– Сообщение об иске появится во всех газетах, – сказала Нико. – Глиннис всегда на виду. Это заинтересует всех, и она не задумываясь выложит свою версию истории.
– Будет лить воду на свою мельницу. – Виктор продолжал расшатывать зуб. – Именно этим занимаются знаменитости. Кошмар какой-то. У них появляется болезненное пристрастие к вниманию. По словам доктора Фила, с детьми это тоже случается. Для знаменитостей следовало бы завести специальные комнаты отдыха. – Нико улыбнулась. Все обойдется, предположила она, и ей показалось, будто мир снова обрел цвет. Когда Виктор начинал говорить о любимом телевизионном шоу, становилось ясно, что все будет хорошо. – Следует сделать это до или после возбуждения иска? – спросил Виктор.
– Следовало бы сделать это немедленно. Майка вызовут в суд, но если он уже не будет сотрудником «Сплатч Вернер», создастся глупое положение. Кроме того, нам, вероятно, удастся сохранить хорошие отношения с Глиннис, не делая вид, что мы отступаем перед ее требованиями. Если действовать быстро, никто не догадается. – Эту речь Нико готовила несколько дней.
– Так и поступим. – Виктор встал, давая понять, что встреча окончена. Чтобы сохранить равновесие, он оперся на стол пальцами левой руки, отекшими и узловатыми. – Сделаем это сегодня же днем. В четыре часа.
– Спасибо, Виктор. – Нико поднялась.
– Надеюсь, вы сможете прийти, – сказал Виктор в своей обычной приятной манере. – Я хочу, чтобы вы присутствовали при этом. Более того, я хочу, чтобы вы сообщили ему эту новость.
Нико, застыв, сидела на заднем сиденье лимузина, который медленно двигался по Ист-драйв в Центральный парк. Еще не было пяти, но парк наполнился людьми. Они выгуливали собак на поводках, катались на велосипедах и на роликах (на роликах! Подумать только, неужели на них до сих пор катаются?), бегали, бродили и даже ездили в конных экипажах, что, пожалуй, стоило бы запретить. Несчастные лошади, подумала Нико, когда такси обогнуло такую повозку. Она проводила взглядом лошадь, пытаясь понять, довольна ли та. Лошадь в шорах кивала, как фигурки животных с головой на пружинке, установленные на приборной панели машин… Зазвонил ее телефон.
– Ты сделала это? – с нетерпением спросил Сеймур.
– О Боже, Сеймур! – Восклицание прозвучало более эмоционально, чем ей хотелось. Посмотрела на водителя – не слушает ли он? – Это было тяжело. – Она нахмурилась, словно обвиняя в этом Сеймура.
– Но ты сделала это?
– У меня был выбор?
– Значит, сделала?
– Угу.
– И?..
Нико внезапно разозлилась:
– Как мы планировали, Сеймур. Как я тебе говорила, так и вышло. Вот и все.
Она отключилась и, нажав кнопку, опустила стекло. Ласковый теплый ветер ворвался в машину. Почему водители переходят на кондиционер, как только заканчивается зима? Это все мужчины придумали.
Но это было еще не все.
Она набрала номер домашнего телефона. Сеймур ответил.
– Сеймур, он… – Нико хотела сказать «плакал», но воздержалась. – Он был потрясен.
– Да? А ты чего ожидала?
– Что он будет потрясен.
– Как ты и хотела, – подытожил Сеймур. Нико отключилась, разочарованная. Как жаль, что нельзя объяснить мужу, заставить его понять, какую эмоциональную встряску она пережила в этот день. Смущение, страх и чувство вины.
Эмоциональная встряска сродни насилию… Нико поежилась. Никто не понимает, что это примерно то же, что и настоящее физическое насилие, не имеющее ничего общего с тем, что показывают в кино. Она вспомнила, как однажды сидела с Сеймуром в маленьком баре в Уэст-Виллидже и там вспыхнула драка. Первым побуждением Сеймура было укрыться под столом, но пораженная Нико не могла сдвинуться с места. Ее потрясло, что люди становятся так агрессивны, выходя за пределы дозволенного. Собственно, драка быстро прекратилась: двое парней отвесили друг другу по паре тумаков, опрокинули несколько стульев и бутылку воды. Но этого хватило. «Прячься!» – крикнул Сеймур, схватив Нико за руку и потащив под стол. Она вдруг заподозрила, что ее муж трус – ему следовало бы вступить в драку, но это было бы безумием. И Нико осознала, как они слабы и беззащитны. Когда кто-то нарушает границу, остаетесь ли вы прежним? Забудете ли когда-нибудь об этом? Сеймур поспешно вывел Нико из бара на маленький треугольник тротуара. Переглянувшись, они зашлись в безудержном смехе, продолжавшемся, несмотря на все попытки остановиться, не менее получаса.
Но того, что случилось с ней сегодня, Сеймур никогда не поймет. Нико одержала победу, но триумф дался ей непросто. Добивайся, но при этом плати за свои достижения. Мужья не желают знать о подобных вещах, и понять это способны только подруги.
– Он плакал, Венди, – прошептала Нико в телефон, когда ждала на улице лимузин. – Я не ожидала такого.
– Знаю, – сказала Венди. – Поразительно, как быстро они ломаются, когда давление становится слишком сильным. У нас есть какие-то представления о мужчинах, но все они ошибочны. Мужчины – слабые, маленькие, перепуганные люди, только с пенисами. Когда Шон заплакал, это было ужасно. Как будто он больше не был мужчиной, а я – женщиной. И я поняла, что должна стать женщиной нового типа и отказаться от всех этих косных представлений о том, какими следует быть мужчинам и какими – женщинам.
Нико кивнула:
– Я чувствовала себя дерьмом. А потом он набросился на меня. Сказал, что я служанка Виктора, сука. Насчет суки я не так уж и против, но чтобы служанка?
– Ты в жизни не была служанкой, – фыркнула Венди. – Такие женщины, как мы, сами держат служанок. И называются они мужчинами.
– Но именно все это и будут говорить. Все начнут называть меня служанкой Виктора Мэтрика…
– И пусть называют. Это лишь способ очернить тебя, потому что ты женщина у власти и это позволит им чувствовать себя не слишком разочарованными своими жалкими жизнями. Чужое мнение не должно беспокоить нас. Люди всегда всех осуждают, говоря: «Да, но хорошая ли она мать, деловой партнер, жена?» Кому какое дело, что думают другие, Нико? Они не знают, что происходит у тебя в душе. Они не побывали в твоей шкуре. Мы делаем все, что можем в предлагаемых обстоятельствах, – и нам это удается лучше, чем многим другим. Я решила избавиться от чувства вины. Я не могу и не хочу сделать все. И не надо от меня этого ждать. Боже, Нико, ты ведь все делаешь по-настоящему хорошо. Ты исключительный человек. Тебе придется это принять, но кое-кому это не нравится, ничего не поделаешь. Теперь ты президент и генеральный директор «Вернер пабликейшнз», и, видит Бог, этой проклятой компании повезло, что у них есть ты.
Такую речь, подумала Нико, услышишь только от подруги.
Автомобиль обогнул зеленую лужайку и остановился у светофора на перекрестке Семьдесят второй улицы и Пятой авеню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114