Как наивно. Страх — это бездна, в которую он падал. Все ниже. И ниже.
— Помнишь, Айрин поехала кататься на лыжах в горы? С подружками… Марика, Белла и Саша.
— Да, — ответил он. Его голос сорвался.
— Айрин встретила молодого человека, когда вышла в холл, чтобы выпить какао. Парень был хорош собой, с романтическим иностранным акцентом и длинными светлыми волосами. Он представился ей как Джордж.
— Нет, — выдохнул Ригз.
— Девчонка, правда, сопротивляется, что делает ей честь, да и тебе, наверное, тоже. Но Джордж уверен в силе своего обаяния. Он непременно затащит ее в постель. И ты, мой друг, поможешь мне в этом.
— Ты не посмеешь.
— О нет, поверь мне, я посмею. Так что решай сам, Эдвард. Это может остаться для нее одним из приятных воспоминаний, а может превратиться в настоящий кошмар, через который ни один отец не сможет пропустить свою дочь.
Ригз закрыл глаза и представил Айрин в бассейне для гребли. Она всегда помогала ему убирать листья. А потом любила посидеть у воды с журналом. Милая, тихая Айрин, которая всегда старалась угодить всем на свете.
— Не спеши, подумай, у тебя уйма времени, — мягко сказал Новак. — Я не тороплюсь. А Джордж потерпит, хотя он здорово запал на Айрин. Она такая красивая. А он обожает такие задания.
— Не смей трогать мою девочку. — Его слова упали в пустоту, лишь смешок Новака раздался в ответ. — О Боже, — прошептал он. Как будто Богу было до него дело после всего того, что он сделал, после того, как он стал тем, кем он стал.
— Один телефонный звонок. — Голос Новака со слабым акцентом, словно серной кислотой прошелся по нервам Ригза.
Неоновая вывеска забегаловки горела тусклым светом.
— А если я буду с вами сотрудничать, то этот человек не тронет Айрин?
Новак рассмеялся:
— Ну, этого я обещать не могу. Боюсь, это зависит от самой Айрин. Джордж красивый малый и хорошо умеет убеждать. Все, что я тебе обещаю, так это то, что ей не на что будет потом жаловаться. Джордж в этих делах настоящий профессионал. Не важно, что ты решишь, он по-любому с энтузиазмом примется за дело.
— Пообещай, что он не тронет ее, и я соглашусь. — Ригз сам себя ненавидел за надрывный умоляющий голос.
— Не будь дураком. Айрин рано или поздно придется познакомиться с сексом, как и любой другой женщине. А вздумаешь настучать на меня в «Пещере», будь уверен, твоя Айрин будет кричать от боли. Один перехваченный звонок, и я развязываю моему человеку руки. И ты еще не знаешь, что я придумал для твоей младшей, Синди. Да и женушка у тебя еще очень даже ничего.
— Нет, — тупо повторил он.
Новак похлопал его по плечу. Ригз был так подавлен, что Даже не дернулся на эту выходку. Как будто он был уже мертв.
— Что ж, Эдвард, давай все обговорим. Рейн Камерон. Выкладывай все, что знаешь о ней, мой друг. Все.
— Я тебе не друг, — проворчал Ригз.
— А? Чего ты там бормочешь?
Ригз тяжко вздохнул и повторил громче и разборчивее:
— Я тебе не друг.
Новак посмотрел на него с улыбкой.
— А вот это совершенно верное замечание, Эдвард, — сказал он. — Ты мне недруг. Ты мой раб.
Джесси стоял в лодке, на нем был черный кожаный пиджак Сета. Он знал, что это его пиджак, потому что для Джесси он был слишком велик. Плечики пиджака съехали с худеньких плеч Джесси, а рукава закрывали пальцы.
Он был очень бледен. Так бледен, что веснушки четко проступали на коже. Его зеленые глаза были печальны.
— Будь осторожен, — сказал Джесси. — Круг сужается. Во сне Сет отлично понял, что все это значит.
— Насколько сужается?
Джесси поднял руку и соединил большой и указательный пальцы, формируя круг. Затем он усох до мальчишки лет пяти, каким Сет впервые увидел его, когда они стали жить вместе. Пиджак уже свисал ниже колен.
— Совсем сузился, — ответил он, и вода позади него блеснула, как луч солнца, пробившийся сквозь завесу облаков.
Что-то сверкнуло в руке Джесси. Сет пригляделся и понял, что это ожерелье бабушки Рейн.
Сет пришел в себя и понял, что это был только сон. Роскошная обстановка вокруг привела его в чувство. Льняные простыни и теплая, пахнущая цветами Рейн в его объятиях. Она повернулась, стараясь не разбудить его, и он поцеловал ее в плечо. Она выскользнула из его рук. Дверь в ванную закрылась, зашумел душ.
Он держался до последнего, но Рейн оказалась такая же выносливая, как и он. После нескольких часов любовных утех они сдались Морфею. Он потянулся с удовольствием и развалился на огромной кровати, наслаждаясь комфортом. Дверь в ванну открылась. Он услышал, как Рейн охнула, и открыл глаза.
