Опасность миновала, и Уолтер весь дрожал. Но такое поведение недостойно воина, и ему удалось взять себя в руки. Постепенно его охватило чувство гордости.
Эличи тут же принялся свежевать зверя, и Уолтер присоединился к нему. Они вырезали съедобные куски. Эличи аккуратно отрубил клыки и копыта кабана. Покончив с этим, они рысцой побежали назад в селение.
В селении они, не останавливаясь, подбежали к дому великого сахема. Эличи рассказал всему семейству, что произошло. Уолтер улыбался. Балинта бросилась обнимать его, хотя он еще не смыл с себя кровь кабана.
Гонка подозвал к себе Уолтера. Блеск в глазах великого сахема говорил сам за себя, и Уолтер все понял. Гонка сжал своей жилистой рукой плечо юноши, тот расправил плечи и выпрямился под пристальным взглядом вождя.
Ина спокойно улыбалась. Она так же, как и ее муж, гордилась Уолтером. Теперь все будет в порядке. Благодаря храбрости и ловкости Уолтера он теперь будет под присмотром Эличи до возвращения из Англии Ренно. Они будут также ежедневно видеться с Балинтой, но не будут проводить вместе столько времени, как раньше.
На улице перед домом развели большой костер, Балинту отправили в дом клана Медведя, чтобы пригласить всех членов клана на пир.
Пока Ина и Санива жарили мясо, Эличи и Уолтер отправились на озеро, чтобы вымыться и переодеться.
На пиру Ина сочинила песню, прославлявшую подвиг Уолтера. Ее подхватили все члены клана, а Балинта пересказала слова гордому и счастливому юноше. Потом Уолтер подарил копыта кабана Гонке и Ине в знак преданности и любви. Женщины и дети радостно топали ногами, а воины наполнили воздух боевыми кличами.
Неожиданно Уолтер засмущался. После возвращения он едва успел повесить клык кабана, который перед тем усердно отмыл на озере, на шнурок из сыромятной кожи. Этот клык был самым ценным из всех его вещей. Он взглянул на Балинту и протянул клык ей.
Балинта тоже вдруг переменилась. Ошеломленная дорогим подарком, она стояла в нерешительности, потом резко выпрямилась, повернулась и приняла клык. На лице ее засияла улыбка. Боясь, что ее поведение могут счесть нескромным, она стиснула клык обеими руками и опустила глаза.
Женщины клана Медведя многозначительно переглянулись. Если неженатый воин дарит девушке охотничий трофей, а она его принимает, их считают женихом и невестой. Балинта и Уолтер еще слишком молоды, но иногда между помолвкой и свадьбой проходит несколько лет.
С другой стороны, Уолтер чужак, ему неизвестны многие обычаи сенеков. Может, он и не догадывается о смысле своего поступка. Спрашивать его нельзя, так индейцы не поступают, и потому воины и женщины перевели взгляды на Гонку и Ину, ожидая объяснений.
Но по лицу великого сахема ничего нельзя было понять, а Ина была, как всегда, спокойна и довольна. Она, верно, угадала тонкую перемену в отношениях между Балинтой и Уолтером. Теперь молодые люди не будут проводить вместе все свое время. Будущее же Ина воспринимала с фатализмом всех сенеков: маниту решат, станут ли Балинта и Уолтер мужем и женой.
Хотя Гонка внешне казался невозмутимым, он тоже чувствовал большое облегчение. Семейная проблема решена, теперь он может заняться делами, имеющими большее значение для всего народа сенека.
На следующее утро в селение начали прибывать сахемы других ирокезских племен. Обычно встреча предводителей союза отмечалась большим пиром, церемониальными танцами, песнями и речами.
Но это была не обычная встреча. Сахемы собирались на совет перед наступлением зимы лишь потому, что над будущим их племен нависла серьезная угроза. Сахемы прибыли в сопровождении своих воинов.
Как только появился последний сахем, Гонка сразу собрал совет. Пять сахемов в церемониальных головных уборах, украшенных перьями, собрались в длинном доме совета. Никому постороннему не разрешалось присутствовать на встрече сахемов, и старшие воины пяти наций стояли плотным кольцом вокруг длинного дома. Они будут нести караул в течение всего совета и никого не пустят внутрь, кроме нескольких человек, которые приносят сахемам пищу.
Церемонии были сведены к минимуму. Пятеро сахемов сидели, скрестив ноги, вокруг огня посреди длинного дома. Сначала они раскурили, передавая друг другу по очереди, длинную глиняную трубку. Курили молча, и только когда трубка была выкурена до конца, Гонка отложил ее в сторону. Теперь можно было начинать совет.
Первым взял слово сахем могущественных могауков, самого крупного из ирокезских племен. Он сказал, что в последнюю половину луны некоторые из его старших воинов, прикинувшись индейцами племени пекотов, отправились торговать в земли алгонкинов. Они подтвердили самые страшные опасения ирокезов.
– Это правда, – продолжал сахем, – что алгонкины заключили договор с французами. Им прислали много французских огненных дубинок. Скоро пришлют еще. Алгонкины кутаются во французские одеяла. Они отбросили шкуры убитых ими животных. Они готовят пищу в котлах из черного металла, которые дали им французы. Скоро много сотен алгонкинских воинов отправятся в новый форт, который французы называют Луисбергом. Там они заключат с французами союз против ирокезов и англичан.
Следующим выступил сахем племени онейда, самый молодой из представителей племен.
– Случилось то, чего все мы боялись. Алгонкины присоединились к нашим врагам. Гуроны и оттава жаждут нашей крови. Французы жаждут нашей крови. Теперь и тысячи алгонкинов жаждут нашей крови.
– Мы должны действовать, – заявил сахем племени онондага. – Мы обменялись вампумами с английскими колонистами. Но они не сдержали данного нам слова. Они не напали на французов, не уничтожили алгонкинов. Ирокезы должны выйти на тропу войны, пока враги не уничтожили всех наших воинов, не сожгли наши селения и не взяли в рабство наших женщин и детей!
Все сахемы по очереди высказали свое согласие. Громче всех выступал сахем самого малочисленного племени кайюга.
Гонка хранил молчание, он не принимал участия в обсуждении. Остальные были так возбуждены, что даже не заметили этого. Гонка молчал даже после того, как Ина и Санива принесли пищу.
Сахемы принялись за еду, и спор немного утих, но после обеда напряжение опять возросло. Предлагалось напасть на алгонкинов. Могауки настаивали на том, чтобы сразу атаковать и гуронов и оттава, они уверяли, что сначала надо расправиться со старыми врагами, а потом уже браться за алгонкинов. Онейда предлагали вначале напасть на Цитадель Квебека, в которой был расположен сильный гарнизон французов.
Гонка молчал, пока не высказались все присутствующие. Наконец он промолвил:
– Братья мои, вы не правы. Все ваши планы приведут к однозначному поражению.
Все замолчали и уставились на вождя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93