— Он стал совершать ошибки, непродуманные действия, потом впал в панику, защищая себя от надуманной угрозы. Ему сейчас плохо.
— Но он, надеюсь, не конструирует, как Франкенштейн, из похищенных органов нового монстра? — иронически осведомился Тони.
— Может быть, он и мечтал об этом, но у него нет для этого сил и средств, — серьезно откликнулся на явную подначку коллеги Бишоп.
Увидев спиритическую доску, вновь водруженную на прикроватный столик возле койки Бонни, Сет встревожился. После заверений его любимой девушки о том, что она больше никогда не займется столь опасной игрой, он не мог не прийти к выводу о чьем-то враждебном замысле все время подсовывать ей эту доску.
Но ведь Бонни не выходила из палаты. Она читала девочкам что-то очень веселое, а те громко смеялись. Сам он отсутствовал не больше пяти минут. Какая же сила управляла этой вещью, перемещая ее в пространстве?
Сет застыл в неподвижности у двери со стаканами сока в руках, за которыми был отправлен по просьбе девочек. Ни Бонни, ни девчонки не заметили, что он уже вернулся. Сет разглядывал доску, и уже знакомый ему холодок пробежал у него по спине. Кто-то вынул ее из коробки, поместил планшетку в центр доски, все было подготовлено к сеансу спиритизма.
Странно, но игрушка подманивала его заняться ею! Сету захотелось опустить пальцы на планшетку, увидеть, как она шевельнется, сдвинется с места, проверить, действительно ли мертвые способны общаться с живыми, составляя слова из букв, начертанных на доске.
Сет с трудом стряхнул с себя наваждение.
Ему бы хотелось убедить себя, что это лишь галлюцинации, вызванные нервным напряжением и бессонницей, что он на самом деле спит и видит сон, но до такого наивного самообмана унизиться он не мог. Он не спал, а бодрствовал, он лишь на пять минут покидал комнату, где оставались бодрствующие девочки вместе с Бонни, и вот… игрушка здесь, готовая к сеансу и такая манящая. И к тому же, заглушая певучий голосок Бонни, читающей вслух, в уши ему настойчиво пробивается чей-то зловещий шепот, и звук этот, исходящий из какого-то неведомого, потустороннего источника, овладевает вниманием Сета, выключая его из реально сти.
— Сет!
Он вздрогнул и очнулся.
Бонни вопросительно смотрела на него:
— Что с тобой?
— Я не хотел прерывать тебя, — объяснил он, удивившись, насколько спокойно звучит его голос.
— Очень хорошая сказка, — поддержала его Кристи.
— И Бонни хорошо читает, — сказала Джорди.
Он подошел и протянул им стаканы:
— Вот ваш заказ, юные леди.
— Спасибо.
— Мы еще не добрались до середины, — сказала Бонни с улыбкой.
— Уверен, что дальше будет еще интереснее, — улыбнулся в ответ Сет и взглянул на часы. — Отец ждет меня в холле. Пойду переговорю с ним, узнаю, как идут дела.
— О'кей, — сказала Бонни. — Мы будем все время здесь.
Поворачиваясь, чтобы уходить, Сет обратил внимание на то, что со своего места Бонни не могла видеть столик с доской. Слегка изменив направление, он на ходу схватил со стола игрушку и спрятал ее обратно в коробку. Бонни не заметила его маневра, хотя он задержался из-за него на мгновение дольше, чем следовало бы, так как руки его дрожали. Он ничуть бы не удивился, если бы эта чертова вещица или укусила его за палец, или сотворила еще что-либо похуже, например, начала скакать по комнате. Но ничего такого не произошло. Уложенная в коробку, игрушка выглядела вполне невинно и не билась там под крышкой, пока он нес ее обратно в кладовую.
— Я не стану пугать Бонни, — твердил Сет себе под нос, помещая коробку с игрушкой на полку и придавливая ее тяжелыми деревянными кубиками. — Ей достаточно выпало переживаний, чтобы еще вдобавок какая-то дурацкая доска таскалась за ней по пятам, как привидение.
Хватало уже и того, что это привидение упорно цеплялось за него. Он покинул кладовую, плотно прикрыв за собой дверь и притворившись, что не слышит ни шороха, ни шепота, который тут же возобновился за дверью.
Сэнди Линч обхватила руками чашку с горячим кофе, согревая озябшие пальцы.
— Почему меня всегда кидают на самые мерзкие задания? — обратилась она к присутствующим в дежурке коллегам без всякой надежды на сочувствие.
Карл Тирни, ожидающий, когда шериф наконец соизволит отпустить его домой, откликнулся, зевнув:
— Потому что у тебя еще молоко на губах не обсохло.
— Спасибо, ты меня утешил, — рассердилась Сэнди.
— Мы все прошли через это, малышка. — Карл снисходительно улыбнулся. — К тому же ничего уж такого мерзкого в этом задании не было. По-моему, мы справились с ним неплохо, а главное, быстро.
— Ты был за рулем, а мне пришлось сидеть рядом с Маршем и слушать всю мерзость, что он извергал, не закрывая рта.
Алекс, погруженный в изучение пожелтевших документов, стопками громоздящихся на его столе, рассеянно произнес:
— Лить помои на кого попало — этим он занимается всю жизнь.
Но Сэнди, затеявшая разговор, не пожелала выпускать его нить из своих рук. Ей хотелось оставаться в центре внимания, и она этого добилась, заявив:
— Вообще-то мне показалось, что у него в голове какой-то специальный радар по улавливанию слухов и сплетен. Вот скажите мне, к примеру, как он мог услышать в своей конуре, на окраине, черт знает за сколько миль отсюда, что сестричка шерифа подсказала нам, где искать труп Пенма-на? Я согласна с тем, что слухи, особенно сейчас, разлетаются, как искры при пожаре, но не с такой же быстротой и не в такую чертову даль. А еще вдобавок эта жуткая история про духов, в которую он уверовал.
— Обычная байка, — равнодушно отозвался Карл. — Лично я услышал ее от парня, женатого на медсестре, работающей в нашей больнице. Каждый волен болтать, что ему взбредет на ум, и в это верить. Почему бы нет?
— Почему бы нет! — возмущенно передразнила его Сэнди. — Я скажу, почему нет. Как могла эта милая девочка, сидя дома взаперти, вообще узнать про убийство?
— Говорили про гадальные карты. Еще я слышал про спиритическую игрушку.
Алекс оторвал взгляд от бумаг и наморщил лоб. Что-то ему нужно было вспомнить, что-то сказать, но мысль ускользнула, и он не смог ее перехватить.
Он так устал, что почти перестал что-либо соображать, его глаза слезились. Он натрудил их, разбирая подчас корявый почерк в полицейских протоколах. В горле першило от пыли, которой он вдоволь наглотался.
Конечно, ему так плохо от пыли.
Алекс почти не спал уже двое суток, выпил невероятное количество кофе и ничего не ел. Кофе переливалось у него в желудке, громко булькая, что заставляло коллег невольно поворачиваться к нему, а потом смущенно отводить глаза в сторону.
Лиз сказала бы ему, что он, трудясь на износ, напрашивается на то, чтобы его уложили в скором времени на больничную койку.
Нет. Нельзя вспоминать о Лиз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87