Мне шесть — семь раз приходилось открывать ей глаза на отношение каньцев ко всякого рода договорам и к справедливости во время войны.
Эллис и Контролер встречались на борту «Шанса» с глазу на глаз, в обстановке строжайшей секретности. Лишь Хайдену Стрейкеру было велено надеть наушники и слушать их разговор, чтобы набираться ума-разума.
— Ладно, Стрейкер. Так во что нам это обойдется — перетянуть их на свою сторону? — ледяным тоном поинтересовалась Поуп, люто ненавидящая и самого Эллиса, Стрейкера и все, что он олицетворяет, но в то же время понимающая: здоровяк говорит истинную правду.
— Деньгами здесь ничего не решишь.
— Тогда я вообще не понимаю, о чем вы.
— О том, что мне известно, какую вещь Хидеки Рюдзи хотел бы заполучить больше всего на свете.
— И какую же?
— Некую фитюльку, находящуюся на Кагосиме. Кристалл. Амигдалу — энергетический кристалл с Варанаси, один из усилителей мысли, который привез в Американо величайший из мудрецов Рамакришнан. Это самый лучший из подобных кристаллов.
— Амигдала? — удивленно прошептала Поуп. — И сколько же он стоит?
— Пятьдесят траншей.
Выражение интереса на лице Поуп мгновенно сменилось гневом.
— Невозможно! Пятьдесят миллионов кредитов в виде очищенного ауриума? Да МеТраКор не обеспечит и половину такой суммы!
— Лады, пускай МеТраКор гонит половину, а я, клянусь пси, добуду остальное.
— Что? Вы? — В голосе Контролера вдруг засквозила подозрительность. — С чего бы это?
— А с того, что торговому дому Стрейкера мир необходим не меньше, чем МеТраКору. — Эллис помолчал, будто готовясь нанести последний удар. — Но в этом случае я бы хотел, чтобы торговому дому «Стрейкер и Хавкен» немедленно, в первый же день после окончания войны были предоставлены исключительные торговые права. Вам придется употребить все свое влияние и связи, чтобы добиться для моих кораблей разрешения беспрепятственно входить в любые нексусы Американо с полными трюмами.
— Нет, Стрейкер. Монопольные права принадлежат МеТраКору, и вам это отлично известно. Только Акт Конгресса…
— Да, верно, монополия на торговлю с Американо. А если я нашел лазейку? Вы согласны использовать влияние своей семьи на Совет Директоров, чтобы решить вопрос в мою пользу?
— Что за лазейка?
— Я хочу получить разрешение возить товары из Ямато в Европу через Американо.
— Вы собираетесь переправлять товары из Ямато в Европу?
— Ну!
— Напрямик?
— Само собой. Только без всяких транзитных пошлин. С опломбированными трюмами и без промежуточной выгрузки — ни на Либерти, ни на любой другой американской планете. Причем разрешение я хотел бы получить бессрочное. И если МеТраКор желает сохранить Осуми в качестве американского анклава, вы добьетесь для меня такого разрешения.
Последовал яростный спор, но, когда Эллис пригрозил, что вообще откажется от своего предложения, у Контролера не осталось никакого выхода, кроме как согласиться. Удалось ей и убедить членов Совета. К столице самураев Мияконодзё двинулся скоростной корабль, на котором отправился посланный Рюдзи-самой его младший сын Синго. Посланнику поручалось проследить за тем, что амигдала в целости и сохранности доставлена на борт и переправлена на Осуми.
В Кагосиме им пришлось задержаться чуть дольше, чем они рассчитывали. И там до них дошли вести о начале войны между Американо и Санаду: в Кюсю отправилась мощная китайская эскадра, а у американцев за пределами плоскости Нулевого Градуса находилось всего лишь пять дряхлых кораблей под командованием коммодора Вейля. В последний раз эти корабли видели в районе Скутума — достаточно далеко, на американской стороне Зоны.
Впереди, на каньских кораблях замигали сигналы. Хайден Стрейкер взглянул на носовые мониторы, затем перевел взгляд на отца, но тот хранил молчание. Вражеский флот видел, как мы сначала легли на один курс, а затем на другой. И китайцы наверняка атакуют нас, едва мы окажемся в пределах досягаемости, думал Хайден, в душе кляня отца за его невозмутимость. Сейчас Стрейкер-старший не доверял никому. И меньше всего китайцам. Называл их так же, как японцы — каньцами. Людей — каньцами, а Китайский Сектор — Санаду. То было древнее название, возродившееся из небытия через сто лет.
— Желтый четыре-четыре-четыре!
