— И чтобы я тебя больше не видел! — непонятно сказал мэр. — Я тебе покажу заезженные коммунистические догмы!
И это было тем более странно, ведь всем было известно, что Валерий Яковлевич Брюсов твердо стоит на демократической платформе, одно время, когда его гастроном подвергли комплексной ревизии, он даже в правозащитниках ходил, с самим Сергеем Адамовичем Ковалевым вел интенсивную переписку. Присутствующие поудивлялись, но вслух никто из них ничего не сказал. Все помнили малоросскую поговорку и знали, у кого трещат чубы, когда дерутся паны.
Игорь Дмитриевич Куретайло поднялся и как-то странно, крабьим манером побежал по коридору на выход. Даже «до свидания» не сказал.
Оказавшись на улице, Игорь Дмитриевич обрел способность соображать. Вот, значит, как дело обернулось! Пока он в больнице лежал, а мэр выборы выигрывал, Иван Николаевич Жухрай нашел беспроигрышный ход и вновь стал губернатором! Ничего, ничего, значит, в теле губернатора сейчас находится душа мэра. И это очень даже хорошо! Куретайло откроет Брюсову глаза на грязные махинации своего бывшего руководителя. Он своего добьется! Не знаете вы, гады, Игоря Дмитриевича! Он еще вам покажет! Господи, бок-то как болит…
Пока заместитель губернатора причитал и грозился, добираясь до здания областной администрации, в городской мэрии происходило невероятное. Валерий Яковлевич Брюсов отказался принимать записавшихся на прием предпринимателей и приказал впускать к нему пенсионеров с их неотложными бытовыми нуждами и заботами. Заместители его собрались в кабинете у референта Терентьева. Станислав Аркадьевич был изумлен несколько больше заместителей, ведь он сам организовывал запись бизнесменов ва прием и рассчитывал поиметь с этого некоторую выгоду. Теперь надежды лопались радужными мыльными пузырями, оставляя на выбритом чистом лице Станислава Аркадьевича красные пятна.
— Будем перестраиваться, — грустно сказал первый заместитель, у которого и тени сомнения не возникало в том, что ему придется идти вместе с Брюсовым в областную администрацию.
Остальные тактично промолчали. Честно говоря, молчание это было каким-то подавленным. Тоска царила в кабинете. Тоска и уныние пополам с недоумением.
— На кой черт ему эти пенсионеры сдались? — не выдержал самый молодой заместитель, курировавший коммунальное хозяйство, включающее в себя кладбища и похоронный бизнес. Молодой был заместитель и глупый, не понимал, что именно пенсионеры дают ему возможность жить в достатке и сытости. — Ну, я понимаю, перед выборами… Тогда это необходимо было — встречаться и обещать. Сейчас-то зачем время тратить?
Первый заместитель укоризненно посмотрел на него. Нет, если по совести, то с мнением коммунального заместителя он был полностью согласен, но высказывать это мнение вслух считал бестактным. Начальству… э-э-э…
Да что там говорить! Никуда начальству заглядывать не следовало. На то оно и начальство, чтобы свою игру на несколько ходов вперед просчитывать.
— Курочке пришел звиздец, — удовлетворенно сказал начальник отдела международных связей Иван Матвеевич Бунша. — Видели б вы, мужики, как наш шеф его нес! Я думал, что у него пупок развяжется! Вынес его.в коридор да как шмякнет об пол! Я сам видел!
— А вот за это, братцы, не грех и выпить, — сказал первый заместитель мэра, которому предстояло вместе с выигравшим выборы шефом идти на повышение.
С заместителем согласились. Пока тот щедро разливал по стаканам остывшую в финском холодильнике водку, в кабинете царило оживление. Как в лесу, когда порыв ветра трогает кроны деревьев. Гомон прошумел и стих так же неожиданно, как и начался.
— Ну, за удачу! — степенно сказал первый заместитель мэра, поднимая свой стакан.
— За продолжение демократических преобразований в масштабе области, — сказал заместитель по промышленности, явно рассчитывая, что мэру сообщат о его лояльном поведении.
Вскоре в кабинете референта воцарилась непринужденная обстановка. Выпили за победу на выборах, потом еще раз выпили — но уже за женщин и любовь. Станислав Аркадьевич, руководивший застольем не в первый раз, за очередностью тостов следил со строгостью грузинского тамады, потому обязательным и уместным оказался тост за родных и близких, не менее правильными показались тосты за мир во всем мире, за синее небо над головой. Да мало ли тостов можно произнести в прекрасный рабочий день в хорошей мужской компании!
Между тем, закончив прием пенсионеров, Валерий Яковлевич Брюсов приказал к себе никого не пускать. Оставшись один, он набрал знакомый номер и после длинных гудков услышал не менее знакомый голос.
— Здравствуй, Ваня, — после некоторой паузы сказал он. — Это тебя твоя вторая половинка беспокоит. Ты один?
— Какой черт один! — взорвались на другом конце трубки. — Этот кретин с утра, как мотылек, понимаешь, бьется в правом полушарии! И ноет, и ноет! Голова от него уже болит. Сам понимаешь, вчера ночь бурная была, а теперь еще и этот ишак достает! Господи, вот ситуация!
— Так вы не договорились? — удивилось левое полушарие мэра. — А у меня клиент вполне сговорчивый попался, к утру мы с ним по всем вопросам общий язык нашли.
— Значит, тебе умная половина досталась, — вздохнули на другом конце трубки. — А моя только ноет. Обидно ему, видишь, что выборы он выиграл, а результатами победы пользоваться не придется! Нет, этот Даосов — сволочь законченная! Он еще у меня умоется горючими слезами! Ты смотри, какую пакость он с нами сотворил!
— А я думаю, что нет худа без добра, — сказала та часть сознания Жухрая, что находилась в теле мэра. — Сам посуди, уникальная ситуация, а?
— А вот возьми и сам с ним поговори! — зло отозвался собеседник. — Или лучше всего, пускай с ним твоя правая половинка переговорит, мэр твой долбаный! Он, конечно, в твоем правом полушарии засел? ,
— Можно и поговорить, — покладисто согласился Жухрай со своей второй половиной. — Только ты трубочку к правому уху приложи, мой тоже слева ничего не воспринимает. Такой, брат, упертый!
— Упертый… — проворчал его собеседник. — Мой вообще ничего не хочет понимать. Ни справа, ни слева. Только и слышу от него: вы семьдесят лет рулили, теперь дайте и нам порулить… Автолюбитель хренов, все бы ему рулить! Знаешь, что он мне утром заявил? Гуторит, подлюга, раз уж так все получилось, раз судьба мне такая в чужом теле остаток жизни провести, я намереваюсь фракцию правых сил организовать. Только мне фракционности в своей голове не хватало! Боюсь, Ваня, подведет он меня под монастырь!
— Ладно, — сказал Жухрай. — Не забудь, трубку к правому уху надо приложить.
Сам же обратился к нетерпеливо ждущему Брюсову. «Видишь, браток, какая каша завернулась!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78