Он был на середине лесенки, когда толпа подхватила его. Не успел он перевести дыхание, как был поднят на плечи двух дюжих механиков. Они отправились делать круг почета по доку, и толпа устремилась за ними. Бак махал рукой и взглянул вверх на Вильму, когда его проносили мимо. Ее улыбка была слегка ироничной, казалось, ее все это забавляет, но в уголках пряталась какая-то неопределенная нежность. Когда толпа двинулась прочь от кораблей, другие пилоты получили, наконец-то возможность безопасно спуститься, хотя ни один не избежал знаков внимания.
Гул голосов перешел в низкое урчание, и Турабиану не нужно было кричать, чтобы быть услышанным.
— У нас запланировано маленькое празднество, — произнес он, указывая на великолепную выставку из еды и напитков.
— Это выглядит прямо божественно, — сказал Бак. — Дайте нам десять минут, чтобы помыться и привести себя в порядок.
— Хорошо, — произнес Турабиан, — но поторопитесь. Я не знаю, как долго смогу сдерживать эту орду!
— Я долго ждал, чтобы выпить за этот твой сумасшедший проект! — Томас Пейн похлопал Бака по спине.
— Я сам выпью за него с удовольствием, — откликнулся Бак, ускользая от компьютерного эксперта «Спасителя» так вежливо, как только мог.
Полчаса спустя, чистые, накормленные, успевшие поддержать себя каким-то крепким напитком, Бак и Вильма стояли отдельно от всей компании у широкого иллюминатора, выходившего на другую сторону станции в открытый космос, где не было видно знакомых очертаний Земли. Иногда пролетал случайный спутник или какой-нибудь космический аппарат, но в целом открывающийся перед ними вид был наполнен спокойной красотой далеких звезд. Бак задумчиво вглядывался в темноту, испещренную мерцанием крошечных огоньков.
— Даю пенни за твои мысли, капитан, — шутя, сказала Вильма.
— Теперь это устаревшее выражение, — Бак взглянул сверху вниз на старшего по званию офицера.
Вильма улыбнулась ему, уголки ее губ приподнялись.
— Увиливаешь от ответа?
Бак улыбнулся.
— Может быть, — он поколебался, затем добавил: — Я думал о том, как много темноты в этой Вселенной и как малы, беззащитны эти драгоценные искры света. «Ты хранишь эти звезды в святой чистоте. И — спасибо Тебе! — небеса эти древние так сильны и прекрасны…»
— Поэзия, капитан?
Ирония, проскользнувшая в вопросе Вильмы, стерла улыбку с лица Бака.
— Вильям Водсворт, — ответил он.
Вильма коснулась его плеча.
— Извини, — виновато произнесла она. — Мне так часто приходилось возводить стены вокруг себя, чтобы защищаться, что иногда я делаю это уже бессознательно.
— Стены могут, конечно, защитить от обид и боли, но иногда они не пропускают к тебе счастье.
— Знаю, — кивнула Вильма. — И, как я уже сказала, я сожалею о сказанном. Немного счастья стоит той боли, которая может прийти с ним…
Бак увидел в ее карих глазах непривычную нежность и улыбнулся.
— У меня есть тост, — сказал он. — За нашу добрую старушку Землю. Пусть она снова начнет жить!
Вильма подняла свой бокал, и он со звоном коснулся бокала Бака.
— Такое пожелание стоит награды.
— Но, знаешь, ведь это только начало.
Сквозь счастливое состояние, в котором пребывал Бак вдруг проглянула усталость. Он подумал о всех тех, кто умер, чьи жизни поглотил Хауберк.
— Я знаю. Я не желторотый птенец и имею опыт борьбы. Несомненно, РАМ ударит по нам снова, используя для этого все имеющиеся в ее распоряжении средства. Мы затеяли дело, которое может кончиться только победой или смертью.
Живой блеск медленно возвращался в глаза Бака.
— Мне нравится риск, — сказал он. Вильма рассмеялась.
— Мне тоже, — ответила она. Выражение ее глаз говорило больше, чем произнесенные вслух слова.
— Тогда мы хорошая команда, — медленно произнес он. — В его голубых глазах ясно читалось восхищение ее красотой.
— Я тоже так считаю.
Казалось, Бак не заметил скрытого смысла этих слов.
— Предстоит нелегкая работа, — произнес он задумчиво.
— У тебя появились какие-то мысли?
— Есть кое-что… Только я боюсь, что мой образ мышления целиком из двадцатого столетия. Существуют такие аспекты вашей действительности, которые я как-то забываю принимать во внимание, этих «джинни», например. Вообще весь этот компьютеризированный мир, которого не было в мое время. Сейчас компьютеры занимаются всеми человеческими делами.
