В конце концов Сандакан спросил, что означают эти странные манипуляции.
— У меня еще уцелела одна сигара, — ответил Янес, опять разражаясь проклятиями, — но пусть черт возьмет этих проклятых даяков! Они так торопятся отправить нас на тот свет, что я не успею выкурить ее…
— Кто же мешает? Кури скорее! — невольно улыбнулся Сандакан.
— Да она промокла. Когда мы пробирались по лесу, я ее выронил на землю, она скатилась в лужу. Все держал ее в кармане в надежде, что она подсохнет. А она и сейчас все так же сыра, что не загорится. Надо бы ее подсушить!
— И это возможно! — ответил Сандакан. — Посмотри, сколько тут огня? Скоро он высушит не только твою сигару, но и наши тела…
— Берегись! — раздался сзади окрик Тремаль-Наика. Блеснула его сабля, опускаясь молнией на какой-то предмет.
Брызги крови фонтаном ударили о скалу. Что-то сильное хлестнуло и сбило с ног Каммамури, а потом покатилось со скалы вниз. Это было тело огромного питона, незаметно заползшего на платформу, служившую убежищем нашим друзьям. Но зоркий индус вовремя заметил грозившую Сандакану опасность и одним ударом рассек пополам цилиндрическое туловище уже готового броситься на людей чудовища.
Этот случай заставил осажденных обратить внимание на страшную опасность, которую теперь представляли для них змеи: с момента, когда внутрь пещеры полился огненный поток пылающей нефти, змеи зашевелись, потом заметались. Часть из них была отрезана от пещеры огненными струями и погибла в этом адском огне, но часть, очевидно, спаслась. Пресмыкающиеся расползлись по всей пещере, и все же огонь настигал и истреблял их. Однако несколько чудовищ инстинктивно лезли туда, где на крошечной площадке, ютившейся под потолком пещеры у «змеиной тропы», отдушины, через которую Ушел негрито, стояли люди.
— Стреляй, Каммамури! — крикнул Сандакан и сам выстрелил вниз из своего великолепного пистолета.
Их выстрелы размозжили головы двум гадам, вползавшим на платформу. Следом Янес уложил метким ударом приклада своего карабина какую-то гадину, ухитрившуюся забраться по выступам стены и поднявшую свою уродливую, отвратительную голову почти над головой Тремаль-Наика.
Занятые борьбой с этим страшным врагом осажденные почти не обращали внимание на то обстоятельство, что огненное озеро все разрасталось и разрасталось на полу пещеры и дышать уже было почти нечем, ибо вся пещера была наполнена ядовитыми парами горящей нефти.
Первым не выдержал пребывания в этой адской атмосфере португалец: начав что-то говорить Сандакану, он вдруг пошатнулся и упал без сознания. Минуту спустя за ним последовал Каммамури, который только чудом не скатился в пылающее на дне пещеры озеро. Потом упал, задохнувшись, Тремаль-Наик. На ногах оставался один Сандакан, крепкий организм которого каким-то чудом сопротивлялся удушью. Но и он чувствовал, что к нему вплотную подошла смерть и сжимает костлявыми пальцами его горло.
Ища хоть глоток свежего воздуха, он просунул голову в отверстие «змеиной тропы». Так еще можно было дышать. Собрав последние силы, Сандакан закричал протяжно, голосом, скорее напоминающим рев тигра:
— Ко мне, дети Мопрачема!
На мгновение сознание вернулось к нему. Он ясно слышал, как где-то, совсем близко, грохотали пушечные выстрелы, потом трещали залпы карабинов, неслись крики, знакомые, родные для него крики вдохновения боя и восторга сражения, крики его воинов, детей грозного Мопрачема.
Потом сознание вновь стало уходить. И ему показалось, что он видит склонившегося над ним верного Сапогара, слышит его голос:
— Вождь, ты жив? Потерпи, мы сейчас освободим тебя! Больше Сандакан ничего не слышал, потому что и его свалил глубокий, граничащий со смертью обморок.
Посмотрим теперь, как исполнил свою опасную миссию негрито. В первый момент, выбравшись из пещеры по знаменитому «змеиному ходу», дикарь почувствовал себя в полной безопасности и на свободе. У него мелькнула мысль воспользоваться этой свободой и уйти как можно дальше от места боя. Но сейчас же пришли другие мысли.
— Я — вождь. Я или умру, или сдержу слово! — бормотал дикарь, стрелой бросаясь бежать по направлению к реке.
Значительную часть пути ему удалось проделать без особых затруднений: даяки, убежденные в том, что выхода из пещеры нет, недостаточно заботились о сторожевой службе и устремили все свое внимание на то, чтобы провести нефть в пещеру. Таким образом, негрито удалось благополучно ускользнуть от них и оказаться далеко в стороне от пещеры.
Потом, по мере приближения к реке, он опять стал применять обычные меры предосторожности, ибо на каждом шагу виднелись свежие следы только что проходивших здесь людей. Еще несколько миль пути, и негрито был поражен странными звуками, привлекшими его внимание: с небольшого островка, отделенного от реки узким протоком, поднимались время от времени клубы белого дыма, потом что-то грохотало.
— Утан-уропа. Янес! Сандакан! — пробормотал довольный негрито, подумав, что это и есть цель его путешествия — островок, на котором выдерживали осаду даяков воины Сандакана и ассамцы Янеса.
Осажденные, в сущности, только развлекались выстрелами из спингард по блокировавшим остров даякам: последние не осмеливались идти на приступ днем, потому что уже отлично знали меткость выстрелов «детей Мопрачема» и не желали устилать своими трупами болотистые и топкие, поросшие тростником берега реки и островка.
Оценив обстановку, негрито увидел, что самым удобным пунктом для приближения к островку было то место, где гуще всего рос высокий камыш. Из-за топкости оно абсолютно не годилось для атаки, потому что человек мог лишь с большим трудом пробраться по болоту сквозь камыши под выстрелами защитников острова. Значит, соображал вождь пигмеев, даяки едва ли тщательно наблюдают за этим местом.
Его расчет оказался абсолютно верным, и, без особых затруднений поднимаясь вверх по течению реки, посланец добрался до указанного места, а затем, то вплавь, то пробираясь через кусты и тростник, подполз почти к самому месту расположения защитников островка.
— Кто идет? — раздался окрик бдительного часового, и на негрито было направлено сразу несколько ружей.
— Янес! Сандакан! Тигры Мопрачема! — закричал что было сил негрито и поднялся во весь рост. Его крик привлек внимание даяков, и они принялись осыпать место, где он стоял, стрелами из сумпитанов. Но большинство ядовитых стрел не пролетало и трех четвертей расстояния, только очень немногие долетали до негрито, но, к счастью, ни одна не впилась в его тело.
— Сандакан! Янес! — продолжал кричать дикарь.
— Лезь сюда! — скомандовал появившийся на крик воин, в котором наш читатель без труда узнал бы сподвижника Сандакана и Тремаль-Наика, свирепого Сапогара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44