Спорила. Иногда капризничала. Я этого не люблю. И не привык к такому поведению.
— Какие отношения были у вас в последнее время?
— Нормальные. Как всегда.
— Вы в курсе конфликта между Анжелой и племянницей Натальи Родионовны — Фонаревой Алиной?
— Да. Она говорила об этом.
— Это послужило причиной ее бегства из родительского дома?
— Не только. Она всегда хотела жить отдельно. Просто появление в доме Алины явилось толчком.
— Она рассказывала вам о своем отношении к Фонаревой?
— Да.
— И что конкретно?
Усмешка скользнула по губам Руслана и тут же пропала.
— Ничего хорошего.
— А что она говорила о матери?
— Жалела ее.
— Как она относилась к отцу из-за этой любовной истории?
— Злилась на него. Но до прямых ссор дело не доходило.
— Почему?
Руслан выразительно посмотрел на Губарева.
— Деньги, — кратко сказал он. — Она жила за счет отца.
— Какие дела связывают вас с Викентьевым?
— Мы бизнес-партнеры. Являемся пайщиками сети предприятий в Краснодарском крае.
— Как давно вы работаете с Викентьевым?
— Где-то года полтора. Если быть точным: год и восемь месяцев.
Вы познакомились и подружились с Анжелой из-за того, что она — дочка вашего компаньона? — спросил Губарев, многозначительно выделяя слово «подружились».
— Нет. Она понравилась мне сама по себе. Отдельно от отца.
— Как Викентьев относился к вашей… дружбе?
— Нормально. Мы не говорили на эту тему.
— Вы хорошо знаете круг знакомых Анжелы?
— Нет. У нее была своя жизнь и свой круг. Мы просто иногда встречались и проводили время вместе.
— Как часто вы встречались?
— По-разному. Когда раз в неделю, когда — чаще. Были перерывы. О чем я уже говорил.
— Вы знали, что она употребляла наркотики?
— Да.
— Вы пытались воздействовать на нее?
— Нет. Это было бесполезно. У Анжелы был твердый характер. И подчиняться она не привыкла.
— Она часто принимала наркотики?
— Нет. Я бы сказал, умеренно. Границ не переходила.
«Границ не переходила» — мгновенно отпечаталось в мозгу Губарева. Все говорили, что Анжела была вспыльчивой и эмоциональной. А тут «границ не переходила».Странно!
— И вы с этим мирились?
— Я не собирался в дальнейшем связывать свою жизнь с Анжелой и поэтому не вмешивался в ее дела.
— Вы знали кого-нибудь из ее окружения? Подруг, знакомых?
— Нет. Никого.
— Она вам жаловалась на то, что за ней следят?
— Нет.
— Когда вы видели Анжелу в последний раз?
— Десять дней назад.
За шесть дней до убийства, высчитал Губарев.
— Где вы были вечером второго августа?
— Дома.
— У вас есть свидетели?
— Нет. Я был один.
— Вы не переписывались с ней по электронной почте?
Руслан на секунду замешкался.
— Нет.
— Пока вы свободны. Если понадобитесь, я снова вызову вас.
Руслан покинул кабинет, а майор позвонил Витьке.
— Приходи сюда срочно. Сделаем перекур. А то голова кругом идет.
Но перекура не получилось. Позвонила секретарша Викентьева и сказала, что подъехал Вячеслав Александрович. Губарев попросил его соединить с ним. Викентьев согласился на встречу. Голос его был усталым и далеким. Словно он говорил из другого города.
— Не пивши, не жрамши, — ворчал Губарев.
— Надо с собой иметь стратегический запас продуктов. На непредвиденный случай.
Но Губарев только махнул рукой.
Они с Витей пришли в приемную президента «Алрота» в строго назначенное время — два часа. Сеульская позвонила по селектору, и их пригласили в кабинет.
Они сели за стол, поставленный перпендикулярно большому массивному столу Викентьева. В кабинете было приятно прохладно. Работали кондиционеры. Сам президент «Алрота» выглядел неважно. Помятый темно-серый костюм, щетина на подбородке, припухшие глаза.
Викентьев откинулся на стуле и посмотрел прямо перед собой.
— Вы хотите побеседовать со мной насчет Анжелы…
Возникла пауза.
— Да. Мы понимаем, что вам тяжело… Вячеслав Александрович покачал головой.
— Задавайте все вопросы, какие вы сочтете нужным.
— Мы пытались связаться с вами…
— Меня не было, — резко сказал Викентьев. — Я уехал из города. На несколько дней. Приходил в себя.
Снова пауза.
— Какие у вас с дочерью были отношения в последнее время?