Она стояла перед зеркалом, и на ней не было ничего, кроме махрового полотенца. Ее шикарные волосы снова вились, и это его порадовало. Он присмотрелся, чтобы понять, чем она так взволнована, но ничего, кроме сумок с одеждой, не увидел.
— Ты чего? — спросил он.
Она улыбнулась ему через плечо, но глаза ее были встревожены.
— Эти сволочи забрали мои очки! И одежды тоже пет! Я оставила все здесь, и костюм, и туфли, и сейчас… остались только эти вот пакеты.
— Ну и что? Милая, твои очки все равно были так себе. У тебя ведь при себе контактные линзы? Ты же в них ходила весь вечер? Ну так и нет проблем. Выбери что-нибудь из той одежды, что тебе оставили, — предложил он. — Она наверняка подойдет.
Она посмотрела одежду:
— Боже мой… я не могу это одеть. Армани, Джанфранко Ферре, Наннини, Прада… да здесь целое состояние.
— Тебя это удивляет? Она нахмурилась:
— Я не люблю, когда меня пытаются купить, Сет! Я хочу назад свой дешевый голубой костюм. Я за него заплатила, и он мой.
Полотенце съехало и держалось только на груди. Он снова почувствовал, как возбуждается, как будто они не занимались любовью всю ночь напролет. Он скинул простыню и поспешил к ней. Она хотела отступить, но отступать было некуда. Ему ударил в голову запах ее шампуня и мыла. Меда и фиалки. Просто прелесть.
— Я нервничаю, Сет, я не могу заниматься любовью в таком состоянии, — прошептала она.
Он посмотрел на ее отражение в зеркале и сжал ее ягодицы своими широкими ладонями.
— Не нервничай, — сказал он убедительно. — Не важно, во что ты одета. Ты всегда прекрасно выглядишь. Мне ты все равно больше всего нравишься вообще без одежды.
Она обняла его за талию и прижалась к его широкой груди.
— Но я ведь не могу выйти отсюда вообще без одежды. Он поднял ее на руки и отнес в постель.
— Дорогая, одежда — это последнее, о чем тебе стоит беспокоиться этим утром.
Она приняла его слова всерьез, и лицо ее сделалось мрачнее тучи. Она по-настоящему испугалась.
— Ты совершенно прав, — выдавила она. — Сет, я не думаю, что смогу… ну вот о…
Он поцеловал ее и прошептал на ушко:
— Ни слова больше.
Ее губы задрожали. Она закрыла глаза, и две кристальные слезинки скатились вниз по лицу.
— Но…
Он стал целовать две влажные дорожки, оставленные слезами, пытаясь без слов выразить свои чувства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
— Помнишь, Айрин поехала кататься на лыжах в горы? С подружками… Марика, Белла и Саша.
— Да, — ответил он. Его голос сорвался.
— Айрин встретила молодого человека, когда вышла в холл, чтобы выпить какао. Парень был хорош собой, с романтическим иностранным акцентом и длинными светлыми волосами. Он представился ей как Джордж.
— Нет, — выдохнул Ригз.
— Девчонка, правда, сопротивляется, что делает ей честь, да и тебе, наверное, тоже. Но Джордж уверен в силе своего обаяния. Он непременно затащит ее в постель. И ты, мой друг, поможешь мне в этом.
— Ты не посмеешь.
— О нет, поверь мне, я посмею. Так что решай сам, Эдвард. Это может остаться для нее одним из приятных воспоминаний, а может превратиться в настоящий кошмар, через который ни один отец не сможет пропустить свою дочь.
Ригз закрыл глаза и представил Айрин в бассейне для гребли. Она всегда помогала ему убирать листья. А потом любила посидеть у воды с журналом. Милая, тихая Айрин, которая всегда старалась угодить всем на свете.
— Не спеши, подумай, у тебя уйма времени, — мягко сказал Новак. — Я не тороплюсь. А Джордж потерпит, хотя он здорово запал на Айрин. Она такая красивая. А он обожает такие задания.
— Не смей трогать мою девочку. — Его слова упали в пустоту, лишь смешок Новака раздался в ответ. — О Боже, — прошептал он. Как будто Богу было до него дело после всего того, что он сделал, после того, как он стал тем, кем он стал.
— Один телефонный звонок. — Голос Новака со слабым акцентом, словно серной кислотой прошелся по нервам Ригза.
Неоновая вывеска забегаловки горела тусклым светом.
— А если я буду с вами сотрудничать, то этот человек не тронет Айрин?
Новак рассмеялся:
— Ну, этого я обещать не могу. Боюсь, это зависит от самой Айрин. Джордж красивый малый и хорошо умеет убеждать. Все, что я тебе обещаю, так это то, что ей не на что будет потом жаловаться. Джордж в этих делах настоящий профессионал. Не важно, что ты решишь, он по-любому с энтузиазмом примется за дело.
— Пообещай, что он не тронет ее, и я соглашусь. — Ригз сам себя ненавидел за надрывный умоляющий голос.