— Мне кажется, что все у тебя отлично получается.
— Может быть, это только кажется. Может быть, это только иллюзия.
— Иллюзия? — Вильма едва не поперхнулась своим напитком.
Прокашлявшись, она махнула рукой в сторону толпы.
— Ты дал этим всем людям надежду, которую они искали всю свою жизнь.
— Ты имеешь в виду эту популярность? «Эта слава — всего лишь мелкая монета», — процитировал он чьи-то слова. — Но я ничего не имею против того, чтобы нести ответственность за происшедшее. Моя заслуга.
— Но так оно и есть, — сказала Вильма.
— Я знаю. И всегда умел отвечать за свои поступки.
Вильма взглянула на него сбоку. Его резко очерченный профиль говорил о надежности и твердости характера. Ощущалась прочность скал, разделяющих Северную Америку. Вильма подняла бокал.
— Завтра будет достаточно времени, чтобы серьезно заняться планами. А сегодня вечером мы празднуем нашу первую реальную победу.
— За победу, — сказал Бак. — Какой бы она ни была.
— За победу, — ответила Вильма.
Адела Вальмар получила специальный выпуск новостей о потере Хауберка, находясь в уединении в своем бархатном офисе. Новость вызвала у нее выброс адреналина в кровь. Подробностей не было, их оказалось невозможно получить даже от ее наиболее могущественных источников информации; новость была одна — Хауберк уничтожен. Она тут же подумала о планах защитных полей Хауберка, которые она продала обидчивому чопорному провокатору Харту, и губы ее дрогнули. Этот человек сделал удачный ход; несмотря на то, что о нем не упоминалось в официальных источниках, Адела знала наверняка, что он был связан с НЗО.
Инстинкт подсказывал ей, что НЗО удалось в конце концов провернуть очень крупную операцию, направленную против РАМ. Она хорошо понимала, что означает уничтожение Хауберка. Она видела Землю как расширяющийся рынок для своих сервиса и талантов. Будет война. РАМ, несомненно, двинется, чтобы сокрушить НЗО. Возможности делать деньги, используя для этого как одну, так и другую противоборствующие стороны, заставили глаза Аделы заблестеть, в них полыхал темный огонь алчности. Она останется в стороне от конфликта, собирая урожай с обеих сторон.
Она чуяла запах перемен, и ее нос, улавливающий выгоду был направлен в сторону НЗО. Кроме того, ее томила скука, а там был Харт, который сумел заинтриговать ее. Она внимательно просмотрела список имеющихся продаж — физических, материальных и прочих, — выискивая какой-нибудь объект, который мог бы заинтересовать этого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Гул голосов перешел в низкое урчание, и Турабиану не нужно было кричать, чтобы быть услышанным.
— У нас запланировано маленькое празднество, — произнес он, указывая на великолепную выставку из еды и напитков.
— Это выглядит прямо божественно, — сказал Бак. — Дайте нам десять минут, чтобы помыться и привести себя в порядок.
— Хорошо, — произнес Турабиан, — но поторопитесь. Я не знаю, как долго смогу сдерживать эту орду!
— Я долго ждал, чтобы выпить за этот твой сумасшедший проект! — Томас Пейн похлопал Бака по спине.
— Я сам выпью за него с удовольствием, — откликнулся Бак, ускользая от компьютерного эксперта «Спасителя» так вежливо, как только мог.
Полчаса спустя, чистые, накормленные, успевшие поддержать себя каким-то крепким напитком, Бак и Вильма стояли отдельно от всей компании у широкого иллюминатора, выходившего на другую сторону станции в открытый космос, где не было видно знакомых очертаний Земли. Иногда пролетал случайный спутник или какой-нибудь космический аппарат, но в целом открывающийся перед ними вид был наполнен спокойной красотой далеких звезд. Бак задумчиво вглядывался в темноту, испещренную мерцанием крошечных огоньков.
— Даю пенни за твои мысли, капитан, — шутя, сказала Вильма.
— Теперь это устаревшее выражение, — Бак взглянул сверху вниз на старшего по званию офицера.
Вильма улыбнулась ему, уголки ее губ приподнялись.
— Увиливаешь от ответа?
Бак улыбнулся.
— Может быть, — он поколебался, затем добавил: — Я думал о том, как много темноты в этой Вселенной и как малы, беззащитны эти драгоценные искры света. «Ты хранишь эти звезды в святой чистоте. И — спасибо Тебе! — небеса эти древние так сильны и прекрасны…»
— Поэзия, капитан?
Ирония, проскользнувшая в вопросе Вильмы, стерла улыбку с лица Бака.
— Вильям Водсворт, — ответил он.
Вильма коснулась его плеча.
