ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

 

чтобы судебные советники своевременно были поставлены в известность, как о настоящем Распоряжении, так и об устных указаниях, которыми главнокомандующим были разъяснены политические намерения руководства.
Начальник штаба Верховного
командования вооруженными силами Кейтель
И как будто бы этого чудовищного «Распоряжения» было недостаточно, к нему еще были добавлены и «устные указания»! Можно только себе представить, в чем заключались эти устные указания!
Истинная сущность «Распоряжения об особой подсудности» была обнажена на Нюрнбергском процессе в ходе допроса фельдмаршала Кейтеля, подписавшего этот документ.
Допрос преступника вел Главный государственный обвинитель от СССР Роман Руденко. За много дней до того, как советник юстиции Руденко был назначен государственным обвинителем на этом процессе, он занимал пост прокурора Украины и с июня 1943 г. возглавлял комиссию по расследованию злодеяний гитлеровцев на этой земле. Так что Роман Руденко, можно сказать, видел воочию, к каким результатам привело «Распоряжение об особой подсудности».
ИЗ ПРОТОКОЛА ДО ПРОСА КЕЙТЕЛЯ
Стенограмма заседаний Международного военного трибунала
5, 6 и 8 апреля 1946
Руденко: Перехожу к вопросам зверств и вашего отношения к этим преступлениям… Прежде всего, я обращаюсь к документу: «Распоряжение о применении военной подсудности в районе „Барбаросса“». Вы помните этот документ? Он был составлен 13 мая 1941 г. Это больше чем за месяц до начала войны с Советским Союзом… Вы подписывали этот документ?
Кейтель: Да. Я никогда не оспаривал этого. Это был приказ, который был дан мне Гитлером. Гитлер отдал этот приказ мне, и я поставил свою подпись.
Руденко: Вы, фельдмаршал, считали этот приказ неправильным и все же подписали его?
Кейтель: Я не могу вам сказать больше того, что я подписал этот приказ и что тем самым я взял на себя определенную долю ответственности.
Руденко: Этот приказ датирован 13 мая 1941 г., то есть издан больше чем за месяц до начала войны. Таким образом, вами заранее планировалось убийство людей?
Кейтель: Правильно то, что этот приказ действительно был издан за четыре недели до начала похода по плану «Барбаросса» и что за четыре недели до этого о нем сообщили генералам. Они знали об этом уже за несколько недель до начала войны.
Как было доказано на Нюрнбергском процессе, «Распоряжение об особой подсудности» возвело беспрецедентное в истории беззаконие в ранг государственного закона, а совершение воинских преступлений — в ранг служебных обязанностей и воинского долга. «Раса господ» получила из рук своего фюрера юридическое право безнаказанно убивать женщин и детей!
И если «Директива № 21», отпечатанная всего в 9 экземплярах и надежно упрятанная в сейфе, уже через несколько дней после ее подписания перестала быть тайной для мира, то могло ли остаться в секрете «Распоряжение», изготовленное в 109 экземплярах и разосланное в войска?
До «внезапного» нападения осталось только 39 дней. 13 мая 1941. Москва
Экстраординарные меры «без шума»
По свидетельству современников, лицемерие Сталина было его второй натурой. Великий Лицемер почти всегда говорил одно, а делал совсем другое, в большинстве случаев прямо противоположное тому, что он говорил. Так было и в эти дни.
Несмотря на все разговоры о «дезинформации» и о «фальшивках», несмотря на публичное «неверие» в возможность войны с Германией, Сталин готовит свою страну к этой войне. Готовит упорно, ежедневно и ежечасно. Готовит во всех аспектах — политическом, экономическом и военном. И недаром впоследствии девяностолетний соратник вождя Вячеслав Молотов будет упрямо повторять: «А к войне мы готовились и были готовы!»
Россия готовилась к войне. На Урале, в Сибири, на Дальнем Востоке строились сталинские предприятия-дублеры. В многочисленных конструкторских бюро создавались лучшие в мире самолеты — истребители «Як-1», «МиГ-3», «ЛаГГ-3», пикирующий бомбардировщик «Пе-2», штурмовик «Ил-2», лучшие в мире танки «Т-34» и «КВ-1», новейшие ракетные установки «БМ-13». Каждые сутки на заводах страны выпускалось до 20 скоростных истребителей «МиГ-3», до 20 «Т-34» и многотонных «KB». И о каждом выпущенном танке, о каждом выпущенном самолете ежедневно докладывали Сталину.
Страна работала в исключительно напряженном режиме, круглосуточно, практически без выходных дней. Ускоренным темпом выпускались все виды боеприпасов, накапливались горюче-смазочные материалы. Создавались запасы нефти и угля, чугуна и стали, цветных металлов, пшеницы и ржи, продовольствия и фуража.
Более двадцати миллионов советских граждан изучали основы противовоздушной и противохимической обороны. Свыше шести миллионов человек сдали нормы нового спортивного комплекса «Готов к труду и обороне», включавшего стрельбу, гранатометание и штыковой бой. Миллионы женщин и мужчин учились на курсах медицинских сестер и санитаров в обществе «Красного креста и красного полумесяца». Около четырнадцати миллионов человек готовились стать снайперами, пилотами, парашютистами, радистами в кружках добровольной военно-патриотической организации «Осоавиахим». Около двух миллионов женщин и подростков прошли специальное обучение при заводах и в школах рабочей молодежи и были готовы заменить у станков мужчин, когда им придется взять в руки оружие.
Страна жила войной, неизбежностью войны, необходимостью каждую минуту думать о войне, быть готовым к войне. Страна пела песни о войне, слушала лекции о войне, читала книги и смотрела кинофильмы о войне. И почти в каждой семье были отцы и сыновья, уже надевшие военную форму.
Еще в феврале 1941 г. Совет народных комиссаров СССР принял постановление «О Мобилизационном плане на 1941 г.», а в начале марта началась скрытая мобилизация резервистов под видом учебных сборов. Сегодня уже отмобилизовано порядка 800 000 человек. Наступило время выдвижения войск в приграничные военные округа.
Свидетельствует генерал армии Сергей Штеменко, занимавший в 1941 г. пост помощника начальника оперативного отдела Генштаба:
«Наконец, еще один вопрос из тех, которые часто ставятся перед нами, военными, и от ответа на которые мы почему-то предпочитаем уклоняться: допускалась ли нами сама возможность нападения на нас Германии в 1941 г. и делалось ли что-либо практически для отражения этого нападения? Да, допускалась! Да, делалось!.. …перед самым началом войны в пограничные округа под строжайшим секретом стали стягиваться дополнительные войска.
Из глубины страны на запад перебрасывалось пять армий: 22-я под командованием генерала Ф. А. Ершакова, 20-я под командованием Ф. Н. Ремезова, 21-я под командованием В. Ф. Герасименко, 19-я под командованием И.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202