Здесь его ожидал неутешительный прием. Низкие завистники, во главе которых находился народный оратор Менеклид, обвинили Эпаминонда и Пелопида в том, что они пробыли в звании виотархов больше установленного законом срока. Эпаминонд принял всю вину на себя, явился в суд и с достоинством сказал: «Закон обвиняет меня. Хорошо, я заслуживаю смерти. Но требую, чтобы на моей могиле вы написали следующее: „Фиванцы казнили Эпаминонда за то, что он при Левктрах повел их на лакедемонян, которым они прежде не смели показаться на глаза и доставил над ними победу, за то, что спас отечество, осаждал Спарту, которая почла себя счастливой, избегнув своего падения, и за то, что он построил Мессену и окружил ее крепкими стенами“. Пристыженные судьи удалились один за другим, даже не попробовав что-либо возразить Эпаминонду. Против аркадийского союза и мессенского государства, возникших благодаря победоносным действиям Фив, восстали многочисленные враги. К спартанцам присоединились афиняне, побуждаемые завистью к Фивам, ахейцы, сикионяне и коринфяне. Вследствие этого Эпаминонду пришлось предпринять второй поход в Пелопоннес. С войском из 8.000 гоплитов ему удалось прорвать неприятельскую линию на перешейке, состоявшую из 20.000 человек и восстановить уничтоженную было связь с Аркадией и Мессенией.
Между тем Пелопид перенес фиванское оружие и на север, где он явился решителем всевозможных споров. Так, он играл роль третейского судьи между враждовавшими соискателями македонского престола и в обеспечение мира взял с собой в Фивы в качестве заложника юного Филиппа, будущего царя Македонии. Вскоре новые замешательства вызвали Пелойида в Фессалию, где Александр, тиран Ферский, свирепствовал с бесчеловечной жестокостью. Призванные на помощь преследуемыми, Пелопид и Исмений отправились в качестве послов ко двору Александра, но здесь они были схвачены и заключены в темницу. Для освобождения их фиванцы отправили войско, в котором Эпаминонд, не выбранный более в виотархи по окончании срока занятия им этой должности, служил простым воином. Под предводительством других виотархов войско чуть было не потерпело поражение от Александра. К счастью, воины единогласно избрали Эпаминонда своим начальником. Он спас войско, появился перед воротами Фер и принудил тирана немедленно освободить пленных. (367 г.).
Эти внутренние раздоры дали иностранным государствам повод к вмешательству. Сами греческие государства искали благосклонности персидского царя Артаксеркса Мнемона. Афины и Спарта отправили послов в Сузы, туда же поспешил и Пелопид со стороны Фив. Каждое из этих государств домогалось получить от царя выгодное право посредничества. Пелопид своим мужественным поведением и дипломатическим искусством изобразил в самых блестящих красках настоящее могущественное положение Фив и настолько сумел отодвинуть на второй план остальных послов, что право посредничества было предоставлено Фивам. Постановление об этом гласило: «Все греческие государства, в том числе и Мессения, признаются независимыми, афиняне обязуются отозвать свой флот, другими словами, отказаться от своего господства на море, не желающие же подчиняться этому решению должны быть принуждены к этому силой оружия».
Приведение в исполнение этого мирного договора и право решать споры в качестве третейского судьи было предоставлено фиванцам. Весной следующего года для выслушивания условий мирного договора и для клятвенного их утверждения были созваны в Фивы уполномоченные всех греческих городов.
Смерть Эпаминонда.
Но здесь вполне обнаружилось, как мало еще укрепилось значение Фив, несмотря на недавние их победы. Послы отказались утвердить мирный договор, посол же аркадиан, Ликомед, утверждал, что место собрания должно быть там, где происходила война, а именно, в Аркадии. Собрание разошлось, не придя ни к какому соглашению, и война и борьба партий снова возобновилась.
