Неподалеку располагалось и Олдувайское ущелье, всемирно известное открытыми в нем стоянками древних гоминидов. Только здесь Черити ощущала себя как бы в эпицентре Вселенной.
«Естественно, – подумала она, – отсюда в какую сторону ни глянь, горизонт отстоит на одном и том же расстоянии».
Она понимала, что это не так, но мысль об эпицентре была слишком привлекательной. В ста пятидесяти милях к северо-западу – озеро Виктория, а в ста двадцати пяти к северу, почти на самой границе – кипящий жизнью Найроби. Название страны на суахили звучало так: Ямхури я Муунгано ва Танзания; английская версия была короче – Объединенная республика Танзания, – однако теперь не употреблялась. В 2170 году Танзания и Кения объединились и стали зваться Кондоминиумом Гуамвези.
– Прекрасно, Мо, положи Зембу на стол.
Мальчику с трудом удалось отцепить меховой комок. Малышка расслабилась, когда он погладил ее по голове. У Мозеса был врожденный талант понимания диких животных, и это проявилось раньше, чем он стал говорить и даже ползать. Иногда его способности казались Черити сверхъестественными; в частности, москиты никогда не кусали его, дикие пчелы не жалили, а боязливые в других обстоятельствах пичуги садились ему на плечи и насвистывали свои песенки – конечно, если поблизости никого не было.
Когда же дело касалось людей, мальчуган выглядел совершенно беспомощным. Порой его что-то беспокоило, и тогда он погружался в себя. Он был странным ребенком, но Черити любила сына до самозабвения. Его отец умер до рождения Мозеса – она никогда не распространялась по этому поводу, стараясь не вспоминать и не думать… Мозес, да еще родная сестра составляли всю ее семью.
Черити отрезала кусок сыра и передала сыну.
– Угости Зембу, только не давай все сразу, маленький кусочек, хорошо? Да, именно так, прекрасно.
От удовольствия Земба замурлыкала. Мозес засмеялся и протянул зверьку еще один кусочек.
Черити достала устройство, в котором Мозес сразу опознал универсальный метчик. Ма собиралась выбрить маленький участок на теле Зембы, чтобы поставить информационное клеймо. Операция не должна была причинить кошечке боль.
– Ты уже видел такое раньше, сынок. Понимаешь, для чего это надо?
Мозес кивнул с самым серьезным выражением.
– Чтобы знать, где Земба будет после того, как мы выпустим ее на свободу.
«Наверное, я глупая и самодовольная мать, но то, что его интересует, Мозес схватывает буквально на лету».
– Вот и хорошо, – сказала Черити вслух с энтузиазмом, как это делают родители маленьких детей, демонстрирующие своим чадам, что довольны их поведением. – А ты сообразителен, сынок.
Жужжание безопасной бритвы смешалось с довольным мурлыканьем. На теле кошечки образовалась проплешинка размером в квадратный дюйм.
В этот момент экран уникомпа засветился, сигнализируя поступление срочного вызова – пришлось отложить метчик в сторону.
– Привет! Секундная пауза.
– Привет, Трещотка! Говорит Большая Сестра. Надеюсь, что не оторвала тебя от срочных дел, но у меня всего несколько свободных минут!
– Пру?
Большой Сестрой в семье шутливо называли старшую из девочек-близнецов – Пруденс родилась на две минуты раньше Черити. Правда, от времени шутка заметно потускнела.
– Вообще-то я регистрирую нового гепарда.
– Ну и продолжай регистрировать, что, мне и говорить нельзя?.. Дело в том, что у меня посадка в Кизангани. Стало быть, я смогу к тебе заглянуть. Как поживает наш юный гений? Не дождусь, когда его увижу. Сколько парню стукнуло?
– Четыре. Он просто чудо! Представляешь, ворует сыр для Зембы!.. Ты не знаешь, у нас появилась новая, обожаемая всеми кошечка, прелесть и в то же время настоящая шкода, как и Мозес… Мо, это твоя тетушка Пру.
Мозес оживился – он никогда не видел Пруденс, но у большинства его друзей имелись тетушки, и когда они их навещали, без подарков дело не обходилось.
– Посадка в Кизангани? Найми «челнок» до Найроби, а мы с Мозесом будем ожидать тебя в аэропорту. Нет, Пру, не могу поверить! Сколько же мы с тобой не виделись?! Где ты сейчас?
– Не можешь говорить?
– Не могу гово… Подожди-ка! Кажется, твой сигнал запаздывает, чему могут быть две причины: или ты устала, или твой трансляционный блок барахлит.
Черити подрегулировала метчик, наложила его рабочей поверхностью на выбритый участок и убедилась, что все в порядке.
– Понятно, связь идет с запаздыванием.
