Шпильберг живет в Австрии, но у него есть небольшая контора в Гамбурге. В ходе небольшого интервью в прямом эфире для французского канала ТФ-1, переданного 23 октября 1995 года, Сантилли снова задали вопрос об оригинальной пленке и он снова сослался на то, что она ушла из его рук. До этой передачи сотрудники ТФ-1 провели журналистское расследование, выясняя личность «частного коллекционера», и заранее отсняли фильм, в котором показали маленькую контору Шпильберга в Гамбурге и квартиру в Австрии, где его фамилию можно увидеть на дверной табличке возле звонка.
Показав этот репортаж, ведущий ТФ-1 объявил, что Шпильберг не является коллекционером фильмов. Рей Сантилли разволновался и обвинил ТФ-1 в нарушении соглашения о том, чтобы сохранить некоторые стороны дела в тайне. Тогда ведущий Жак Прадель заметил, что Сантилли не выполнил свое обещание представить вырезки из оригинальной пленки. В программе также были использованы отрывки из записи телефонного разговора от 28 сентября 1995 года между сотрудником ТФ-1 Николем Мейлардом и неуловимым Шпильбергом. Мейлард обратил внимание Шпильберга на огромное значение, которое имеет оригинальная пленка, находящаяся в его распоряжении. Он попросил его оказать ему помощь и предоставить отрывок пленки для анализа. Вот запись того, что ответил Шпильберг: «Я хочу, чтобы меня оставили в покое. Я — коллекционер. Я хочу, чтобы меня не вовлекали в это дело. Я не хочу ни с кем связываться по этому вопросу, потому что это мое личное дело… Говоря просто: меня это не интересует. Видите ли, все это дело меня не касается, я так решил. У меня есть мои убеждения и все. Я получил то, что хотел. Я доволен и все. Что я собираюсь с этим делать? Насколько я знаю, я владею всеми роликами фильма. Подлинный он или нет, это не мне судить, но я считаю, что да. Я не хочу поддерживать какую-нибудь вшивую телевизионную компанию или радиостанцию в этом вопросе, нет! Послушайте, я сделал свое дело и я могу вам сказать, что я доволен! Я получил то, что хотел, и все! Я не лез из кожи вон, чтобы попасть в эфир или на страницы газет — и все это в мировом масштабе. Во всяком случае мне это не нравится, но это — другая история, мне приходится с этим мириться. Я должен признать, что уже поздно это остановить, но, нет, я хотел бы, если позволите мне это сказать вам, чтобы меня оставили в покое, ладно?..»
Хотя Шпильберг, как и кинодива Гарбо, требовал уединения, тон, которым он выражал свое желание, немного отличался от того, к которому прибегала звезда экрана и сцены, просившая избавить ее от внимания. Когда французский ведущий предположил, что, дав побольше информации, его собеседник мог бы принести пользу обществу в целом, а также зрителям телепрограммы, Шпильберг не пожелал демонстрировать свое расположение к людям: «Нет! нет! Я так не думаю. У меня совсем другое мнение. Пошел к чёрту весь мир! Я хочу сказать, что в мире много эгоизма, и я такой же…»
Хотя Сантилли был чрезвычайно уклончив, объясняя роль Шпильберга в этой драматической истории, он никогда не отрицал, что у них существуют деловые отношения в сфере музыки. Сантилли ухитрялся избегать объяснений, каким образом эти отношения таинственным образом превратились в связи, основанные на преданности друг другу и одержимости желанием сохранить тайну куска черно-белой пленки. При этом достоверность этой пленки никем не была подтверждена, а финансовая стоимость ограничена, но, в случае если бы она оказалась подлинной, ее ценность не имела бы границ. Неизбежно возникало подозрение в том, что в этом партнерстве, скрепленном общим интересом к пленке, было нечто странное.
На другой части «пленки Сантилли» показаны некоторые предметы, обнаруженные на борту летательного аппарата. Действие происходит внутри палатки, где на столе, стоящем на козлах, разложены предметы, похожие на отливки из чугуна. Мы видим человека в военной форме, лицо которого так и не появляется на экране. Он собирает отдельные предметы с привязанными к ним ярлыками, а потом показывает их перед кинокамерой прежде, чем положить их на стол. Среди предметов можно видеть две панели. Одна из них похожа на поднос, который, видимо, сделан из металла. На этом подносе отпечаток шестипалой ладони. В кадре появляются руки солдата, который берет то, что похоже на железную балку. Кинокамера проходит по этому предмету, беря в фокус письмена, которые не похожи на наш алфавит, но напоминают греческие буквы и удивительным образом выглядят как надпись: «Видео ТВ».