И третьим походом в Пелопоннес, направленным в Ахайю, не удалось Эпаминонду утвердить порядка, напротив того, внутренние неурядицы в государствах повсюду еще более усилились. Дикие и суровые аркадиане после смерти способного Ликомеда доказали, что они не способны еще играть столь смело принятой ими на себя важной роли. Вместо того, чтобы действовать в общем единодушном согласии, отдельные города союза терзали друг друга в кровавых распрях. Мантинея и Тегея, стремясь каждая завладеть Мегалополем, вступили во вражду между собой. Между аркадианами и жителями Элии вспыхнула открытая война. В Олимпии во время спортивных игр обе стороны вступили в вооруженную схватку. Между тем, Фивы лишились одного из своих великих руководителей — Пелопида. В одном сражении с Александром Ферским, преследуя в азарте обратившегося в бегство тирана, он слишком оторвался от своих и был поражен копьем одним из телохранителей Александра (364 г.).
Но еще бодрствовал великий дух Эпаминонда. Для того, чтобы уничтожить государство афинян на море, Эпаминонд построил 100 кораблей и убедил Хиос, Родос и Византию отложиться от Афин. Теперь он сознавал необходимость ввести порядок в запутанные отношения Пелопоннеса и упрочить за Фивами положение между тамошними союзниками. Он вступил в Пелопоннес с войском, усиленным фессалийцами и эвбеянами. Аргос, Сикион, Мессена, Мегалополь и Тегея присоединились к нему. Эпаминонд расположился у последнего из этих городов. Противники, подкрепленные афинянами, находились у Мантинеи и ожидали прибытия спартанского отряда под начальством Агесилая. Эпаминонд, узнав о выступлении Агесилая, пошел прямо на Спарту. Но Агесилай, получив об этом известие от одного перебежчика, уведомил о том сына своего Архидама, приказав ему вместе с тем укрепить город, а сам поспешил с конницей форсированным маршем к Спарте. Хотя Эпаминонд проник до городской площади, здесь его встретили находившиеся под начальством Агесилая и его сына, готовые на отчаянный бой спартанцы и остановили его. Тогда Эпаминонд выступил в обратный поход и направился к Мантинее, чтобы напасть на стоявшее там неприятельское войско. Победа была необходима, чтобы загладить стыд отступления от Спарты и ободрить воинов. Нападение было совершено с величайшим ожесточением. С самого начала предводимое самим Эпаминондом крыло обратило неприятеля в бегство. Он преследовал его с излишней запальчивостью и был поражен в грудь дротиком. Древко выпало, но железное острие осталось в груди. Когда Эпаминонда принесли в стан, врачи объяснили, что он умрет тотчас, как вынут железо из раны. Прижимая рану рукой, он попросил принести свой щит. Его просьбу исполнили и объявили о победе фиванцев. «Хорошо, — сказал он, — итак, я довольно прожил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246
Между тем Пелопид перенес фиванское оружие и на север, где он явился решителем всевозможных споров. Так, он играл роль третейского судьи между враждовавшими соискателями македонского престола и в обеспечение мира взял с собой в Фивы в качестве заложника юного Филиппа, будущего царя Македонии. Вскоре новые замешательства вызвали Пелойида в Фессалию, где Александр, тиран Ферский, свирепствовал с бесчеловечной жестокостью. Призванные на помощь преследуемыми, Пелопид и Исмений отправились в качестве послов ко двору Александра, но здесь они были схвачены и заключены в темницу. Для освобождения их фиванцы отправили войско, в котором Эпаминонд, не выбранный более в виотархи по окончании срока занятия им этой должности, служил простым воином. Под предводительством других виотархов войско чуть было не потерпело поражение от Александра. К счастью, воины единогласно избрали Эпаминонда своим начальником. Он спас войско, появился перед воротами Фер и принудил тирана немедленно освободить пленных. (367 г.).
