Кровь отчаянно стучала в висках. Она прокручивала в голове возможные варианты, что он делал в ее доме, когда его никто не приглашал.
Ничего не приходило на ум.
Боже, не позволь ему приставать ко мне. Только не это. Это было выше ее сил. Она просто закричит и убежит прочь. А если сон снова вернется к ней, то она будет биться головой о ватную стену палаты для буйных до тех пор, пока кровавый туман не заполнит ее сознание.
Но внутри ее уже рос праведный гнев. Он не имел права находиться здесь. Она заставила себя встать прямо.
— Вы, похоже, не пьете, судя по состоянию бара, — заметил он, глядя на лед в стакане.
— Совсем немного, — ответила она зажато.
— И не едите, если верить вашему холодильнику, — пожурил он мягко. — Нужно набираться сил, Рейн. Вам нет никакой надобности в диете. Скорее наоборот.
— Вы заглядывали в мой холодильник? — Она сама испугалась своего гневного громкого голоса.
Он выглядел немного обиженным.
— Мне всего лишь нужен был лед для коктейля, — объяснил он, осушив свой стакан. Он поставил пустой бокал на телефонную тумбу. — Вам нужно собраться с мыслями и привести себя в порядок, как я погляжу. Что ж, у вас есть пара минут. Я подожду. — Он улыбнулся и указал рукой на спальню.
На что он намекает? У Рейн в голове пронеслись неприятные мысли. Но когда она посмотрела на себя в зеркало, то все встало на свои места. Волосы торчали во все стороны, помада размазалась, а губы опухли. Блузка торчала из юбки небрежно, нескольких пуговиц не хватало, манжеты были надорваны, и она так и не потрудилась их застегнуть. Глаза сверкали, словно раскаленные угли.
Она медленно выдохнула. Ну и что с того, что она выглядит как сумасшедшая. Она успела смотаться в ад и обратно за сегодняшний день. И в конце концов, это ее дом, и она не потерпит, чтобы с ней обращались, как со служанкой. Она порылась в карманах в поисках заколок и, найдя их, скрутила волосы в тугой узел и закрепила прическу. Она достала очки из сумочки и демонстративно надела их на нос.
— Что вам угодно, мистер Лазар?
Если он и разозлился на ее акт неповиновения, то никак этого не показал.
— Хорошо провели день с Маккеем? Она тут же покраснела:
— Я не собираюсь обсуждать…
— Мне нужно было предложить вам отобедать в Сан-Суши, но это совсем вылетело у меня из головы, — сказал он шелковым голосом. — Вы ходили в музей? Или на рынок?
— Нет, — выдавила она из себя.
— Так, значит, вы сразу затащили его в постель. Рейн попятилась к двери.
— Мистер Лазар…
— Честно говоря, когда я просил вас развлечь нашего гостя, я не думал, что вы воспримете мои слова так буквально.
Рейн встала как вкопанная.
— Вы что, намекаете, что…
— Не нудите, — рявкнул он. — Мы все взрослые люди. И я уверен, что Маккей остался в восторге оттого, как вы интерпретировали мое предложение.
Рейн уставилась прямо на него.
— Вы меня подставили, — прошептала она.
— Вот только не надо, — поморщился он. — Что бы там между вами ни случилось, это касается только вас двоих, Рейн. И ответственность за это лежит только на вас.
Она вздрогнула от горькой правды его слов. Никто не приказывал ей лечь под Сета Маккея, так что не мудрено, что с таким энтузиазмом, который она продемонстрировала, он принял ее за профессионалку.
Ей захотелось захихикать, но она проглотила смех и закашлялась.
— С вами все хорошо, деточка? Налить вам коньяку?
— Нет, спасибо, все нормально. — Ну вот, снова она с этой дурацкой фразой.
— Простите, если напугал вас, но я пришел сюда по делу, — продолжал Виктор.
Она напряглась.
— Что за дело?
— Мне хотелось бы знать ваше мнение о Сете Маккее. Он совершенно незнакомый мне человек, и, честно говоря, для меня он темная лошадка. Видите ли, я доверился ему в одном очень щекотливом вопросе. Я надеялся, что ваш… уникальный взгляд на веши поможет мне открыть некоторые стороны его характера.
У Рейн пересохло в горле.
— Нет… я ничего такого не заметила.
Виктор достал из серебряного портсигара длинную тонкую сигарету.
— Совсем ничего?
Она так яростно закачала головой, что узел на голове рассыпался и волосы упали вдоль спины. Она убрала заколки и откинула волосы назад.
— Нет, — повторила она.
Виктор посмотрел на ее побелевшие костяшки и прикурил сигарету.
— Нужно быть более наблюдательной, деточка.
— С чего бы это?
Она до боли сжала в руке деревянную заколку. Виктор неспешно выдохнул дым и пронзительно посмотрел на нее.