Дрогнули завитки седоватых волос на висках Эллиса Стрейкера, дрогнула старая фуражка астрогатора, когда он проорал этот приказ. Его гладко выбритые скулы были бледны и напряжены так, что казались вырезанными из кости. Украшающие лицо многочисленные шрамы он носил с гордостью, как церемониальный мундир: они свидетельствовали о его заслугах и напоминали о славном прошлом. Эллис бросил недобрый взгляд на край диска планеты и мрачно улыбнулся.
— Ну уж нет, господа! Пока я на борту, от каньцев нам драпать не пристало! Рыжий, а ну-ка включи опознавательные знаки Стрейкера!
Хайден в отчаянии посмотрел на отца.
— Мы же находимся в состоянии войны. Войны! По нам тут же откроют огонь!
— Неужели тебя беспокоит такое пустое словечко как «война», сынок? — Эллис Стрейкер брезгливо поджал губы. — Тут оно ровным счетом ничего не значит. Воевали в здешних краях всегда, и всегда будут воевать. Война вообще штука вечная, потому что так устроен человек, потому что мы воинственны и все время сбиваемся в группы, которым обязательно хочется то же, что и другим группам. Разница только в том, что каньцы — никудышные вояки. Поэтому-то, когда американцы встречаются с ними лицом к лицу, всегда побеждаем мы. Разве ты не знаешь, что стоит повернуться к трусу спиной, как он тут же набирается храбрости? И уж коли мы повернулись спиной, то нам точно кишки выпустят.
— Допустим, допустим, однако не собираешься же ты сражаться с целой китайской боевой эск…
— Я всего лишь собираюсь исполнить свой долг и приземлиться на Осуми раньше них!
— Но ведь они расстреляют нас, когда мы будем входить в атмосферу. Нам придется пройти сквозь их строй!
— Ха! Если кому-нибудь из них взбредет в голову постреляться с нами — всегда пожалуйста! Дуэль так дуэль, в любое время, в любом месте, независимо от того, война между нами или нет.
Китель Эллиса сиял, а вокруг корпуса «Шанса» появились пурпурно-белые сполохи вавиловско-черенковского свечения, заливающие мостик призрачным светом. В отблесках огней Святого Эльма Эллис казался особенно громадным и грозным.
Хайден Стрейкер с трудом разжал кулаки, попытался успокоиться и рассуждать здраво.
— Лично я собирался на некоторое время уйти подальше от планеты, чтобы выиграть немного времени, — наконец сказал он. — Ты только посмотри на китайский флагман, ведь он…
— Хватит болтать. Ты слишком много думаешь о каньских орудиях и напрочь забываешь о состоянии индекса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
Эллис и Контролер встречались на борту «Шанса» с глазу на глаз, в обстановке строжайшей секретности. Лишь Хайдену Стрейкеру было велено надеть наушники и слушать их разговор, чтобы набираться ума-разума.
— Ладно, Стрейкер. Так во что нам это обойдется — перетянуть их на свою сторону? — ледяным тоном поинтересовалась Поуп, люто ненавидящая и самого Эллиса, Стрейкера и все, что он олицетворяет, но в то же время понимающая: здоровяк говорит истинную правду.
— Деньгами здесь ничего не решишь.
— Тогда я вообще не понимаю, о чем вы.
— О том, что мне известно, какую вещь Хидеки Рюдзи хотел бы заполучить больше всего на свете.
— И какую же?
— Некую фитюльку, находящуюся на Кагосиме. Кристалл. Амигдалу — энергетический кристалл с Варанаси, один из усилителей мысли, который привез в Американо величайший из мудрецов Рамакришнан. Это самый лучший из подобных кристаллов.
— Амигдала? — удивленно прошептала Поуп. — И сколько же он стоит?
— Пятьдесят траншей.
Выражение интереса на лице Поуп мгновенно сменилось гневом.
— Невозможно! Пятьдесят миллионов кредитов в виде очищенного ауриума? Да МеТраКор не обеспечит и половину такой суммы!
— Лады, пускай МеТраКор гонит половину, а я, клянусь пси, добуду остальное.
— Что? Вы? — В голосе Контролера вдруг засквозила подозрительность. — С чего бы это?
— А с того, что торговому дому Стрейкера мир необходим не меньше, чем МеТраКору. — Эллис помолчал, будто готовясь нанести последний удар. — Но в этом случае я бы хотел, чтобы торговому дому «Стрейкер и Хавкен» немедленно, в первый же день после окончания войны были предоставлены исключительные торговые права. Вам придется употребить все свое влияние и связи, чтобы добиться для моих кораблей разрешения беспрепятственно входить в любые нексусы Американо с полными трюмами.
— Нет, Стрейкер. Монопольные права принадлежат МеТраКору, и вам это отлично известно. Только Акт Конгресса…
— Да, верно, монополия на торговлю с Американо. А если я нашел лазейку? Вы согласны использовать влияние своей семьи на Совет Директоров, чтобы решить вопрос в мою пользу?