Эти внутренние раздоры дали иностранным государствам повод к вмешательству. Сами греческие государства искали благосклонности персидского царя Артаксеркса Мнемона. Афины и Спарта отправили послов в Сузы, туда же поспешил и Пелопид со стороны Фив. Каждое из этих государств домогалось получить от царя выгодное право посредничества. Пелопид своим мужественным поведением и дипломатическим искусством изобразил в самых блестящих красках настоящее могущественное положение Фив и настолько сумел отодвинуть на второй план остальных послов, что право посредничества было предоставлено Фивам. Постановление об этом гласило: «Все греческие государства, в том числе и Мессения, признаются независимыми, афиняне обязуются отозвать свой флот, другими словами, отказаться от своего господства на море, не желающие же подчиняться этому решению должны быть принуждены к этому силой оружия».
Приведение в исполнение этого мирного договора и право решать споры в качестве третейского судьи было предоставлено фиванцам. Весной следующего года для выслушивания условий мирного договора и для клятвенного их утверждения были созваны в Фивы уполномоченные всех греческих городов.
Смерть Эпаминонда.
Но здесь вполне обнаружилось, как мало еще укрепилось значение Фив, несмотря на недавние их победы. Послы отказались утвердить мирный договор, посол же аркадиан, Ликомед, утверждал, что место собрания должно быть там, где происходила война, а именно, в Аркадии. Собрание разошлось, не придя ни к какому соглашению, и война и борьба партий снова возобновилась.
И третьим походом в Пелопоннес, направленным в Ахайю, не удалось Эпаминонду утвердить порядка, напротив того, внутренние неурядицы в государствах повсюду еще более усилились. Дикие и суровые аркадиане после смерти способного Ликомеда доказали, что они не способны еще играть столь смело принятой ими на себя важной роли. Вместо того, чтобы действовать в общем единодушном согласии, отдельные города союза терзали друг друга в кровавых распрях. Мантинея и Тегея, стремясь каждая завладеть Мегалополем, вступили во вражду между собой. Между аркадианами и жителями Элии вспыхнула открытая война. В Олимпии во время спортивных игр обе стороны вступили в вооруженную схватку. Между тем, Фивы лишились одного из своих великих руководителей — Пелопида. В одном сражении с Александром Ферским, преследуя в азарте обратившегося в бегство тирана, он слишком оторвался от своих и был поражен копьем одним из телохранителей Александра (364 г.).
Но еще бодрствовал великий дух Эпаминонда. Для того, чтобы уничтожить государство афинян на море, Эпаминонд построил 100 кораблей и убедил Хиос, Родос и Византию отложиться от Афин. Теперь он сознавал необходимость ввести порядок в запутанные отношения Пелопоннеса и упрочить за Фивами положение между тамошними союзниками. Он вступил в Пелопоннес с войском, усиленным фессалийцами и эвбеянами. Аргос, Сикион, Мессена, Мегалополь и Тегея присоединились к нему. Эпаминонд расположился у последнего из этих городов. Противники, подкрепленные афинянами, находились у Мантинеи и ожидали прибытия спартанского отряда под начальством Агесилая. Эпаминонд, узнав о выступлении Агесилая, пошел прямо на Спарту. Но Агесилай, получив об этом известие от одного перебежчика, уведомил о том сына своего Архидама, приказав ему вместе с тем укрепить город, а сам поспешил с конницей форсированным маршем к Спарте. Хотя Эпаминонд проник до городской площади, здесь его встретили находившиеся под начальством Агесилая и его сына, готовые на отчаянный бой спартанцы и остановили его. Тогда Эпаминонд выступил в обратный поход и направился к Мантинее, чтобы напасть на стоявшее там неприятельское войско. Победа была необходима, чтобы загладить стыд отступления от Спарты и ободрить воинов. Нападение было совершено с величайшим ожесточением. С самого начала предводимое самим Эпаминондом крыло обратило неприятеля в бегство. Он преследовал его с излишней запальчивостью и был поражен в грудь дротиком. Древко выпало, но железное острие осталось в груди. Когда Эпаминонда принесли в стан, врачи объяснили, что он умрет тотчас, как вынут железо из раны. Прижимая рану рукой, он попросил принести свой щит. Его просьбу исполнили и объявили о победе фиванцев. «Хорошо, — сказал он, — итак, я довольно прожил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246