— Я не буду скрывать от вас, что они разладились. Анжела всегда была трудным ребенком, но когда Наташа… Наталья Родионовна была здорова, она влияла на нее. А когда жену парализовало, Анжела совсем отбилась от рук. Сначала просто не приходила ночевать, а потом стала снимать жилье. Я всегда боялся за Анжелу. По этой причине запретил ездить на машине. Раньше у нее был автомобиль, но после того, как она чуть не попала в аварию, я продал его. Так она стала брать машины у друзей… — Викентьев махнул рукой. — Я жил в вечном страхе, что она влипнет в какую-нибудь историю…
— Что послужило причиной ее ухода из родительского дома?
Углы губ Викентьева опустились вниз.
— Трудно сказать. Наверное, взыграл характер. Решила доказать свою самостоятельность. Правда, она выбрала для этого не самое лучшее время. Больная мать, которая переживала за нее.
— Вы поддерживали дочь после того, как она покинула ваш дом?
— Материально?
— Да.
— Я давал ей небольшие суммы денег. На жизнь. Любопытно, подумал про себя Губарев, что он имеет в виду под «небольшими» суммами?
— Она звонила вам? Приходила домой?
— Звонила. Но в основном мы встречались вне дома.
— Когда вы встречались в последний раз? Викентьев посмотрел в органайзер, лежавший перед ним.
— Месяц назад.
— Вы передавали ей деньги?
— Да.
— Сумма оставалась неизменной? Викентьев поглядел на Губарева с удивлением.
— Нет. Я уменьшил Анжеле финансовую помощь. Но какое отношение это имеет к теме нашей беседы?
— Имеет. И намного уменьшили? Президент «Алрота» ответил с легким раздражением:
— Анжела получала достаточно, чтобы ни в чем не нуждаться. А поощрять ее экстравагантные траты и причуды я был не намерен.
— Вы знали, что она употребляла наркотики? Кадык Викентьева судорожно дернулся.
— Да, — отчеканил он.
— Вы принимали какие-нибудь меры?
— Я предлагал ей лечь в хорошую клинику. Но она отказалась.
— Вы хорошо знали окружение вашей дочери?
— Увы! Я старался контролировать ее, но… Анжела не хотела этого.
— У вас есть какие-нибудь версии насчет того, кто мог убить ее?
— Никаких! Может быть, молодые люди, с которыми она общалась…
— Вы знаете Руслана Мансурова, у которого были близкие отношения с вашей дочерью?
— Руслана? Да.
— Что вы можете о нем сказать?
— Я знаю его с положительной стороны. У нас с ним совместный бизнес. Дела идут неплохо.
— А как человек что он собой представляет?
— Ответственный, обязательный. Хороший аналитик. Разница в возрасте не позволяет нам быть друзьями. Мы коллеги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
— Какие отношения были у вас в последнее время?
— Нормальные. Как всегда.
— Вы в курсе конфликта между Анжелой и племянницей Натальи Родионовны — Фонаревой Алиной?
— Да. Она говорила об этом.
— Это послужило причиной ее бегства из родительского дома?
— Не только. Она всегда хотела жить отдельно. Просто появление в доме Алины явилось толчком.
— Она рассказывала вам о своем отношении к Фонаревой?
— Да.
— И что конкретно?
Усмешка скользнула по губам Руслана и тут же пропала.
— Ничего хорошего.
— А что она говорила о матери?
— Жалела ее.
— Как она относилась к отцу из-за этой любовной истории?
— Злилась на него. Но до прямых ссор дело не доходило.
— Почему?
Руслан выразительно посмотрел на Губарева.
— Деньги, — кратко сказал он. — Она жила за счет отца.
— Какие дела связывают вас с Викентьевым?
— Мы бизнес-партнеры. Являемся пайщиками сети предприятий в Краснодарском крае.
— Как давно вы работаете с Викентьевым?
— Где-то года полтора. Если быть точным: год и восемь месяцев.
Вы познакомились и подружились с Анжелой из-за того, что она — дочка вашего компаньона? — спросил Губарев, многозначительно выделяя слово «подружились».
— Нет. Она понравилась мне сама по себе. Отдельно от отца.
— Как Викентьев относился к вашей… дружбе?
— Нормально. Мы не говорили на эту тему.
— Вы хорошо знаете круг знакомых Анжелы?
— Нет. У нее была своя жизнь и свой круг. Мы просто иногда встречались и проводили время вместе.
— Как часто вы встречались?
— По-разному. Когда раз в неделю, когда — чаще. Были перерывы. О чем я уже говорил.
— Вы знали, что она употребляла наркотики?
— Да.
— Вы пытались воздействовать на нее?
— Нет. Это было бесполезно. У Анжелы был твердый характер. И подчиняться она не привыкла.
— Она часто принимала наркотики?
— Нет. Я бы сказал, умеренно. Границ не переходила.
«Границ не переходила» — мгновенно отпечаталось в мозгу Губарева. Все говорили, что Анжела была вспыльчивой и эмоциональной. А тут «границ не переходила».Странно!
— И вы с этим мирились?
— Я не собирался в дальнейшем связывать свою жизнь с Анжелой и поэтому не вмешивался в ее дела.