— Поэт Уильям Мередит как-то заметил: нет страшнее греха, чем невнимательность.
Ей сразу вспомнился ее мечтательный и рассеянный отец. Внутри нее затлел старый уголек злобы.
— Я могу придумать что-нибудь и похлеще, — заявила она нагло.
Глаза Виктора вспыхнули. Он затушил окурок в пепельнице, что стояла на телефонном столе.
— Действительно можете?
Рейн изо всех сил старалась не потерять контроль над собой.
Он пристально смотрел ей в глаза. Ей показалось, что этот взгляд длился целую вечность.
— Я надеюсь, что в следующий раз вы приложите больше усилий.
Его бесцеремонный тон раскалил уголек внутри добела.
— Вы что, приказываете мне спать с Сетом Маккеем, шпионить за ним, а потом докладывать вам? — спросила она требовательно.
Лицо Виктора исказилось от отвращения.
— Терпеть не могу грубостей.
— Я еще и не начинала грубить, — зашипела Рейн. — И вот что я вам скажу, мистер Лазар, во-первых, следующего раза не будет, потому что я видеть не желаю Сета Маккея. А во-вторых, я никогда не стану шпионить за человеком, с которым у меня были интимные отношения. Никогда!
— Обожаю убежденность, с которой молодые люди произносят слово «никогда».
От его менторского тона у нее сжались кулаки.
— Уже поздно. Боюсь, мне придется попросить вас уйти. Немедленно.
Ее голос сорвался в самый последний момент, смазав впечатление. Она затаила дыхание со слабой надеждой, что он ее уволит. Тогда она слезет с крючка, по крайней мере до той поры, пока сон с надгробием не станет снова прожигать дыры в ее сознании.
Вот только на этот раз, если сны все же придут снова, у нее не останется никаких идей.
Виктор снял с вешалки плащ.
Надо же, сработало. Он уходит. Она уже праздновала победу. Она решила развить успех.
— И вот еще что, мистер Лазар.
— Да?
— Я была бы вам крайне признательна, если бы вы перестали чувствовать себя как дома в моих частных апартаментах.
Только я имею право владеть ключом от этого дома. — Она протянула руку.
Его глаза удивленно расширились.
— Позвольте дать вам совет, Рейн. Не тратьте время и силы на попытки цепляться за иллюзию контроля.
— Это моя иллюзия, и я буду за нее цепляться, — сказала она, не убирая руку.
Виктор хмыкнул. Он достал из кармана плата ключ и протянул его Рейн на открытой ладони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Ничего не приходило на ум.
Боже, не позволь ему приставать ко мне. Только не это. Это было выше ее сил. Она просто закричит и убежит прочь. А если сон снова вернется к ней, то она будет биться головой о ватную стену палаты для буйных до тех пор, пока кровавый туман не заполнит ее сознание.
Но внутри ее уже рос праведный гнев. Он не имел права находиться здесь. Она заставила себя встать прямо.
— Вы, похоже, не пьете, судя по состоянию бара, — заметил он, глядя на лед в стакане.
— Совсем немного, — ответила она зажато.
— И не едите, если верить вашему холодильнику, — пожурил он мягко. — Нужно набираться сил, Рейн. Вам нет никакой надобности в диете. Скорее наоборот.
— Вы заглядывали в мой холодильник? — Она сама испугалась своего гневного громкого голоса.
Он выглядел немного обиженным.
— Мне всего лишь нужен был лед для коктейля, — объяснил он, осушив свой стакан. Он поставил пустой бокал на телефонную тумбу. — Вам нужно собраться с мыслями и привести себя в порядок, как я погляжу. Что ж, у вас есть пара минут. Я подожду. — Он улыбнулся и указал рукой на спальню.
На что он намекает? У Рейн в голове пронеслись неприятные мысли. Но когда она посмотрела на себя в зеркало, то все встало на свои места. Волосы торчали во все стороны, помада размазалась, а губы опухли. Блузка торчала из юбки небрежно, нескольких пуговиц не хватало, манжеты были надорваны, и она так и не потрудилась их застегнуть. Глаза сверкали, словно раскаленные угли.
Она медленно выдохнула. Ну и что с того, что она выглядит как сумасшедшая. Она успела смотаться в ад и обратно за сегодняшний день. И в конце концов, это ее дом, и она не потерпит, чтобы с ней обращались, как со служанкой. Она порылась в карманах в поисках заколок и, найдя их, скрутила волосы в тугой узел и закрепила прическу. Она достала очки из сумочки и демонстративно надела их на нос.
— Что вам угодно, мистер Лазар?
Если он и разозлился на ее акт неповиновения, то никак этого не показал.
— Хорошо провели день с Маккеем? Она тут же покраснела:
— Я не собираюсь обсуждать…
— Мне нужно было предложить вам отобедать в Сан-Суши, но это совсем вылетело у меня из головы, — сказал он шелковым голосом. — Вы ходили в музей? Или на рынок?
