— Капитан, та ракета, о которой мы говорили… — вторгся голос Хьюэра.
— Я ее вижу, — буркнул Бак. — Ты выяснил, кто является мишенью для других ракет?
— Да. Я передал сведения на все бортовые компьютеры НЗО.
— «Повстанец-2», говорит «Повстанец-1». И у меня на хвосте птичка.
— Вижу, «Повстанец-1».
— А еще одна — у меня, — пожаловался Вашингтон.
Следя вполглаза за видеоэкраном заднего обзора, Бак увеличил скорость, гоняясь за Вильминым преследователем. Он осознавал, что каждая секунда может стать последней, и изо всех сил бил лазерами по не отстававшей от Вильмы ракете, приходя в ярость от того, что не может ее сокрушить.
Внутри ракеты, преследовавшей Бака, притаился Ульянов, настойчиво стремящийся к своей цели. Бак Роджерс был совсем близко, и Ульянов не собирался его упускать. Он передал координаты Роджерса Мастерлинку через тот самый спутник связи, который использовал Хауберк, чтобы связаться с РАМ-Центром, и сосредоточился на уничтожении заклятого врага.
Видя, как нарастает скорость идущей позади ракеты, и зная, что убийца приближается, Бак выпустил еще несколько очередей по преследовательнице Вильмы. Но больше ей помочь он не мог.
— Вашингтон, бей по ней сколько можешь. А я должен заняться своим хвостом, — обратился Бак к товарищу, сворачивая в сторону для маневров.
Продолжая вести огонь, пытаясь спасти Вильму, Вашингтон наблюдал одновременно, как увеличиваясь в размерах, приближалась ракета, ищущая его. Внезапно на видеоэкране появился еще один летательный аппарат, который тоже рос по мере приближения.
— Вильма, может быть, я единственный, кто вытащит тебя из этой заварушки? — отчетливо прозвучал в шлемофоне голос Кейна. — Ладно, почему бы и нет, в память прошлого.
Кейн начал безжалостно бить по ракете. Вашингтон заметил, как ракета начала слегка светиться и трястись, идя у Вильмы в кильватере. Он добавил мощности.
После тридцати секунд непрерывного обстрела она превратилась в огненный шар, сквозь который пролетели Кейн и Вашингтон.
— Видишь, моя дорогая Вильма? Это был всего лишь вопрос времени, — иронически произнес Кейн. — Ну, а теперь летим со мной и ты заживешь, как никогда прежде. Возьми то, что я могу тебе предложить.
— Извини, Кейн. Но некоторые вещи ничего не значат, в то время как другие значат многое. А сейчас, если ты позволишь, я займусь некоторыми важными делами. — Она изменила курс, желая поскорее догнать и уничтожить опасность, грозившую Баку.
Кейн расхохотался низким голосом.
— Прощай, Вильма! На игры больше нет времени — мой эскадрон зовет меня! — Он развернулся и стал удаляться, держа курс на собственные отступающие корабли.
Увидев позади себя Вильму и Вашингтона, Бак предостерег:
— Возможно, чтобы справиться с этой штучкой, вам потребуется некоторая помощь. Кажется, она похитрее остальных.
— Думаю, она у нас в руках, — произнесла Вильма с мрачной улыбкой.
Она не видела приближения огромного неповоротливого судна, пока оно не оказалось прямо за ней. Барни атаковал ракету, и оба пилота НЗО последовали его примеру. Лазерные лучи из пушек «Деляги» исчезали в защитном поле, окружавшем ракету, примитивные экраны которой не рассеивали и не поглощали энергию, а накапливали ее на поверхности защитного покрывала с наружной стороны. Вильма и Вашингтон добавили свои лучи к огню Барни, и покрывало начало накаляться.
— Пожалуй, мы успеем состариться, пока эта штука загорится, — сказала Вильма.
И пока она это говорила, ракета внезапно сменила курс. Вильма, Вашингтон и Барни устремились за ней в погоню. Ракета вдруг резко развернулась и пошла им навстречу.
— Уходите! — крикнула Вильма, вырубив свои орудия за секунду до того, как их лучи чуть не полетели в защитную оболочку корабля Барни.
Рефлексы «джинни» на судне Барни не уступали в скорости ее рефлексам, и пушки «Деляги» также мгновенно замерли. Теперь ракета летела между двумя истребителями и кораблем третьего класса, как будто понимая, что находится в полной безопасности.
— Хитрая, как дьявол, — пробормотала Вильма, ощущая нарастающее напряжение.
— Я говорил вам, что это не совсем обычная ракета. — Бак изменил курс, и ракета повернула за ним, как охотничья собака, идущая по следу.
— Когда-то я уходил от таких штук в астероидном поясе, — сказал Барни. — Если вести непрерывный огонь, то в конце концов защитное поле перегружается, и ракета сгорает. Но на это требуется слишком много энергии.
— Так давайте ударим по ней снова, — предложила Вильма. — Все вместе.
Они снова открыли огонь.
— Думаете, она так и не отцепится от меня? — поинтересовался Бак.
— А это мы сейчас выясним, — ответила Вильма, нацеливая носовые пушки на хвост ракеты.
Ульянов чувствовал, как усиливается поток лазеров НЗО, но это его не беспокоило. Его расчеты показывали, что Бак окажется в радиусе действия через тридцать секунд, а этот промежуток времени защитное покрывало должно продержаться. Однако, занятый исключительно погоней, он упустил из виду последствия, которые могло вызвать повышение температуры. Линии связи внутри ракеты начали разрушаться. Программы искажались, так как разлаживались каналы, и навигационные приборы стали получать ошибочную информацию. Когда ракета, вместо того чтобы идти прямо по курсу, завиляла из стороны в сторону, Ульянов понял, что нужно немедленно принять какие-то меры.
Но было уже поздно. Барни и два офицера НЗО продолжали обстрел, используя весь потенциал орудий. Неустойчивые связи обрывались, ракета сбилась с курса.
Ульянов издал вопль, прорвавшийся наружу выбросом статических помех. Немыслимо потерпеть столь нелепый провал, находясь в такой близости от цели! Он перепрыгнул целый блок расплавившихся электронных каналов, пытаясь добраться до блока управления движением ракеты. Он приказал преследовать Бака, но ответа на приказ не последовало. Даже Ульянов, с его высоким уровнем толерантности, которую обеспечивала многовековая технология, начал ощущать жар. Ракету начала сотрясать жестокая вибрация. Наконец топливо воспламенилось, и она взорвалась. Не осталось ничего, кроме облака космической пыли.
— Спасибо, — поблагодарил Бак, после того как Вильма, Вашингтон и Барни благополучно пролетели сквозь это облако.
Вашингтон прочистил горло.
— Еще раз, пожалуйста, вы, банда.
Бак, развернувшись, пристроился позади группы и прибавил скорости, спеша оказать поддержку. С этой последней ракетой они разделались относительно легко, а возможно, им так только показалось. После того как она взорвалась, все повернули к Хауберку, выжимая все возможное из двигателей.
— Док, ты не мог бы сказать, сколько времени осталось до взрыва? — спросил Бак.
— Приблизительно шесть минут, — ответил Хьюэр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69