Гуру никогда не терпит поражения.
В: Будет ли мой первый Гуру единственным, или мне придётся переходить от одного Гуру к другому?
М: Вся вселенная является вашим Гуру. Вы учитесь у всего, если вы внимательны и умны. Если бы ваш ум был ясным, а сердце чистым, вы бы могли учиться у любого встречного. Только из-за того что вы ленивы или суетливы, ваше внутреннее Я проявляется как внешний Гуру и заставляет вас доверять и подчиняться ему.
В: Нельзя ли обойтись без Гуру?
М: Это всё равно что спросить: «Нельзя ли обойтись без матери?» Чтобы перейти из одного измерения сознания в другое, вам нужна помощь. Помощь не обязательно должна быть в виде человеческого существа, это может быть тонкое присутствие или вспышка интуиции, но помощь должна прийти. Внутреннее Я наблюдает и ждёт, пока сын не вернётся к отцу. В нужное время оно устраивает всё с любовью и эффективностью. Когда нужен посланник или проводник, оно посылает Гуру, чтобы сделать необходимое.
В: Есть одна вещь, которую я никак не могу понять. Вы говорите о внутреннем Я, как о чём-то мудром, хорошем, красивом и во всех отношениях совершенном, и о личности, как о простом отражении, не обладающем собственным бытием. С другой стороны, вы берёте на себя такой труд, помогая личности реализовать себя. Если личность так не важна, к чему беспокоиться о её благополучии? Кто заботится о тени?
М: Вы привносите двойственность туда, где её нет. Есть тело и есть Я. Между ними есть ум, в котором Я отражается как «я есть». Из-за изъянов ума, его неотесанности и беспокойности, отсутствия способности к различению и прозрению он принимает себя за тело, а не за Я. Всё, что необходимо, — это очистить ум, чтобы он смог осознать свою тождественность с Я. Когда ум сливается с Я, тело не создаёт проблем. Оно остаётся тем, чем является, — инструментом познания и действия, средством и выражением творческого огня внутри. Абсолютная ценность тела в том, что оно служит для обнаружения космического тела, которое есть вселенная в своей целостности. Когда вы реализовали себя в проявленном, вы продолжаете открывать, что являетесь даже ещё большим, чем воображали.
В: Значит, нет конца самопостижению?
М: Как нет начала, так нет и конца. Вот то, что я открыл по милости моего Гуру: «Я не являюсь ничем, на что можно указать. Я не являюсь ни этим, ни тем». Это абсолютно истинно.
В: Тогда откуда берётся нескончаемый поиск, бесконечный выход за пределы себя в новые измерения?
М: Всё это принадлежит области проявленного. Структура вселенной такова, что более высокое может быть обретено только через свободу от более низкого.
В: Что есть низшее и что есть высшее?
М: Посмотрите на это в терминах осознания. Более широкое и глубокое сознание является также более высоким. Всё живущее работает для защиты, продолжения и расширения сознания. Это главный смысл и цель мира. Это сама суть Йоги — всегда повышать уровень сознания, открывать новые измерения с их характеристиками, качествами и силами. В этом смысле вся вселенная становится школой Йоги (йогакшетра ).
В: Совершенствование — судьба всех человеческих существ?
М: Абсолютно всех живых существ. Возможность становится фактом, когда понятие просветления появляется в уме. Когда живое существо слышит и понимает, что освобождение в пределах его досягаемости, оно никогда этого не забудет, потому что это первое послание изнутри. Это послание пустит корни и будет расти и в нужное время примет благословенный образ Гуру.
В: Значит, единственное, с чем мы имеем дело, — это освобождение ума?
М: Что же ещё? Ум заблудился, ум вернулся домой. Даже слово «заблудился» неточно. Ум должен знать себя в любом настроении. Ничто не является ошибкой, если только не становится привычкой.
59
Желание и страх: эгоцентричные состояния
Вопрос: Я бы снова хотел поднять вопрос наслаждения и боли, желания и страха. Я понимаю страх как память о боли и её неприятие. Он необходим для сохранения организма и его жизненной структуры. Нужды, когда они ощущаются, болезненны, а их предчувствие наполнено страхом. Мы обоснованно боимся оказаться не в состоянии удовлетворить свои самые основные нужды. Облегчение, испытываемое, когда нужда удовлетворяется или беспокойство стихает, возникает всецело из-за прекращения боли. Мы можем давать этому разные имена, такие как наслаждение, или радость, или счастье, но в своей основе это облегчение от прекращения боли. Именно этот страх боли связывает воедино наши социальные, экономические и политические институты.