— Нет, — выдавила она из себя.
— Так, значит, вы сразу затащили его в постель. Рейн попятилась к двери.
— Мистер Лазар…
— Честно говоря, когда я просил вас развлечь нашего гостя, я не думал, что вы воспримете мои слова так буквально.
Рейн встала как вкопанная.
— Вы что, намекаете, что…
— Не нудите, — рявкнул он. — Мы все взрослые люди. И я уверен, что Маккей остался в восторге оттого, как вы интерпретировали мое предложение.
Рейн уставилась прямо на него.
— Вы меня подставили, — прошептала она.
— Вот только не надо, — поморщился он. — Что бы там между вами ни случилось, это касается только вас двоих, Рейн. И ответственность за это лежит только на вас.
Она вздрогнула от горькой правды его слов. Никто не приказывал ей лечь под Сета Маккея, так что не мудрено, что с таким энтузиазмом, который она продемонстрировала, он принял ее за профессионалку.
Ей захотелось захихикать, но она проглотила смех и закашлялась.
— С вами все хорошо, деточка? Налить вам коньяку?
— Нет, спасибо, все нормально. — Ну вот, снова она с этой дурацкой фразой.
— Простите, если напугал вас, но я пришел сюда по делу, — продолжал Виктор.
Она напряглась.
— Что за дело?
— Мне хотелось бы знать ваше мнение о Сете Маккее. Он совершенно незнакомый мне человек, и, честно говоря, для меня он темная лошадка. Видите ли, я доверился ему в одном очень щекотливом вопросе. Я надеялся, что ваш… уникальный взгляд на веши поможет мне открыть некоторые стороны его характера.
У Рейн пересохло в горле.
— Нет… я ничего такого не заметила.
Виктор достал из серебряного портсигара длинную тонкую сигарету.
— Совсем ничего?
Она так яростно закачала головой, что узел на голове рассыпался и волосы упали вдоль спины. Она убрала заколки и откинула волосы назад.
— Нет, — повторила она.
Виктор посмотрел на ее побелевшие костяшки и прикурил сигарету.
— Нужно быть более наблюдательной, деточка.
— С чего бы это?
Она до боли сжала в руке деревянную заколку. Виктор неспешно выдохнул дым и пронзительно посмотрел на нее.
— Поэт Уильям Мередит как-то заметил: нет страшнее греха, чем невнимательность.
Ей сразу вспомнился ее мечтательный и рассеянный отец. Внутри нее затлел старый уголек злобы.
— Я могу придумать что-нибудь и похлеще, — заявила она нагло.
Глаза Виктора вспыхнули. Он затушил окурок в пепельнице, что стояла на телефонном столе.
— Действительно можете?
Рейн изо всех сил старалась не потерять контроль над собой.
Он пристально смотрел ей в глаза. Ей показалось, что этот взгляд длился целую вечность.
— Я надеюсь, что в следующий раз вы приложите больше усилий.
Его бесцеремонный тон раскалил уголек внутри добела.
— Вы что, приказываете мне спать с Сетом Маккеем, шпионить за ним, а потом докладывать вам? — спросила она требовательно.
Лицо Виктора исказилось от отвращения.
— Терпеть не могу грубостей.
— Я еще и не начинала грубить, — зашипела Рейн. — И вот что я вам скажу, мистер Лазар, во-первых, следующего раза не будет, потому что я видеть не желаю Сета Маккея. А во-вторых, я никогда не стану шпионить за человеком, с которым у меня были интимные отношения. Никогда!
— Обожаю убежденность, с которой молодые люди произносят слово «никогда».
От его менторского тона у нее сжались кулаки.
— Уже поздно. Боюсь, мне придется попросить вас уйти. Немедленно.
Ее голос сорвался в самый последний момент, смазав впечатление. Она затаила дыхание со слабой надеждой, что он ее уволит. Тогда она слезет с крючка, по крайней мере до той поры, пока сон с надгробием не станет снова прожигать дыры в ее сознании.
Вот только на этот раз, если сны все же придут снова, у нее не останется никаких идей.
Виктор снял с вешалки плащ.
Надо же, сработало. Он уходит. Она уже праздновала победу. Она решила развить успех.
— И вот еще что, мистер Лазар.
— Да?
— Я была бы вам крайне признательна, если бы вы перестали чувствовать себя как дома в моих частных апартаментах.
Только я имею право владеть ключом от этого дома. — Она протянула руку.
Его глаза удивленно расширились.
— Позвольте дать вам совет, Рейн. Не тратьте время и силы на попытки цепляться за иллюзию контроля.
— Это моя иллюзия, и я буду за нее цепляться, — сказала она, не убирая руку.
Виктор хмыкнул. Он достал из кармана плата ключ и протянул его Рейн на открытой ладони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90