуют.
Сети, которые они выбросили за борт, должно быть, наводили испанцев на мысль, что это обычные рыбаки и связываться с ними не стоит.
Едва выйдя из пролива, Кармо и Ван Штиллер повернули на восток и несколько отдалились от берега, изобиловавшего здесь мелями, на которых теснилось немало карибских селений.
Но тут раздался раскатистый чих. Дон Рафаэль открыл глаза и делал отчаянные усилия, чтобы освободиться от пут, связывавших его по рукам и ногам.
— Добрый день, сеньор, — приветствовал его Кармо. — Отменное, видать, было вчера аликанте.
Несчастный плантатор вытаращил на него глаза и скрипя зубами хрипло проговорил:
— Негодяи.
— Негодяи? Боже! Вы ошибаетесь, сеньор, — возразил Кармо. — Мы гораздо порядочнее, чем вы думаете. Вы убедитесь в этом, когда ощупаете свои карманы, как только мы развяжем вам руки.
— Что же вам от меня нужно? Зачем вы меня утащили с собой? Надеюсь, вы не станете опять рассказывать байки о председателе Королевского суда в Панаме.
— По правде говоря, этот господин не имеет к нам отношения. Мы везем вас к не менее могущественному человеку, с которым тоже шутки плохи.
— К кому же?
— К весьма большому человеку, который тоже близко к сердцу принимает судьбу дочери Черного корсара и который сделает все для ее спасения.
— Отнять ее у губернатора!.. Да он не выпустит ее из своих когтей.
— Посмотрим, что он скажет, когда пушки разнесут в дребезги форты Маракайбо, — ответил Кармо. — Шестнадцать лет назад те же стволы уложили здесь весь гарнизон.
Дон Рафаэль смертельно побледнел.
— Так вы флибустьеры? — промямлил он.
— К вашим услугам, сеньор.
— Боже милостивый!.. Я пропал!..
— Не сейчас, по крайней мере, — с иронией сказал Кармо.
— Кто ваш предводитель?
— Морган.
— Покоритель Портобелло?
— Он самый.
— Бедный я, бедный!.. — вздохнул несчастный.
— Не падайте духом, сеньор, — подбодрил его Кармо. — Капитан Морган никого не съел, и безупречней джентльмена нет на свете.
— Да, джентльмена, обрекшего на гибель монахов и монахинь Портобелло. Все вы мерзавцы! Сатанинское отродье!
— Да, да, порождение ада, — поддакнул гамбуржец со смехом. — Так ведь говорят ваши святые отцы.
— Сеньор, смените гнев на милость и съешьте бутерброд. У нас осталось немного сухарей, отличная утка, зажаренная вчера утром, а также пара бутылок вина — ничуть не хуже того, которое мы распили в таверне.
Кармо вытащил из ящика провизию, разделил ее поровну на троих и развязал руки пленнику.
Дон Рафаэль, у которого от морского ветерка слегка разгулялся аппетит, хотя и продолжал ворчать и таращить глаза, принялся за еду, не отказавшись от пары стаканчиков портвейна, с насмешливой любезностью предложенных ему Кармо.
В полдень китолов находился уже в водах залива Коро, образованного с одной стороны венесуэльским берегом, а с другой — полуостровом Парагуаной.
Гамбуржец, продолжавший сидеть у руля и ориентировавшийся по карманному компасу, направил лодку к мысу Кардон, уже маячившему на горизонте.
Залив был пустынен. Испанские корабли редко отваживались заплывать так далеко, боясь угодить в лапы к грозным пиратам с Тортуги. Они оставляли хорошо защищенные порты, только если плыли не в одиночку или, по крайней мере, в сопровождении высокобортных кораблей.
Весь день китолов шел все дальше на север, пользуясь попутным ветром и довольно спокойным морем. К закату солнца он подошел к бухте Амней, в то время совершенно необитаемой и редко посещаемой кораблями, искавшими в ней убежища лишь от сильных бурь.
— Приехали, — сказал Кармо, обращаясь к дону Рафаэлю.
Несчастный плантатор, рта не разевавший после завтрака, глубоко вздохнул и ничего не ответил.
Проскользнув мимо подводных камней, едва выглядывавших из воды, шлюпка через несколько минут смело ринулась в бухту, в глубине которой виднелись какие-то темные силуэты с мачтами и реями.
— Что это? Корабли? — спросил бледнея дон Рафаэль.
— Это флот капитана Моргана, — ответил Кармо.
— Даже флот?
— Да, и он готов помериться силами с фортами Маракайбо. К кораблю адмирала, — приказал он затем, обращаясь к Ван Штиллеру.
За скалистым утесом неожиданно возник огромный фрегат, преграждавший путь к другим кораблям, стоявшим на якоре в бухте.
— Эй! — крикнул Кармо, сложив рупором руки.
— Кто там? — донесся голос с корабля.
— Береговые братья — Кармо и Ван Штиллер. Спустите трап.
Китолов подошел с правого борта к кораблю и пришвартовался к веревочной лестнице, которая тут же была спущена вахтенными.
— Мужайтесь, сеньор, и вперед! — сказал Кармо, развязывая веревки, которыми были спутаны ноги плантатора.
— Да, навстречу смерти, — мрачно пошутил дон Рафаэль.
Несмотря на дрожь в коленках, бедняга уцепился за лестницу и после бесконечных и все более глубоких вздохов очутился на флагмане пиратского флота. Плантатора окружили вооруженные до зубов люди с фонарями в руках и тут же принялись разглядывать его с нескрываемым любопытством.
— Где капитан? — спросил Кармо.
— У себя в каюте.
— Посветите нам. Пойдемте, сеньор, и не тряситесь так сильно.
Он взял плантатора под руку и, то подталкивая, то волоча его за собой, довел до капитанской каюты и вошел с ним в освещенный серебряной лампой салон с развешанным на стенах холодным и огнестрельным оружием.
За столом сидел мужчина средних лет, отличавшийся крепким телосложением. У него были живые черные глаза. С большим вниманием он рассматривал лежавшие перед ним морские карты.
При виде обоих мужчин он пружинисто привстал со стула.
— Кого ты привел, Кармо?
— Человека, сеньор, который может поведать все, что вы пожелаете узнать о дочери пьемонтского кавалера.
Неожиданная радость на миг осветила гордые черты грозного корсара.
— Она ведь там? — спросил он Кармо.
— Да, капитан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65