— Извини, — виновато произнесла она. — Мне так часто приходилось возводить стены вокруг себя, чтобы защищаться, что иногда я делаю это уже бессознательно.
— Стены могут, конечно, защитить от обид и боли, но иногда они не пропускают к тебе счастье.
— Знаю, — кивнула Вильма. — И, как я уже сказала, я сожалею о сказанном. Немного счастья стоит той боли, которая может прийти с ним…
Бак увидел в ее карих глазах непривычную нежность и улыбнулся.
— У меня есть тост, — сказал он. — За нашу добрую старушку Землю. Пусть она снова начнет жить!
Вильма подняла свой бокал, и он со звоном коснулся бокала Бака.
— Такое пожелание стоит награды.
— Но, знаешь, ведь это только начало.
Сквозь счастливое состояние, в котором пребывал Бак вдруг проглянула усталость. Он подумал о всех тех, кто умер, чьи жизни поглотил Хауберк.
— Я знаю. Я не желторотый птенец и имею опыт борьбы. Несомненно, РАМ ударит по нам снова, используя для этого все имеющиеся в ее распоряжении средства. Мы затеяли дело, которое может кончиться только победой или смертью.
Живой блеск медленно возвращался в глаза Бака.
— Мне нравится риск, — сказал он. Вильма рассмеялась.
— Мне тоже, — ответила она. Выражение ее глаз говорило больше, чем произнесенные вслух слова.
— Тогда мы хорошая команда, — медленно произнес он. — В его голубых глазах ясно читалось восхищение ее красотой.
— Я тоже так считаю.
Казалось, Бак не заметил скрытого смысла этих слов.
— Предстоит нелегкая работа, — произнес он задумчиво.
— У тебя появились какие-то мысли?
— Есть кое-что… Только я боюсь, что мой образ мышления целиком из двадцатого столетия. Существуют такие аспекты вашей действительности, которые я как-то забываю принимать во внимание, этих «джинни», например. Вообще весь этот компьютеризированный мир, которого не было в мое время. Сейчас компьютеры занимаются всеми человеческими делами.
— Мне кажется, что все у тебя отлично получается.
— Может быть, это только кажется. Может быть, это только иллюзия.
— Иллюзия? — Вильма едва не поперхнулась своим напитком.
Прокашлявшись, она махнула рукой в сторону толпы.
— Ты дал этим всем людям надежду, которую они искали всю свою жизнь.
— Ты имеешь в виду эту популярность? «Эта слава — всего лишь мелкая монета», — процитировал он чьи-то слова. — Но я ничего не имею против того, чтобы нести ответственность за происшедшее. Моя заслуга.
— Но так оно и есть, — сказала Вильма.
— Я знаю. И всегда умел отвечать за свои поступки.
Вильма взглянула на него сбоку. Его резко очерченный профиль говорил о надежности и твердости характера. Ощущалась прочность скал, разделяющих Северную Америку. Вильма подняла бокал.
— Завтра будет достаточно времени, чтобы серьезно заняться планами. А сегодня вечером мы празднуем нашу первую реальную победу.
— За победу, — сказал Бак. — Какой бы она ни была.
— За победу, — ответила Вильма.
Адела Вальмар получила специальный выпуск новостей о потере Хауберка, находясь в уединении в своем бархатном офисе. Новость вызвала у нее выброс адреналина в кровь. Подробностей не было, их оказалось невозможно получить даже от ее наиболее могущественных источников информации; новость была одна — Хауберк уничтожен. Она тут же подумала о планах защитных полей Хауберка, которые она продала обидчивому чопорному провокатору Харту, и губы ее дрогнули. Этот человек сделал удачный ход; несмотря на то, что о нем не упоминалось в официальных источниках, Адела знала наверняка, что он был связан с НЗО.
Инстинкт подсказывал ей, что НЗО удалось в конце концов провернуть очень крупную операцию, направленную против РАМ. Она хорошо понимала, что означает уничтожение Хауберка. Она видела Землю как расширяющийся рынок для своих сервиса и талантов. Будет война. РАМ, несомненно, двинется, чтобы сокрушить НЗО. Возможности делать деньги, используя для этого как одну, так и другую противоборствующие стороны, заставили глаза Аделы заблестеть, в них полыхал темный огонь алчности. Она останется в стороне от конфликта, собирая урожай с обеих сторон.
Она чуяла запах перемен, и ее нос, улавливающий выгоду был направлен в сторону НЗО. Кроме того, ее томила скука, а там был Харт, который сумел заинтриговать ее. Она внимательно просмотрела список имеющихся продаж — физических, материальных и прочих, — выискивая какой-нибудь объект, который мог бы заинтересовать этого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69