Теперь всё изменилось. Никто больше не умывал Халдуна, он должен был делать это сам. Ноги и то приходилось мыть самому. И спать он отправлялся один. Даже дяде Нихату было не до него. В дом стала часто наведываться женщина в белом халате. И все втроём они занимались этой замарашкой. «Что они в ней нашли? – возмущался Халдун. – Вся какая-то синяя, сморщенная…»
Однажды ему приснилось, что тётя сердито сказала: «Я тебя больше не люблю! У меня теперь есть дочка, я её мама. А у тебя нет ни матери, ни отца. Я выброшу тебя на улицу!»
От испуга Халдун проснулся. Неужели его выбросили на улицу?.. Нет, он был в своей спальне. Бледный свет привёрнутой лампы едва освещал стену. Халдун вскочил и выглянул в переднюю. У тёти горел свет. Мальчик приподнял волочившуюся по полу ночную рубашку и на цыпочках пошёл по коридору. Так он добрался до окна и заглянул в комнату. Тётя кормила грудью девочку, а дядя Нихат полулежал на тахте и курил.
– Умный мальчуган! Очень похож на отца, – говорил он. – Но кое-что в нём есть и от матери. Мы должны сделать всё, чтобы он выучился и стал человеком, хорошим врачом, а потом…
– Женился на нашей Нермин? – засмеялась Хикмет-ханым.
– Да. Это было бы хорошо!
Хикмет-ханым вздохнула:
– Судьба! Всё в руках судьбы! Бросишь камень в одну птицу, а попадёшь в другую…
– Верно.
Дядя Нихат погасил сигарету, поднялся и направился к двери.
– Пойду навещу Халдуна, – услыхал мальчуган и пустился наутёк.
Когда Нихат-бей открыл дверь, то заметил маленькую белую фигурку, скользнувшую по тёмному коридору.
– Кажется, здесь был Халдун, – с тревогой в голосе сказал он жене.
– Странно! Неужели подслушивал?
Нихат чуть не бегом бросился в комнату мальчика. Халдун лежал, уткнувшись лицом в подушку. Он не столько испугался, сколько устыдился того, что подслушивал.
Нихат присел на кровать, погладил его по голове и спросил:
– Ты хочешь что-нибудь сказать, дитя моё?
Халдун молчал.
– Мне показалось, что ты подходил к нашей двери. Может, чего-то испугался?
– Да!
– Чего же!
– Тётя выбросила меня на улицу…
– Так ты видел сон? Верно я тебя понял?
– Мне приснилось, что тётя пришла с Нермин на руках и сказала: «Слушай, Халдун! Я мать этой девочки, а у тебя нет ни отца, ни матери. Уходи отсюда!»
Халдун шумно вздохнул и заплакал.
– Погоди, – сказал Нихат, беря его на руки. – Пойдём-ка к тёте и всё выясним.
Стоя с Халдуном на пороге комнаты, Нихат спросил:
– Это правда, что ты прогнала Халдуна?
– Кто? Я? – Хикмет-ханым ничего не понимала.
– Ты.
– Да что ты такое говоришь? Я прогнала Халдуна?
– Ну да, во сне. Ему снилось, что ты любишь только эту замарашку, а его гонишь прочь.
Всё было ясно, Халдун ревнует её к маленькой Нермин.
– Дитя мое! – протянула к Халдуну руки Хикмет-ханым. – Разве я могла бы тебя прогнать из-за этой глупышки? Ну что она представляет собой? Крошечная сморщенная старушка – больше ничего. Если она тебе очень не нравится, мы можем отдать её кошкам.
Халдун посмотрел мокрыми от слёз глазами на спящую девочку.
– Отдать такую крошку? Нет, тётя! Мне её жалко!
– Вот видишь. И нам тоже. Ты должен понять, что в наших сердцах есть место и для неё, и для тебя.
После этой ночи ревности Халдуна как не бывало. Он не видел более тревожных снов и стал весел, как прежде.
От своих однокашников он многое узнал о жизни и о своей семье. Но больше всего ему хотелось узнать что-нибудь о матери, а это как раз не удавалось. Никто не мог ничего сказать, а тётя и дядя Нихат всегда обходили его вопросы молчанием. И Халдун перестал спрашивать. Однако по мере того как он подрастал, тоска по матери становилась всё сильней. Как ни любил он дом, в котором прошло детство, Халдун всегда помнил, что живёт здесь из милости.
Когда подошло время сдачи экзаменов в лицей, он решил, что наступила пора начать самому заботиться о себе. Не говоря никому ни слова, Халдун стал усердно готовиться к конкурсу. Если отлично сдать все предметы, то можно получить стипендию и бесплатный пансион. И он решил завоевать это право.
Халдун отлично выдержал все экзамены. Но Нихат очень огорчился, когда узнал, что приёмный сын решил их покинуть.
– Дитя моё, – спросил он Халдуна, – почему ты так поступил? Разве в этом была какая-нибудь необходимость?
Халдун ответил тоном внезапно повзрослевшего человека:
– Да, дядя! Так мне подсказала совесть.
– Но разве когда-нибудь ты замечал, чтобы к тебе относились не так же, как к Нермин? Разве тебя обижали? Или в чём-нибудь ограничивали?
– Нет, дядя, я не могу ни на что пожаловаться. Но нельзя же заботиться обо мне до самой смерти.
Они говорили допоздна: об отце, о бабушке, о гарсоне Рызе и его жене, которые обобрали бабушку. Так он узнал историю питейного заведения «Лунный свет», мимо которого ежедневно ходил в школу. Сколько раз он видел худенького старичка с маленьким высохшим лицом, на котором торчали одни скулы и зияли глазницы глубоко запавших глаз. Так ведь это и был Рыза! Обычно он сидел у дверей своего заведения, греясь на солнышке. Говорили, что всеми делами в кабачке «Лунный свет» заправляет его жена.
В классе Халдуна учился один паренёк, который мало интересовался уроками, зато считался знатоком по части всех злачных мест в городе. Он был сыном владельца бара, в котором некогда служила Нериман. От него Халдун узнал, что питейное заведение «Лунный свет» давно называют «Под башмаком у жены».
От наглой и грубой содержательницы кабачка доставалось не только супругу. Редкий вечер проходил без того, чтобы она не затеяла драку с посетителями, ругаясь почище любого пьянчуги. Её удавалось утихомирить только в полицейском участке.
Так вот, оказывается, с какими людьми имела дела его бабушка! Халдун не мог и не хотел более думать обо всём этом и с головой ушёл в занятия.
Наступил день, когда он, закончив с отличием лицей, примчался в дом дяди Нихата. Глава семьи лежал в постели с высокой температурой.
– У него сильный грипп, – сказала тётя, встречая Халдуна на пороге. Они вместе пошли в спальню к больному. Маленькая Нермин сидела у изголовья отца и вытирала платком его вспотевший лоб.
– Ты все спрашивала, когда же приедет Халдун? Вот он закончил лицей и явился, – сказала Хикмет-ханым дочери.
Халдун приложился к дядиной руке, поздоровался с Нермин и сел на предложенный ею стул.
Поздравив его с успешным завершением ученья, Нихат-бей спросил:
– Итак, лицей позади, какие же теперь у тебя планы?
Халдун давно был готов к ответу на этот вопрос.
– Я поступаю на медицинский факультет.
– Отлично. Твой отец всегда мечтал видеть тебя врачом. Но как же ты намерен осуществить своё желание? Быть может, – улыбнулся Нихат-бей, – ты рассчитываешь на стипендию?
– На медицинском факультете нет, к сожалению, стипендий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82