В жутковатой, затянутой паутиной башне мерзкого вида ведьма протягивала молодому человеку алый плащ, умильно на него посматривая. А тот презрительно отмахивался: дескать, прочь, ведьма, убирайся прочь!
— «Дермот Лэверок», — прочел Кеннет название главы. Он жадно листал книгу, искренне восхищаясь превосходными иллюстрациями. — Это ты сама сделала?
— Только картинки. А легенды записал ты, я их только переписала.
— Когда ты только время нашла? И откуда у тебя талант рисовальщика?
— Еще девочкой я занималась в художественной школе. Сам понимаешь, подобающее графской дочке воспитание и все такое… А рисовала я на шхуне поздно ночью, когда ты уже засыпал. Закончила я книгу уже дома. Мне ужасно хотелось подарить тебе на Рождество что-нибудь необыкновенное. Думала, тебе понравится.
Кеннет потрясение глядел на книгу, изумляясь тому, какими живыми и яркими вышли его персонажи из-под кисти художницы, как заиграли всеми красками. Да, все они были здесь.
Храбрый Финн Лэверок, спасший из плена в Карлайле лучшего друга Уильяма Кинмота. Доблестный Перси Лэверок, что помог влюбленному Лемингтону отбить невесту у соперника-англичанина в день их свадьбы. И конечно же благородный разбойник с гор Лахланн Лэверок. И Фингал Лэверок с русалкой. И Дуглас Лэверок, победитель дракона.
— Просто не знаю, что сказать, — промолвил Кеннет. В груди у него почему-то стеснилось. — Мне никогда в жизни не дарили таких подарков. — Скрывая смущение, он пролистал книгу до конца и изумленно присвистнул. — А это что еще такое? Этой легенды я не знаю.
— Это я от себя добавила, — усмехнулась молодая женщина. — Поскольку я теперь тоже вхожу в клан, наверное, мне можно, правда? Это, знаешь ли, предание из нашего «семейного фольклора». Все — чистая правда, имей в виду.
Жил в семнадцатом веке такой эрл Кэссилис.
Его жена, красавица Джин Гамильтон, сбежала с цыганами. Про это сложили балладу, «Графиня-цыганка» называется. Я ее чуть-чуть переделала, конечно. Пусть будет не жена, а дочь. А в остальном все правильно. В точности про меня!
И, высвободившись из объятий любимого, Шатти метнулась к фортепьяно и, демонстрируя, к изумлению Кеннета, еще один из своих многочисленных талантов, весело запела:
С тобою я рада весь мир обойти,
И плыть по морям-океанам.
С тобою готова погибнуть в пути,
С моим кареглазым цыганом!
Улыбаясь, Кеннет любовался невестой. Каждый час, проведенный с Шатти, открывал в ней новые, неожиданные стороны. Не женщина, а настоящее… приключение! Лэверок подошел к музыкантше, обнял ее сзади за плечи, чмокнул в затылок.
— По-моему, мы здорово друг другу подходим, — прошептал он.
— Еще как! — смеясь подтвердила Шатти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
— «Дермот Лэверок», — прочел Кеннет название главы. Он жадно листал книгу, искренне восхищаясь превосходными иллюстрациями. — Это ты сама сделала?
— Только картинки. А легенды записал ты, я их только переписала.
— Когда ты только время нашла? И откуда у тебя талант рисовальщика?
— Еще девочкой я занималась в художественной школе. Сам понимаешь, подобающее графской дочке воспитание и все такое… А рисовала я на шхуне поздно ночью, когда ты уже засыпал. Закончила я книгу уже дома. Мне ужасно хотелось подарить тебе на Рождество что-нибудь необыкновенное. Думала, тебе понравится.
Кеннет потрясение глядел на книгу, изумляясь тому, какими живыми и яркими вышли его персонажи из-под кисти художницы, как заиграли всеми красками. Да, все они были здесь.
Храбрый Финн Лэверок, спасший из плена в Карлайле лучшего друга Уильяма Кинмота. Доблестный Перси Лэверок, что помог влюбленному Лемингтону отбить невесту у соперника-англичанина в день их свадьбы. И конечно же благородный разбойник с гор Лахланн Лэверок. И Фингал Лэверок с русалкой. И Дуглас Лэверок, победитель дракона.
— Просто не знаю, что сказать, — промолвил Кеннет. В груди у него почему-то стеснилось. — Мне никогда в жизни не дарили таких подарков. — Скрывая смущение, он пролистал книгу до конца и изумленно присвистнул. — А это что еще такое? Этой легенды я не знаю.
— Это я от себя добавила, — усмехнулась молодая женщина. — Поскольку я теперь тоже вхожу в клан, наверное, мне можно, правда? Это, знаешь ли, предание из нашего «семейного фольклора». Все — чистая правда, имей в виду.
Жил в семнадцатом веке такой эрл Кэссилис.
Его жена, красавица Джин Гамильтон, сбежала с цыганами. Про это сложили балладу, «Графиня-цыганка» называется. Я ее чуть-чуть переделала, конечно. Пусть будет не жена, а дочь. А в остальном все правильно. В точности про меня!
И, высвободившись из объятий любимого, Шатти метнулась к фортепьяно и, демонстрируя, к изумлению Кеннета, еще один из своих многочисленных талантов, весело запела:
С тобою я рада весь мир обойти,
И плыть по морям-океанам.
С тобою готова погибнуть в пути,
С моим кареглазым цыганом!
Улыбаясь, Кеннет любовался невестой. Каждый час, проведенный с Шатти, открывал в ней новые, неожиданные стороны. Не женщина, а настоящее… приключение! Лэверок подошел к музыкантше, обнял ее сзади за плечи, чмокнул в затылок.
— По-моему, мы здорово друг другу подходим, — прошептал он.
— Еще как! — смеясь подтвердила Шатти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39