— Что за лазейка?
— Я хочу получить разрешение возить товары из Ямато в Европу через Американо.
— Вы собираетесь переправлять товары из Ямато в Европу?
— Ну!
— Напрямик?
— Само собой. Только без всяких транзитных пошлин. С опломбированными трюмами и без промежуточной выгрузки — ни на Либерти, ни на любой другой американской планете. Причем разрешение я хотел бы получить бессрочное. И если МеТраКор желает сохранить Осуми в качестве американского анклава, вы добьетесь для меня такого разрешения.
Последовал яростный спор, но, когда Эллис пригрозил, что вообще откажется от своего предложения, у Контролера не осталось никакого выхода, кроме как согласиться. Удалось ей и убедить членов Совета. К столице самураев Мияконодзё двинулся скоростной корабль, на котором отправился посланный Рюдзи-самой его младший сын Синго. Посланнику поручалось проследить за тем, что амигдала в целости и сохранности доставлена на борт и переправлена на Осуми.
В Кагосиме им пришлось задержаться чуть дольше, чем они рассчитывали. И там до них дошли вести о начале войны между Американо и Санаду: в Кюсю отправилась мощная китайская эскадра, а у американцев за пределами плоскости Нулевого Градуса находилось всего лишь пять дряхлых кораблей под командованием коммодора Вейля. В последний раз эти корабли видели в районе Скутума — достаточно далеко, на американской стороне Зоны.
Впереди, на каньских кораблях замигали сигналы. Хайден Стрейкер взглянул на носовые мониторы, затем перевел взгляд на отца, но тот хранил молчание. Вражеский флот видел, как мы сначала легли на один курс, а затем на другой. И китайцы наверняка атакуют нас, едва мы окажемся в пределах досягаемости, думал Хайден, в душе кляня отца за его невозмутимость. Сейчас Стрейкер-старший не доверял никому. И меньше всего китайцам. Называл их так же, как японцы — каньцами. Людей — каньцами, а Китайский Сектор — Санаду. То было древнее название, возродившееся из небытия через сто лет.
— Желтый четыре-четыре-четыре!
Дрогнули завитки седоватых волос на висках Эллиса Стрейкера, дрогнула старая фуражка астрогатора, когда он проорал этот приказ. Его гладко выбритые скулы были бледны и напряжены так, что казались вырезанными из кости. Украшающие лицо многочисленные шрамы он носил с гордостью, как церемониальный мундир: они свидетельствовали о его заслугах и напоминали о славном прошлом. Эллис бросил недобрый взгляд на край диска планеты и мрачно улыбнулся.
— Ну уж нет, господа! Пока я на борту, от каньцев нам драпать не пристало! Рыжий, а ну-ка включи опознавательные знаки Стрейкера!
Хайден в отчаянии посмотрел на отца.
— Мы же находимся в состоянии войны. Войны! По нам тут же откроют огонь!
— Неужели тебя беспокоит такое пустое словечко как «война», сынок? — Эллис Стрейкер брезгливо поджал губы. — Тут оно ровным счетом ничего не значит. Воевали в здешних краях всегда, и всегда будут воевать. Война вообще штука вечная, потому что так устроен человек, потому что мы воинственны и все время сбиваемся в группы, которым обязательно хочется то же, что и другим группам. Разница только в том, что каньцы — никудышные вояки. Поэтому-то, когда американцы встречаются с ними лицом к лицу, всегда побеждаем мы. Разве ты не знаешь, что стоит повернуться к трусу спиной, как он тут же набирается храбрости? И уж коли мы повернулись спиной, то нам точно кишки выпустят.
— Допустим, допустим, однако не собираешься же ты сражаться с целой китайской боевой эск…
— Я всего лишь собираюсь исполнить свой долг и приземлиться на Осуми раньше них!
— Но ведь они расстреляют нас, когда мы будем входить в атмосферу. Нам придется пройти сквозь их строй!
— Ха! Если кому-нибудь из них взбредет в голову постреляться с нами — всегда пожалуйста! Дуэль так дуэль, в любое время, в любом месте, независимо от того, война между нами или нет.
Китель Эллиса сиял, а вокруг корпуса «Шанса» появились пурпурно-белые сполохи вавиловско-черенковского свечения, заливающие мостик призрачным светом. В отблесках огней Святого Эльма Эллис казался особенно громадным и грозным.
Хайден Стрейкер с трудом разжал кулаки, попытался успокоиться и рассуждать здраво.
— Лично я собирался на некоторое время уйти подальше от планеты, чтобы выиграть немного времени, — наконец сказал он. — Ты только посмотри на китайский флагман, ведь он…
— Хватит болтать. Ты слишком много думаешь о каньских орудиях и напрочь забываешь о состоянии индекса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181