Последняя часть фильма демонстрирует другую палатку меньших размеров. Внутри нее находятся два человека, одетые в халаты врачей, которые, очевидно, оказывают первую помощь одному из пришельцев. Свет, идущий от газовой горелки, не позволяет разобрать отдельных деталей. Врачи в масках, поэтому нет никакой возможности разглядеть их лица. Пришелец не похож на своих земляков по размерам и внешнему виду. Это существо кажется выше и тоньше. Сцена иллюстрирует то, что оператор назвал попыткой привести существо в чувство, как только в нем были обнаружены признаки жизни. На другую странность обратила внимание газета «Санди тайме» от 30 июля 1995 года в статье с длинным заголовком — «Фильм, который доказывает, что пришельцы посещали Землю, является фальшивкой». Автором статьи был Морис Читтенден. (Следует заметить, что в статье содержалось несколько ошибок, автору не удалось доказать, что фильм является фабрикацией.) В статье обращалось внимание на довольно необычную пометку о секретности, которая появлялась в правом углу экрана на протяжении всего фильма. Однако после того, как была поставлена под сомнение ее подлинность, эта пометка исчезла при последующих показах фильма. Пометка гласила: «ОГРАНИЧЕННЫЙ ДОСТУП Классификация а101 ПРЕДМЕТ 1 от 2 ИЮЛЯ 30-го 1947».
В статье «Санди тайме» указывалось, что пометка «ограниченный доступ» не ставится в военных документах США, а «Классификация а101» — это типично голливудское изобретение. Кроме того, датировка сделана не так, как это принято в американских вооруженных силах. Там полагается обозначать даты в таком порядке: день, месяц, год. Поэтому должно было быть написано так: «30 июль 1947». Морис Читтенден заметил, что пометка отсутствовала, когда фильм показывали более ограниченной аудитории. Гэри Шефилд, который работает с Сантилли, отрицал, что такая пометка когда-либо появлялась, но Сантилли бесхитростно признал, что он сделал эту пометку частью фильма, а затем ее удалил. Он объяснил свои первоначальные действия тем, что увидел эту надпись на коробках, в которых хранились пленки.
В специальной передаче программы «Фокс» в Америке особый восторг вызвали две панели, о которых было сказано, что, вероятно, это — «панели управления кораблем».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Показав этот репортаж, ведущий ТФ-1 объявил, что Шпильберг не является коллекционером фильмов. Рей Сантилли разволновался и обвинил ТФ-1 в нарушении соглашения о том, чтобы сохранить некоторые стороны дела в тайне. Тогда ведущий Жак Прадель заметил, что Сантилли не выполнил свое обещание представить вырезки из оригинальной пленки. В программе также были использованы отрывки из записи телефонного разговора от 28 сентября 1995 года между сотрудником ТФ-1 Николем Мейлардом и неуловимым Шпильбергом. Мейлард обратил внимание Шпильберга на огромное значение, которое имеет оригинальная пленка, находящаяся в его распоряжении. Он попросил его оказать ему помощь и предоставить отрывок пленки для анализа. Вот запись того, что ответил Шпильберг: «Я хочу, чтобы меня оставили в покое. Я — коллекционер. Я хочу, чтобы меня не вовлекали в это дело. Я не хочу ни с кем связываться по этому вопросу, потому что это мое личное дело… Говоря просто: меня это не интересует. Видите ли, все это дело меня не касается, я так решил. У меня есть мои убеждения и все. Я получил то, что хотел. Я доволен и все. Что я собираюсь с этим делать? Насколько я знаю, я владею всеми роликами фильма. Подлинный он или нет, это не мне судить, но я считаю, что да. Я не хочу поддерживать какую-нибудь вшивую телевизионную компанию или радиостанцию в этом вопросе, нет! Послушайте, я сделал свое дело и я могу вам сказать, что я доволен! Я получил то, что хотел, и все! Я не лез из кожи вон, чтобы попасть в эфир или на страницы газет — и все это в мировом масштабе. Во всяком случае мне это не нравится, но это — другая история, мне приходится с этим мириться. Я должен признать, что уже поздно это остановить, но, нет, я хотел бы, если позволите мне это сказать вам, чтобы меня оставили в покое, ладно?..»