Меня приводит в недоумение то, что мы можем получать удовольствие от вещей и состояний ума, которые не имеют ничего общего с выживанием. Напротив, наши удовольствия зачастую разрушительны. Они нарушают или разрушают объект, инструмент, а также субъект наслаждения. В противном случае удовольствия и погоня за ними не были бы проблемой. Это приводит меня к вопросу: почему удовольствия разрушительны? Почему, несмотря на свою разрушительность, они желаемы?
Я могу добавить, что не имею в виду структуру наслаждение-боль, с помощью которой природа склоняет нас идти по её пути. Я имею в виду созданные человеком удовольствия — как чувственные, так и тонкие — от самых грубых, таких как обжорство, до самых утончённых. Эта привязанность к наслаждениям, чего бы она ни стоила, так распространена, что в её основе должно лежать что-то значительное.
Конечно, не каждый вид деятельности человека должен быть прагматичным, созданным для удовлетворения нужд. Игра, например, естественна, и человек — самое игривое животное в существовании. Игра удовлетворяет нужду в самопознании и саморазвитии. Но даже в своих играх человек становится разрушительным для природы, других и себя.
Махарадж: Короче говоря, вы не возражаете против наслаждения, а только против его цены — боли и печали.
В: Если реальность — это блаженство, тогда наслаждение в какой-то степени должно быть с ним связано.
М: Давайте не будем опираться на логику слов. Блаженство реальности не исключает страданий. Кроме того, вы знаете только наслаждение, а не блаженство чистого бытия. Поэтому давайте исследовать наслаждение на присущем ему уровне.
Если вы посмотрите на себя в моменты наслаждения или боли, вы обязательно обнаружите, что не сама вещь является приятной или болезненной, а ситуация, частью которой она является. Наслаждение лежит во взаимоотношении между наслаждающимся и предметом наслаждения. И сутью его является приятие. Какой бы ни была ситуация, если она приемлема, она приятна. Если она неприемлема, она болезненна. Не важно, что делает её приемлемой, причина может быть физической, психологической или непрослеживаемой, решающий фактор — приятие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158
В: Будет ли мой первый Гуру единственным, или мне придётся переходить от одного Гуру к другому?
М: Вся вселенная является вашим Гуру. Вы учитесь у всего, если вы внимательны и умны. Если бы ваш ум был ясным, а сердце чистым, вы бы могли учиться у любого встречного. Только из-за того что вы ленивы или суетливы, ваше внутреннее Я проявляется как внешний Гуру и заставляет вас доверять и подчиняться ему.
В: Нельзя ли обойтись без Гуру?
М: Это всё равно что спросить: «Нельзя ли обойтись без матери?» Чтобы перейти из одного измерения сознания в другое, вам нужна помощь. Помощь не обязательно должна быть в виде человеческого существа, это может быть тонкое присутствие или вспышка интуиции, но помощь должна прийти. Внутреннее Я наблюдает и ждёт, пока сын не вернётся к отцу. В нужное время оно устраивает всё с любовью и эффективностью. Когда нужен посланник или проводник, оно посылает Гуру, чтобы сделать необходимое.
В: Есть одна вещь, которую я никак не могу понять. Вы говорите о внутреннем Я, как о чём-то мудром, хорошем, красивом и во всех отношениях совершенном, и о личности, как о простом отражении, не обладающем собственным бытием. С другой стороны, вы берёте на себя такой труд, помогая личности реализовать себя. Если личность так не важна, к чему беспокоиться о её благополучии? Кто заботится о тени?
М: Вы привносите двойственность туда, где её нет. Есть тело и есть Я. Между ними есть ум, в котором Я отражается как «я есть». Из-за изъянов ума, его неотесанности и беспокойности, отсутствия способности к различению и прозрению он принимает себя за тело, а не за Я. Всё, что необходимо, — это очистить ум, чтобы он смог осознать свою тождественность с Я. Когда ум сливается с Я, тело не создаёт проблем. Оно остаётся тем, чем является, — инструментом познания и действия, средством и выражением творческого огня внутри. Абсолютная ценность тела в том, что оно служит для обнаружения космического тела, которое есть вселенная в своей целостности. Когда вы реализовали себя в проявленном, вы продолжаете открывать, что являетесь даже ещё большим, чем воображали.
