Ретта, я пыталась взять себя в руки в клинике, но внутри ничего не осталось, и я наконец поняла, что меня уже не спасти. Пожалуйста, постарайся простить меня. Я вас всех люблю, и мне горько думать, что я причиняю вам боль».
Рейчел шмыгнула носом, и адвокат сделал паузу.
— Я понимаю, как вам трудно, — мягко сказал он. — Но, пожалуйста, потерпите.
— Там еще много? — спросила Гасси, щеки которой приобрели восковой оттенок. — Я что-то плохо себя чувствую.
Хэлворсен опустил голову, чтобы не встречаться ни с кем глазами.
— Боюсь… еще довольно много. Может быть, вы хотите, чтобы я на несколько минут прервался, чтобы вы могли сходить в дамскую комнату?
— Нет, продолжайте, — слабым голосом попросила Гасси.
Диана сидела как на иголках. Было жутко слушать слова, написанные Хелен перед самой смертью, — жутко и страшно.
Адвокат снова принялся читать:
— «Может быть, вам будет легче, если вы узнаете, что я не боюсь умереть. Я никогда не была религиозной, но все эти недели я чувствовала незримое присутствие Сета около меня. Я знаю, мы снова будем вместе, и я не боюсь. Но прежде чем я умру, я должна признаться в страшной тайне, о которой я заставляла себя не вспоминать целых двенадцать лет. Я убила Рика Конти. Я занималась с ним любовью, потому что хотела разозлить свою мать. Потом он меня оттолкнул, и я ударила его ножом».
— О господи! — прошептала Рейчел. — Она и в самом деле его убила… А я была уверена, что Бренда нам соврала.
Диана вспомнила жаркую ночь в Хайянисе, изо всех сил вцепилась в подлокотники кресла. Она снова видела окровавленного Рика, слышала глухой удар, когда его тело упало на дно колодца. Она видела и слышала все так четко, будто это произошло вчера.
— Продолжайте, — сказала Гасси сдавленным голосом. — Дочитывайте письмо.
Хэлворсен мрачно кивнул и продолжил чтение:
— «Я думаю, правда была настолько жуткой, что мой мозг отказывался ее принять. Даже в своих кошмарных снах я видела только отдельные отрывки. Но смерть Сета будто включила что-то. Внезапно я начала вспоминать: я убила человека, а вы, мои дорогие подруги, защищали меня все эти годы, и теперь я умоляю вас понять, почему я решила признаться. Я не могу умереть с таким грузом на совести. Я не хочу, чтобы Рик Конти вечно лежал на дне колодца. Я написала письмо в полицию Хайяниса, в котором рассказала, что именно случилось, и распорядилась, чтобы Дуглас Хэлворсен отправил его немедленно после моих похорон. Я знаю, как тяжело вам будет пережить шумиху в прессе, но я совершенно ясно дала понять в своем письме в полицию, что к убийству вы не имеете никакого отношения.
Пожалуйста, простите меня и всегда помните, как сильно я вас всех любила. Хелен».
Все потрясенно молчали, потом Гасси с ужасом взглянула на адвоката:
— Боже милостивый, надеюсь, вы не отправили это письмо?
— Посыльный унес его несколько часов назад, — спокойно ответил он.
— Вы с ума сошли! — закричала она. — Как вы могли так с нами поступить?!
Хэлворсен выглядел усталым и огорченным.
— У меня не было выбора, миссис Чандлер, — сказал он, пощипывая себя за переносицу. — Я должен был действовать в соответствии с законом.
Диана переводила взгляд с адвоката на Гасси, но их лица расплывались, вращались, меняли форму.
— И что… теперь будет? — заикаясь, спросила она. — Нас арестуют?
— Нет, разумеется, нет! — взвизгнула Гасси. — Хелен сошла с ума. Мы все можем доказать, что она была неуравновешенной… наркоманкой!
— Гасси, — резко сказала Рейчел, — прекрати немедленно.
Хэлворсен откашлялся.
— Пожалуйста, успокойтесь, — сказал он. — Разумеется, вы в шоке, но ссориться друг с другом не стоит.
Ретта до этого не произнесла ни слова, но внезапно она яростно набросилась на адвоката:
— Ах ты, мерзавец! Ты обязан был защищать Хелен! Ты хоть представляешь себе, что с этим сделает пресса? Господи, да они же смешают ее с грязью!
— Мне очень жаль, Ретта, но, как я уже сказал, выбора у меня не было. По закону я должен был следовать инструкциям, данным Хелен.
Ретта с отвращением покачала головой:
— С каких это пор адвокаты начали так скрупулезно следовать законам? Тебе просто нравится реклама, которая достанется на твою долю. Тебе хочется, чтобы твое имя появилось во всех газетах. Ты можешь даже попасть в вечерние новости.