– Задержка сигнала на ноль целых четыре десятых секунды. «Тиглас-Пильсер» движется по орбите на высоте ста двадцати километров от Земли, пока мой экипаж готовит спускаемый модуль для посадки в космопорту Кизангани завтра ранним утром.
Пруденс всегда отличалась практической сметкой – вот уже несколько лет ей принадлежал старый, но прекрасно оборудованный для глубокого зондирования крейсер. Черити не могла понять, как ее бесшабашной сестрице удалось приобрести такой дорогой корабль. Да и посадка ранним утром – дело необычное. Сразу пришло на ум, чем Пруденс занималась в последнее время.
– Удачно попутешествовала?
– А-а, – отмахнулась та, – ничего особенного, все как всегда.
Разве скажешь откровенно, это же не защищенный от прослушивания канал!
– У тебя проблемы? Понадобится помощь? Так сказать, совет независимого специалиста…
Пруденс засмеялась.
– Нет, звать адвокатов не придется! На этот раз полиция не сидит у меня на хвосте, сестренка. Я – законопослушный предприниматель, если можно так выразиться. Кстати, этот звонок обойдется мне в кругленькую сумму. Встречай меня в Найроби-национальном, а не в Найроби-межконтинентальном. – Помехи едва не поглотили в усилившемся жужжании конец фразы, в то время как Пруденс лихорадочно просматривала путевой лист: – В 12. 40 по местному времени завтра. Чмокаю Мозеса в лоб. Пока.
– Счастливо, Пру.
Черити посмотрела на запястье. «Разговор закончен».
Уникомп несколько пикосекунд порыскал в поисках подтверждения, распознал полученную команду, после чего сохранил сообщение.
– Тетушка Пру будет с нами жить, ма?
– Да, некоторое время. Завтра мы встретимся.
Черити поймала себя на мысли, что очень соскучилась по сестре. Несмотря на то что Пру, как правило, тащила за собой шлейф из неприятностей. Большая Сестра частенько становилась объектом пристального внимания полиции; впрочем, надо отдать ей должное – она всегда умудрялась выйти сухой из воды, оставляя компетентные органы с носом. Вот и в прошлый раз адвокаты помогли выбраться Пру из переделки, и «Тиглас-Пильсер» не был конфискован, хотя это стоило сестренке немалых де…
– Она привезет мне подарок?
Реплика сына прервала ход мыслей Черити.
– Наверняка тетушка подарит тебе что-нибудь хорошее, интересное.
«Чушь. Насколько я знаю Пру, это «что-нибудь» будет совершенно неподходящим для ребенка».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
«Естественно, – подумала она, – отсюда в какую сторону ни глянь, горизонт отстоит на одном и том же расстоянии».
Она понимала, что это не так, но мысль об эпицентре была слишком привлекательной. В ста пятидесяти милях к северо-западу – озеро Виктория, а в ста двадцати пяти к северу, почти на самой границе – кипящий жизнью Найроби. Название страны на суахили звучало так: Ямхури я Муунгано ва Танзания; английская версия была короче – Объединенная республика Танзания, – однако теперь не употреблялась. В 2170 году Танзания и Кения объединились и стали зваться Кондоминиумом Гуамвези.
– Прекрасно, Мо, положи Зембу на стол.
Мальчику с трудом удалось отцепить меховой комок. Малышка расслабилась, когда он погладил ее по голове. У Мозеса был врожденный талант понимания диких животных, и это проявилось раньше, чем он стал говорить и даже ползать. Иногда его способности казались Черити сверхъестественными; в частности, москиты никогда не кусали его, дикие пчелы не жалили, а боязливые в других обстоятельствах пичуги садились ему на плечи и насвистывали свои песенки – конечно, если поблизости никого не было.
Когда же дело касалось людей, мальчуган выглядел совершенно беспомощным. Порой его что-то беспокоило, и тогда он погружался в себя. Он был странным ребенком, но Черити любила сына до самозабвения. Его отец умер до рождения Мозеса – она никогда не распространялась по этому поводу, стараясь не вспоминать и не думать… Мозес, да еще родная сестра составляли всю ее семью.
Черити отрезала кусок сыра и передала сыну.
– Угости Зембу, только не давай все сразу, маленький кусочек, хорошо? Да, именно так, прекрасно.
От удовольствия Земба замурлыкала. Мозес засмеялся и протянул зверьку еще один кусочек.
Черити достала устройство, в котором Мозес сразу опознал универсальный метчик. Ма собиралась выбрить маленький участок на теле Зембы, чтобы поставить информационное клеймо. Операция не должна была причинить кошечке боль.
– Ты уже видел такое раньше, сынок. Понимаешь, для чего это надо?
Мозес кивнул с самым серьезным выражением.
– Чтобы знать, где Земба будет после того, как мы выпустим ее на свободу.
«Наверное, я глупая и самодовольная мать, но то, что его интересует, Мозес схватывает буквально на лету».
