1-я американская группа армий состояла из сформированных и еще не сформированных дивизий, корпусов и армий. В нее входили: 3-я американская армия, реально существовавшая, но в основном находившаяся в США, британская 4-я армия, которой на самом деле не было, и канадская 1-я армия, которая базировалась в Англии. Кроме того, в эту группу предположительно должны были войти 50 дивизий, все еще пребывавших в Соединенных Штатах, но уже сформированных в 14-ю американскую армию, ожидавшую переброски через океан в Па-де-Кале.
Успешность операции «Фортитюд» можно оценить на основе немецких данных. В конце мая 1944 г. германское командование считало, что Союзнические экспедиционные силы составляют 89 дивизий, в то время как их реально было 47. Вермахт исходил из того, что противник располагает достаточным флотом для одновременной высадки на берег 20 дивизий, тогда как союзники в лучшем случае могли высадить только шесть. Приписывая американо-британским силам такую мощь, немцы уверовали в то, что реальному вторжению будет предшествовать или сопутствовать отвлекающий удар.
Важно было принять все меры для того, чтобы вермахт так и не узнал, что действительный плацдарм наступления — Кальвадос. «Успех или провал предстоящей операции зависят от того, сможет ли противник завладеть точной информацией о ее подготовке», — заявил Эйзенхауэр в меморандуме главам военных миссий Бельгии, Норвегии и Дании 23 февраля 1944 г.
Чтобы обеспечить секретность, союзники пошли на беспрецедентные меры. В феврале Эйзенхауэр попросил Черчилля запретить все поездки в прибрежные регионы Южной Англии, где создавалась база для наступления и проводились учения. Черчилль ответил «нет»: он не может нарушить обычную жизнь людей. Генерал Морган пробурчал, что ответ Черчилля — «чистая политика», и предупредил:
— Если мы проиграем, то вообще не будет больше никакой политики.
И все же британское правительство по-прежнему бездействовало. Когда Монтгомери потребовал запретить частные визиты в районы учений, Эйзенхауэр направил в военное министерство Англии выразительное послание. Он писал: «Все последующие годы мы будем укорять себя за то, что, не предприняв никаких мер безопасности, поставили под угрозу эту важнейшую операцию и жизни наших солдат». Черчилль сдался. Поездки прекратились.
Эйзенхауэр также убедил военное министерство в необходимости отменить неприкосновенность дипломатической корреспонденции из Соединенного Королевства. По его мнению, «дипломатическая почта создает серьезную угрозу безопасности нашей операции, жизни наших моряков, солдат, пилотов». 17 апреля такое решение было принято (оно не распространялось на США и Советский Союз). Другие иностранные правительства выступили с гневными протестами. Это дало Гитлеру ключ к тому, чтобы определить время проведения «Оверлорд». В начале мая он заметил: «…англичане предприняли меры, которые могут действовать не более шести — восьми недель».
Верховный главнокомандующий строго следил за соблюдением секретности. В апреле генерал-майор Генри Миллер, начальник материально-технического обеспечения 9-й американской военно-воздушной армии и сокурсник Эйзенхауэра по Уэст-Пойнту, оказался на приеме в отеле «Клэридж». У него развязался язык, генерал начал жаловаться на трудности в снабжении и заявил, что, слава Богу, все это закончится после дня «Д», который, по его расчетам, наступит раньше 15 июня. Когда его слова подвергли сомнению, Миллер предложил заключить пари. Эйзенхауэру об инциденте стало известно на следующее утро. Он незамедлительно понизил Миллера в звании до полковника и отправил его в Соединенные Штаты, что, конечно, означало конец военной карьеры. Вскоре бывший генерал подал в отставку. Еще один серьезный «прокол» произошел в мае, когда американский морской офицер напился во время вечеринки и раскрыл детали предстоящей операции, включая предполагаемые районы высадки, маршруты воздушных перебросок, численность войск, даты. Эйзенхауэр написал тогда Маршаллу: «Я настолько взбешен проявлением такой безответственности, создающим для нас дополнительные трудности и риски, что готов собственноручно расстрелять виновника». Офицер также был отправлен в Штаты.
Чтобы проверить, насколько эффективно действует система «Фортитюд», Верховное командование Союзническими экспедиционными силами пользовалось перехватами «Ультры». Каждую неделю британский Объединенный комитет по разведке готовил обозрение «Немецкие оценки намерений союзников на Западе» — документ в одну или две страницы, в котором давался анализ предположений вермахта, где, когда и какими силами союзники нанесут удар. Эти аналитические доклады показывали командованию то, что оно хотело видеть: немцы рассчитывали, что наступление начнется в Норвегии с отвлекающим ударом в Нормандии или в Бискайском заливе, но главным направлением вторжения будет Па-де-Кале с применением 20 или около того дивизий.
Немцы вкладывали железобетона в Па-де-Кале больше, чем где-либо еще. Они держали здесь многочисленные войска и танковые армии. Побережье Ла-Манша возле Па-де-Кале было практически полностью заминировано. В целом германское командование весьма переоценило ресурсы, которыми располагали экспедиционные силы. Короче говоря, его здорово одурачили.
Но не совсем. Мобильность сил союзников и их господство на море и в воздухе заставляли немцев рассматривать любое подходящее для высадки побережье в качестве возможного плацдарма наступления. 19 марта на совещании в Берхтесгадене Гитлер так обрисовал сложившуюся ситуацию: «Ясно, что англо-американское вторжение на Западе неизбежно. Никто не знает, где и как оно произойдет, и на этот счет сейчас трудно делать какие-либо догадки». Но их надо было делать, несмотря на непроницаемость операции «Фортитюд» и секретность действий командования экспедиционными силами, Самолеты-разведчики зафиксировали строительство судов в южных английских портах Саутгемптон и Портсмут. Однако Гитлер посчитал, что такие сведения фактически бесполезны. «Концентрация сооружения десантных кораблей в каком-то одном месте еще не указывает на какой-либо конкретный район предполагаемого вторжения на нашем протяженном Западном фронте от Норвегии до Бискайского залива, — сказал он. — Эти доки могут быть передвинуты при плохой видимости, что еще больше введет нас в заблуждение».
Однако Гитлер не переставал думать о возможном направлении предстоящего англо-американского нападения. Он предполагал, что высадка, вероятнее всего, произойдет в районе Шербура или Бреста. Но фюрер ошибался.
Адмирал Теодор Кранке, командующий западной военно-морской группировкой, считал, что союзники вторгнутся между Булонью и Шербуром, либо в Котантене, либо в устье Орны, Сены или Соммы, что уже было ближе к истине, хотя точность прогноза в целом сомнительна, поскольку между Булонью и Шербуром пролегает почти весь Ла-Манш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188