Хэлворсен обиделся и разозлился — ведь она поставила под сомнение его этические принципы. Но голос его остался спокойным:
— Я прощаю тебе это оскорбление, Ретта, потому что знаю, как тебе сейчас тяжело приходится. Но позволь мне тебя уверить, что мой интерес здесь чисто профессиональный. Мне вовсе не нужна реклама. — Он повернулся к Диане: — Мне кажется, вы хотели задать вопрос относительно вашего теперешнего положения, миссис Кейси?
Диана не была уверена, что хочет получить ответ на свой вопрос. А вдруг он скажет, что они могут получить длительные сроки заключения? Что, если полиция уже ищет их, чтобы арестовать?
— Как вы думаете, — с трудом выговорила она, — нас можно обвинить в заговоре?
Гасси застонала, но адвокат не обратил на нее внимания, продолжая смотреть на Диану.
— Очень в этом сомневаюсь. Хелен в своем письме ясно дала понять, что вы не имеете никакого отношения к самому убийству. Вы узнали о преступлении только после его совершения, так что оснований для обвинения в заговоре нет.
— Но мы помогли Бренде избавиться от тела, — сказала Рейчел. — И мы лгали полиции.
Хэлворсен взял в руки серебряный нож для разрезания бумаги и провел большим пальцем по тупому лезвию.
— Вы должны иметь в виду, что я не слишком хорошо разбираюсь в законах штата Массачусетс, так что могу позволить себе только общие рассуждения. Но, с моей точки зрения, вас можно обвинить только в препятствии правосудию.
— Бог мой! — воскликнула Гасси. — Препятствие правосудию — уголовное преступление. Нас посадят в тюрьму!
— Очень маловероятно, миссис Чандлер, — сказал адвокат. — Скорее всего, вам даже не предъявят обвинения. Судьи такие дела не любят. Нет живых свидетелей, а кроме того, как вы уже говорили, у Хелен длинная предыстория психической нестабильности. Любой толковый адвокат сумеет подвергнуть сомнению ее показания и добиться закрытия дела. — Он слегка улыбнулся, увидев выражение облегчения на их лицах. — Если бы вы были закоренелыми преступницами, против вас могло бы быть возбуждено дело. Но ведь вы все примерные граждане. Нет никаких оснований считать, что вы представляете угрозу обществу.
— И что же? — спросила Рейчел. — Вы полагаете, что у нас не будет никаких юридических проблем?
— Во всяком случае, серьезных. Но я все-таки советую вам нанять адвоката. Наверняка будет назначено расследование, и вам следует запастись представителем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Рейчел шмыгнула носом, и адвокат сделал паузу.
— Я понимаю, как вам трудно, — мягко сказал он. — Но, пожалуйста, потерпите.
— Там еще много? — спросила Гасси, щеки которой приобрели восковой оттенок. — Я что-то плохо себя чувствую.
Хэлворсен опустил голову, чтобы не встречаться ни с кем глазами.
— Боюсь… еще довольно много. Может быть, вы хотите, чтобы я на несколько минут прервался, чтобы вы могли сходить в дамскую комнату?
— Нет, продолжайте, — слабым голосом попросила Гасси.
Диана сидела как на иголках. Было жутко слушать слова, написанные Хелен перед самой смертью, — жутко и страшно.
Адвокат снова принялся читать:
— «Может быть, вам будет легче, если вы узнаете, что я не боюсь умереть. Я никогда не была религиозной, но все эти недели я чувствовала незримое присутствие Сета около меня. Я знаю, мы снова будем вместе, и я не боюсь. Но прежде чем я умру, я должна признаться в страшной тайне, о которой я заставляла себя не вспоминать целых двенадцать лет. Я убила Рика Конти. Я занималась с ним любовью, потому что хотела разозлить свою мать. Потом он меня оттолкнул, и я ударила его ножом».
— О господи! — прошептала Рейчел. — Она и в самом деле его убила… А я была уверена, что Бренда нам соврала.
Диана вспомнила жаркую ночь в Хайянисе, изо всех сил вцепилась в подлокотники кресла. Она снова видела окровавленного Рика, слышала глухой удар, когда его тело упало на дно колодца. Она видела и слышала все так четко, будто это произошло вчера.
— Продолжайте, — сказала Гасси сдавленным голосом. — Дочитывайте письмо.
Хэлворсен мрачно кивнул и продолжил чтение:
— «Я думаю, правда была настолько жуткой, что мой мозг отказывался ее принять. Даже в своих кошмарных снах я видела только отдельные отрывки. Но смерть Сета будто включила что-то. Внезапно я начала вспоминать: я убила человека, а вы, мои дорогие подруги, защищали меня все эти годы, и теперь я умоляю вас понять, почему я решила признаться. Я не могу умереть с таким грузом на совести. Я не хочу, чтобы Рик Конти вечно лежал на дне колодца. Я написала письмо в полицию Хайяниса, в котором рассказала, что именно случилось, и распорядилась, чтобы Дуглас Хэлворсен отправил его немедленно после моих похорон. Я знаю, как тяжело вам будет пережить шумиху в прессе, но я совершенно ясно дала понять в своем письме в полицию, что к убийству вы не имеете никакого отношения.
