На общем фоне убыли оледенения Шпицбергена в последние несколько десятилетий отмечалось наступание отдельных ледников, носившее в ряде случаев характер катастрофических подвижек. В целом же оледенение архипелага за последние 100 лет развивается синхронно с оледенением других ледниковых районов приатлантической Арктики…
Монография «Оледенение Шпицбергена» легла на полки всех гляциологических библиотек Советского Союза и за рубежом. На ежегодном конкурсе научных работ Института географии АН СССР она была признана одной из лучших, а её авторы отмечены первой премией…
После Шпицбергена пути участников недавней экспедиции разошлись. Однако все они продолжали свои исследования в самых разных, далёких и близких районах современного оледенения. Больше других преуспел в этом «деле» Володя Корякин. Он провёл зимовку в Антарктиде, изучал ледники Камчатки, Памира и гор Путорана и между дел ухитрился завершить многолетнюю работу над диссертацией. Интересный маршрут проделали в Арктике кандидат технических наук Леонид Троицкий и Владимир Михалёв. Они совершили нелёгкий пеший переход из залива Русская Гавань на купол Новоземельского ледникового щита, то есть туда, где мы с Корякиным и другими участниками гляциологической экспедиции Международного геофизического года вели наблюдения ещё за 10 лет до этого. Затем Троицкий и Михалёв вернулись к продолжению многолетних исследований оледенения Полярного Урала. Слава Маркин побывал на вулканах Камчатки и вновь обратил свой взор к ледникам Кавказа, защитил кандидатскую диссертацию.
Пришлось временно изменить Арктике и автору этой книги: наш институт с 1968 года не проводил больше там работ, и руководство отдела гляциологии «сменило» мой привычный северный курс на… южный. Летом 1968 года начались многолетние исследования ледников Памира, и меня назначили начальником Таджикско-Памирской высокогорной аэрогляциологической экспедиции. Благодаря такой резкой перемене я впервые в жизни очутился рядом с заоблачными снежными вершинами, лежащими на высоте более 7000 метров! Передо мной открылась редкая возможность познакомиться со Средней Азией — краем величайших контрастов природы…
Где бы ни находились после Шпицбергена я и мои товарищи по полярной экспедиции, мы всегда с особой теплотой и любовью вспоминали этот архипелаг и многие месяцы работы на нём, мечтали и надеялись, что в недалёком будущем нам удастся продолжить изучение его интереснейшего оледенения. В процессе создания монографии о Шпицбергене возник целый ряд важных вопросов, на которые в 60-х годах мы ещё не могли ответить из-за недостатка нужных данных. Так постепенно наши мечты и желания превращались в осознанную необходимость возобновления гляциологических работ на полярном архипелаге.
В конце 1973 года Владимир Михайлович Котляков предложил Л. С. Троицкому и мне научно обосновать и представить программу гляциологических исследований на Шпицбергене на ближайшие годы. Руководитель отдела поставил чёткие задачи перед новой экспедицией. Он особо подчеркнул необходимость более активно использовать геофизические и геохимические методы изучения ледников, в то время только начинавшие внедряться в гляциологических экспедициях.
— Итогом ваших работ несомненно должна стать новая монография, а пока можете начинать подготовку к созданию экспедиции, запланированной на 1974 год, — подытожил разговор профессор В. М. Котляков.
… На разных судах Мурманского морского пароходства доводилось мне добираться до берегов Шпицбергена, а вот на борту легендарного флагмана советского антарктического флота дизель-электрохода «Обь» — впервые. И надо же было такому случиться — именно на этом прославленном корабле и в этот памятный рейс я совершенно неожиданно повстречал почётного полярника Виктора Алексеевича Ткачёва, которого сменил на посту радиста полярной станции Бухта Амбарчик ещё в 1944 году. Известный в Арктике радист Главсевморпути давно уже стал известным и на флоте — первый помощник капитана «Оби», участник всех её многочисленных походов на далёкий ледяной материк. Я замечаю Виктору Алексеевичу, что со дня нашей первой встречи он сильно изменился. В ответ бывалый полярник добродушно смеётся:
— Это все потому, Женя, что мы с тобой-то не виделись ровно 30 лет!
… Вместе с нами на «Оби» плывёт и новый управляющий трестом «Арктикуголь» Николай Александрович Гнилорыбов. Он впервые едет на архипелаг, чтобы своими глазами увидеть, как живут и работают советские шахтёры на рудниках Баренцбург и Пирамида. Управляющий живо интересуется рассказами гляциологов об оледенении Шпицбергена и особенностях его природы, быстро вникает в суть проводимых исследований, просит обратить внимание на ледники, чьи талые воды служат главными источниками водоснабжения обоих рудников, внимательно выслушивает наши предложения и замечания по этому вопросу, а также и просьбы, касающиеся улучшения размещения экспедиции в Баренцбурге. Николай Александрович рекомендует изложить их в письменном виде, чтобы лучше разобраться и действенно помочь. При внешней своей суровости этот очень высокий, массивный человек оказался чрезвычайно интересным и приятным собеседником. В дальнейшем гляциологи многократно пользовались его поддержкой во время своих работ на архипелаге.
Майским вечером 1974 года Шпицберген открылся нам, как и семь лет назад, когда мы с ним расстались, в своём роскошном белоснежном наряде. Вновь мы становимся свидетелями волнующей и традиционной встречи судна, первым в этом году пришедшего с Большой земли на остров. Оркестр, приветствия, море человеческой неуёмной радости, гудки, шум, улыбки… Все так знакомо по прежним приездам, и поэтому все так близко.
Всматриваюсь в Баренцбург. За прошедшие семь лет он не постарел, а, наоборот, помолодел, увеличился в размерах, в значительной степени отремонтировался и подрос на два… этажа!
Пока наши ноги отмеряли десятки знакомых ступенек баренцбургской «приморской лестницы», я с волнением узнавал старые места и тут же отмечал для себя все то новое, что успело появиться за недолгое время.
На месте старого клуба, добросовестно отслужившего свой «век», поднялся впечатляющий каменный куб — прекрасный Дворец культуры шахтёров. Кроме зрительного зала, рассчитанного для концертов и демонстрации широкоэкранных кинокартин, здесь размещаются фойе, краеведческий музей, библиотека и комнаты для творческого отдыха трудящихся горняцкого посёлка. Думаю, что не ошибусь, если скажу, что такому Дворцу культуры могли бы позавидовать многие крупные города на материке.
Наверху Баренцбурга, правее Консульства СССР, возвышается первый шпицбергенский «небоскрёб», построенный перед нашим приездом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71