— Вы знали кого-нибудь из ее окружения? Подруг, знакомых?
— Нет. Никого.
— Она вам жаловалась на то, что за ней следят?
— Нет.
— Когда вы видели Анжелу в последний раз?
— Десять дней назад.
За шесть дней до убийства, высчитал Губарев.
— Где вы были вечером второго августа?
— Дома.
— У вас есть свидетели?
— Нет. Я был один.
— Вы не переписывались с ней по электронной почте?
Руслан на секунду замешкался.
— Нет.
— Пока вы свободны. Если понадобитесь, я снова вызову вас.
Руслан покинул кабинет, а майор позвонил Витьке.
— Приходи сюда срочно. Сделаем перекур. А то голова кругом идет.
Но перекура не получилось. Позвонила секретарша Викентьева и сказала, что подъехал Вячеслав Александрович. Губарев попросил его соединить с ним. Викентьев согласился на встречу. Голос его был усталым и далеким. Словно он говорил из другого города.
— Не пивши, не жрамши, — ворчал Губарев.
— Надо с собой иметь стратегический запас продуктов. На непредвиденный случай.
Но Губарев только махнул рукой.
Они с Витей пришли в приемную президента «Алрота» в строго назначенное время — два часа. Сеульская позвонила по селектору, и их пригласили в кабинет.
Они сели за стол, поставленный перпендикулярно большому массивному столу Викентьева. В кабинете было приятно прохладно. Работали кондиционеры. Сам президент «Алрота» выглядел неважно. Помятый темно-серый костюм, щетина на подбородке, припухшие глаза.
Викентьев откинулся на стуле и посмотрел прямо перед собой.
— Вы хотите побеседовать со мной насчет Анжелы…
Возникла пауза.
— Да. Мы понимаем, что вам тяжело… Вячеслав Александрович покачал головой.
— Задавайте все вопросы, какие вы сочтете нужным.
— Мы пытались связаться с вами…
— Меня не было, — резко сказал Викентьев. — Я уехал из города. На несколько дней. Приходил в себя.
Снова пауза.
— Какие у вас с дочерью были отношения в последнее время?
— Я не буду скрывать от вас, что они разладились. Анжела всегда была трудным ребенком, но когда Наташа… Наталья Родионовна была здорова, она влияла на нее. А когда жену парализовало, Анжела совсем отбилась от рук. Сначала просто не приходила ночевать, а потом стала снимать жилье. Я всегда боялся за Анжелу. По этой причине запретил ездить на машине. Раньше у нее был автомобиль, но после того, как она чуть не попала в аварию, я продал его. Так она стала брать машины у друзей… — Викентьев махнул рукой. — Я жил в вечном страхе, что она влипнет в какую-нибудь историю…
— Что послужило причиной ее ухода из родительского дома?
Углы губ Викентьева опустились вниз.
— Трудно сказать. Наверное, взыграл характер. Решила доказать свою самостоятельность. Правда, она выбрала для этого не самое лучшее время. Больная мать, которая переживала за нее.
— Вы поддерживали дочь после того, как она покинула ваш дом?
— Материально?
— Да.
— Я давал ей небольшие суммы денег. На жизнь. Любопытно, подумал про себя Губарев, что он имеет в виду под «небольшими» суммами?
— Она звонила вам? Приходила домой?
— Звонила. Но в основном мы встречались вне дома.
— Когда вы встречались в последний раз? Викентьев посмотрел в органайзер, лежавший перед ним.
— Месяц назад.
— Вы передавали ей деньги?
— Да.
— Сумма оставалась неизменной? Викентьев поглядел на Губарева с удивлением.
— Нет. Я уменьшил Анжеле финансовую помощь. Но какое отношение это имеет к теме нашей беседы?
— Имеет. И намного уменьшили? Президент «Алрота» ответил с легким раздражением:
— Анжела получала достаточно, чтобы ни в чем не нуждаться. А поощрять ее экстравагантные траты и причуды я был не намерен.
— Вы знали, что она употребляла наркотики? Кадык Викентьева судорожно дернулся.
— Да, — отчеканил он.
— Вы принимали какие-нибудь меры?
— Я предлагал ей лечь в хорошую клинику. Но она отказалась.
— Вы хорошо знали окружение вашей дочери?
— Увы! Я старался контролировать ее, но… Анжела не хотела этого.
— У вас есть какие-нибудь версии насчет того, кто мог убить ее?
— Никаких! Может быть, молодые люди, с которыми она общалась…
— Вы знаете Руслана Мансурова, у которого были близкие отношения с вашей дочерью?
— Руслана? Да.
— Что вы можете о нем сказать?
— Я знаю его с положительной стороны. У нас с ним совместный бизнес. Дела идут неплохо.
— А как человек что он собой представляет?
— Ответственный, обязательный. Хороший аналитик. Разница в возрасте не позволяет нам быть друзьями. Мы коллеги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77