Пожалуйста, простите меня и всегда помните, как сильно я вас всех любила. Хелен».
Все потрясенно молчали, потом Гасси с ужасом взглянула на адвоката:
— Боже милостивый, надеюсь, вы не отправили это письмо?
— Посыльный унес его несколько часов назад, — спокойно ответил он.
— Вы с ума сошли! — закричала она. — Как вы могли так с нами поступить?!
Хэлворсен выглядел усталым и огорченным.
— У меня не было выбора, миссис Чандлер, — сказал он, пощипывая себя за переносицу. — Я должен был действовать в соответствии с законом.
Диана переводила взгляд с адвоката на Гасси, но их лица расплывались, вращались, меняли форму.
— И что… теперь будет? — заикаясь, спросила она. — Нас арестуют?
— Нет, разумеется, нет! — взвизгнула Гасси. — Хелен сошла с ума. Мы все можем доказать, что она была неуравновешенной… наркоманкой!
— Гасси, — резко сказала Рейчел, — прекрати немедленно.
Хэлворсен откашлялся.
— Пожалуйста, успокойтесь, — сказал он. — Разумеется, вы в шоке, но ссориться друг с другом не стоит.
Ретта до этого не произнесла ни слова, но внезапно она яростно набросилась на адвоката:
— Ах ты, мерзавец! Ты обязан был защищать Хелен! Ты хоть представляешь себе, что с этим сделает пресса? Господи, да они же смешают ее с грязью!
— Мне очень жаль, Ретта, но, как я уже сказал, выбора у меня не было. По закону я должен был следовать инструкциям, данным Хелен.
Ретта с отвращением покачала головой:
— С каких это пор адвокаты начали так скрупулезно следовать законам? Тебе просто нравится реклама, которая достанется на твою долю. Тебе хочется, чтобы твое имя появилось во всех газетах. Ты можешь даже попасть в вечерние новости.
Хэлворсен обиделся и разозлился — ведь она поставила под сомнение его этические принципы. Но голос его остался спокойным:
— Я прощаю тебе это оскорбление, Ретта, потому что знаю, как тебе сейчас тяжело приходится. Но позволь мне тебя уверить, что мой интерес здесь чисто профессиональный. Мне вовсе не нужна реклама. — Он повернулся к Диане: — Мне кажется, вы хотели задать вопрос относительно вашего теперешнего положения, миссис Кейси?
Диана не была уверена, что хочет получить ответ на свой вопрос. А вдруг он скажет, что они могут получить длительные сроки заключения? Что, если полиция уже ищет их, чтобы арестовать?
— Как вы думаете, — с трудом выговорила она, — нас можно обвинить в заговоре?
Гасси застонала, но адвокат не обратил на нее внимания, продолжая смотреть на Диану.
— Очень в этом сомневаюсь. Хелен в своем письме ясно дала понять, что вы не имеете никакого отношения к самому убийству. Вы узнали о преступлении только после его совершения, так что оснований для обвинения в заговоре нет.
— Но мы помогли Бренде избавиться от тела, — сказала Рейчел. — И мы лгали полиции.
Хэлворсен взял в руки серебряный нож для разрезания бумаги и провел большим пальцем по тупому лезвию.
— Вы должны иметь в виду, что я не слишком хорошо разбираюсь в законах штата Массачусетс, так что могу позволить себе только общие рассуждения. Но, с моей точки зрения, вас можно обвинить только в препятствии правосудию.
— Бог мой! — воскликнула Гасси. — Препятствие правосудию — уголовное преступление. Нас посадят в тюрьму!
— Очень маловероятно, миссис Чандлер, — сказал адвокат. — Скорее всего, вам даже не предъявят обвинения. Судьи такие дела не любят. Нет живых свидетелей, а кроме того, как вы уже говорили, у Хелен длинная предыстория психической нестабильности. Любой толковый адвокат сумеет подвергнуть сомнению ее показания и добиться закрытия дела. — Он слегка улыбнулся, увидев выражение облегчения на их лицах. — Если бы вы были закоренелыми преступницами, против вас могло бы быть возбуждено дело. Но ведь вы все примерные граждане. Нет никаких оснований считать, что вы представляете угрозу обществу.
— И что же? — спросила Рейчел. — Вы полагаете, что у нас не будет никаких юридических проблем?
— Во всяком случае, серьезных. Но я все-таки советую вам нанять адвоката. Наверняка будет назначено расследование, и вам следует запастись представителем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83