В: Значит, нет конца самопостижению?
М: Как нет начала, так нет и конца. Вот то, что я открыл по милости моего Гуру: «Я не являюсь ничем, на что можно указать. Я не являюсь ни этим, ни тем». Это абсолютно истинно.
В: Тогда откуда берётся нескончаемый поиск, бесконечный выход за пределы себя в новые измерения?
М: Всё это принадлежит области проявленного. Структура вселенной такова, что более высокое может быть обретено только через свободу от более низкого.
В: Что есть низшее и что есть высшее?
М: Посмотрите на это в терминах осознания. Более широкое и глубокое сознание является также более высоким. Всё живущее работает для защиты, продолжения и расширения сознания. Это главный смысл и цель мира. Это сама суть Йоги — всегда повышать уровень сознания, открывать новые измерения с их характеристиками, качествами и силами. В этом смысле вся вселенная становится школой Йоги (йогакшетра ).
В: Совершенствование — судьба всех человеческих существ?
М: Абсолютно всех живых существ. Возможность становится фактом, когда понятие просветления появляется в уме. Когда живое существо слышит и понимает, что освобождение в пределах его досягаемости, оно никогда этого не забудет, потому что это первое послание изнутри. Это послание пустит корни и будет расти и в нужное время примет благословенный образ Гуру.
В: Значит, единственное, с чем мы имеем дело, — это освобождение ума?
М: Что же ещё? Ум заблудился, ум вернулся домой. Даже слово «заблудился» неточно. Ум должен знать себя в любом настроении. Ничто не является ошибкой, если только не становится привычкой.
59
Желание и страх: эгоцентричные состояния
Вопрос: Я бы снова хотел поднять вопрос наслаждения и боли, желания и страха. Я понимаю страх как память о боли и её неприятие. Он необходим для сохранения организма и его жизненной структуры. Нужды, когда они ощущаются, болезненны, а их предчувствие наполнено страхом. Мы обоснованно боимся оказаться не в состоянии удовлетворить свои самые основные нужды. Облегчение, испытываемое, когда нужда удовлетворяется или беспокойство стихает, возникает всецело из-за прекращения боли. Мы можем давать этому разные имена, такие как наслаждение, или радость, или счастье, но в своей основе это облегчение от прекращения боли. Именно этот страх боли связывает воедино наши социальные, экономические и политические институты.
Меня приводит в недоумение то, что мы можем получать удовольствие от вещей и состояний ума, которые не имеют ничего общего с выживанием. Напротив, наши удовольствия зачастую разрушительны. Они нарушают или разрушают объект, инструмент, а также субъект наслаждения. В противном случае удовольствия и погоня за ними не были бы проблемой. Это приводит меня к вопросу: почему удовольствия разрушительны? Почему, несмотря на свою разрушительность, они желаемы?
Я могу добавить, что не имею в виду структуру наслаждение-боль, с помощью которой природа склоняет нас идти по её пути. Я имею в виду созданные человеком удовольствия — как чувственные, так и тонкие — от самых грубых, таких как обжорство, до самых утончённых. Эта привязанность к наслаждениям, чего бы она ни стоила, так распространена, что в её основе должно лежать что-то значительное.
Конечно, не каждый вид деятельности человека должен быть прагматичным, созданным для удовлетворения нужд. Игра, например, естественна, и человек — самое игривое животное в существовании. Игра удовлетворяет нужду в самопознании и саморазвитии. Но даже в своих играх человек становится разрушительным для природы, других и себя.
Махарадж: Короче говоря, вы не возражаете против наслаждения, а только против его цены — боли и печали.
В: Если реальность — это блаженство, тогда наслаждение в какой-то степени должно быть с ним связано.
М: Давайте не будем опираться на логику слов. Блаженство реальности не исключает страданий. Кроме того, вы знаете только наслаждение, а не блаженство чистого бытия. Поэтому давайте исследовать наслаждение на присущем ему уровне.
Если вы посмотрите на себя в моменты наслаждения или боли, вы обязательно обнаружите, что не сама вещь является приятной или болезненной, а ситуация, частью которой она является. Наслаждение лежит во взаимоотношении между наслаждающимся и предметом наслаждения. И сутью его является приятие. Какой бы ни была ситуация, если она приемлема, она приятна. Если она неприемлема, она болезненна. Не важно, что делает её приемлемой, причина может быть физической, психологической или непрослеживаемой, решающий фактор — приятие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158