— Не будь дураком. Айрин рано или поздно придется познакомиться с сексом, как и любой другой женщине. А вздумаешь настучать на меня в «Пещере», будь уверен, твоя Айрин будет кричать от боли. Один перехваченный звонок, и я развязываю моему человеку руки. И ты еще не знаешь, что я придумал для твоей младшей, Синди. Да и женушка у тебя еще очень даже ничего.
— Нет, — тупо повторил он.
Новак похлопал его по плечу. Ригз был так подавлен, что Даже не дернулся на эту выходку. Как будто он был уже мертв.
— Что ж, Эдвард, давай все обговорим. Рейн Камерон. Выкладывай все, что знаешь о ней, мой друг. Все.
— Я тебе не друг, — проворчал Ригз.
— А? Чего ты там бормочешь?
Ригз тяжко вздохнул и повторил громче и разборчивее:
— Я тебе не друг.
Новак посмотрел на него с улыбкой.
— А вот это совершенно верное замечание, Эдвард, — сказал он. — Ты мне недруг. Ты мой раб.
Джесси стоял в лодке, на нем был черный кожаный пиджак Сета. Он знал, что это его пиджак, потому что для Джесси он был слишком велик. Плечики пиджака съехали с худеньких плеч Джесси, а рукава закрывали пальцы.
Он был очень бледен. Так бледен, что веснушки четко проступали на коже. Его зеленые глаза были печальны.
— Будь осторожен, — сказал Джесси. — Круг сужается. Во сне Сет отлично понял, что все это значит.
— Насколько сужается?
Джесси поднял руку и соединил большой и указательный пальцы, формируя круг. Затем он усох до мальчишки лет пяти, каким Сет впервые увидел его, когда они стали жить вместе. Пиджак уже свисал ниже колен.
— Совсем сузился, — ответил он, и вода позади него блеснула, как луч солнца, пробившийся сквозь завесу облаков.
Что-то сверкнуло в руке Джесси. Сет пригляделся и понял, что это ожерелье бабушки Рейн.
Сет пришел в себя и понял, что это был только сон. Роскошная обстановка вокруг привела его в чувство. Льняные простыни и теплая, пахнущая цветами Рейн в его объятиях. Она повернулась, стараясь не разбудить его, и он поцеловал ее в плечо. Она выскользнула из его рук. Дверь в ванную закрылась, зашумел душ.
Он держался до последнего, но Рейн оказалась такая же выносливая, как и он. После нескольких часов любовных утех они сдались Морфею. Он потянулся с удовольствием и развалился на огромной кровати, наслаждаясь комфортом. Дверь в ванну открылась. Он услышал, как Рейн охнула, и открыл глаза.
Она стояла перед зеркалом, и на ней не было ничего, кроме махрового полотенца. Ее шикарные волосы снова вились, и это его порадовало. Он присмотрелся, чтобы понять, чем она так взволнована, но ничего, кроме сумок с одеждой, не увидел.
— Ты чего? — спросил он.
Она улыбнулась ему через плечо, но глаза ее были встревожены.
— Эти сволочи забрали мои очки! И одежды тоже пет! Я оставила все здесь, и костюм, и туфли, и сейчас… остались только эти вот пакеты.
— Ну и что? Милая, твои очки все равно были так себе. У тебя ведь при себе контактные линзы? Ты же в них ходила весь вечер? Ну так и нет проблем. Выбери что-нибудь из той одежды, что тебе оставили, — предложил он. — Она наверняка подойдет.
Она посмотрела одежду:
— Боже мой… я не могу это одеть. Армани, Джанфранко Ферре, Наннини, Прада… да здесь целое состояние.
— Тебя это удивляет? Она нахмурилась:
— Я не люблю, когда меня пытаются купить, Сет! Я хочу назад свой дешевый голубой костюм. Я за него заплатила, и он мой.
Полотенце съехало и держалось только на груди. Он снова почувствовал, как возбуждается, как будто они не занимались любовью всю ночь напролет. Он скинул простыню и поспешил к ней. Она хотела отступить, но отступать было некуда. Ему ударил в голову запах ее шампуня и мыла. Меда и фиалки. Просто прелесть.
— Я нервничаю, Сет, я не могу заниматься любовью в таком состоянии, — прошептала она.
Он посмотрел на ее отражение в зеркале и сжал ее ягодицы своими широкими ладонями.
— Не нервничай, — сказал он убедительно. — Не важно, во что ты одета. Ты всегда прекрасно выглядишь. Мне ты все равно больше всего нравишься вообще без одежды.
Она обняла его за талию и прижалась к его широкой груди.
— Но я ведь не могу выйти отсюда вообще без одежды. Он поднял ее на руки и отнес в постель.
— Дорогая, одежда — это последнее, о чем тебе стоит беспокоиться этим утром.
Она приняла его слова всерьез, и лицо ее сделалось мрачнее тучи. Она по-настоящему испугалась.
— Ты совершенно прав, — выдавила она. — Сет, я не думаю, что смогу… ну вот о…
Он поцеловал ее и прошептал на ушко:
— Ни слова больше.
Ее губы задрожали. Она закрыла глаза, и две кристальные слезинки скатились вниз по лицу.
— Но…
Он стал целовать две влажные дорожки, оставленные слезами, пытаясь без слов выразить свои чувства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90