Черт, под конец я почти поверил, что он Бог! Ему ведь было чуть за тридцать, совсем молодой, а волосы и бороду он просто обесцветил – с сединой лучше получалась роль отца Джозефа. Арония говорит, что перед выходом на публику она его гипнотизировала, иначе он не производил нужного впечатления. Позже он научился гипнотизировать себя сам, без ее помощи, и последнее время просто не выходил из транса.
Пока Габриэла Леггет не перебралась в Храм, Арония не догадывалась об увлечении мужа. Для него, она считала, как и для нее самой, девушка – лишь очередная клиентка, причем очень перспективная из-за недавних бедствий. Но Джозеф влюбился, ему была нужна сама Габриэла. Я не знаю, много ли он успел и как обрабатывал ее с помощью всех этих трюков, но, думаю, пытался играть на страхе перед проклятием Дейнов. Доктор Риз в конце концов обнаружил неладное. Вчера он обещал заглянуть в Храм ближе к вечеру. И действительно пришел, но девушку не увидел, а я не увидел его – живого.
Перед тем как подняться к ней в комнату, он решил заглянуть к Джозефу и случайно услышал, как тот давал указания чете Финков. Добром это не кончилось. По глупости Риз сообщил Джозефу, что подслушал разговор. Джозеф посадил его под замок.
На Минни Холдорны поставили с самого начала. Она – цветная, значит, ей легче внушить всякую чертовщину, к тому же предана Габриэле Леггет. В итоге ей так заморочили голову призраками и голосами, что она не знала, на каком она свете. С ее помощью они и решили избавиться от Риза. Доктора усыпили и перенесли на алтарь. Минни внушили, что Риз сатана и хочет утащить ее хозяйку в ад, не дать ей сделаться святой. Бедная мулатка приняла все за чистую монету. Когда призрак объявил, что она избрана спасти хозяйку, а освященный кинжал лежит на столе, она до конца выполнила указания. Встала с постели, взяла кинжал, спустилась к алтарю и убила Риза.
Чтобы я не проснулся и не помешал ей, Холдорн с Финком напустили газ и в мою комнату. Но мне в ту ночь было тревожно, спал я в кресле посередине комнаты, а не на кровати рядом с трубой, поэтому пришел в себя задолго до утра.
К тому времени Арония уже сделала кое-какие открытия: первое – девушка интересует Джозефа совсем не с финансовой точки зрения, второе – муж взбесился, стал опасным маньяком. У него, по ее словам, и прежде было не особенно много мозгов, а теперь, из-за постоянного гипноза, ум совсем зашел за разум. Он так удачно надувал свою паству, что успехи вскружили голову. Все ему по силам, он решил, все сойдет с рук. Он мечтал убедить в своей божественности весь мир, как убедил горстку поклонников – разницы он не понимал. Джозеф и впрямь считал себя Богом, говорит Арония. Не думаю. По-моему, он знал, что никакой он не Бог, зато верил, что одурачить сможет кого угодно. Однако эти тонкости не меняют дела, важно одно – он сошел с ума и не видел пределов своему могуществу.
Миссис Холдорн утверждает, что узнала про убийство Риза не сразу. А пока что Джозеф через призрака вызвал Габриэлу к алтарю, где лежало тело доктора. Ему, видно, на самом деле не терпелось подчинить девушку, играя на ее страхе перед проклятием. Он задумал прийти к алтарю и устроить для нее какое-то представление. Но мы с Коллинсоном помешали. И Джозеф, и Габриэла услышали наши голоса у входных дверей; он затаился, а она пошла нам навстречу. Для Джозефа тем не менее все складывалось удачно: девушка действительно считала, что Риз погиб из-за проклятия Дейнов. Она призналась нам в убийстве и сказала, что заслуживает виселицы.
Как только я увидел труп, я понял, что это не ее работа. Очень уж аккуратно он лежал. Перед смертью Риза кто-то явно усыпил. К тому же дверь к алтарю была открыта, а про ключи Габриэла ничего не знала. Конечно, ее соучастие в убийстве нельзя было исключить, но убить его в одиночку она никак не могла.
Дом был специально оборудован для подслушивания, и Холдорны, муж и жена, оба слышали ее признание. Арония тут же начинает фабриковать улики. Она поднимается в комнату Габриэлы за халатом, берет с алтаря окровавленный кинжал, который я положил рядом с телом, заворачивает его в халат и сует сверток в угол, где полиции будет легко на него наткнуться. У Джозефа совсем другие планы. В отличие от жены, он против того, чтобы девушку сажали в тюрьму или в сумасшедший дом. Она ему нужна. Чувство вины и раскаяния должны отдать Габриэлу в его руки, а не в руки полиции. Тогда он прячет тело доктора в потайной комнате и посылает Финков прибраться у алтаря. Он уже слышал, как Коллинсон убеждал меня замять дело, и знает, что может рассчитывать на его молчание, но сейчас ему мешаю я – второй нормальный свидетель.
Запутался, убил – и выпутываться, скорей всего, придется тем же способом. Против помех у этого маньяка есть теперь простое средство – убийство. И вот с четой Финков – хотя их участие мы вряд ли сможем доказать – они снова берутся за Минни. Она послушно убила Риза, очередь – за мной. Правда, массовой резни никто из них не предвидел и не особенно к ней подготовлен. Кроме моего пистолета и пистолета служанки – а про него они даже не знают, – в доме нет огнестрельного оружия, да и кинжал всего один: в общем, хоть беги за кухонными ножами или слесарным инструментом. А ведь надо подумать еще о гостях – миссис Родман вряд ли будет в восторге, если ее ночью разбудит драка духовных наставников с хамом-сыщиком. Нет, удобнее всего сделать так, чтобы Минни потихоньку воткнула в меня кинжал.
Спрятанный Аронией халат с кинжалом они, кстати, уже нашли, и Джозеф сразу заподозрил жену в двойной игре. А когда он узнал, сколько цветочного газа напустила она в комнату Минни – и дюжина призраков не смогла бы разбудить мулатку, – то окончательно уверился в ее предательстве и решил убить: терять все равно нечего.
– Жену? – спросил Фицстивен.
– Да. А какая разница? На ее месте мог оказаться любой другой – во всей этой истории нет ни капли логики. И не ищите. Вы же прекрасно понимаете – ничего подобного быть не могло.
– А что же тогда было? – спросил он озабоченно.
– Не знаю. И никто не знает. Я рассказываю вам, что видел сам, и добавляю те факты из рассказа Аронии, которые не противоречат моим наблюдениям. Если взять их за основу, дело примерно так и происходило. Хотите верить – на здоровье. Лично я не верю. У меня такое ощущение, что я видел то, чего вообще не было.
– Ради Бога! – взмолился он. – Оставьте ваши «но» и «если» на потом. Доведите рассказ до конца, а уж дальше искажайте его, сколько душе угодно, – улучшайте, затуманивайте, путайте хоть до умопомрачения. Но сперва закончите – должен же я хоть раз услышать неисправленную версию.
– Вы действительно мне верите? – спросил я. Улыбаясь, он кивнул и заявил, что не только верит, но и получает удовольствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51