– Вот и хорошо, – сказала Черити вслух с энтузиазмом, как это делают родители маленьких детей, демонстрирующие своим чадам, что довольны их поведением. – А ты сообразителен, сынок.
Жужжание безопасной бритвы смешалось с довольным мурлыканьем. На теле кошечки образовалась проплешинка размером в квадратный дюйм.
В этот момент экран уникомпа засветился, сигнализируя поступление срочного вызова – пришлось отложить метчик в сторону.
– Привет! Секундная пауза.
– Привет, Трещотка! Говорит Большая Сестра. Надеюсь, что не оторвала тебя от срочных дел, но у меня всего несколько свободных минут!
– Пру?
Большой Сестрой в семье шутливо называли старшую из девочек-близнецов – Пруденс родилась на две минуты раньше Черити. Правда, от времени шутка заметно потускнела.
– Вообще-то я регистрирую нового гепарда.
– Ну и продолжай регистрировать, что, мне и говорить нельзя?.. Дело в том, что у меня посадка в Кизангани. Стало быть, я смогу к тебе заглянуть. Как поживает наш юный гений? Не дождусь, когда его увижу. Сколько парню стукнуло?
– Четыре. Он просто чудо! Представляешь, ворует сыр для Зембы!.. Ты не знаешь, у нас появилась новая, обожаемая всеми кошечка, прелесть и в то же время настоящая шкода, как и Мозес… Мо, это твоя тетушка Пру.
Мозес оживился – он никогда не видел Пруденс, но у большинства его друзей имелись тетушки, и когда они их навещали, без подарков дело не обходилось.
– Посадка в Кизангани? Найми «челнок» до Найроби, а мы с Мозесом будем ожидать тебя в аэропорту. Нет, Пру, не могу поверить! Сколько же мы с тобой не виделись?! Где ты сейчас?
– Не можешь говорить?
– Не могу гово… Подожди-ка! Кажется, твой сигнал запаздывает, чему могут быть две причины: или ты устала, или твой трансляционный блок барахлит.
Черити подрегулировала метчик, наложила его рабочей поверхностью на выбритый участок и убедилась, что все в порядке.
– Понятно, связь идет с запаздыванием.
– Задержка сигнала на ноль целых четыре десятых секунды. «Тиглас-Пильсер» движется по орбите на высоте ста двадцати километров от Земли, пока мой экипаж готовит спускаемый модуль для посадки в космопорту Кизангани завтра ранним утром.
Пруденс всегда отличалась практической сметкой – вот уже несколько лет ей принадлежал старый, но прекрасно оборудованный для глубокого зондирования крейсер. Черити не могла понять, как ее бесшабашной сестрице удалось приобрести такой дорогой корабль. Да и посадка ранним утром – дело необычное. Сразу пришло на ум, чем Пруденс занималась в последнее время.
– Удачно попутешествовала?
– А-а, – отмахнулась та, – ничего особенного, все как всегда.
Разве скажешь откровенно, это же не защищенный от прослушивания канал!
– У тебя проблемы? Понадобится помощь? Так сказать, совет независимого специалиста…
Пруденс засмеялась.
– Нет, звать адвокатов не придется! На этот раз полиция не сидит у меня на хвосте, сестренка. Я – законопослушный предприниматель, если можно так выразиться. Кстати, этот звонок обойдется мне в кругленькую сумму. Встречай меня в Найроби-национальном, а не в Найроби-межконтинентальном. – Помехи едва не поглотили в усилившемся жужжании конец фразы, в то время как Пруденс лихорадочно просматривала путевой лист: – В 12. 40 по местному времени завтра. Чмокаю Мозеса в лоб. Пока.
– Счастливо, Пру.
Черити посмотрела на запястье. «Разговор закончен».
Уникомп несколько пикосекунд порыскал в поисках подтверждения, распознал полученную команду, после чего сохранил сообщение.
– Тетушка Пру будет с нами жить, ма?
– Да, некоторое время. Завтра мы встретимся.
Черити поймала себя на мысли, что очень соскучилась по сестре. Несмотря на то что Пру, как правило, тащила за собой шлейф из неприятностей. Большая Сестра частенько становилась объектом пристального внимания полиции; впрочем, надо отдать ей должное – она всегда умудрялась выйти сухой из воды, оставляя компетентные органы с носом. Вот и в прошлый раз адвокаты помогли выбраться Пру из переделки, и «Тиглас-Пильсер» не был конфискован, хотя это стоило сестренке немалых де…
– Она привезет мне подарок?
Реплика сына прервала ход мыслей Черити.
– Наверняка тетушка подарит тебе что-нибудь хорошее, интересное.
«Чушь. Насколько я знаю Пру, это «что-нибудь» будет совершенно неподходящим для ребенка».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136