Хотя Шпильберг, как и кинодива Гарбо, требовал уединения, тон, которым он выражал свое желание, немного отличался от того, к которому прибегала звезда экрана и сцены, просившая избавить ее от внимания. Когда французский ведущий предположил, что, дав побольше информации, его собеседник мог бы принести пользу обществу в целом, а также зрителям телепрограммы, Шпильберг не пожелал демонстрировать свое расположение к людям: «Нет! нет! Я так не думаю. У меня совсем другое мнение. Пошел к чёрту весь мир! Я хочу сказать, что в мире много эгоизма, и я такой же…»
Хотя Сантилли был чрезвычайно уклончив, объясняя роль Шпильберга в этой драматической истории, он никогда не отрицал, что у них существуют деловые отношения в сфере музыки. Сантилли ухитрялся избегать объяснений, каким образом эти отношения таинственным образом превратились в связи, основанные на преданности друг другу и одержимости желанием сохранить тайну куска черно-белой пленки. При этом достоверность этой пленки никем не была подтверждена, а финансовая стоимость ограничена, но, в случае если бы она оказалась подлинной, ее ценность не имела бы границ. Неизбежно возникало подозрение в том, что в этом партнерстве, скрепленном общим интересом к пленке, было нечто странное.
На другой части «пленки Сантилли» показаны некоторые предметы, обнаруженные на борту летательного аппарата. Действие происходит внутри палатки, где на столе, стоящем на козлах, разложены предметы, похожие на отливки из чугуна. Мы видим человека в военной форме, лицо которого так и не появляется на экране. Он собирает отдельные предметы с привязанными к ним ярлыками, а потом показывает их перед кинокамерой прежде, чем положить их на стол. Среди предметов можно видеть две панели. Одна из них похожа на поднос, который, видимо, сделан из металла. На этом подносе отпечаток шестипалой ладони. В кадре появляются руки солдата, который берет то, что похоже на железную балку. Кинокамера проходит по этому предмету, беря в фокус письмена, которые не похожи на наш алфавит, но напоминают греческие буквы и удивительным образом выглядят как надпись: «Видео ТВ».
Последняя часть фильма демонстрирует другую палатку меньших размеров. Внутри нее находятся два человека, одетые в халаты врачей, которые, очевидно, оказывают первую помощь одному из пришельцев. Свет, идущий от газовой горелки, не позволяет разобрать отдельных деталей. Врачи в масках, поэтому нет никакой возможности разглядеть их лица. Пришелец не похож на своих земляков по размерам и внешнему виду. Это существо кажется выше и тоньше. Сцена иллюстрирует то, что оператор назвал попыткой привести существо в чувство, как только в нем были обнаружены признаки жизни. На другую странность обратила внимание газета «Санди тайме» от 30 июля 1995 года в статье с длинным заголовком — «Фильм, который доказывает, что пришельцы посещали Землю, является фальшивкой». Автором статьи был Морис Читтенден. (Следует заметить, что в статье содержалось несколько ошибок, автору не удалось доказать, что фильм является фабрикацией.) В статье обращалось внимание на довольно необычную пометку о секретности, которая появлялась в правом углу экрана на протяжении всего фильма. Однако после того, как была поставлена под сомнение ее подлинность, эта пометка исчезла при последующих показах фильма. Пометка гласила: «ОГРАНИЧЕННЫЙ ДОСТУП Классификация а101 ПРЕДМЕТ 1 от 2 ИЮЛЯ 30-го 1947».
В статье «Санди тайме» указывалось, что пометка «ограниченный доступ» не ставится в военных документах США, а «Классификация а101» — это типично голливудское изобретение. Кроме того, датировка сделана не так, как это принято в американских вооруженных силах. Там полагается обозначать даты в таком порядке: день, месяц, год. Поэтому должно было быть написано так: «30 июль 1947». Морис Читтенден заметил, что пометка отсутствовала, когда фильм показывали более ограниченной аудитории. Гэри Шефилд, который работает с Сантилли, отрицал, что такая пометка когда-либо появлялась, но Сантилли бесхитростно признал, что он сделал эту пометку частью фильма, а затем ее удалил. Он объяснил свои первоначальные действия тем, что увидел эту надпись на коробках, в которых хранились пленки.
В специальной передаче программы «Фокс» в Америке особый восторг вызвали две панели, о которых было сказано, что, вероятно, это — «панели управления кораблем».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106